Глава двадцать пятая. Шок от трезвости

     Здравствуйте, мои дорогие обитатели, этого мира, своим поведением, напоминающие котов и кошек, поскольку им так мало надо для любви, взял на руки, прижал, и всё твоё. О чём ты, спросишь мой невидимый читатель, да я как всегда, о правде жизни.

     Идёт полным ходом зима, конец месяца,25 января. Время моё в реабилитационном центре, по лечению анонимных алкогольно зависимых людей закончилось, и я счастлив, что избавился от группы больных, ни о чём не мечтающих людей.
     В ранних очерках, я писал, как живётся в начале двадцать первого века, где летом в полночь, ко мне зашла Зоя Космодемьянская и осталась на всю осень, осень в которой я растворился, как во сне, а наяву, прекрасный мрак бытия.
     Темы для бесед уплыли неизвестно по какому течению, я всё узнал о ней, она обо мне. Деньги внезапно кончились, я не работал, не считая сезон шиномонтажа, когда меняют резину, с лета на зиму, халтура, одно слово.
     И вот настал тот день, когда она сказала, что я не любим и ушла. Если не верите тому, как думает, и ведёт себя человек потерявший за свои 41 год и 2 месяца своей жизни, третью любовь, почитайте очерк "Бред".
     И вот я снова жив, временно как известно, трезв, курю, пью сладкий чай с шоколадкой, слушаю радио, и пишу Вам из настоящего времени, свои монологи, наблюдателя прекрасной жизни, но прекрасной в моменты когда светит солнышко, и высыпают на небе звёзды.
     Во уехал, подумает кто-то. Нет.
     Меня, как и всех на этой планете, тоже сжирает быт, счёт за квартиру, электричество, потребность в еде, одежде, в общем, среда обитания.
     Работу не найти, уже два месяца. Хожу на собеседования, состою в службе занятости населения, где подыскивают вакансии, но ни курьером, ни водителем, ни даже сторожем, не берут. Я не отчаиваюсь, поскольку осознаю и верю, что кому-то надо это, с небес.
     Меня спасает моя старческая пенсия, в семь тысяч, из которых три я отдаю за данную государством квартиру, и на остальное тяну свой быт, не имея возможности сводить понравившуюся мне девушку, в кабак.
     Человек, и мужчина в данном случае, всегда ищет выход, и находит его, поскольку мы не скоты.
     Одиннадцать часов утра, время когда я просыпаюсь, после чтения книг, до четырёх утра. Телевизор для мебели, нет желания даже смотреть новости, собеседования, и ожидание звонка, с заветным приходите, мы Вас берём, надоели до жути, и мне приходит в голову мысль. А что если...
     У меня закончился срок пользованием, единой именной льготной карточки, которая с января стала стоить 571 рубль.. Как факт. В наличии пятьсот рублей, одной бумажкой, и 84 рубля мелочью, не считая 4 тысяч, на карте, на чёрный день, то есть на похороны, завещать их некому.
     Одеваюсь, скуриваю последнюю сигарету, попивая кофе молотый, если его не варить, то оплёвываешь всё вокруг, не повторяйте, и выхожу из дома. Иду по улице Ворошилова, улица, мороз -14, жидкий экран, у Лицее моды, показывает это.
     В голове чёрт возьми, быт.
     Сейчас я отдам 571 рубль, останется 13, и что хочешь на них то и делай. Что в Начале Двадцать первого века, можно купить на 13 рублей. Два бомж пакета, шесть коробков спичек, три сигареты поштучно, и сырок "Дружба", даже два. А на что, хватит?
      Если добавить к тринадцати семь, то хватит, на чай в ларьке сдобы, туалет у метро, пирожок с повидлом, всё зараза, уже за двадцать рублей.
     Выглянуло солнышко, ласково улыбнулось мне, и сказало:- Не печалься, душа моя.
     Я ему тоже подмигнул, и ответил:- Почаще бы тебя видеть, горя бы никто не знал.
     Подходя к кассе метрополитена и пропустив к ней, старую женщину, с лыжными палками, я заполняю карточку на месяц жизни, и рад, хотя не вижу в этом пока пользы. И тут.
     Стоп Рогожин. Тебе терять нечего, и некуда идти, кроме как домой, где всё осточертело до одури, где всё напоминает о ней. Её присутствие, в каждом углу квартиры, и теперь каждый угол, как фото на память.
     На уме. Жетон метрополитена стоит 45 рублей, также как проезд на маршрутке, в Красное село. А что если немного набраться смелости, здоровой наглости и действовать.
     Видя нарастающую очередь за жетонами, я не долго мучился. Подойдя к парню в очках, говорю.
     -Друг, извини, ты за жетоном стоишь?
     -Да.
     Давай я тебя по карте своей проведу, а ты мне 45 рублей, мне на маршрутку надо, в Красное село.
     -Сильно надо?-улыбнулся он.
     -Серьёзно.
     -Давай.
