Базилика в Демре 3, 3. Реликвии святых

…«И догорает позолота в стенах прохладных базилик». А.Блок «Равенна». 
*****

Иллюстрация:
- рака св.Урсулы, Ганс Мемлинг, 1489г., музей Мемлинга в Брюгге;
- реликварии в форме рук из позолоченной древесины, хранящиеся в приходской церкви Сан-Педро-де-Айербе (de San Pedro de Ayerbe) в Испании, религиозный музей Айербе;
- реликварий в виде кубка с мощами св.Космы и Дамиана, горный хрусталь и позолоченное серебро, высота 44 см, Флоренция, Капелла Медичи;
- керамический реликварий в виде женского бюста из церкви св.Урсулы в Кёльне, Германия;
- серебряная корона-реликварий, Франция, Льеж, 1260-80гг., собрание музея Лувра.
*****
                Базилика в Демре.
                Часть 3, раздел 3.
                РЕЛИКВИИ  СВЯТЫХ.

Содержание:
    Почитание реликвий; Иконоборчество, 8-9 века; Мания реликвий; Священные реликвии Бари и Венеции.   
*****
                Почитание реликвий. 

В предыдущем разделе речь шла о современных методах изучения древних останков. С помощью радиоуглеродного анализа и исследования дДНК можно выяснить, что человек, которому принадлежали останки, умер в то самое время и принадлежал к этнической группе, действительно проживавшей тогда-то в этом месте. Это очень много. Но это не все, о чем мы хотели бы знать, и тут нас ждет тупик, ибо никакие анализы не смогут ответить на вопрос, в самом ли деле этот человек был именно тем, с чьим именем согласно устоявшейся традиции связываются его останки. Нужны сравнительные материалы – наличие ДНК родственников. Но таковых ведь не имеется. Так что вопрос навсегда останется открытым, по крайней мере, с научной точки зрения.

С точки же зрения религиозной, подлинность святых мощей могут подтвердить они сами, с помощью чудес, которые от них проистекают.  В древности этого считалось более чем достаточно. Затем расплодилось множество подделок, в связи с чем понадобились экспертизы, в том числе, с развитием научно-технического прогресса, научные экспертизы, даже если ученый, приглашенный в качестве эксперта, сам не верующий. Но и сегодня религия твердо стоит на том, что есть области, с научной, материалистической (ибо, что бы ни придумывали нынче на этот счет, наука всегда материалистическая) – с научной точки зрения не познаваемые. 

Известны особенные ПРИЗНАКИ, указывающие на принадлежность останков святому. Это исходящее от мощей благоухание (запах святости) - и чудеса.

Но сначала встает вопрос о главном – о самих МОЩАХ. Как ни странно, вопрос  неоднозначный и размытый.

    В западной традиции мощи называют РЕЛИКВИЯМИ - «reliquiae», от лат. глагола «relinquere» – «оставаться», то есть смысл тот же – останки. Греческое слово, аналог приведенным обозначениям, произносимое как «иепсана», также означает «остаток».
    При этом в католицизме наиболее почитаются реликвии, представляющие собой то, что осталось от тела прославленного подвигами веры человека; реликвии второго по значимости класса - принадлежавшие святым вещи; реликвии третьего класса – предметы (иконы, крестики), освященные прикосновениями к двум первым (такие реликвии доступны всем паломникам, в то время как реликвии двух первых классов – редкость).      

Старорусское слово «мощи» означало «кости» (основа, крепость, мощь тела), но понятие святых (честных) мощей, как традиционно называли останки людей, прославленных своей святостью, было шире – имелась ввиду особенная, святая сила (мощь).

    ПОЧИТАНИЕ останков, принадлежащих выдающимся людям, если слегка приглядеться, имеет древние корни, уходящие во времена до нашей эры. В Древнем Египте принимали меры для сохранения тела нетленным, это, пожалуй, самый яркий пример. Обычаи древних иранских и иудейских племен, напротив, предписывали считать мертвую плоть нечистой, но вместе с тем позднее, когда она истлевала, кости собирали в оссуарий и хранили. В Древней Греции и Риме соседствовали и погребальные костры, и гробницы для тел, причем традиция предписывала умащивание останков бальзамами. Все это в причудливом переплетении перешло в христианство, к тому же не без учета местных взглядов, и утряслось не сразу.

В первые века христиане старались абстрагироваться от языческих пережитков, тела предавались земле, могилы с целью обретения мощей не вскрывались.

«Не разрешайте никому забирать мое тело и перевозить его в Египет, чтобы там, согласно местному обычаю, меня не забальзамировали и не положили в своих домах; этого нужно избежать… выройте могилу… и спрячьте мое тело под землей… до Воскресения мертвых, когда я получу свое тело нетронутым», - наказывал в середине 3-его века нашей эры св.Антоний Египетский своим ученикам, что хорошо поясняет взгляды молодой религии на вечные вопросы бытия, в том числе прижизненного и загробного.

