Пират Бартоломью и гайдуки

О том, что протоиерей Артемий Владимиров – великолепный проповедник, я слышал давно. Однако не слышал его самого. Поэтому, когда лет 15 тому назад в Екатеринбурге анонсировалось его выступление, я решил, что должен сходить…

И был страшно разочарован. Преклонявшийся перед интеллектуалами – энциклопедистами, я увидел сладкоголосого батюшку с артистическими манерами, не дающего пищи для ума. Его рассказы, как казалось, могут произвести впечатление только на детей и женщин в возрасте. Однако, когда я сам начал что-то пописывать, проводить беседы, учился обращаться со словом, понял, насколько замечательно и неординарно то, что делает отец Артемий. По-моему, аналогов в России ему сейчас нет. Мое мнение о церковном златоусте постепенно поменялось на ровно противоположное, и когда я узнал, что он приезжает в Североморск (25 декабря 2017 г.), не мог не напроситься на интервью.

- Отец Артемий, расскажите о ваших корнях, знаю, что это интересно.

- Наш род восходит к шотландскому пирату конца XVII в. Джону Бартоломью. Это был известный флибустьер по прозвищу Черный Барт, который «царствовал» в Карибском бассейне. Грабил он не всех подряд, был своего рода Робин Гудом. Его потомок, приехавший в Россию при Екатерине, получил дворянство, фамилия его сократилась до Барто. На этот счет имеются воспоминания с приложением исторических фактов.
 
Мой дедушка Павел Барто, наполовину немец, на четверть шотландец, на четверть русский, женился, будучи еще совсем юн. Ему, во время посещений балетной школы своей родственницы в Москве, приглянулась пылкая девушка Агния Волова. Брак этот не выдержал испытания временем, судьбы их позже разошлись. Мой дедушка был талантливым поэтом, сохранились детские книжки 1930-х годов, где в качестве авторов фигурируют Павел и Агния Барто. Например, «Девочка-ревушка», "Девочка чумазая".
   
- Как такое можно написать вдвоем?

- Я тоже задавался этим вопросом. Предполагаю, что дед вводил потихоньку свою избранницу в поэтическую стихию, вероятно, из чувства солидарности. Впоследствии она уже в этом не нуждалась и, набрав ход, во многом «перекрыла кислород» своему бывшему супругу, не собираясь делить свой поэтический образ с кем-бы то ни было. От их брака родился сын, но он в возрасте 20 с лишним лет стал жертвой ДТП.
 
Позже дедушка обвенчался с моей бабушкой, у них родились три дочери, одна из которых стала моей мамой, нас у нее было тоже трое, все – мальчики. Старший брат стал физиком. Мы - близнецы Темочка и Митенька появились на свет в 1961 году. Дмитрий стал пианистом, я - филологом. Сегодня, когда я пишу стихи и сказки, осознаю, что многим обязан своему деду-литератору, который мечтал, чтобы кто-то из внуков пошел его стопами.

- Кто были ваши родители?

- Моя мама жива-здорова, ей 87 лет. В молодости она была красавицей с длинной косой. Всю жизнь – отличницей. Окончив Московский энергетический институт, в нем всю жизнь и преподавала. Когда родился первенец, мама пришла в комсомольское бюро курса и положила на стол комсомольский билет. От такого шага в бюро растерялись: «вы что, расходитесь с генеральной линией партии?», - спросили они. «Нет, я просто стала мамой и поняла, что это для меня – лишнее». - «А в пеленках не боитесь запутаться?». - «А вот этого я как раз не боюсь», - ответила мама, улыбнулась и вышла из комнаты. Такой она была – любящей жизнь, решительной и бескомпромиссной.

Это было послевоенное поколение – оптимистичное, энергическое. Мама рано вышла замуж за своего сокурсника.  Моим дедом по отцовской линии стал ростовский казак, носивший роскошные усы, Илларион Гайдук. Фамилия эта мадьярского происхождения, гайдуки у Гоголя – это форейторы, телохранители, были среди них и разбойники. Отец, которого звали Владимиром, походил на одного из героев Джека Лондона – Мартина Идена, который все время экспериментировал. Он вычитал, как Мартин гладил утюгом на пароходе тонкое белье и решил повторить этот номер. Взявшись в первый раз в жизни за утюг, он спалил одежду. Однако остался экспериментатором до конца, пойдя в туристический поход, уже будучи женат, угодил в объятия гордой и смелой женщины.
 
Впоследствии он жалел о таком шаге. Когда мы выросли и потянулись к Богу, отец все пытался понять нас, мальчиков и разгадать феномен веры, но так и остался на позиции советского ученого. По существу нашим родителем стал нежно любивший маму и ее детей отчим. Не человек - ангел. Он никогда нас ничему не учил и не заставлял ничего делать. Куда сильнее действовал на нас его личный пример, потому что он вкладывал в дело всю свою душу.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/02/09/2145