Середина мучения

Тут с больницы наш пришёл, что собаку вздёрнул, с подбородка всё весит, так обрюзг как чушка. Не любил Лёшка таких, наглых и строптивых, глаза выпучит порой, будто проглотил, что. Да рассказывал же он, как ходил в дружину, как он пьяных вырубал, иль рубились сами. Что-то скользкое же в нём, было по натуре, это чувствовалось порой, бяка прёт с душонки. Следовую он как раз, лихо так работал, ведь собака то была, ну сержанта просто. Своих мы учили в раз, но, а та учёна, во лафа как надо жить, с горечью, но в мёде. Он и Лёшку обвинил, что мол не курящий, по вагону бы ходил, чтоб не гибли гав-гав. Лёшка тут отпор же дал, ведь в моём плацкарте, все собаки на мази, живы и так лают. Вам оставить одного, горе не мешало, после бы курить пошёл и жила собака. Был ещё один такой, тоже из больницы, как бы так не вылезал, пункция в нём где-то. Лёшка то не понимал, сам он хилый с детства, то невроз же в нём нашли, позвоночник гнутый. Ведь комиссию прошли, значит всё нормально, а мужайте в жизни вы, только лучше с правдой. Тут сержанты к дембелю, за работу взялись, все рисуют, клеят всё, на фиг мы им сдались. Черепаху умертвив, срезали так панцирь, выскоблили всё внутри и помыли как бы. И варана, и змею, умертвили тоже, в формалин их запекли, чтоб не сгнила туша. И красивый монумент, у них получался, низ у черепахи той, будто как подставка. И крепился к верху он, пепельница вроде, серебристая внутри, ободок златистый. С верху клеился варан, на краю воронки и змея вокруг него, смотрит морда в морду. Да красивый монумент, делали на дембель, нам сказали, чтоб учить, но с хитринкой сделать. Тут приказ пришёл опять, собираться вроде, восемьдесят второй шёл, выводили, что-то. Лёшку же оставили, охранять заставу и сержант ещё двоих, чтобы так менялись. Отбыла как на парад, вся застава браво, светится не сесть ни встать и собаки с лева. Мост с Афганом охранять, танки выводили, не нужны в горах они, как мишень ходили. Лёшка же на тумбе той, в стрельбище поехать, всё же надо охранять, коль заставы нету. Азер девок приводил, с ними так гуляли, фоткались на перебой, к дому карту слали. Лёшка удивлялся так, как сержант наш бравый, что по сопкам нас гонял, с девками стеснялся. Лёшка вроде не отвык, от гражданки бравой и гулять одну увёл, и собаку взял тут. Захотелось вроде так, близости конечно и собака не даёт, ну сидеть Д, Грез мой. Но ведь время и азарт, сиська вроде гола, раньше поднялось в душе и трусы в руках уж. Но не удержался он, сорванец никчёмный, вы стрельнул в пустую он, Лёшка плюнул с горя. Всё по ляжкам потекло и пошли назад так, посмеялись вроде так, в молоко попал же. И со стрельбища тут в часть, ехали тихонько, завернули в чайхану подкупили, что-то. Потом въехали во двор, азер дед почтенный, пригласил откушать он, но с собакой Лёшку, не пустили же во двор, в кузове остался. Дед про Лёшку не забыл, шашлычок и банку, вроде с чем-то он принёс, палец к губам тихо. Офицер, да и сержант в доме том остались, Лёшка маханул вина, залпом не отняли, а потом и шашлычок, как тут клёва стало. Да с собакой поделись, тут мясцом конечно, чуть он руку не сожрал, мой Д,Грез чудесный. Пока ехали назад, всё так рассосалось, ели чайханы той сласть, вкусная ребята. Сержант не подсёк ничто, да пол-литра банка, может им там поднесли, офицер не наш же. В часть приехали потом, собаку в вольер же и бачок уже стоит, покормил отнёс тут. И неделя не прошла, прибыла застава, все измученные так, будто бы пахали. С эполетами пиджак, Лёшка фотку сделал, чтобы уж домой послать, посмотрела мама. Да и Свете письма слал, она отвечала, но вот как бы верить ей, Лёшка и не стал бы. Тут поймали одного, нашего конечно, за забор ходил гулять, но за держан, грешен. Мать приехала его, чтоб не отчисляли, всё по маслу тут прошло, мирно подписали. За забором убирать, нас послали как-то и пока сержант курил, местному мы дали. Он бутылку нам принёс, красного как будто, мы её тихонько в бой, проглотили будто. На троих не то ни сё, но хоть вспомнить как-то, что такое же вино и так рисковали. Но он вспомнил то вино, дедово в натуре, вкус совсем уже другой и янтарь не тот же. Всё сгребли, с таскали так, в кучу так большую, а потом всё заберут, строится обедать. Потеплело сильно так, на деревьях ягод, белые и сладки так, вкусно для начала. И сержант увидел тут, это безобразие, и тут сразу же в санчасть, чтоб с толчка не слазить. Марганцовки чайник там, дали залпом выпить, что уже потом совсем, не хотелось ягод. Время шло к закату так, нашей то учёбы, дальше уж экзамен нам, будет делать кто-то.