Однако старые обычаи, которые культивировались на протяжении тысячелетий, очень живучи, да и гонения Диоклетиана первой половины 4-ого века перевернули еще не устоявшееся христианское мировоззрение. Тела казненных единоверцев выкупались христианами у палачей, их погребали в глубокой тайне в местах собрания общин, где на надгробных плитах пострадавших за веру устраивались алтари.

К 5-ому веку культ почитания священных останков уже вполне сложился, церквам в обязательном порядке полагалось иметь частицы мощей для освящения алтарей.

                Иконоборчество. 8-9 века.

Хотя некоторые считали «обожание мощей» возвратом к язычеству. Этот именно взгляд и восторжествовал во времена ИКОНОБОРЧЕСТВА, когда почитание икон и мощей приравнивались к идолопоклонству, причем уничтожалось и то, и другое (при этом святым предписывалось оказывать почитание по-прежнему, но без поклонения их рукотворным изображениям и могильным останкам).

Процесс иконоборчества, обусловленный различными причинами, в том числе течениями в самом христианстве (на смену арианству как раз пришло монофизитство), начался в конце 6-того века, переживал спады и подъемы и пришел к своей кульминации в 754 году, когда состоялся т.н. Иконоборческий собор. Периоды рьяного иконоборчества отличались жестокостями и уничтожением предметов прикладного искусства.

Важным фактором явилось параллельное становление в соседних странах ислама, запрещавшего изображения живых существ, и усиление мусульманской агрессии на земли христианской Византии. Арабский халифат представлял огромную угрозу для империи на протяжении именно тех веков, когда иконоборческие гонения были особенно сильны, порождая вполне понятный страх и невольное почтение перед обычаями сильного и опасного соседа. 8-ой век для империи ознаменовался чередой внутренних кризисов и постоянных войн с болгарами и арабами, в 9-том веке натиск Багдадского халифата еще усилился.

Активные фазы иконоборческих гонений составили около 100 лет:
- первый иконоборческий период 730-787гг. (то есть вторая половина 8-ого века, почти 6 десятков лет),
- второй период 814-842гг. (первая половина 9-того века, около 30 лет).

Противники новых порядков бежали в места, где отношение к ним оставалось более-менее лояльным, среди этих мест были Южная Италия, Крым, отдельные области Сирии и Палестины.

В Малой Азии в разных областях ситуация отличалась. Каппадокия (восточная часть) предоставляла укрытие почитателям икон, но малоазийские епископы Константин Наколийский и Фома Клавдопольский были ярыми иконоборцами (726г.). В свете интереса к истории мест и реликвий св.Николая Мерликийского это следует иметь в виду.   

Из постановлений Иконоборческого собора: «Кто старается изобразить на память на иконах бездушными и безгласными вещественными красками лики святых, не приносящие никакой пользы… вместо того, чтобы добродетели их, о которых повествуется в писаниях, изображать в самих себе… возбуждать в себе ревность быть подобными им… да будет ему анафема». 

Однако поклоняться изображениям куда проще, чем заниматься воспитанием в себе высоких качеств. Иконоборчество, отвергнутое промежуточным собором в Никее в 787 году (Второй Никейский собор, он же Седьмой Вселенский, на котором был принят догмат о почитании мощей святых), было заклеймено окончательно в середине 9-того века, в 843 году.

Из послания Второго Никейского собора, 787г.: «Господь Христос даровал нам останки святых, источающие немощным многообразные благодеяния, изливающие благовонное миро и прогоняющие демонов. … и это делают они чрез поселившегося в них Христа». 
    Кстати говоря – из-за того, что на Никейский собор не пригласили глав Западной церкви и, соответственно, не заслушали их мнение, Карл Великий, который как раз в то время собирал свою империю из кусков окрестных земель, приказал своим придворным богословам опровергнуть учение Восточной церкви о почитании икон. Однако в дальнейшем именно он собрал большую коллекцию священных предметов и одаривал реликвариями с мощами святых своих союзников. Сохранился прелестный реликварий в виде золотой сумочки, который он вручил королю саксов Видукинду. 

                Мания реликвий.

В  СРЕДНИЕ  ВЕКА  почитание мощей достигло очень больших размеров (говорят о «мании реликвий») в связи с готовностью огромного количества людей верить в их особенную силу и благодаря целенаправленным усилиям клириков, преследовавших спекулятивные цели, в связи с чем на гребне постоянно подогреваемого интереса появилось очень много поддельных реликвий, причем с этой проблемой церковь имеет дело и поныне, несмотря на неоднократно проводившиеся на данном обширном поле чистки.

Остроумная пародия на то, как распространялись лже-реликвии и что они могли собой представлять, содержится в современном американском фильме 2001 года «История рыцаря» («A Knight's Tale») режиссера Брайана Хелгеленда с Хитом Леждером в главной роли. Бродячий торговец реликвиями пересказывает перед собравшейся аудиторией своими словами эпизод Отречения Святого Петра («говорю тебе, Петр, не пропоет петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь Меня», Новый завет).
- И вот нога той самой птицы, - заключает рассказчик, показывая доверчивым слушателям куриную ножку. 

