Она прожила чужую жизнь. глава 12

Глава 12 (Лариса)
      
           Лариса не стала рассказывать родителям о перипетиях своего распределения, зачем им лишние переживания?
Лето было в разгаре, но уже первого августа надо ехать на работу. Это  казалось странным, ведь  всю свою прожитую жизнь до первого сентября она была свободна. 
Времени оставалось совсем мало. Надо потихонечку собираться, складывать всё необходимое в чемодан, чтобы потом в спешке не забыть чего-то важного.

Вечерами с Милочкой ходили в парк,  по-прежнему не заходя на танцплощадку. Василия не видела. Что с ним, где он сейчас?
До отъезда оставалось две недели.

Лариса с Милочкой сидели в парке на лавочке, в который раз обсуждая, что и как будут делать потом, приехав к месту  работы,  как сообщат друг другу свои новые адреса.
- Лариса, здравствуй!
От неожиданности она вздрогнула. Рядом, улыбаясь, стоял Василий. Увлечённая  разговором с Милочкой, не заметила, когда он подошёл. Видно было, что рад этой неожиданной встрече.
- Здравствуй. Давно не виделись, - произнесла  спокойным голосом, хотя в душе творилось что-то невообразимое, сердце колотилось, к лицу  прилила кровь, мысли путались, от волнения перехватило дыхание, боялась, что не сможет произнести больше ни слова.
«Надо успокоиться, - думала она, - но как?»
И о чём сейчас говорить, как сделать, чтобы он не ушёл, чтобы не исчез в этом огромном мире! Ведь Василий так ей нравится, всё время думает о нём.
Наверное, это любовь: столько лет не может  выбросить его из своих мыслей и мечтаний.  Если бы он относился к ней так же, то давно нашёл бы возможность видеться, встречаться. Он — мужчина, он может и должен действовать, искать, настаивать, принимать решения, а ей этого нельзя. Она должна ждать, когда её заметят, а потом быть осторожной, чтобы не испортить, не навредить. 
Ей надо постараться быть строгой и нежной, целомудренной и желанной.  Ей нельзя ошибиться, сделать неверный шаг, за который потом всю жизнь придётся расплачиваться.
- Можно присесть рядом? - спросил он.
- Да, конечно, - Лариса  подвинулась,  освобождая место.
- Ну, что у вас нового, как живёте?  Ещё не закончили учёбу?
- Закончили, получили дипломы и распределения.
- Да? Но вы же, как будто ещё год учиться должны, - удивился Василий.
- Мы уже закончили техникум.  У нас была экспериментальная группа, - объяснила Лариса.
Милочке был неинтересен  этот  разговор, и домой пора, поэтому, посидев немного, она распрощалась и ушла.
- А как ваши дела, - спросила Лариса, - Вы ведь тоже уже закончили учёбу?
- Да, уже работаем. В этом году нас должны призвать в Армию, - он  облокотился  о спинку  лавочки, вытянул ноги, отдыхая. Посидели немного молча.
- Лариса,  пойдём  погуляем  в  парке.
- Пойдём, - ответила не сразу, хотя готова была плясать от радости. Сколько раз представляла себе эту ситуацию, как ждала этого момента!  И вот, и всё так просто.

Долго гуляли в парке.  Проводив её домой и прощаясь у калитки, Василий робко спросил: - А завтра мы сможем встретиться?
- Я постараюсь, может быть, - пролепетала она, хотя самой очень, очень не хотелось  расставаться с ним никогда. Вот так бы и ходила рядом, разговаривала, и была так счастлива!
 Ей казалось, что всё, всё знает о нём, ведь столько лет мечтала, лепила его образ. Даже эта сегодняшняя встреча уже многократно была, была в её мечтах. Всё было так, и не так. Жизненные реалии редко совпадают с мечтами и желаниями.
- Ну тогда  давай встретимся завтра в семь вечера,- сказал Василий.  - Я буду сидеть на той лавочке, где сегодня вы с подружкой сидели, - впервые за вечер взял её за руку, слегка пожал. - До свидания, Лариса. Спокойной ночи.
- До свидания. Спокойной ночи, - тихо прошелестела одними губами, млея и трепеща от этого дружеского прикосновения.

