Холст для обезьяны

Часть 1
Глава 1: Дюваль
                Мир, этот мир, что ни навоняй он, всё прав...
                Пауль Целан.
      

Учитель молча вошел в класс, захлопнув дверь.
Попрошу всех занять свои места!, - не усмирив взглядом класс, учитель поспешил к рабочему месту, судорожно хватаясь за блестящий замок на кожаном портфеле. За окном по прежнему царила гнетущая тьма.
Учитель извлекал из сумки необходимые для урока бумаги и пособия. Одинаковые по цвету и оформлению в углу стола находились тетради, оценок в них не было, все знали точно, что их никто не проверял со вчерашнего дня. Откуда мне это известно? Всё просто! Вчерашним вечером Уильям со своей шайкой добродетелей занимались уборкой класса и сообщили остальным о том, что тетради лежат на столе - не тронутые. Сейчас он сидел и ковырял ученический стол небольшим карманным ножиком, выскабливая разного рода непристойности.
Учитель по-прежнему рылся в своём портфеле, продолжая извлекать из него блокноты и бумажки. "Да он чего, бездонный что-ли? Сумка то вроде небольшая, а столько уместилось, во даёт!", - я по-прежнему ждал, когда шум в классе утихнет, только учитель мог успокоить моих почтенных собратьев, но он только сейчас перешел на маленькие кармашки с ручками и карандашами. "Простой карандаш с полосками, простой карандаш с красными полосками, шариковая ручка с синими чернилами, шариковая ручка с красными чернилами, ой, а это что у нас? Верно-верно! Шариковая ручка с зелеными чернилами!", я продолжал проводить ревизию и внимательно осматривал предметы, извлекаемые учителем из портфеля и в один момент задумался: "А можно ли в него спрятать какую-нибудь юную леди и пронести в спальный корпус, для дальнейших развлечений?".
Образовавшийся шум в классе начал понемногу утихать, целая толпа обделенных умом лиц внезапно уставилась на учителя. Осмотр продолжался минут десять. Меня уже мало интересовали его действия, скрестив руки на груди я уставился в пустоту за окном, тогда как остальные, в том числе и святой Уильям, видимо, только сейчас начали удивляться талантам старикашки тщательно готовиться к урокам. Окончательно убежденные в том, что урок будет вести не учитель, а профессиональный фокусник, класс продолжил вести горячие споры и беседы.
Заведено было так: все сидели по двое, всегда и везде мальчик и девочка, один лишь я оставался предан сам себе, независимый, одинокий, гордый. Пожалуй, тут я ссылаюсь на самое обыкновенное везение, в классе не хватало ровно одного человека до идеального, в своем значении, числа 50. Все сорок восемь человек без умолку галдели, перебивая друг друга, меня в свою игру в "диалоги" - они не принимали, да я и сам не горел желанием.
-Эй, Скарр, псс! Скарр, да посмотри же!, - Уильям пытался привлечь моё внимание,но я старательно делал вид что не слышу его.
-Эй, да тебе чего, сложно посмотреть, ну-у-у?, - я прекрасно знал все его шуточки и старательно избегая блюда под соусом из разжиженной тупости, продолжал пялиться в окно, демонстративно показав ему спину.
-Скарр, тебе наша Мэри передала письмо, я просто хочу его тебе отдать!, - вот эта новость действительно меня занимала, и закончив театральную постановку я всё же обернулся в его сторону
-Муэээ!, - тут Уильям скривил рожу и показал мне средний палец - я засмеялся. Но смешно мне было не от того, что он сделал со своим лицом, а скорее от своей собственной глупости.
Солнце наотрез отказывалось выглядывать. За окном по-прежнему смешивались разные оттенки черного цвета, будто окна были залиты теплой, вязкой смолой. В один момент мне показалось, что мы летим в космическом корабле, учитель - наш капитан а мы с моим любимым Уильямом, сидя на заднем ряду работаем в инженерном отсеке. Но еще раз взглянув на своего верного товарища, мне по какой-то причине стало ясно, что до пункта назначения корабль не доберется и я, переживая неминуемое крушение схватился за голову.
-Сколько человек в классе? Кто из вас староста?, - я, как почетное звено своего класса, поднял глаза и вместе со всеми уставился на очнувшегося преподавателя. Признаюсь честно, голос у старикашки был весьма внушительный, его тембр сразу привел в чувства все 49 человек, включая, конечно же, меня. Я не заметил, как учитель успел разложить все свои вещи на столе, слишком увлекся поиском вражеских крейсеров за окном. Неожиданно для всех Уильям встал и заголосил своим писклявым голосом, больше похожим на звуки, которые издает травинка или бумажка, когда дуешь на натянутую плоскую линию:
-А старосту увезли в госпиталь, у неё от-рав-ле-ни-е. - он правда произнес это по слогам - Мы теперь тут сами по себе, некому следить за нами!