Поскольку святые мощи разделялись для освящения возможно большего числа церквей (каждая церковь должна была иметь минимум две частицы мощей святых), то очень сложно было выяснить, в самом деле они были отделены от мощей святого (святой) – или происходят из другого источника. Однако и крупные целые части (главы, скелеты) нередко задваивались и более того. 

Останки Марии Магдалины в виде почти целого остова во времена Средневековья появились сразу в двух местах – в Сан Максимин в Провансе и в Вэзэле в Бургундии (по состоянию на настоящее время сохранилась только глава святой в Сан Максимине). Реликвии Иоанна Предтечи, обезглавленного Иродом после легендарного танца Саломеи, так рассеялись по миру, причем не только христианскому, но и мусульманскому (по одной из версий, отрубленная голова попала в Дамаск и там и находится по сей день), что в целом их список выглядит весьма впечатляющим: порядка десяти голов, челюстей и рук, а также больше пальцев, чем у человека на двух руках, причем все указательные. И так далее, причем даже те святые, которые, как позднее выяснилось, являлись лишь героями преданий, имели тем не менее зачастую по несколько тел, не считая фрагментов. Желание ревностных католиков иметь у себя священные реликвии превращало процесс обретения мощей в массовое и довольно неприглядное явление.   

    «Рим превратился в разрытое кладбище, где гиены выли и дрались между собой, жадно откапывая трупы», — писал в 8-ом веке хронист о массовых эксгумациях костей для продажи, подразумевая под «гиенами» гробокопателей.

    Несколько позднее в КЁЛЬНЕ (знаменитом не одним Кёльнским собором), где уже к тому времени сложилось почитание св.Урсулы и сопровождавшей ее девичьей свиты, в связи с ошибкой расшифровки аббревиатуры в старинной рукописи разросшейся с 11-ти девиц до 11-ти тысяч девиц, принявших венец мученичества вместе со своей принцессой, при расширении городской территории раскопали старинное кладбище римских времен, в результате чего на свет оказались извлечены массы костей, сочтенных останками тех самых 11-ти тысяч дев. Находки были очищены от земли и помещены в Золотой камере церкви св.Урсулы – это одна из самых больших костниц в Зап.Европе. Кости разобраны по типам и размерам и выложены узорами.

Монастырь урсулинок при церкви св.Урсулы разбогател, торгуя вновь обретенными реликвиями. Сформировалась традиция особых реликвариев для мощей 11-ти тысяч девственниц – крошечную частичку косточки помешали внутрь женского керамического бюста.

Занятная ситуация, имеющая отношение к кёльнским реликвиям, составляет сюжет рассказа Ги де Мопассана «Мощи», 1882г.

    В мае 1578 года в  РИМЕ случайно был обнаружен вход в катакомбы с массой старинных захоронений. Было решено, что это останки мучеников, пострадавших при Диоклетиане, Максимине и пр. Извлеченные из катакомб останки нарекали новыми именами и рассылали по европейским католическим монастырям (особенно немецким, переживавшим период Контрреформации и утратившим все предыдущие святыни в результате деятельности кальвинистов), но прежде, чем выставить вновь прибывшие реликвии в храме для поклонения, кости оклеивали полотном, в глазницы вставляли глаза из стекла, а затем остовы, облаченные в богатые костюмы, на которые не жалели ни парчи, ни рубинов, ни изумрудов, укладывали на ложа или усаживали в кресла и в таком роскошном виде предъявляли прихожанам.

Однако в 18-том веке (а это век Просвещения как-никак) было установлено, что римские захоронения, ставшие источником этих многочисленных реликвий, принадлежали к периоду, когда христианство уже сделалось гос.религией и гонения остались в давнем прошлом, так что в подземелье покоились не пострадавшие за веру мученики, достойные особого почитания, а обычные горожане, умершие своей смертью.

Очарование прекрасных римских скелетов потускнело, и слава святых Конрада из австрийского аббатства Мондзее, Кальзидония из аббатства св.Эммерама в Регенсбурге, Деодата из Райнау, Константина из церкви св.Колумбана в швейцарском городе Роршах, Панкратия из городка Виль и великолепной в своем придворном наряде, сияющей посмертной красотой Северины из Роггенбурга – эта слава померкла, и свидетельства старины, превратившиеся из святынь в курьезы, были либо вообще выброшены, либо отправились в церковные хранилища.

И все забылось, и забывалось все крепче, до тех пор, пока в 2013 году искусствовед Пол Кудунарис, совершив паломничества по церквам и монастырям с фотокамерой наготове, не воскресил знаменательный фрагмент прошлого, сделав интереснейшие снимки для своего альбома с красноречивым названием «Божественные останки».   

Темновековье богато на такого рода удивительные истории.