На следующий день снова ходили по ночному городу. Говорили, говорили, и им было легко и радостно вместе.
Дни летели с невообразимой быстротой. «Боже мой, - думала Лариса, - ну почему так происходит, что когда совершается, наконец то, о чём так долго мечтаешь, обязательно возникают непреодолимые, не зависящие от тебя помехи. Вот и сейчас, остаётся всего десять дней и мы разъедемся, я - в Сталино, он - в другой город».
Встречались каждый день. Василий  рассказывал о событиях своей жизни:  они с  братом закончили училище, поступили в строительный институт на вечернее отделение,  работают на  металлургическом заводе, сейчас в отпуске.
- Я надеялась встретить тебя в электричке, как в тот раз, помнишь? Но ни разу не видела, - призналась Лариса.
- В этом году мы редко ездили домой, притом, в будние дни, когда людей в поезде меньше. Мы ведь по сменам работаем,  выходные  редко  попадают  на  воскресенье, - объяснил Василий.
«Вот оно что, - подумала она, - вот почему я ни разу не видела его так долго», - но ничего вслух говорить не стала. Наслаждалась своим счастьем, видела, что нравится Василию. Приходила домой поздно, тихонько пробиралась к своей постели и  быстренько  ныряла  под простыню, чтобы избежать маминых вопросов.  Утром делала вид, что спит, пока мама не уйдёт на работу. 
Но разве можно что-нибудь скрыть от мамы?
Вот и сегодня,  простившись с Василием, тихонько вошла в дом, и ...  неожиданно зажмурилась от включённого света. Мама стояла возле выключателя с будильником в руках.
- Лариса, ты знаешь, который час? - спросила строго. - Где последнее время пропадаешь допоздна?
- Мама, не волнуйся. Я просто гуляла по городу.
- С  кем же ты гуляла?  Милочка вечером приходила, ждала тебя, а ты явилась домой после двенадцати ночи. Я уже волноваться стала. Вот, жду тебя, не сплю, хотя очень устала.
- Мама, ты только не волнуйся. Я была с парнем.
- Какой такой парень!? Ты же ещё  ребёнок, какие у тебя могут быть парни?
- Мамочка, мне уже шестнадцать лет! Я три года жила в городе самостоятельно, вот-вот уеду на работу в Сталино, а ты всё считаешь меня ребёнком.
- И правда, - грустно улыбнулась мама, - для  матери дети всегда кажутся несмышлёнышами.

Лариса смотрела на встревоженное, усталое  лицо мамы и думала о себе: «Какая же я эгоистка! Мама переживает, а я счастлива, и не думаю больше ни о ком.»
- Извини  меня, мамочка. Я встречаюсь с хорошим парнем.  Помнишь двух братьев-близнецов, они учились в нашей  школе? Так вот, один из них, Василий,  мне очень нравится. По-моему, я ему тоже нравлюсь. Мы гуляем по городу, разговариваем, - и Лариса увлечённо стала рассказывать маме всё, что знала о жизни Василия.  Мама слушала,  задавала вопросы,  и какая-то грустинка светилась в её взгляде.
Наверное, она думала о том, что старшая дочь уже совсем  взрослая, скоро  уедет  работать и жить в большой город. Как сложится её жизнь? Мама страшилась больших городов, прожив всю жизнь в маленьком.  А теперь ещё и парень у дочки появился.  Надо тактично  подсказать ей, чтобы была осмотрительна. Это уже не та  безобидная переписка с мальчиком.
- Лариса,  а  что у тебя  с  Николаем?  Помнишь, тот мальчик, с которым ты переписывалась в детстве?
- Он окончил музыкальное  училище, получил  распределение  в  Горьковскую  область.  Прислал письмо, что хочет встретиться со мной, и как я отнесусь к тому, если он приедет к нам домой. Я не знала, как к этому отнесётесь вы с  папой.  А ему в письме задала вопрос, как его родители смотрят  на его решение  приехать к нам. Он  ответил, что родители сказали, мол, ты уже взрослый и можешь сам решать свою судьбу. Но ты знаешь, мама,  меня всегда беспокоит то, что я высокая. Я  очень стесняюсь  ребят, которые ниже меня ростом.
Почему-то я подумала: а вдруг он маленького роста? Приедет, и мы оба окажемся в неловком  положении. Всё думала, как написать ему об этом? Задать прямой вопрос: «какого ты роста?» - показалось неприличным. И тогда я вскользь написала, что мол, я  девушка высокая, мой рост 170 сантиметров,  играю в волейбольной команде.  И что ты думаешь? Получаю от него письмо, полное отчаяния. «Лариса, я так мечтал о тебе, и всё напрасно, я ведь совсем небольшого роста, всего 165 сантиметров.»  Мне его даже жалко стало.  Я ответила, что мы были и останемся друзьями, переписывались столько лет, и можно  продолжить нашу дружбу.  Но он не ответил и наша  переписка прервалась.  Сколько же мы с ним переписывались?  Наверное, лет шесть, и  фотографии друг другу высылали, - Лариса  задумчиво  улыбнулась.  - Думаю, что больше он не напишет.  В душе немного жаль, что он не принял мою дружбу, но это его решение.  Я к нему всегда относилась, как к другу, а он, наверное мечтал обо мне, как о невесте. Потому и писать больше не стал. - Лариса задумалась, вспоминая что-то. - А  Василий  мне очень нравится, давно нравится. Ты, мама, не волнуйся, он скромный хороший парень, и всё у нас будет хорошо,- сказала Лариса, словно угадав мамины опасения.

