История женщины, русской немки-5

20
Мы молились почти ежедневно также за наших умерших братьев и сестер, которые, хоть и не находились уже среди нас, но присутствовали в наших душах и остались частью нашей фамилии.
Не проходило и дня, чтобы мы не вспоминали о них, постоянно молились Богу за их души...
   Церкви в то время еще работали, их посещаемость росла, как это было принято на протяжении нескольких поколений. Службы проводились тогда на латыни. Но все верующие имели молитвенники, в которых месса была отпечатана на одной стороне листа по-немецки, а на другой- по латыни, таким образом, можно было следовать читаемой службе. Я всегда имела молитвенник при себе и знала службу наизусть на обоих языках, хотя латинским и не владела. Нельзя сказать, что простые крестьяне не понимали, что читал им пастор. Конечно, имелись люди, которые ходили в церковь по привычке и не интересовались содержанием. Все же, в общем и целом, каждому верующему передавалиь основные религиозные положения библии, литургий и христианской веры. В этом смысле, мы были в то время так же религиозно образованны, как современные люди сегодня. Я лично чувствовала с раннего детства особое влечение ко всему, что было связано с Господом, церковью и верой. Истинной причины этого я не знала. Возможно, что это было вызвано постоянным и очень ранним столкновением со смертью, которое заставило меня заглянуть по ту сторону?  Может, воспитание или просто предрасположенность? Не знаю. Если некоторые дети не могли вынести продолжительность молитв, то для меня они были недостаточно длинными. Даже, если иногда родители не хотели меня брать с собой, я очень просила их и непременно хотела тоже идти. Нельзя сказать, что ежедневные молитвы в семье были принудительными. Скорей всего, они были так же естествены, как сон, умывание, одевание. А так как дети подражают окружению, то и молились мы сначала чисто механически.
21

Так как мы не имели тогда ни игрушек, ни книг, ни телевизора, никаких других развлечений,- не было даже электричества,- то молитвы и песнопения являлись для нас прекрасным времяпрепровождением. Особенно, сообща с другими, например, с соседями, их детьми, если они заходили...  Это делало нас
по-человечески очень близкими. Если слышался звон колоколов, то мы всегда молились «Ангелу Господню».
   Так же мы поступали, если шли куда-то с друзьями. Однажды надо было отнести в колхоз молоко. По дороге услышали дальний перезвон колоколов. Тогда мы поставили молочные бидоны на землю и прочитали эту молитву «К Ангелу Господню». Нас никто не заставлял, моленье являлось само сабой разумеющимся.
   Религиозные обряды в нашей деревне всегда, за исключением самых трудных лет, проводились полностью. Я так радовалась, когда наступала Страстна\я неделя, во время которой церковные колокола замолкали с Зеленого Четверга по Субботу, а юноши деревни рано сь снова, чтобы утром собирались группами идти по деревне. Вооруженные трещотками и хлопушками, ребята громкими выкриками призывали народ идти в церковь:

Дорогие люди, время молитв!
Ночь подкрадется одна для всех,-
Для бедных и богатых.
Темная ночь не подведет.
Хвала Господу и Деве Марии!
Авэ Мария, грацие пленэ!
   Молодежь / наши парни/ делилась на группы, каждая группа брала себе одну улицу и звала там людей к молебну. Очень многие, среди них и мой отец, шли, действительно, утром сначала к молебну, а потом на работу. Ребятам, особенно моему брату, вся эта шумиха доставляла массу восторгов, и его трещотка была самой громкой. В обед они встречались снова, чтобы вместе петь, идя по улице:
Слушайте, люди, в полдневный час,
Что скажет вам молодое племя!
Колокольцы пробили двенадцать раз,
Авэ Мария, грацие пленэ!
Приветствует ангел Деву Марию!
22
После обеда, ближе к Вечерне они опять пели:
Люди, время вечерней молитвы!
День подходит к концу
Для бедных и для богатых,
День, полный радостей, горестей.
Восхвалим же Господа и Деву Марию!

В промежутках между этими песнопениями мюнхенцев зазывали в церковь и такими выкриками:
Для первого раза – идите в церковь!
Для второго раза – идите в церковь!
И последний раз – идите в церковь!

Этот стишок заменял собой обычный троекратный перезвон колоколов к службе.
   После Пасхи юноши проходили снова по улицам и собирали за свою «агитацию» заслуженные дары, например, крашеные яйца или выпечку. При этом они распевали стишок:
Мы хорошо послужили Святому гробу,
Так дайте ж нам хороший гостинец!
Не слишком большой и не маленький,
Чтоб поместился в нашей корзинке!

   Если что-то подавали, то они кричали: «Хорошие люди, хорошие люди!
Три ангела смотрят из вашей избы!»
Если ничего не перепадало, выкрикивали наоборот: Плохие, поганые люди,-
тут смотрят три черта из вашей избы!».
   Вера и фольклор в жизни людей были неразрывны. Духовные установки соответствовали поведению прихожан. Пасха являлась святейшим праздником!