Глава X

 Спустя чуть больше недели, утром, сразу после завтрака чрезвычайно чем-то обрадованный де Тальмон посетил комнату супруги, в которой в то время находилась и Виола. В руках мужчина держал вскрытый конверт и письмо.
 - Прекрасное известие, мои дорогие! - объявил Жюлиан, не скрывая улыбки, - Жан Тирье наконец почтит нас своим присутствием, он приезжает завтра!
 - Прости, о ком ты говоришь? - не поняла Жюстина. Ее лицо тут же приняло озабоченное выражение.
 - Неужели ты забыла: о моем старом друге, который не смог быть на нашей свадьбе, но обещал приехать при первой же возможности. И теперь такая возможность у него появилась.
 Даже после разъяснений мужа виконтесса отнюдь не обрадовалась.
 - Значит, он скоро будет здесь. И увидит меня...
 - Да, разумеется, в письме он писал, что очень хотел бы познакомиться с новой избранницей моего сердца, Жану чрезвычайно интересно убедиться, так ли ты хороша, как я описывал, или еще лучше.
 - Ты действительно считаешь, что он хочет увидеть меня именно поэтому?
 Вопрос Жюстины мог прозвучать как шутка, однако она оставалась серьезной. Де Тальмон тоже начал немного тревожиться.
 - Даже если и нет, почему тебя так беспокоит его грядущий визит к нам?
 Девушка опустила глаза.
 - Просто я его совсем не знаю и не могу судить о том, как он ко мне отнесется. Если месье Тирье окажется таким же бездушным светским снобом, как и те, что были на свадьбе, тогда...
 - О, Жюстина, ты его совсем не знаешь, - перебил ее Жюлиан, - Мы с Жаном друзья уже почти десять лет, мы вместе учились в университете, вместе познавали жизнь со всеми ее страстями и испытаниями...
 На последних словах мужчина немного осекся и посмотрел на дочку.
 - А ты, Виола, тоже хочешь увидеться с мсье Тирье, да? Ты не помнишь его, он был у нас в последний раз вскоре после твоего рождения, но я уверен, вы поладите. Да, Жан может показаться на первый взгляд чересчур заносчивым и высокомерным, но на самом деле он совсем другой. Его не первый год считают ловеласом и повесой, однако он лишь разыгрывает эту роль для тех, кто хочет видеть его таким. Вот и все.
 Жюстина внимательно наблюдала за супругом. Не зная всей правды, она, тем не менее, догадалась, что Жюлиана и Тирье связывает нечто большее, чем просто давняя дружба. Но чем именно это могло быть, молодая виконтесса пока не догадывалась. Интуиция лишь подсказывала, что в их прошлом таится некая не слишком приятная история.
 
 Разумеется, девушка была намерена выяснить все до конца путем некоторых хитростей. Оставшийся день, проведенный в приготовлениях к приезду визитера, она провела как обычно, больше не сказав мужу ничего по поводу грядущего. Но вечером, готовясь ко сну, Жюстина приступила к выполнению своего плана.
 Уже не скрывая своего расстройства, она с преувеличением начала его демонстрировать, убито поправляя подушки и завязывая ленточки на ночной сорочке так неумело, что все время приходилось начинать сначала. Наконец она опустила на край кровати и закрыла лицо руками.
 Конечно же, Жюлиан не мог этого не заметить. Он тут же сел рядом, обнимая жену за плечи.
 - Что случилось, милая? Тебе нездоровится?
 Жюстина покачала головой.
 - Нет, нет, со мной все в порядке, я лишь...
 - Что?
 Всхлипнув, девушка продолжила, убирая руки:
 - Я не хочу, чтобы он приезжал, я еще не готова к новым посторонним людям в моей жизни!
 - Пойми, Жан не посторонний, он самый близкий для меня человек.
 - И поэтому вы не виделись больше четырех лет, так?
 - Жюстина, мы... - де Тальмон долго подбирал подходящие слова, - Это сложно. Я не хотел поначалу говорить, не хотел, чтобы ты знала. Но если все так повернулось, я вынужден рассказать.
 Поднявшись, Жюлиан повернулся к окну, изредка бросая взгляд на горящие неподалеку свечи, даже поднес к ним руку, точно пытаясь играть с пламенем. Когда-то ему действительно приходилось играть с огнем, пускай и не совсем в буквальном смысле.
 - Сейчас я известен как весьма благочестивый и учтивый человек, несмотря на свою еще относительную молодость и богатство, которое, как известно, портит и святых людей. Но должен признаться, я не всегда был таким. Во время моей учебы и сразу после нее мы с Жаном... Мы вели отнюдь не благопристойный образ жизни, будучи еще совсем юнцами. Тяга к пороку довлела над нами обоими, и мы не могли да и не считали нужным ей противиться. Бесконечные застолья, гулянья, карты и женщины - вот чем была наполнена наша жизнь вплоть до того дня, когда я получил тот самый вызов на дуэль, оставившую мне напоминание в виде шрама. Я толком и не знал того господина, всего лишь прежде обмолвился с ним парой фраз, а он вдруг решил, что я каким-то образом за глаза его оскорбил и дурно отозвался при дамах. Такого в действительности не было, либо он ошибся, либо ему кто-то пустил клевету про меня. Но так или иначе, я не отступил, отстаивая свою непричастность к его оскорблениям и принял вызов. Разумеется, я не собирался его убивать и даже намеренно ранить, учесть, что мсье Лаграж был весьма тяжел на подъем и неповоротлив, шпагой владел не слишком хорошо. Поэтому я и относился к нашему поединку как к фарсу, к нелепому представлению. Я не наносил даже ударов, только защищался, когда требовалось, в итоге потерял бдительность, вывел своей беззаботностью его из себя окончательно и... Получил свое. А Жан, он не был моим секундантом, однако именно благодаря его стараниям после поединка Лаграж счел себя отомщенным и более не имел со мной разногласий. Я же, в свою очередь, оправившись после ранения, также принял решение порвать с прошлой разгульной жизнью и навсегда остепениться. Тогда я и женился на Амадине, я к тому времени знал ее уже несколько месяцев и счел лучшей партией, ведь она была настоящим светлым ангелом, который мог спасти властвующего в моей душе демона.
 - Что и произошло. - заключила сама Жюстина.
 - Именно. Я стал любящим мужем, а впоследствии и отцом, от чем не пожалел ни минуты. Однако Жан не последовал моему примеру: вместо этого он пустился в разъезды, и наше общение сделалось полностью эпистолярным, однако он по-прежнему остается моим лучшим другом, несмотря на все свои несовершенства. Поэтому его визит к нам очень важен, и я прошу тебя, милая: прими его. Ради меня. Ты сделаешь это?
 Жюстина посмотрела в умоляющие глаза Жюлиана. Сейчас, открывшись, он стал ей еще дороже и казался красивым как никогда. Нежно улыбаясь, девушка овила своими руками его шею и ответила:
 - Как я могу отказать тебе в столь малой просьбе. Это меньшее что я могу сделать в обмен за то, что ты сделал для меня.
 - Ты чудо. - голос виконта прозвучал тише. - Только, мне кажется, ложиться спать еще несколько рано. Можно провести время до наступления настоящей ночи более приятно.
 Уже смеясь, Жюстина припала к губам супруга, чьи объятия стали крепче, не утрачивая нежности. Она тоже этого хотела. Близость с де Тальмоном помогала ей забыться, даря возможность не думать о том, что так занимало ее беспокойный и шаткий рассудок.