-Что же, в таком случае, кто заместитель старосты?, - учитель сохранял спокойствие не взирая на хихиканье и шум после затянутых речей младшего инженера - Уильяма.
-А заместитель старосты лежит в соседней койке со старостой, у него пе-ре-лом ноги. Он пнул футбольный мяч и сломал себе ногу, да-да, это пе-ре-лом. - я пропустил в голове по порядку все библейские заповеди, старясь не кинуть в него что-нибудь тяжелое, однако безмятежный вид учителя каким-то магическим образом устранял зуд на кулаках.
-Миссис Дарнхольд мне ничего не говорила об этом, не предоставила указаний из медицинского корпуса, впрочем, буду надеяться на то, что это и вправду так. - с этими словами он подошел к столу и раскрыл лежащий во главе бумажной пирамиды блокнот. Тут подскочила Джанин и запищала, в подражание Уильяму, правда у неё голос был такой, словно бумагу не только натянули но и порвали.
-А звать то вас как, мистер у-чи-тель?, - кулаки чесались будто бы я пихнул их в свежее комариное гнездышко. В классе волной пробежали смешки, и я в полной мере ощутил на себе эффект Доплера.
- Меня зовут Анри, мистер Анри Дюваль, я буду временно преподавать литературу в вашей школе, этой ночью мисс Роше первым рейсом отправилась в Шеффилд, причина её отсутствия - семейный траур.
-С каких это пор мисс Роше ставит во главе свою семью, а не нас? Это ведь неправильно! Как мы тут справимся, совсем одни?, - Джанин говорила не испытывая особого страха перед отсутствием мисс Роше, скорее наоборот, она пыталась скрыть улыбку и радость от этого события, делая вид, будто подобные новости её шокировали.
-Как ваше имя, юная леди?, - он посмотрел из под очков слегка наклонив голову вперед.
-Меня зовут Джанин, а мой сосед по парте - Томас, он редко говорит, а если и говорит то ничего и не ясно, поэтому я буду вашим переводчиком. - Томас никак не отреагировал на открытую насмешку, он продолжал открывать и закрывать кейс с ручками и цветными карандашами, внимательно изучая мистера Дюваля.
-Мне кажется, я вас понимаю, но почему вы не даёте ему возможности проявить себя?Возможно он знает побольше вашего?. - Мистер Дюваль слегка подался вперед и облокотился на учительский стол, отодвинув от себя бумажную версию пирамиды Хеопса.
-Ой, да чего же он там знает?. - по классу вновь пробежали непонятные смешки, природа которых заключалась, по-всей видимости, в издевках Джанин над Томасом.
-Хорошо, пока присядьте!. - он отошел от стола и зашагал вдоль рядов, с каждым шагом хихиканье шло на спад. Мистер Дюваль остановился около парты Карла, корня зла в нашем классе. Никто из нас не знал своих родителей, но все догадывались  после каждого похода в церковь, чьим же сыном являлся Карл, его папашу мы частенько поминали всуе.
-Пожалуйста, назовите ваше имя, молодой человек. - холодная тишина, как родная мать обняла всё помещение.
-Иван! - тут крепкие материнские объятия ослабли, пропустив первобытный обезьяний хохот по классу. Карл нагло ухмыльнулся, увидев поддержку со стороны.
-Встаньте пожалуйста. - мистер Дюваль продолжал меня беспокоить, слишком хладнокровным был этот человек, не знаю почему, но передо мной появилась странная картина - небольшая ящерица с малюсенькими очками взбирается на камень и высовывает язык.
-Ну и че дальше?. - Карл встал рядом с партой и оказался почти на голову выше старого француза.
-На вашем месте, я бы вел себя поскромнее, Иван!, - класс разразился хохотом, им казалось, будто старик настолько глуп, что поверил будто Карла действительно наградили русским именем.
-Однако вы из тех, чье сердце обделено сочувствием и жалостью к ближнему, я бы с радостью вам помог, но боюсь, ко мне вы тоже не окажетесь благосклонны. Карл сжал руку в кулак и чуть было не замахнулся на Дюваля, но тот обхватил его кисть жилистой рукой с выступавшими на ней венами.
- Вы непременно поймете меня, молодой человек, когда потеряете всякое уважение, людей сидящих в этом классе, страх перед физическим вмешательством сдерживает их, но станет ли лучше от того, что вы сделаете? Вы сломаетесь под тяжестью собственной вины, перед совершенным вами поступком, каким бы сильным не оказалось ваше упрямство.
Тут Карла будто бы отец попутал, он ударил француза так, что тот, упав на пол, едва ли мог пошевелиться. Класс заливался от хохота. Я продолжал наблюдать за этой картиной, чувствуя, как гнев застилает мои глаза, совсем немного и я, казалось, лопну от злости. "Чтобы такого старика? Так? Ну уж нет - не в этот раз", - подумал я и прогнав все сомнения двинулся в сторону Карла.