    Святыни хранили в специальных  РЕЛИКВАРИЯХ, многие из которых представляли собой шедевры прикладного и ювелирного искусства, запечатлевшие умения, вкусы и взгляды своей эпохи, вкупе с приметами жизни людей в прошлом, отображенными в представленных сценках, в деталях одежды…

К примеру, уже упомянутые выше керамические бюсты, эти хранилища для частиц мощей убиенных в Кёльне девственниц, прекрасно выполненные и ярко раскрашенные, многое могут рассказать историкам и просто наблюдательным людям: лица молодых женщин не похожи друг на друга, красивы в тогдашнем понимании красоты, порой имеют кокетливое выражение (которое как будто не совсем пристало святым) и очень интересны своими замысловатыми головными уборами, составленными из собственных и накладных кос и ярких платков и лент.    

Многие реликварии стоили немалых денег, будучи изготовлены из драгоценных металлов и украшены ценными камнями и эмалями. Составленные из этих предметов коллекции в западно-европейских музеях поражают воображение: здесь представлены изысканные шкатулки, изящные сосуды, а кроме того, поскольку счастливые обладатели мощей старались иметь их при себе в качестве скорой помощи, - различного вида подвески и даже короны, мерцающие россыпью разноцветных вставок.

Также вместилищем мощей являлись рукояти холодного оружия – кинжалов и мечей. Легендарный Роланд, входивший в круг приближенных Карла Великого, владел мечом, носившем имя Дюрандаль, в рукояти которого находились, согласно воспевшей подвиги и гибель рыцаря средневековой поэме, кровь святого Василия, нетленный зуб святого Петра, волосы божия человека Дионисия Парижского и клочок ризы Приснодевы Марии. Правда, это обилие святынь не спасло владельца Дюрандаля от гибели в битве с басками в  Ронсенвальском ущелье, и, хотя громкое эхо военного подвига сохранило его имя для потомков, сам-то он об этом не узнал.

Существовал обычай помещать кости конечностей почитаемых святых в футляры соответствующей формы – полые внутри деревянные и металлические модели ступней, украшенные золотом и щедро усеянные самоцветами, а также модели рук (иногда только кисти, иногда кисти и предплечья, оправленного в подобие рукава), причем пальцы могли быть сжаты либо некоторые из них согнуты, а другие выпрямлены, что порой выглядело несколько гротескно. И стояли на алтарях храмов металлические руки с торчащими вверх золотыми и серебряными пальцами. 

Для крупных мощей мастерились более объемные вместилища – раки, чаще всего в форме ларцов. Необыкновенно хороша рака св.Урсулы, сделанная наподобие маленького готического храма из резного дерева и украшенная живописными вставками работы фламандского художника Ганса Мемлинга. На нее можно любоваться долго.

Чем больше было реликвий в коллекции города, монастыря, церкви – тем лучше.
    Каталог реликвий Ватикана составлял несколько плотно заполненных страниц.
    Архиепископ немецкого города Майнц являлся счастливым обладателем 9-ти тысяч священных предметов, среди которых имелись крупные части скелетов мучеников, манна небесная и кувшин со свадьбы в Кане Галилейской, все еще наполненный вином.   
    Аббатство английского города Рединга (Reading Abbey), основанное английским королем Генрихом I в 1121 году, имело 242 реликвии, среди них частички мощей разных святых и принадлежавшие им вещи, сандалия Иисуса Христа, его пеленки и хлеб с Тайной вечери.
    В кафедральном соборе города Трира хранились шип из тернового венца Господа, кусок Истинного Креста и гвоздь, которым Христос был к нему прибит, а также глава св.Андрея.
    И так далее – представленный список далеко, далеко не полон.

    Большую известность имело прославленное собрание реликвий имперского города  АХЕН (Aachen) – столицы Карла Великого, где в построенном им кафедральном соборе сначала его стараниями, а затем стараниями его наследников было сосредоточено немало различного рода священных предметов, в том числе из тех, которые появились в Европе во время Крестовых походов, будучи привезены из Палестины и из подвергшегося разорению братьями во Христе Константинополя.
    Среди особо значимых реликвий различались «четыре великие ахенские святыни» (туника Приснодевы Марии, бывшая на ней в Вифлееме при рождении Богомладенца, также пеленки Богомладенца Иисуса Христа, еще окровавленная повязка с чресл казненного Иисуса Христа и плат, в который была завернута отрубленная глава Иоанна Крестителя) и  «три малые ахенские святыни» (кожаный пояс Иисуса Христа, тканый пояс Богородицы и кусок веревки, которой Христос был привязан к столбу бичевания).
    Каждые семь лет  СЕМЬ  РЕЛИКВИЙ  АХЕНА  выставлялись на обозрение, становясь причиной т.н. «ахенских паломничеств», начало которым было положено в 1239 году, а окончательно порядок учрежден в 1349 году.

