Спешить любить. глава 9

Оставшись наедине с собой, я почувствовал внутреннее беспокойство и непривычный страх. Страх не перед этим мистическим человеком, я испугался самого себя, себя настоящего. Что-то дергалось внутри меня – то ли подсознание, то ли совесть, то ли страх от невозможности скрыть что-либо от гуру Цагара.
Мне стало зябко, вечер стоял довольно прохладный, мы ведь были высоко в горах.


 Гуру Цагар спустился, прошел мимо меня к столу и налил чай. Я одновременно пытался и встретиться с ним взглядом, чтобы задать мучающие меня вопросы, и робел перед ним. При гуру было невозможно позволить себе расслабиться, пошутить или вообще вести обычный разговор. Хоть он и был очень доброжелательным, в его странных, разноцветных глазах было много участия и сострадания, но в то же время, его присутствие настраивало на внутреннюю сдержанность и собранность.Он протянул мне чай, и наши глаза встретились.


 Не зная с чего начать, я задал первый попавшийся вопрос:
– Гуру Цагар! Вам не холодно? Сейчас ведь  довольно прохладно, а вы все еще в одних шароварах!
– Кирилл? Правильно? – я кивнул. – Так обратился к вам Алексей, – я снова кивнул. – Регулировка температуры тела доступна каждому, если человек готов трудиться над собой. Вы хотите задать мне другой вопрос, однако не знаете как. 
Смутившись, я пожал плечами и улыбнулся. Его обращение на “вы”, смутило меня окончательно. 


– Я знаю – вы хотите спросить меня о жене, я прав? – от неожиданности я вздрогнул. – Она ушла в мир вечноживых недавно, и у вас сильная обида на этот уход – вы не приняли его! Вас мучает один и тот же вопрос – “Почему? За что?” Она ведь была довольно молодой.
  Мои глаза наполнились слезами, его слова в точности повторили все, о чем я непрестанно думал с тех пор, как умерла Наташа.
– Вы, Кирилл, в обиде на жену. Вы считаете, что она оставила вас наедине с вашей болью, обрекла на одиночество, поступила несправедливо!
– Да! Вы правы! Но я в обиде не на нее, а на судьбу, – тихо выговорил я.
– Вам следует быть в обиде на самого себя, – в  тон мне, также тихо сказал гуру.
– Я ее крепко любил, гуру Цагар! Может это звучит кощунственно для человека, имеющего двух прекрасных дочерей, но я не любил никого так сильно, как ее… даже детей! – вырвалось у меня.


– Хотите услышать истину? – он склонился надо мной, взгляд его странных глаз проник мне в мозг.
– Она устала и потому ушла…
– Я не понял! Она устала от меня? – в отчаянии спросил я.
– Нет! Она любила вас гораздо больше, чем вы ее! Она устала делать вас лучше! Она отдала для этого все свои жизненные силы, т. к.  очень вас любила.
 Я молчал, пытаясь понять, что он имеет ввиду.
– Даже сейчас вы лелеете свою боль, ходите вокруг да около СВОЕЙ печали. – Он подчеркнул слово “своей”. – Я  задам вам вопрос – скажите одним словом, какой была ваша жена?


– Идеальной! – не задумываясь, ответил я.
– А вы? Каким вы были для нее?
– Я ее любил! – раздраженно выпалил я.
– Безусловно – вы ее любили, но не спешили любить! Ваша любовь вполне вас устраивала, она была вам удобна: ваша жена понимала вас, прощала, уступала, готова была всю жизнь принимать вас таким, какой вы есть.., – он остановился на полуслове. – А что она не любила в вас?
Я задумался, этот вопрос застал меня врасплох.


– Ей не нравилась моя вспыльчивость, я могу сорваться на ровном месте.
– Это называется внутренняя злоба, вызываюшая крайнее раздражение и, как результат, неприятие ситуации и отсутствие контроля над ней. Ваша жена была права?
– Да…
– И все? Ей не нравилось только это?
– Нет! Я по сути своей ленив. Мне не хочется делать то, чего я не хочу. Я не люблю, когда на меня давят.
– Это не ленность! Есть такое слово – “ ради”… Ради кого-то, ради чего-то. – Он  облокотился об стол и скрестил руки на груди. Глубоко вздохнув, гуру заговорил спокойно, не спеша:
– Делать “что-то”  ради кого-то, если это “что-то” совпадает с вашими удобствами, это значит – не делать ничего. Если заряд Сущностной Любви высок, то “ради” ( а часто оно заменяется понятиями – “во имя”, “должно”, “нужно”) доставляет удовольствие тому, кто готов сделать что-то “ради”… То есть не для себя, а для ближнего. Предупредительность, готовность, услужливость – это понятия, входящие в категорию –“ Забота”.


– Я заботился о ней! Ее никто не мог обидеть!
– А вы? Разве вы не обижали ее?
– Но ведь это же часть жизни! Разве есть пары, что не обижают друг друга?
– Таких, к сожалению, нет! Дело не в обиде, а в степени той боли, которую мы наносим другим. Ударить – понятие растяжимое: можно ударить щелчком по носу, можно кулаком, можно и ножом, причем в спину! Можно уничтожить одним лишь словом, взглядом, равнодушием, выражением лица, полным ненависти или презрения! Для кого-то все перечисленное  может быть несущественным, не заслуживающим внимания, а для кого-то может стать концом любви, доверия, веры.