Долго не могла уснуть, разговор с мамой немного отрезвил  и заставил, как бы со стороны, проанализировать свои отношения с Василием.  Не допустила ли чего-то  плохого, непозволительного, за что он смог бы её осуждать? Нет, кажется всё было нормально.  Она успокоилась и, словно покачиваясь на волнах, тихо нашёптывала, уже засыпая и погружаясь в благостную нирвану, предшествующую сну:

«Почему так хорошо с тобою?
Почему ты в мире лишь один
Завладел и сердцем и душою?
Мой любимый, раб и господин?

Почему с тобою мир красивей
кажется мне в сумерках ночных?
Почему с тобою я счастлива
и свободна от забот земных?

Почему лишь о тебе мечтаю,
  днём и ночью лишь к тебе стремлюсь?
Я люблю тебя? Сама не знаю.
Но наверное, люблю. Люблю!

Времени до отъезда оставалось всё меньше и меньше. Через два дня уже надо уезжать.  Как не хочется! Немного успокаивало то, что отпуск Василия тоже заканчивался через два дня после её отъезда, но всё равно ходила грустная.

Сегодня они с Василием  снова встретились в парке. Он понуро сидел на  лавочке, вероятно тоже переживая предстоящую разлуку. Немного посидев, встали и, взявшись за руки, пошли по аллее парка.
На танцплощадке начинались танцы, но идти туда не хотелось. Конец июля, после изнуряющего дневного зноя в затенённой аллее было прохладно, дышалось легко и свободно. Через калитку вышли из парка, не сговариваясь, молча пошли по тёмной улочке. Вот и она закончилась, перед ними расстилалось скошенное поле, освещённое ярким лунным светом.  В конце улицы стояло большое дерево. Подошли к  нему, Лариса прислонилась  спиной к стволу, Василий стоял напротив.
- Лариса, - прошептал  он, - Лариса, можно, я тебя поцелую?
Она ничего не отвечала, думая:- Ну кто же спрашивает об этом?
Он обнял её, наклонился, нежно поцеловал в щеку. Лариса закрыла глаза, замерла в немом ожидании. Он провёл губами по щеке вниз, слегка касаясь и целуя щёки,  уголки губ, потом  притянул её к себе, прижал, и…
Она ничего не поняла. Никогда раньше не целовалась и представляла поцелуй, как плотно прижатые друг к другу губы. Но его губы были раскрыты, он впивался в её рот, своими губами пытаясь разжать её сомкнутые уста.  Наконец, это ему удалось, это продолжалось какое-то время, а потом он оторвался и обнял её ещё крепче. Она  положила голову на его плечо.
Так вот он какой, поцелуй!  Было неловко и немного стыдно. Может быть, она делает что-то неприличное, и завтра Василий будет осуждать её за это? 
Но он целовал её снова и снова.  Его поцелуи возбуждали: сладко кружилась голова,  путались мысли и какое-то новое, неведомое раньше томление охватывало всё её молодое крепкое тело.
 
