Детство

И какого лешего нам нужны были эти птичьи гнезда? Самым увлекательным местом в деревне был старый машинный двор. Новый - большой и современный уже был выстроен на краю села, а старый был в центре возле водокачки.
Мы с мальчишками исследовали там уже все вдоль и поперек, но про птичьи гнезда у самого верха под разрушенной крышей мало кто знал. В этот раз Виталька соблазнил меня именно этим.
Отправились мы туда вчетвером: я, Виталька, его старшая сестра и моя младшая. Как самые отчаянные, наверх полезли мы с Виталькой. Гнезда решили не разорять , а просто поглазеть на вылупившихся птенцов. Наверх лезли по камням , из которых были сложены стены. Раствор уже плохо держался и камни ходили ходуном, но нас это не сдерживало. Мы упрямо ползли вверх, как маленькие альпинисты, ощущая себя героями. И вот мы достигли цели. Маленькие птенцы с желтыми ротиками пищали и пытались выскочить из гнезда, когда мы с восхищением уставились на них.Вдоволь полюбовавшись , мы решили спускаться вниз.
Дорога вниз всегда сложнее и опаснее. Но мы были маленькими и эту аксиому еще не знали. Виталька управился быстрее меня, он был гибче и легче. Когда мой спуск почти завершился и до земли осталось метра полтора,сверху вдруг произошло шевеление! Огромный камень , потревоженный нашим восхождением, сорвался вниз. Летел он прямо на мою спину и приземлиться мне пришлось вместе с ним. Наши с Виталькой сестры были снаружи , а он , увидев мое падение , со страшными глазами стал орать:
- Людка разбилась!
Его крик слышен был, наверно, даже на краю села. Так мне казалось... От сильной боли я не могла пошевелиться. Лежала и думала, что мой позвоночник сломан.Сестры заскочили в гараж и стали снимать с моей спины камень. Странно, что Виталька даже не попытался это сделать. Скорее всего от ошалел от страха .Виталькина сестра сжала зубы и молча стала поднимать мне платье. Моя только тихонько подвывала :
- Что я теперь скажу маме, что я маме скажу!
На меня это так подействовало, что я подскочила на месте , забыв про спину.
От боли я тут же застонала, но кричать побоялась. Виталькина сестра бодрым голосом сообщила, что они меня сейчас транспортируют к ним домой и обработают раны. Мама Витальки была у нас в деревне фельдшером. Меня бережно подняли и потащили к дому Витальки, благо он находился недалеко. Там вторично пришлось задирать платье и я уже со стиснутыми зубами стоически вынесла обработку моей многострадальной спины зеленкой.
Мамам мы, конечно, ничего не сказали. Детская солидарность была выше всего в наши годы, даже выше угрозы наказания. Спина зажила быстро и уже новые приключения манили нас.