Грешим и сетуем на Бога

ГРЕШИМ И СЕТУЕМ НА БОГА

Живем, грешим и сетуем на Бога,
Что не дает нам счастья бытия…
Моя душа – больная недотрога.
И у нее была своя дорога,
Да только вышла на нее – не я.
   

     Нет, - не сетую уже я на судьбу – не гневлю Бога. Было, конечно, прежде - отчаивалась, искала виноватых в своих неудачах, промахах, в личной жизни своей несчастливой. Но, только теперь, когда за плечами столько переношено тяжких «котомок», столько пролито слез, что и реками ни какими не измеришь, - надоумила меня жизнь взвесить и просеять всё прожитое, наставила посмотреть на это под другим углом зрения, как бы - заглянуть в зазеркалье…
     Ну а в чем судьбу-то, собственно, обвинять? Нет в жизни случайностей и ничего не происходит ни с того, ни с сего. А   человек, в большинстве случаев, сам виноват в том, что с ним происходят неприятности или несчастья. Да и разница-то, пожалуй,  только в том, что один этого не видит и не понимает  (то ли по наивности своей, то ли по недальновидности)  и – наотрез -  не желает    видеть очевидного. А до других – если и начинает доходить что-то, то - слишком поздно, когда ушедший поезд не догнать. А  время-то – оно вспять не поворачивается и  кое-какие ошибки свои исправить уже просто нет никакой возможности…
     Ну да, - скажете, что я опять принимаюсь себя оправдывать? Так ведь кто же, в те, казалось бы еще не настолько далекие, восьмидесятые, мог предположить, что пройдет каких-нибудь - десяток-два – лет и жизнь страны изменится настолько, что я – как простой обыватель, - не смогу даже лишний раз посетить соседнюю станицу, а не то, чтобы купить плацкартный билет и поехать на свою малую родину –  положить цветы на могилы родителей и братьев, не говоря уже о том, чтобы навестить еще оставшихся в живых, родственников или своих старых друзей и подруг, которых становится с каждым годом, всё меньше? Вот это-то меня больше всего и угнетает и не дает покоя.
     А еще – гложет мне душу моя, неизлечимая, хроническая болезнь… -  ностальгия по лесу. Если бы мне только знать тогда… Когда безумная птица моего мнимого счастья, подняла меня на «крепкие», как мне казалось, крыла и понесла за три-девять неизведанных, чужих ветров, что я больше никогда-никогда не увижу своих божественно дивных, живых  сказок моего родного уральского леса.