 В моей голове всплыло одно событие, которое почти привело нас к разводу – моя измена. Тогда Наташа узнала о моей связи с нашей соседкой, которая набивалась к ней в подруги. Я даже не понял, как втянулся во все это: не было сил устоять.  Меня невыносимо влекло к той женщине; я был уверен – это любовь...
– Однажды… я предал жену, гуру Цагар, – неожиданно для себя самого признался я. – Я изменил ей…она меня поняла и сумела простить… Поверьте, и мне было нелегко… Я метался меж двух женщин.


– Если вам было нелегко, как же больно было ей? А вы, задумывались, как она прожила то время, как справилась? Чтобы справиться с такой болью, нужно ведь наступить себе на горло! А вы минуту назад говорили, что вам крайне тяжело заставить себя сделать то, что вам не хочется.
– Но она же сумела?
– Прощать – это умение сильных! А вот забыть.., – он  медленно кивал головой. – Единственная боль , которую, как таковую, забывают женщины – это родовая боль. Они помнят, что было очень больно, но саму боль не помнят. Судя по-всему, рождение чада опрадывает все! Это единственная боль в мире, за которой следует блаженство – счастье материнства!


 Я молча слушал и поймал себя на мысли, что и в самом деле никогда не задумывался, каково было ей? Откуда Наташа нашла в себе силы , чтобы простить меня? Я даже как-то с гордостью заявил: “ А знаешь, Наташа? Я всегда знал, что мы с тобой никогда не расстанемся! Я всегда знал, что любил тебя больше всех!” Господи! Как-же эти слова, должно быть, оскорбили ее! Тогда зачем? Зачем я это сделал? Влечение, страсть, банальная мужская похоть?
 Будто услышав мои мысли, гуру Цагар сказал:
– Но ведь вы могли и не делать этого, не так ли? Вы же не вынужденно лгали своей жене?  Ложь – это не только то, о чем мы говорим… Ложь – еще и то, о чем мы умалчиваем! Вот вам и главное – вы любили, но не спешили любить!


 Мне оставалось только молчать.
– О чем вы думаете, Кирилл?
– Почему она ушла так неожиданно? В одно мгновение! Откуда взялся этот проклятый тромб?
– Тромб – это крайняя степень знергетической закупорки… Знаете, Кирилл, в чем секрет настоящей любви? Это умение довольствоваться и наслаждаться невидимой сутью объекта любви, а не тем, что видишь! Так любят дети – они видят суть, а не оболочку. Видимо, гормоны сбивают человека с толку, вводят в заблуждение, создавая иллюзию несуществующих чувств. Дети же лишены этой иллюзорной завесы, они лучше взрослых чувствуют подвох и фальш.


 Да, я мысленно согласился с ним.
– Кирилл! Человек не рождается мудрым. Он может быть умным, смекалистым, талантливым. Но мудрость – это качество, которое дается с возрастом, хочу заметить не каждому. Она приходит с опытом прожитых лет. И повторюсь, не каждого  прожившего долгую жизнь можно назвать мудрым. Однако есть редчайшие исключения, когда глубинная наблюдательность, умение анализировать и учиться на ошибках других, желание вбирать в себя только достойное, как пример, как единственный образец восприятия окружающего мира, эти редчайшие качества помогают достичь мудрости в довольно раннем возрасте. Мой гуру говорил мне – “формула мудрости – это максимальное предвосхищение результатов произнесенных слов, поступков и суждений”. 


– Как может человек знать наперед результат всех своих действий?
– Я не сказал всех, я сказал – стараться максимально избежать будущих ошибок. На момент совершения ошибки многие заранее знают, что это не правильно, и все же…Человек очень противоречивое существо. Однако, есть 2 вещи, о которых человек знает точно : он знает, что умрет, и он знает, что не знает “завтра”!
 Я понял, куда ведет разговор гуру Цагар.
– Я понял вас, гуру Цагар! Вы хотите сказать, что с дорогими нам людьми всегда нужно помнить, “завтра” может и не быть!


– Я живу очень долго, Кирилл! Можно сказать, непозволительно долго… Я бы не задержался в мире мертвых, не нашел бы жизненных сил, если бы не имел возможности иногда бывать в мире вечноживых. Но поверьте, я встречал гораздо больше людей , испытывающих страшные сожаления после потери близких, чем тех, чья совесть была спокойна: кто-то не успел сказать “люблю” или “ прости”; кто-то не успел поблагодарить; где-то невнимательность и ленность; где-то обыкновенное равнодушие и заблуждение в оценке ушедшего человека. А “завтра” уже наступило, и вернуть “вчера” – невозможно. Эти люди живут с чувством стыда, злости на самих себя, с угрызением совести, и тем самым, одновременно учатся любить и отрабатывают свою карму… Должен признаться, не все. Для оставшихся пишется новая судьба, где они будут вновь и вновь учиться любви. Причем, если не научатся, то каждый последующий сценарий будет более плачевным. Это ли не Закон Справедливости?


