Чудеса женской логики

Борис Семёнович, сонный и тихий, спокойный и степенный юноша, сидел в это утро на работе с Андреем Геннадиевичем, своим другом, и жаловался ему на женщин.
"Я вот никак женскую логику не пойму!" - возмущался бедняга.
"Если поймёте - будете единственным таковым на планете." - улыбнулся приятель.
"Есть у меня дама. Обычная вполне. Ну вот вовсе без особенностей. Но мне никого, кроме неё, не надо. Как околдовала. Так она мне говорит - я серая, ты со мною не можешь обращаться серьёзно, играешься только, чтобы бросить после, обольстив. А у меня и в мыслях такой пакости нет и быть не может. И ведь не докажешь ей. Она против комплиментов. Против моих убеждений. Против всего."
"А я чем вам обязан?"
"Советом."
"Хорошо. Я как раз идеальный советчик." - засмеялся Андрей Геннадиевич: "Ко мне, если что, не может быть никаких претензий. Меня сегодня сумасшедшим назвали. Чего с такого взять?"
"Что ещё за ужас?"
"Обыденный повседневный ужас. Зарядку во дворе делал, стал на руках ходить, так дети сочли, что я разучился правильно передвигаться, конечности верхние с нижними перепутал. Вынесли однозначный вердикт - вы, говорят, с ума сошли, дядя. Так что ко мне без упрёков потом. Идёт?"
"Идёт."
"Так вот. Судя по тому, что вы делаете ей неприятно комплиментами относительно внешности, надобно её наоборот очернить, а что-то другое возвысить. Смекнули?"
"Угу."
"Учтите, это вам "сумасшедший" говорит. Так что за все последствия отвечаете сами."
Борис Семёнович поблагодарил приятеля, а после удалился к себе, откуда направился прямиком к Елене Олеговне, той самой не выдающейся внешностью пассии.
"Добрый день."
"Добрый. Только серый."
"Верно. Серый - прям как вы."
"Да?" - оробела девушка.
"Именно. Серая и безликая. Всецело."
"Вот теперь и вы с моим мнением согласились..." - уныло вздохнула бедняга.
"Но есть одно интересное свойство. Закономерность одна."
"Какая?"
"С серостью связанная. Интересно тебе?" - спросил мужчина.
"Угу."
"Я вот очень люблю шоколад. Так выходит, что, чем посредственнее и скуднее у шоколадки обёртка, тем она вкуснее. Так и с вами. Если с вас снять одеяния, вы будете очень горячи и безудержно приятны."
"Совращаете меня?"
"Ну зачем же так сразу. Давайте я вас просто поцелую - уже смогу ощутить, какая вы - сама по себе, без обёртки."
"Не верю я вам. Вы не просто поцелуете. Вы поцелуете так, что очаруете потом, западёте в сердце, заставите думать о вас. Придётся мне потом самой предлагать вам с меня "обёртку" снять, обнажить меня умолять. Получается, непристойной меня выставите, порочной. А я не такая. Так что давайте сразу начнём с раздевания и всего, за ним подразумевающегося. Чтобы вы меня совращали, а не я вас."
"Хорошо, тогда одевайтесь наиболее легко вечером. Встретимся на площади, пообедаем в кафе, а затем я повезу вас растлеваться. Всё верно предлагаю?"
"Угу."
"Ну и славно."
Борис Семёнович вышел вон и улыбнулся: "А женская логика иногда бывает очень даже приятной и многообещающей. Да и сумасшедшие порою дело говорят, выходит. Чудесное безумие." Он поправил воротник, ловко щёлкнул пальцами и поспешил ждать долгожданного логически выпавшего вечера.