А потом они долго шли вдоль скошенного поля, серебрящегося под ярким сиянием луны.
- Лариса, мне ведь предстоит Армия. Целых три года службы, - в его голосе была неуверенность и какие-то вопросительные  интонации.  «Наверное, мне надо сказать, что буду ждать его, - подумала Лариса, - и я буду ждать, это несомненно, это для меня ясно, как день, ведь я так люблю его!  Но я не должна сама, первая,  говорить ему о своих чувствах. Это нехорошо, неприлично.» Она вздохнула и молча  продолжала идти дальше. Дорогу им  перегородила огромная скирда соломы. Сколько часов они ходят? Сколько сейчас времени?
- Давай  немного посидим, -  предложил  Василий. Они сели под скирдой,  некоторое время сидели молча, затем Василий привлёк её к себе, поцеловал. - Я могу тебя о чём-то попросить? - прошептал тихо. Она вся сжалась в комок, как пружина, готовая в любую минуту к отпору.
- Лариса, - продолжал он, - ты можешь дать мне слово, что будешь ждать меня, пока я отслужу в Армии?
У неё отлегло от сердца, и она тихонько засмеялась.
- Буду ли я тебя ждать? Ну, допустим. Но зачем тебе это нужно?- Она смутилась от собственной резкости и посмотрела на него. В лунном свете его лицо  было словно выточено из мрамора, но её воображение дорисовало, раскрасило то,  что обесцветила ночь.  Она видела русые вьющиеся волосы, большие серые глаза в обрамлении  пушистых  ресниц, волевую линию губ. Ну как он может спрашивать об этом?  Конечно, будет ждать,  ведь она  ещё  совсем молодая, ей всего лишь шестнадцать лет. Ещё институт надо закончить. Пока она даже не думала о  замужестве,  да впрочем, он и не предлагал ей выйти  замуж. 
Обеспокоенный её молчанием, Василий взволнованно заговорил:
- Понимаешь, мы с тобой давно знакомы, и ты давно нравишься мне.  Но я не решался к тебе  подойти, не решался даже заговорить, не то, чтобы предложить  свою дружбу.  Это  сейчас я понял, что ты хороший, простой человек, а раньше думал, что ты очень высокомерная и никогда не обратишь на меня внимания.  Я боялся тебя.  Даже сейчас удивляюсь, как решился подойти тогда, в парке. За эти несколько дней нашего близкого знакомства понял, как глубоко ошибался. Сейчас мне хочется встречаться с тобой каждый день, вообще не расставаться никогда в жизни. Извини, может быть это наглость с моей стороны, может я тебе совсем не нравлюсь,  так, встречаешься со мной просто от скуки».
- Ну что  ты, Вася,  -  она даже растерялась от столь бурного объяснения, - мне очень интересно с  тобой, и я тоже хотела бы встречаться и общаться. Но скоро и я должна ехать по распределению на Донбасс, а там и ты в Армию пойдёшь. Нам, к сожалению, останется только переписываться. Но я обещаю, и ты должен быть уверен в том, что я обязательно буду ждать тебя,  пока ты отслужишь в Армии.- Ей хотелось в эту минуту броситься ему на  шею, признаться в своих чувствах, самой поцеловать его сильно, сильно. Но ей, девушке, нельзя этого делать, она  должна быть скромной и сдержанной.


Проводив Ларису, Василий медленно  шёл  домой.
«Какая хорошая девушка,  -  думал он, -  как легко и свободно  я себя  с ней чувствую. Сколько лет её знаю? Уже года четыре. Но никогда не думал, что буду встречаться с нею. Пела девчушка в школьном хоре, я и заметил её только потому, что директорская дочка. А сейчас мне хочется,  чтобы  она  была  рядом, смотреть на неё, говорить с ней.  Хочется, чтобы дождалась меня из Армии.-  Он вздохнул, - А как же Надя?  Я  с нею в городе знаком уже больше двух лет. Привык, просто привык к Наде, как к соседке или просто знакомой.  А  вот Лариса тронула моё  сердце.  Она мне так нравится,  наверное  влюбился,  как говорят, по самые уши.  Надя работает в магазине, там и познакомились. Наверное, она уже считает меня довольно близким человеком, так как в последнее время рассказывает многие вещи, о  которых  работники  торговли  посторонним  не  говорят. Послушать её, так там  вся жизнь на обмане построена:  то она  цену на товар завысила, то списанный  товар продала. На всём этом имеет «навар», как она говорит. А уж об обвешивании  и  обсчитывании нас,  простых покупателей,  и говорить не приходится.  Хвасталась, что при своей скромной зарплате уже две тысячи рублей на сберкнижку положила.  Говорит, что, мол, пока ты в Армии отслужишь, уже и деньги на машину  будут.  Отец её  в очередь на машину записался, у него на работе скорее очередь подойдёт.»

Василий задумался. Как же расценивать его отношения с Надей? Нет, с Надей они просто друзья. От нечего делать приходил к ней в магазин, говорил о том, о сём, иногда в кино ходили.  Он никогда ничего ей не обещал, не просил ждать,  пока отслужит.
Тем не менее, надо с ней объясниться, чтобы не упрекала потом. Теперь он понимает, что никогда не любил её. За два года появились бы какие-то чувства, но он холоден с нею, хоть как она старается его завлечь. Пока не встречался с Ларисой, просто не знал, что такое бывает, чтобы  всё время хотелось видеть, чтобы так волновало одно только присутствие, чтобы так кружилась голова от поцелуев, когда его руки сжимают худенькие плечи, обнимают тоненький девичий стан.
 Лариса, Лариса, такая чистая, доброжелательная, красивая, и совсем не высокомерная. Пожалуй, он ей тоже нравится, хотя она какая-то чересчур строгая, слова лишнего не скажет.
Завтра они снова встретятся, хотя бы скорее пришло это завтра! Очень жаль, что предстоит такая скорая и такая долгая разлука.
 
Он подошёл к своему дому. Кто-то вышел ему навстречу.
- Вася, ты? Где так долго был? Что-то совсем от дома отбился, - брат похлопал его по плечу. - Ну-ка, рассказывай, что ты скрываешь от меня?
Сели на лавочку перед домом и  Василий  долго рассказывал  брату о Ларисе и о своих чувствах к ней. Чем больше говорил, тем она становилась ему  ближе и  желанней.

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)