Создание новой веры 3

- Перед нами великая задача – Ваши, как и всегда, говорил велеречиво, принимал царственный вид и откровенно наслаждался процессом. – Мы должны дойти туда, где у нашего народа будет будущее. Так хочет Вседержитель. И нас ничто не должно останавливать! Только следуя его заветам, оставаясь верными ему во всём, мы сможем добиться этой цели. Но! Мы должны понимать и опасности, в том числе внутренние, которые могут похоронить эту мечту. Ослушание. Вседержитель милостив, его доброта бесконечна, так же, как и небо над нами. Но его запреты должны соблюдаться. И эти погибшие, о ком мы все скорбим, жертвы своего неблагоразумия. О том, что Вседержитель лишил их дыхания за дерзость, ослушание, мы должны рассказать остальным людям. Они должны знать, что Он может быть не только милостив, но и грозен. Одарив нас несметным числом рыбы, Он спас от голодной смерти свой народ, потому что мы дети Его. Но точно так же Вседержитель может и покарать нас, если мы не будем верны Ему.
Мари не верил, что они осмелятся заявить людям, что именно Вседержитель лишил дыхания несчастных. Не верил, и в то же время понимал, что беженцы могут даже принять это, особенно после сегодняшнего чуда с рыбой.
- Вы все засвидетельствуете, как это произошло, что они упали замертво после нарушения запретов. Сделаете это?
- Да! – прозвучал стройный хор голосов, лишь только Мари сказал губами, беззвучно, внутренне содрогаясь от несправедливости. Его жутко стали утомлять эти долгие речи, он всё больше сомневался в каждом сказанном слове. Старик говорил ещё долго, повторяясь, но всё-таки и он устал. Тогда по его команде все снялись и двинулись к реке. Тела задушенных взяли несколько рослых мужчин в белых мантиях, неся их небрежно, как куль с зерном. Рядом с потухшим костром остались кучками разбросаны рыбьи кости и плавники.
Мари думал, что сейчас найдётся мать задушенного мальчика, сестра или жена убитого мужчины. Но когда все вернулись к месту стоянки, вначале будто никто не обратил внимания на то, что несут трупы. Голодные люди были накормлены досыта, оттого лагерь окутала будто бы действенная дымка лени и сонливости. Кто-то даже разложился на земле и умудрился заснуть, хотя стемнело ещё не полностью.
На Ваши и пришедшую группу обратили внимание, когда они подошли практически вплотную. Кто-то с почтением, кто-то со страхом смотрели на проводника воли Вседержителя и его сподвижников, чудо, увиденное ими сегодня, растопило в душах последние сомнения.
- Он будет говорить – сказал кто-то из белых мантий, и фразу тут же стали повторять беженцы. Все оживились, и потихонечку стали стекаться к группе. Но старик вместо речи попросил всех развести несколько больших костров, использовав для этого собранные в лесу ветки и сучья.  А потом, когда пламя заполыхало, в каждый кинул по свёрнутому высохшему листу, который, опаляясь, начинал источать терпкий, но приятный запах.
Всё-таки мёртвых заметили, но смотрели на них скорее с недоумением. Ни родственников, ни знакомых среди беженцев у них не оказалось, в суматохе разлучались семьи, и часто сын оставался без матери, муж без жены. Потому возмущения, который так ждал Мари, не было, как и настойчивых расспросов. Все ждали, что же скажет жрец. Но он продолжал молчать, жестом указывая на что, что в костры не помешает подкинуть дерева.
- Да поблагодарим же Вседержителя за ту благодать, что он сегодня явил своему избранному народу! – большинство вздрогнуло от неожиданности, настолько внезапно начал речь жрец. По виду казалось, что он приготовился говорить долго и обстоятельно, обращаясь сразу ко всем присутствующим, но смотря в одну точку в небе, будто разговаривая с невидимым собеседником. Все ждали слов, любых. – Слава Вседержителю!
- Именем его – ответили невпопад, но горячо, с пылом.
Дальше Ваши говорил о послушании, необходимости неукоснительно следовать всем заветам творца, а потом начал рассуждать о каре, указывая на трупы.
- Каждому воздастся. Вседержителя не обмануть, он слышит не только слова, но и мысли. Этих людей он лишил дыхания за то, что вопреки запрету они пошли за избранными, подсматривали и подслушивали. Настолько велико его могущество! Если же он, зная о ваших проступках, не сделал ничего, то это только от его безграничной милости и любви к своим детям. Запомните – то, что он накормил нас, лишь малая часть того, что он может дать нам.
У людей горели глаза, у кого-то радостью, у кого-то надеждой. Кто-то беззвучно плакал. Убийство двух человек будто воспринималось чем-то совершенно неважным, не касающимся людей тут. Все с упоением слушали старика, сулящего новые чудеса и великую жизнь им и их детям, едва спасшимся от разъярённой недисциплинированной солдатни Гиросов. Наверное, они бы могли даже оправдать новое убийство, если бы оно произошло тут, у всех на глазах, но ради того, чтобы у остальных появилась надежда. Хулитель, высказавший слова недоверия сейчас, рисковал бы стать третьим бездыханным телом, потому никто, даже если и ощущал беспокойство или желание возразить, не решился подать голос.
- … мы останемся свободными людьми, детьми Вседержителя. Но как всякий порядочный отрок, сын или дочь, обязан быть почтительным к своим родителям, как земным маме и папе, так и небесному отцу.