    Ахенские реликвии уложены в драгоценные реликварии искусной работы. Например, пояс Иисуса заключен в позолоченный сосуд с прозрачными стенками, а для одеяния Богородицы в 1220-39гг. был изготовлен большой (два метра длиной, метр высотой) ковчег из дубового дерева, покрытый серебром и золотом и украшенный изображениями святых и Карла Великого. Для показа паломникам одеяние вынимается, разворачивается и помещается в стеклянную витрину. Оно прекрасно выглядит, вообще без утрат, хотя ткани уже более двух тысяч лет, что вызывает сомнения в его подлинности, но изучение его не проводилось ни разу.

    В конце одной примечательной заметки, посвященной ахенским святыням, относительно последнего аспекта оптимистично заключается, что «Все сомнения  со временем, вероятно, будут устранены, если ученые в Ахене проведут более глубокую научно-исследовательскую экспертизу христианских святынь с применением радиоуглеродного анализа и других современных методов исследования».

Однако не трудно уловить раздраженные нотки в тоне речи представителя пресс-службы Кафедрального собора в Ахене Р.Вентцлера, когда он как-то имел случай высказаться относительно того, что «последний раз в 2000 году святыни и реликвии подвергались исключительно визуальному исследованию с привлечением немецких экспертов», но «истинно верующие люди относятся к ахенским святыням иначе, нежели неверующие».   
    (Процитировано по: «Христианские святыни Ахена и его пригорода Корнелимюнстер (комментарий в свете веры)». 21.06.2007. Седьмица.ру)

Из вышеприведенного можно сделать вывод, что клирики Ахена не станут торопиться с разрешением на проведение более детального осмотра, чем визуальный, он же на глазок. Научные экспертизы – это вполне в духе времени, но хороши они лишь в случае, если подтверждают устоявшийся взгляд на некоторые особенные вещи. Так что лучше и не начинать, по мере возможности. 

К тому же  в соборе Ахена и помимо семи легендарных реликвий можно увидеть немало удивительного: белый мраморный трон Карла Великого, на котором он, согласно преданию, был похоронен (сидящим); реликварий в виде его бюста для помещения его черепа (14 век); усыпанный самоцветами и жемчугом золотой крест Лотаря с камеей из оникса в центре, а также и другие необычные вещи и драгоценные дары королей прошлого.

В настоящее время сокровищница собора работает почти ежедневно, то есть ее собрание доступно для осмотра. Хотя осмотра заслуживает в первую очередь сам собор, построенный в византийском стиле и украшенный смальтой мозаик. Он так самобытен, что его не смогли испортить все дальнейшие переделки, предпринимавшиеся в угоду новым веянием моды, когда наследие древней старины, с его полнокровной красочностью и детской наивностью, вдруг начинало коробить и казаться не более чем варварством. Стоит только войти в соборные «врата волчицы» под сияющие золотыми мозаиками своды, как попадаешь совсем в другой мир – давний, странный, словно оказываясь в параллельном измерении… 

    Стремление людей, живших во времена, отстоящие от нас на пять, десять и более веков, посетить места, являвшиеся хранилищами христианских святынь, способствовало, можно сказать, появлению туристической индустрии. Тысячи паломников ежегодно приезжали в Рим и другие города, славившиеся своими святынями. В праздничные дни в крупных населенных пунктах в соборах открывались сокровищницы и устраивались выставки реликвий, а рядом в это время обычно проходили торговые ярмарки, и жизнь, что называется, била ключом. Постоялые дворы и таверны, как грибы, вырастали там, где наблюдался  постоянный приток паломников. Знатные и богатые приезжие считали своим долгом везти с собою драгоценные дары тому святому, мощам которых они прибывали поклоняться, способствуя наполнению монастырских и церковных кладовых, что еще более подогревало интерес посетителей – всем хотелось поглядеть на короны из золота с изумрудами, мантии с золотым шитьем и серебряные статуи, украшенные бриллиантами.    

Церковь Всех святых в немецком городе Виттенберге (та самая, на дверях которой Мартин Лютер однажды вывесил свои антиримские тезисы) обладала 19-тью тысячами реликвий, которые выставлялись на всеобщее обозрение, причем посетители,  оставлявшие после осмотра выставки пожертвования, получали трехгодичное отпущение грехов.
    Как тут не вспомнить кстати Эразма Роттердамского: «А что сказать о тех, которые якобы искупив свои грехи пожертвованиями на церковь, безмятежно радуются… и тешат себя надеждами на богатство, почести, наслаждения, избыток во всем, вечно цветущее здоровье, долгую жизнь, бодрую старость и, наконец, место в царствии небесном поближе к самому Христу? ... Иной купец, воин или судья, уделив единый грошик из всего награбленного, верит, что разом обелил скверну своей жизни: все ложные клятвы, грязные похоти, кутежи, драки, убийства, обманы, козни, измены он считает выкупленными и оплаченными, словно по договору, так что при желании впору бы начать новый круг мерзостей». («Похвала Глупости». Из главы XL).