     Он дал мне пять монет по десять рублей, и я ощутил тяжесть в своей ладони, тяжесть денег. Проводя его до турникета, и пожелав удачи, я поднялся по лестнице метро "Проспект Большевиков", и сильно выдохнул воздух из лёгких. Получилось. Надо ждать десять минут, что-бы карточка активировалась, для следующего раза.
     Стрельнув сигарету и закурив, мне предстояло осмотреться, где я.
     Раньше мне приходилось пользоваться метро, зашёл, сел в вагон, вышел, а тут. Откуда я знаю, может это теперь моё новое место работы. Место обычное, как сама необычайность Санкт-Петербурга.
     Улица на пересечении улицы Колонтай и Проспекта Пятилеток, где находится метро, молящаяся ко Христу Богу старушка, стоя коленями на снегу, два магазина связи, лоток Столото, туалет, два милиционера, женщина, торгующая сигаретами, блок за пятьсот, и огромный Ледовый дворец, зеркально синий, как небо, вернее его отражение.
     Второй раз я подошёл к очереди, и вновь меня посетила удача, в виде 45 рублей, за проход через турникет метрополитена. И вновь вдогонку парню, удачи друг. По лестнице вверх и глубокий выдох. А что если... и в голове вариант.
     Я обошёл здание метро "Проспект Большевиков", вокруг, метро имеет форму цилиндрического куба, и размышлял на морозе, что мне делать эти десять минут. Точно, нужен оборотный капитал. Куплю жетон и буду предлагать людям которые действительно спешат, и мне не скучно и творю добро, своего рода.
     Это дало свои плоды. По истечении времени, из оборотного капитала в один жетон за 45, мне доставался пятак сверху, в виде бумажного синего полтиника, после того, как народ узнавал то, что мне на маршрутку.
     В России оказывается очень добрые люди, хотя отказывалось от предложения пройти по карте льготника, много, десять человек откажутся, один согласится.
     Время было половина третьего, в кармане четыре полтиника, жетон и масса поездок на карте.
     Я замерз, и хотел по-маленькому. Отдать за туалет 20 рублей, после заработанных на морозе денег, было жаль, не знаю почему, ведь это целых 20 рублей, пирожок с повидлом.
     И тут грянул церковный колокол, каркнула ворона, тучей взлетела стая откормленных голубей и я понял. Надо поставить свечу Николаю Угоднику, поблагодарить, за то, что всё не просто так.
     Идя в Церковь, я отпустил всё мирское, шёл просто с благодарностью ко всему, что произошло и погреться. Второе было сильнее.
     Я перекрестился, поскольку два раза был крещёный, в детстве и потом, вошёл в храм, и подошёл к престолу, где лежала икона Господа. Начало двадцать первого века, а она всё такая же, Спаситель на ней был печально добрым.
     В кармане 27 рублей мелочью, не считая четырёх синих полтиников, в заднем кармане брюк. Свечка 30 рублей, самая дешевая, парафиновая. Не хватает, жаль.
     Брюхо моё худое, смотря на Богородицу, думаю я. Банка сайры, 46 рублей, лапша 30, сигареты 74, кетчуп 40, спички, два рубля. Как я жалок, нищ и жаден, или брюхо моё худое. Захотелось во весь голос заорать, но я в храме, кто бы меня понял. Это позже я кое-что стал понимать.
     Тот минимум времени, моей жизни, в миллиардах лет существовании Земли, ничего не значит, моё присутствие во Вселенной, для чего неизвестно.
     Время четыре. Еще два синих полтиника, у меня в кармане. Подхожу к следующему парню, и говорю свой зачин. Он оказывается иностранным студентом и понимает одно, 45. Я отхожу и отыскиваю следующую жертву.
     Ко мне сзади подходит иностранный студент и протягивает полтиник.
     -Давайте я Вас проведу по карте-говорю я.
     -Нет, нет, нет.
     -Так нельзя, давайте проведу.
     -Нет, не надо-с зарубежным акцентом, отвечал зарубежный студент.
     Как его благодарить? Стою в ступоре, и не понимаю ничего в этой жизни, как так.
     Позже столкнулся ещё с одним человеком, с которым произошёл такой диалог.
     -Вы за жетоном?
     -Да.
     -Давайте я Вас проведу по карте, а вы мне 45 рублей, мне на маршрутку надо.
     -Не надо, я вам так дам.
     -Мне так не надо, давайте я вас проведу.
     -Нет, я вам так дам.
     -Как так, я так не могу, мне будет стыдно.
     -Нет, тогда не дам.
     -Друг, давай по честному, я тебя по карте проведу, а ты мне 45 рублей.
     -Нет, я вам так дам.
     -... с тобой, давай так.
     Он протянул мне полтиник и одел наушники с музыкой.
     Были ещё студентки, пьяный, умоляющий провести его в метро за что угодно, лишь бы не забрали в милицию, грузин с усами, давший сорок, думая , что сделал мне одолжение, хотя куда в наше время без выгоды.
     К шести часам, у меня было пятьсот пятьдесят рублей, жетон, вернее два, оборотный капитал вырос, и я замёрз до жути.
     Я подошёл к девушке и увидев, что она курит, сказал.
     -Девушка, угостите бедного поэта сигаретой.
