Мой дед. портрет фронтовика ч. 5

                ТУРЧАНКА

 Дедушка вернулся с войны за полгода до Победы, после очередного тяжелого ранения его комиссовали. Он вернулся в свой родной Зангезур, в г. Сисиан, и его назначили Военкомом района.


 Мне было лет 14, и я была у них в гостях. Однажды мы с бабушкой сидели на пороге дома, лузгали семечки и наслаждались вечерним заревом. Мимо нас прошла пожилая женщина, поклонилась моей бабушке, и они стали говорить о чем-то на турецком. Женщина улыбнулась, погладила меня по голове, и воздев руки вверх, тихо что-то произнесла.


 Я, естесственно, не поняла и слова и лишь улыбнулась ей в ответ. После ее ухода я спросила у бабушки, что это она мне сказала.
 – Она благословила тебя, – сказала бабушка.
 – Меня? Но я не знакома с ней.
 – У этой женщины есть история, хотя и очень деликатная, напрямую связанная с твоим дедушкой, – улыбнувшись, покачала головой бабушка. Уже прошло много времени, да и ты уже большая, и я могу ее тебе рассказать.
 

Я приготовилась слушать.
 – У нее есть сын, один единственный, муж погиб на войне. После подписания капитуляции война ведь не закончилась, еще продолжались военные действия. Продолжался и призыв новобранцев в армию. И вот эта женщина, чтобы спасти своего сына от армии, задумала подкупить твоего дедушку – в то время он был Военкомом района.


 Справедливости ради должна сказать, что все, кто знал моего деда всегда подчеркивали его кристальную честность. Помню, как однажды его сосед, человек непутевый, попросил у деда какую-то сумму в долг. Дедушка сказал, что одолжит, но только через пару дней, как-только получит зарплату.


 Сосед же, будучи навеселе, спросил:
 – Баграт Паруйрович! Скажи-ка на милость, и зачем ты сидишь на этом хлебном месте, если живешь от зарплаты до зарплаты?
Дед сурово посмотрел на него так, что тот, бросив на ходу “Понял”, ретировался.


 – Однажды, – продолжила бабушка, – слышу стук в дверь. Открываю, а там ящик яблок, огромная головка сыра и стопка лепешек. И это-то сразу после войны… Мои голодные дети запрыгали от радости, хлопают в ладоши. Тогда только родилась твоя младшая тетя, от голода не хватало грудного молока. – Бабушка задумалась и глубоко  вздохнула. – Я от удивления, не понимая, что происходит, не успела и слова вымолвить, как она начала говорить о каком-то одолжении – “ моя просьба связана с твоим мужем, если он захочет, то поможет. “


Обернулась, смотрю, прямо за той женщиной стоит твой дед, сдвинув сердито брови. “Сейчас же забери это все, и уходи”, – строго сказал Баграт.
Помню, как в тот вечер твой младший 3-х летний дядя, плакал:
 – Луцсе пусть и меня забелут на флонт. Солдатам зе дают поку’сать!


Бабушка грустно улыбнулась и снова вздохнула.
 – На следующий день снова стук в дверь. Открываю, опять на пороге стоит эта турчанка, только теперь она пригнала овцу и козу. Говорит, “Возьмите, пожалуйста, только пусть ваш муж мне поможет”. Я ей отвечаю, если хочешь, чтобы он застрелил меня из наградного оружия, то возьму. Женщина горько заплакала, забрала скотину и ушла.


На следующий день Баграт говорит:
 – Ты знаешь, жена! Сегодня та женщина записалась ко мне на прием. Входит в кабинет с каким-то платком, завязанным в узел.  Развязывает платок, а там золотые изделия. Говорит, “ реши мой вопрос, все тебе отдам”. Я вскочил с места и говорю ей, если через минуту не уберешься вместе со своим добром из моего кабинета, арестую прямо здесь за дачу взятки должностному лицу.
 – А что за вопрос, Баграт? Может ты все же выслушаешь ее?
 – Пришла бы как все, выслушал бы! Что это такое? Что люди обо мне подумают? Нет, не буду я ее слушать.


Еще через пару дней, эта женщина, завидев меня, подбегает, кидается мне на шею, плачет и говорит:
 – До конца жизни буду благославлять и молиться за ваш род !
Оказалось, она снова пришла в кабинет к деду. Дед входит и видит: стоит женщина в исподнем, волосы распущены, горько плачет и говорит ошарашенному деду:
 – Ты не взял еду, ты не взял скотину, ты отказался от золота… У меня ничего не осталось, кроме чести… вот я и бросаю ее к твоим ногам.  Умоляю – помоги!


Твой дед запер дверь, помог ей одеться, дал воды, усадил ее на стул и выслушал – она умоляла не забирать сына в армию. А дед ей в ответ – “Все должны служить. О полном освобождении от армии не может быть и речи. Но, так как он у тебя единственный, я сделаю все, что смогу. Буду ходатайствовать, чтобы твоего сына оставили служить в Армении”.


Сказал и сделал – ее сын остался служить на границе в Армении. Вернулся целым и невредимым. Сегодня у него 8 детей, большая семья. А она, как увидит кого-нибудь из нашего рода, так без благословения не проходит. Вот так!
 – Дедушка рассказал тебе о ее последнем визите? – полюбопытствовала я.
 – Нет! Словом не обмолвился. И правильно сделал. Вопрос же касается чести женщины...

                ( продолжение следует)

http://www.proza.ru/2018/02/05/64