Благочестие, что греха таить, частенько бывает показным. С другой стороны, паломничества, поклонение святыням – это был стиль тогдашней жизни.

В 1496 году в один из дней кафедральный собор Ахена посетило 140 тысяч человек – зафиксированный хрониками рекорд, но ведь и в другие дни собор не пустовал. Само население города тогда составляло 10 тыс.чел. В Ахене помимо обычного для подобных мест сбора пожертвований паломникам предлагали приобрести бутылочки с водой из местных минеральных источников, в самом деле полезных для здоровья, но вряд ли это можно объяснить силой святости – ахенские горячие минеральные ключи были известны своими целебными свойствами еще с римских времен.

    В 1353 году во Франции, в аббатстве Лирэ, недавно отстроенном в одноименном городке, был выставлен саван Иисуса Христа - большой кусок полотна с отпечатавшемся на нем изображением тела, ныне известный как  ТУРИНСКАЯ  ПЛАЩАНИЦА. В Лирэ хлынул поток паломников, резко подняв благосостояние обители и владелицы полотна, вдовы рыцаря Жоффре де Шарни, погибшего в битве при Пуатье. Параллельно прибылям Лирэ и мадам де Шарни упали дохода собора и епископа соседнего города Труа, где верующие всего лишь могли поклониться мощам св.Елены. В связи с чем  епископ Труа Пьер д`Арси приказал выяснить подробности относительно образа на полотне, причем тогда же было установлено, что образ подделан неким художником, после чего епископ сделал все от него зависящее, чтобы конкурентам было запрещено его выставлять (в меморандуме на имя папы Климента VII епископ охарактеризовал плащаницу как «фальшиво и обманно» созданную «ловко раскрашенную подделку»). Вот так, из коммерческих соображений, было положено начало расследованию подлинности Туринской плащаницы, которое по инерции продолжается и по сей день, поскольку же изначальные данные с течением времени претерпевали изменения (пожары, починка, даже стирки), а методы исследований совершенствовались и продолжают совершенствоваться, конца этому не предвидится.

    Вообще обо всех этих специфических вещах можно говорить долго, приводя различные примеры, способные поразить воображение.

    Пролистывая фотографии, представляющие  коллекции реликвариев, часто все еще с заключенными в них костями, хорошо различимыми сквозь стекло или вставки из прозрачного горного хрусталя, в конце концов начинаешь чувствовать себя так, словно в самом деле попал в тусклый полумрак склепа старинного готического собора, с его затхлостью, пылью и странными сокровищами в виде зубов, фаланг пальцев, ребер, голеней, позвонков и черепов, вложенных в тускло поблескивающие старым золотом ковчеги и украшенных бантами из поблекших атласных лент и бумажными цветочными гирляндами, после чего, как выразилась на страницах своей книги одна ученая дама, правда, несколько по другому поводу (она была египтологом и часто имела дело с особым образом оформленными человеческими останками), покидаешь место созерцания подобных объектов, будь то реальность либо виртуальное путешествие, «с ощущением сильной жажды и одновременно со смутным отвращением к еде и питью, которое сохраняется некоторое время. Солнце кажется слишком ярким, а шум городских улиц странно режет слух».

Вообще, к слову сказать, некрофилия – влечение ко всему мертвому - обладает неким тлетворным очарованием, замешанном на страхе перед смертью и одновременно на извечном человеческом интересе к этой темной никогда не познанной области, и в небольших дозах она присуща, наверное, всем людям, не даром же туристы охотно посещают катакомбы, рассматривая сложенные штабелями человеческие кости, и старинные кладбища, блуждая между могил, но долго это здоровому человеку выносить тяжело. 

К этому можно добавить: продолжая размышлять об увиденном, невольно пытаешься представить себе те времена, когда люди со всей искренностью верили, что, чем больше уважения будет оказано частицам останков прославленных святых, чем богаче удастся обустроить их вместилище – тем основательнее надежды на помощь свыше.   

    «Странная вещь – католики гонялись за мощами святых – а сейчас почти забыли об их почитании», - говорится в одной современной статье религиозной направленности. Что тут скажешь. Просто, может быть, прошли века – долгие и насыщенные событиями – и что-то изменилось – в мире, в людях? Ничто не стоит на месте, и как может быть иначе? Не будет ли еще более странным, учитывая все вышеизложенное, возобновление бурного почитания мощей через многие столетия после того, как люди… как бы это помягче… по ряду весомых причин несколько разочаровались в своем былом увлечении? 