     -А что, у нас в стране поэты бедствуют?
     -Нет, у меня просто десятилетний заказ на поэму, и когда через десять лет я разбогатею, то куплю Ледовый дворец, и мы будем отмечать день нашего знакомства.
     Она рассмеялась, дала сигарету, ковыряясь в смартфоне.
     -Берегите пальчики-сказал я, отойдя в сторону.
     Вспомнилось то, что на станции метро "Улица Дыбенко", жетоны продают в тепле ,в холле и поехал на эту станцию. Да так и есть, и тепло, и народу намного больше. За два часа, с семи до девяти, у меня снова оказалось восемь синих полтиников, и три жетона оборотного капитала.
     Во время перекуров за фойе метро, выходила она, Субботина Елена Сергеевна, продавец жетонов, и улыбалась, почему-то мне.
     В последний из перекуров, решая заканчивать, вдруг появился в голове план, и сподвиг меня подойти к ней, познакомиться.
     -Трудная у вас работа, Елена Сергеевна, столько мелочи надо пересчитать, народ постоянно.
     -Да,  у вас тоже я смотрю не сахар, чаще отказывают.
     -Ничего, это стимулирует и организовывает.
     -Не страшно?
     -Нет.
     -Хороший мальчик.
     -Елена Сергеевна, у меня есть деловое предложение, можно я вас провожу и расскажу о нём.
     -Надеюсь не криминального характера?
     -Нет.
     -Хорошо, я через полчаса заканчиваю.
     Полчаса я не работал, поскольку народ иссяк, и оставшиеся три жетона оборотного капитала, сдалось с трудом.
     Она вышла, взяла меня, как старого знакомого под руку, и мы пошли на остановку трамвая. Подошёл трамвай номер, 27, пустой, холодный, очень угрюмый. Трамваи в Санкт-Петербурге, все очень угрюмые зимой, поскольку где-то в центре города работает водителем прапрапраправнук Фёдора Михайловича Достоевского, возя людей.
     Увидев два пустующих места, она села возле окна и взглядом пригласила меня.
     -Какое у вас ко мне предложение?
     -Может на ты, Лен? Кстати Рома.
     -Давай на ты, Рома, какое предложение?
     Одно слово женщина, подумал я, сначала дело, потом в тело. Я спрятал свою улыбку и сказал.
     -Я торгую льготной карточкой поездками, их на льготной, не знаю сколько.
     -Семьдесят-перебила она меня.
     -Ух ты, ну вот, скоро тогда в убыток. Я подумал, а что если мне взять "Подорожник" и сунув вместе с ним полторы тысячи рублей, кассир мне положил вместо полторы, три. Я бы её раскидал по пассажирам , деньги пополам.
     Она очень внимательно посмотрела на меня, выдержала паузу, повернула свою голову в песцовой шапке, в окно.
     Я продолжал.
     -Лена, представь, никакого риска, я тебе в окошко полторы, ты мне на карту три, распродаю, прибыль, больше шести тысяч, всё пополам, поровну.
     Она продолжала молчать и смотреть в окно.
     -Лена, не молчи, я безработный и мне это единственный выход из ситуации, скоро загнусь от питания пустыми макаронами и картошки с луком.
     -Что так всё плохо?-спросила она.
     -По правде именно так.
     -Во даёшь-сказала она-дай подумать.
     Трамвай быстро мчался по ночному району, и голос репродуктора произнёс.
     -Следующая остановка, Дальневосточный проспект.
     Она встала, подошла к дверям трамвая, за ней встал я, коря себя за то, что оказался в её глазах, обычным аферистом. Она снова взяла меня под руку, как ни в чём ни бывало, и сказала одно.
     -Скользко. И всё.
     Шли мы не долго, и подойдя к дому, в котором местами горел свет, она как будто мы знакомы давно, сказала:
     -Зараза, ещё с собаками гулять, а я так устала.
     Я её не понял, это да или нет
     -Странный у тебя метод знакомства.
     -Не понял?
     -Тогда пока, Рома.
     Лена развернулась, пошла прочь, удаляясь от меня в геометрической прогрессии, волнами.
     Трамваи не ходили, пошёл крупный снег, я побрёл до дома. Дойдя до улицы Дыбенко, пришлось остановиться у ночного ларька, посчитать деньги, до этого я их не считал.
     Тридцать синих полтиников и тринадцать рублей. Тринадцать рублей, то ли на два бомж пакета, то ли на три сигареты поштучно, или на шесть коробков спичек, или на два сырка "Дружба".
     В ночном ларьке, купил три сигареты поштучно, мне так нравилась пачка синих полтиников в кармане, после полного безденежья.
     Вдруг меня покачнуло, и желудок издал такой адский звук, что мне стало страшно.
     Завтра, завтра, завтра, скорее бы завтра, думал я.
     И тут крупный снег перестал падать, небо прояснилось, вышла полная, дивная Луна.
     -Нет, выть я на тебя не буду - сказал я вслух и поцеловал воздушным поцелуем.
     Сладкое слово завтра, если оно, что-то обещает, и если существует.

    
     Храни Вас Бог.