– Моя мама говорила – “Когда страдаешь, то вонзаешь когти либо в себя, либо в других”. Моя Наташа относилась к первым!
– Не  корите себя, Кирилл! Хотите исправить все, о чем сожалеете? Спешите любить! Сделайте это “ради” нее! – он особенно подчеркнул слово “ради”. – Бог всегда дает достаточно знаков и времени на исправление кармы. Этим часто и объясняется долгая жизнь нехороших людей – до последнего дается возможность откорректировать жизнь.


– Если бы только Наташа была жива! Я бы жил иначе! Я бы не принял ее прощение как должное! Я щедро пользовался ее любовью, думая, что все, на что она способна ради меня и во имя семьи, дается ей легко! Какого-же ей было.., – эти слова сами “выстрелились” из меня.
– Хотите узнать? – в его голосе прозвучала нотка иронии, он обернулся, поднял брови и пристально посмотрел на меня.
– Хочу!!!
– Смелое заявление! А не испугаетесь?
– Испугаюсь, чего?
– Боли!!! – уже серьезно ответил гуру. – Боли души!


– У меня уже больше года как ежечасно болит душа, чего я могу испугаться?
– Я могу показать вам “ее” боль…
– И тогда…что тогда? – я пытался понять его.
– У вас будет возможность прочувствовать “ее”, самого родного, как вы сказали, человека!
– Я готов! Что надо делать? – решительно заявил я. 
– Ничего! Просто сядьте поудобнее и слегка прикройте глаза, – невозмутимо сказал гуру Цагар, будто собирался постричь мне волосы.


 Сквозь щелки глаз я увидел, как он подошел ко мне и приложил сухую, как пергамент, руку к моей голове: нижняя часть его ладони лежала на моем лбу, а пальцы – на голове. Вначале ничего не присходило. Вдруг в моей голове что-то произошло , и я стал видеть не глазами, а мозгом…
Моя Наташа сидела на стуле в нашей гостинной, обхватив голову руками, и тихо всхлипывала. Неожиданно я стал слышать все, о чем она думала:
– Как ты мог, Кирюша… как ты мог? Я так верила тебе! Господи, помоги! Что я скажу нашим девочкам?


 С каждым ее словом я чувствовал непривычную боль. Эта боль, как разводы на воде, распространялась по солнечному сплетению. Я слышал ее слова, но боль ощущал сам.
– Моя Леночка, она бунтарка! Подростковый максимализм не позволит ей простить отца… Дашка уйдет в себя…перестанет верить в чистую любовь! Моя семья, которой я отдала все… Кирюша, ты же приглашал ее в гости… толкал меня на дружбу с ней! Что это? Что с тобой случилось? Ты же убиваешь меня, нашу семью… О, Господи! Как же ты не видишь – это же ложь!!!


 С каждым ее восклицанием в меня вонзалась боль – кромсающая, сжигающая… Я никогда не испытывал ничего подобного даже после смерти Наташи! И это было невыносимо…
Наташа продолжала страдать и метаться, а ее боль вонзалась в меня сотнями стальных когтей прямо в душу, прямо в суть… Я понимал, что эта боль мне не знакома потому, что эта боль – боль предательства! Я не знал боли предательства от любимого человека! В какой-то миг я пришел в ужас от осознания того, каких мук я удостоил мою Наташу, только чтобы… Я ненавидел себя…


 Вдруг я услышал звук открывающейся входной двери. Наташа вскочила со стула и сорвалась в ванную комнату, щелкнув замком. Вошла наша Дашенька:
– Ма-ам! Я пришла!
– Иду, – ответила Наташа.
Это слово вместо Наташи произнес я, но с каким трудом?! Голова гудела, было ощущение, словно ее залили свинцом; я еле-еле сдерживал слезы… Стиснув зубы и плотно зажав рот рукой, чтобы не зарыдать я, казалось, перестал дышать. Нельзя!Нельзя травмировать детей, они-то в чем виноваты? – думал я и, собрав последние жизненные силы, стал подавлять в себе эту бурю отчаяния, чтобы дочка ничего не заметила…


 Я стоял в ванной перед зеркалом и смотрел на себя: зрачки расширены; каждое биение сердца отдается ударом молота в голове; руки онемели, ноги дрожат…
Сколько же сил мне пришлось вложить в усмирение моей эмоциональной агонии!!! Неожиданно, я услышал свой собственный крик:
– Больно!!! Как-же больно!!!
Гуру Цагар резко отвел свою руку от моего лба и крепко обхватил мои плечи сильными пальцами.
Я заплакал… Меня тошнило от самого себя… Чувство брезгливости по отношению к себе передернуло дрожью все мое тело…
– Все… все прошло, Кирилл! Вы все же испугались! – он ласково погладил меня по голове.
Когда я немного успокоился и пришел в себя, гуру Цагар протянул мне сушенные ягоды и воду.
– Поешьте этих ягод, вам нужно унять сердцебиение.



             
                ( продолжение следует )

http://www.proza.ru/2018/02/06/1003