В настоящее время коренное население стран Западной Европы, в особенности тех, где некогда восторжествовало протестантство, в основном придерживается атеистической направленности. 
    В Англии по последним данным 70 процентов граждан не относят себя ни к одной религиозной конфессии.
    В Германии пустует много старинных храмов, в связи с чем решено было прибегнуть к «расширенному использованию» церквей, что выражается в частичной либо полной передаче ветшающих культовых зданий для светских нужд. Здание может быть продано в частные руки либо сдается в аренду. В древних стенах после ремонта и переоборудования располагаются библиотеки, концертные залы, кафе. Таким образом, реставрация здания и его содержание окупается, оно приносит пользу и доход, продолжая украшать окрестности, составляя предмет гордости местных жителей и в качестве достопримечательности привлекая туристов.
    В США согласно статистике на сегодняшний день 5 человек из 20 (а это дает 25 процентов всего населения) не относят себя ни к одной конфессии.
    Если продолжать говорить о христианской ойкумене, то более высокий градус религиозности все еще наблюдается в некоторых православных и католических странах, хотя на поверку это имеет отношение в основном к поддержанию традиции.

    В одной попавшейся на глаза заметке говорилось о деятельности современного российского Благотворительного фонда «Священное наследие», который занимается тем, что разыскивает «в закрывающихся храмах и монастырях Запада, в часовнях аристократических семейств православные святыни, чья подлинность документирована и сомнения по исследовании не возникают» и способствует тому, чтобы эти «подлинные христианские святыни, ставшие невостребованными на современном Западе, направлялись в Россию», поскольку, согласно заметке, целью Фонда является «Поддержка всего спектра просветительских и исследовательских инициатив в сфере христианских святынь».
   Под просветительством уже давненько (со времен Эразма Роттердамского, если не раньше, и уж во всяком случае ранее 18-того века Просвещения) принято понимать нечто другое, противоположное обскурантизму, хотя подлинные документы давних эпох, сопровождающие реликвии, могут быть очень интересны для ученых–историков (в основном узкоспециализированных: медиевистов, религиоведов, библиоведов).
    Помимо Фонда «Священное наследие» вопросами, связанным с реликвиями, занимаются Центр изучения православных святынь в Российском православном университете в Москве, Центр изучения христианских реликвий при Санкт-Петербургской митрополии и, вероятно, другие подобные организации.

    Что же касается католических стран, то, к примеру, в старых районах итальянских городов и поныне нетрудно набрести на украшенные свечками и цветами уличные алтари Мадонн. В праздничные дни здесь проводятся шествия со статуями почитаемых в данной местности святых и по-прежнему наблюдается достаточно трепетное отношение к реликвиям. (Причем европейская общественность оценивает данное явление весьма скептически, например: «Жители Южной Италии очень суеверны. Неаполь, похоже, наполнен суевериями, как какая-нибудь страна «третьего мира». Процитировано по: Стивен Сора «Священные реликвии», 2007г.)

Хотя, помимо дел веры, даже и в таких сохранивших по крайней мере внешнюю религиозность местах шествия с церковными предметами привлекают туристов, как это наблюдается, например, в  БАРИ, а в старинные церкви  ВЕНЕЦИИ, где можно и посмотреть живопись прославленных мастеров, и подивиться на старинные вместилища мощей, и помолиться при желании тоже – вход платный, как в музеи, которыми, пусть хоть наполовину, эти церкви, даже действующие, и являются в этом старинном, странном, прекрасном, насыщенном влажными веяниями сонной лагуны и тенями прошлого городе, давно уже живущем за счет туризма. 

                Реликвии Бари и Венеции.

    ВЕНЕЦИЯ в свое время постаралась не ударить лицом в грязь перед соседями и всеми правдами и неправдами собрала под сводами своих храмов достаточно большую коллекцию реликвий – говорят о 49 значимых.

В 833 году из Александрии венецианцы выкрали мощи апостола Марка (которые были вывезены морем на корабле под свиными тушами – чтобы мусульмане побрезговали в них копаться ради проверки груза). С тех пор св.Марк стал патроном Венеции, дав свое имя главному роскошному собору («золотому», как его еще называют), фронтон которого, кстати, украшен краденой же бронзовой квадригой из Константинополя, а в левом приделе находится еще один подобный трофей предприимчивых горожан прошлого - византийская икона Божией Матери «Никопея», считавшаяся чудотворной.

В середине 20-того века некоторые «перемещенные» венецианцами во время оно реликвии были возвращены потомкам прежних владельцев - останки преподобного Саввы, глава св.апостола Тита, мощи преподобного Луки Элладского из греческого м-ря Осиос Лукас, куда Лука Элладский и был водворен снова. Но коллекция за исключением этих утрат осталась тем не менее внушительная, причем в ее составе присутствуют очень древние святыни, относящиеся еще к единой христианской церкви, до разделения на латинский и греческий обряд: мощи св. Федора Стратилата (католическая ц-вь Преображения Господня - Chiesa di San Salvador), мощи Santa Lucia - мученицы Лючии Сиракузской - и.тд.

В церкви св.Захарии помимо мощей самого Захарии в застекленной раке у всех на виду почивает облаченный в малиновый бархат с золотым позументом святитель Афанасий Александрийский, почерневший от времени череп которого увенчан малиновой же митрой.