Дальше шло повторение, что мальчики уже давно выучили наизусть.  Общие слова, запреты, предписания, уверения в избранности народа Маналеев, и категорическое табу на смешение с другими племенами, перенятие элементов из чуждых культур.
Мари помнил, что после речи к Ваши подходили люди, плакали, расспрашивали, а он терпеливо выслушивал каждого, кто хотел этого, и коротко отвечал. В суматохе мальчик не сразу заметил, как трупы куда-то потащили, и недалеко, практически на виду у всех стали рыть ямы. Этому тоже никто не придал значения.
Постепенно лагерь затих, костры дотлевали. Часть беженцев уснула прямо под открытым небом, благо утренний дождь не повторился. Даже назойливые насекомые сильно не беспокоили спящих. Некоторые натянули примитивные навесы, навалив на тонкие жерди ткань. Такая конструкция точно не спасла бы от дождя, и могла в любую секунду рухнуть, но всё держалось как надо. Удачным день был для всех, кроме двух мертвецов. Хотя кто знает, может, умереть быстро, сытым и одетым не так страшно, что ждало остальных в случае неудачного путешествия.
Вскоре все спали, кроме Мари, который сидел у дотлевающего костра с отсутствующим видом. Его морил сон, беспощадно, но в то же время рой мыслей и обжигающие переживания в груди не давали ему забыться. Мучительное состояние, которое опустошало мальчика.
Но кто-то сел рядом, с кряхтеньем. Это был Ваши.
- Мне тоже не спится – сказал старик, и стал молча смотреть на угли.
- Почему? – бесцветно спросил Мари, без интереса в голосе.
- Мысли не дают. Думаю о том, что произошло сегодня. И о тебе.
Мальчик напрягся, ожидая какого угодно развития. Внутренне он даже понимал, что за такое поведение могут убить его самого, пусть даже он наречён одним из избранных и спасителем Маналеев.
- Давай представим ситуацию – продолжал жрец. – Мы не настаиваем на своём. Не действуем согласно воле Вседержителя, несмотря ни на что. Каков был бы итог? Мы бы смогли собрать вас, мальчиков, и довести так далеко? Пошли бы за нами другие люди, хотя власти наши предлагали сдаться на милость Гиросам? Пойми, они бы отдали свою власть взамен каких-то поблажек, выйдя в поле с белым флагом и сдав город без боя. Их пощадили бы, может, даже наградили новой должностью при власти захватчиков. А что бы ждало нас? Рабство. Я много путешествовал по миру, был в империи Гиросов, и я видел, что рабство делает с людьми. Это в тысячу раз хуже смерти! Раб всегда без роду и племени, особенно когда его рабство тянется уже не одно поколение. В нём уничтожаются народы, культуры, вера. Понимаешь, люди становятся просто инструментами, вещами. Я не хотел такой участи своему народу, и Вседержитель велел спасать людей.
- Почему Вседержитель просто не сокрушит Гиросов? Он же всемогущий. И не пришлось бы спасаться.
- Потому что таков его мир. Он создан по его замыслу. И испытания, выпавшие на нашу долю, это урок, то, что даст нам новый опыт, закалку. Мы пройдём через всё, что нам уготовано, и станем сильными, укрепимся. Если бы Вседержитель сделал бы всё за нас, мы бы погибли, потому что не научились бы жить в этом мире. Ты понимаешь? Это сложно понять сразу.
- Учитель, но как так получается, что Вседержитель одобряет убийства?
- Мальчик мой. Без преувеличения, мой лучший ученик. Ты должен мыслить глубже. Мне нравится, что ты находишься в постоянном мысленном поиске, ищешь ответы, думаешь. Это приведёт тебя ближе к Вседержителю. Но ты должен понять одну вещь, сомнение – самый страшный наш враг. Если бы сомнения были сильны, эти люди пошли бы в рабство, а не отважились бежать так далеко на север, в Проклятые земли. Они не поверили во вранье наших властей, что нужно сдаваться, и их пощадят. Потому что не сомневались. Другой момент – мы голодали в пути, всем было тяжело. Но мы не сомневались, и были вознаграждены полной рекой рыбы. Если бы люди не верили в то, что за всё воздастся сторицей, рано или поздно все бы повернули назад. Ты понимаешь? Это крайне важный момент.  Любое сомнение тут было бы смертельно опасно. И самое главное – про тех двоих. Силу и решимость людям даёт уверенность, убеждённость. А отступление от заветов Вседержителя ослабляет веру, а значит, и всю группу. Мы просто не дойдём со нашей цели, если будем позволять такому случаться.
- Но… учитель, зачем же их было убивать?
- Это та цена, которую мы все вынуждены заплатить за успех, Мари, мой мальчик. Ты всё обязательно поймёшь, когда придёт время, а пока просто доверься Вседержителю, и скрой от волнений свою душу.
Старик относительно легко поднялся на ноги для своих лет, и тихо растворился в ночном сумраке, будто только что и не вёл он тут длинные монологи. Сомнения в душе своего ученика Ваши всё же не посеял, мальчик не понимал, почему нельзя было обойтись строгим наказанием. И он очень хотел бы обсудить свои доводы с кем-то, кто способен их понять. Не согласиться, не встать на его сторону, а просто принять аксиому, что убийство за незначительные причины ужасающе. Но несмотря на его юный возраст, Мари понимал, что это может быть опасным. И сидя перед затухающим костром он принял решение: не спорить с учителем. Сделать вид, будто он согласился с его доводами. И наблюдать, молча и бесстрастно.