Во Фрари - базилике 14-того века братьев-францисканцев, славящейся алтарным образом «Вознесение Девы Марии» Тициана и «Мадонной на троне со святыми» Джованни Беллини, помимо различного рода реликвий с 15-того века находится заключенная в  сосуд кровь Иисуса Христа, собранная – по разным версиям старинного предания - с Креста или из Гроба Марией Магдалиной. И даже как-то неловко, заплатив за вход положенную мзду и стоя под расписными церковными сводами в обществе Тициановской  и Беллиниевской Мадонн, вспоминать другие бесчисленные сосуды с кровью святых, да еще и вскипающей по большим церковным праздникам, распространенных некогда по всей Италии, богатой вулканическими породами, рецепт получения из которых субстанции, обладающей внешними признаками сгущенной крови, был известен здесь давным-давно и растиражирован до неприличия, в связи с чем только Неаполь ныне все еще не утратил права гордиться закипающей три раза в год кровью св.Дженнаро… 
    (Для справки: кровь Христа в настоящее время имеется также в соборах Мантуи и Брюгге.)   

    БАЗИЛИКА св.Николая города  БАРИ, построенная специально для мощей этого святого и являвшаяся центром популярного в Средние века паломничества, тем не менее помимо своей главной святыни с течением времени обзавелась реликвиями разных других святых, принадлежавшими им предметами и, кроме того, дарами знатных паломников. Подношения начались со времен Крестовых походов, когда «перед тем, как отправиться на завоевание Иерусалима, по лестнице крипты спускались лучшие представители европейского средневекового рыцарства». Все вместе это составило  внушительную богатую коллекцию – местную гордость и большую ценность.
 
Когда на рубеже 17-18-того веков путешественник из России  Петр Алексеевич Толстой посетил Бари и этот храм, его провели в сокровищницу (на страницах своих записок он называет это помещение сосудохранительницей) и показали «святых мощей и богатств всяких костелных много:
    Вначале показали крест, зделан из самаго дерева креста Христова, потом один гвоздь от терноваго Христова венца, обагренный Спасителною Пречистою ево Кровию.
    Часть губы, которою напоили проклятые июдеи Господа славы во время Спасителные ево Страсти на кресте оцтом.
    Власы Пресвятыя Богородицы.
    Часть мощей святаго Василия Великаго.
    Часть мощей архидиякона Лаврентия, которым, когда кто прикоснулся устами медленно, услышит от них теплоту немалую, которое то чудо и я сподобился видеть.
    Часть одежды Пречистыя Девы Марии Богородицы, которую носила на Пречистом своем Теле.
    Рука святаго апостола Фомы.
    Часть Мощей мученика Севастияна.
    Рука святаго апостола Иякова, брата Господня.
    Часть от руки святаго апостола Иякова Алфеева.
    Кости младенец, избиенных от Ирода во время Рождества Христова.
    Часть от главы святаго Власия Севастийскаго.
    Часть мощей святаго мученика Вонифатия и иных святых мощей много, которых ныне подробну описать для продолжения времени оставляю».

    Поскольку принято было оправлять реликвии в драгоценные футляры, то даже и после того, как богатые вотивные дары неоднократно выставлялись на продажу в трудные времена, а многое из оставшегося было реквизировано французами в 1799 году, - здесь все еще есть на что посмотреть и сегодня.

В настоящее время, как рассказывает об этом в своей книге Джерардо Чоффари, деятельность которого связана с Бари и Базиликой Сан Никола, Зал сокровищницы располагается в здании базиликальной колокольни, где высоко на стенах можно увидеть овальные портреты некогда служивших здесь настоятелей, а в шкафах-витринах под этими портретами выставлены кресты, иконы, серебряная утварь, железная церемониальная корона сицилийского короля Роджера II и дары знатных лиц, среди которых находятся ценности наподобие канделябров из горного хрусталя, а также мощи святых в золотых и серебряных реликвариях, среди которых помимо значащихся в списке П.Толстого, приведенного выше, также можно видеть святой шип из тернового венца Иисуса Христа, зуб Магдалины, частицы мощей апостола Фомы и апостола Якова, частицу мощей одной из спутниц св.Урсулы, мощи св.Власия и св.папы Урбана и т.д.

К сожалению, реликварии, преподнесенные Базилике дарителями в Средние века, были переделаны в века последующие в модном тогда стиле барокко, что лишило их львиной доли своеобразия и привлекательности; например, подставка под футлярчик с магдалининым зубом теперь представлена в виде женской фигурки в развевающихся одеждах, похожей на античную богиню, какими часто украшали настольные лампы и каминные часы. Хотя серебряный реликварий в виде руки, держащей в пальцах перо, предплечье которой имеет окошечко, позволяющее видеть вложенную внутрь кость, все равно сохранил ни с чем не сравнимое своеобразие подобных хранилищ, способных сильно озадачить неподготовленного зрителя.   
(октябрь 2017 – январь 2018)
*****
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/02/04/1799
Предыдущий раздел:  http://www.proza.ru/2018/02/04/25
Начало (вступление, содержание):  http://www.proza.ru/2018/01/25/1955