-Ух ты! Гляньте, кто к нам идёт!? Малышка Скар-р-р-летт!, - класс, казалось сошел с ума, сидящие справа Грэг и Люси, чтобы показать насколько им смешно, упали со стульев и повалили за собой тетради и учебники, половина класса переманив этот жест, поступили также. Карл продолжал с насмешкой коверкать моё имя:
- Скар-р-р-летт, наша девочка возомнила себя главной героиней романа! Вы только гляньте, ну гляньте же? А где же ваша юбка, леди?, - Грэг показал на меня пальцем, заливаясь от хохота, картина была омерзительная, я сразу пнул его увесистым башмаком в живот.
-Ай-й-й, ты чего творишь? Совсем с головой не дружишь?! -, он согнулся и продолжал выхлестывать из своего поганого рта фразочки "Ой", "Ай" и протягивать, как на уроке музыки длинные "О-о-о", это выводило из себя и я пнул его еще раз. Уже не обращая внимание на утопавшего в боли Грэга я встретится взглядом с Карлом.
-Скар-р-р-летт, да ты я смотрю и вправду героиня, раз уж такой смелый то давай! Врежь и мне как следует!, - я понимал, что несмотря на его уловки и показательные выступления, в которых он вел себя расслаблено и непринужденно, он в любой момент готов был парировать даже самые резвые мои выпады. Воля была сломлена его издевками, однако увидев кровь на лице Дюваля, я сразу же вернул прежний кураж и решимость. "Я всё делаю верно, я не могу проиграть! Я дерусь, отстаивая честь учителя!" - успокаивал я себя, сжимая руки в тяжелый увесистый кулак всё крепче с каждой секундой. И тут мне пришла в голову идея: "Надо сломить его гордость, отплачу этому кретину той же монетой".
-Дорогой, Иван!, - тут Карл резко изменился в лице, куда-то смылась дурная ухмылка, класс переменил объект своего смеха на Карла, их не по обыкновению забавляли русские имена.
-Угостишь нас всех водкой? А? Давай-давай, угощай!, - тут класс истерически задергался, мне показалось, что половина скоро умрет, задыхаясь от смеха и я представил как все 47 человек, кроме нас с Карлом лежат в больничном корпусе и их кормят таблетками от смеха.
-Сволочь! Меня зовут Карл! Чего вы смеетесь недомерки? Я вас всех забью!, - тут он рванул в мою сторону, оставалось только прицелиться и дело с концом, махая руками он бы всё равно ничего не добился.
Прицелившись, я изобразил из себя комментатора футбольного матча и с присущим им голосом начал комментировать несуществующий матч Англия - Советский союз:
- Тут Иван набирает обороты, только посмотрите на его движения, как резко как точно он идёт к своей победе, - он добежал до меня и замахнулся, я резко отскочил в сторону и что есть сил двинул ему в зубы. Крови было много, парочка, кажется, вылетела из его рта. Я продолжал сохранять спокойствие, мое представление только начиналось:
-Какое невезение, Иван падает прямо перед футбольным мячом, тренер команды СССР негодует, вы только посмотрите на него, - тут я изобразил лицо выдуманного мною тренера, понимая как это разрядит обстановку в классе очередной порцией смеха. Карл сплюнул кровь и попытался мне вмазать, но я вновь опередил его, направив кулак прямо в ребра.
-Иван, вы в порядке?, - я наклонился к его окровавленной морде. На этот раз я изобразил главу отряда медиков, которые выбегали на поле с носилками, когда тот или иной футболист получал серьезную травму.
-Пошел к черту!, - Карл единственный кто не знал, что "черт" в нашем классе понятие которое прилагалось непосредственно к его родным корням, следовательно сам того не зная, он заставил брызгать слюнями от смеха всё помещение.
-Над этой всей твоей скорбью, никакого второго неба!, - процитировав любимого поэта, я нагнулся к его уху и прошептал:
 -Только дернись, бестолочь, и я сделаю так, что позор будет преследовать тебя до конца твоей жизни! Надеюсь, мы друг друга поняли?, - тут я скрутил ему нос. Карл ответил свирепым взглядом, но подняться не хватало сил, ребра гудели от боли, а кровь смочила выглаженный кардиган, который надоедливо прилипал к телу.  Уже через алую пелену я видел, что в его рту не хватает кусочка белоснежной стены, зуба два или три точно отправились в полет, это меня радовало.
-Уильям, останься за главного, мне надо отнести мистера Дюваля в больничный корпус. - Ума не приложу почему я начал командовать, однако в таких случаях, люди подчинялись бессознательно тем, кто производил впечатление лидера. Я достал из-за пазухи небольшой платок и подойдя к меьсе Дювалю вытер его седые усы и щеки от крови, тот был без сознания.
-Вода есть у кого? Скорее, ну же Мэгги, я видел как утром ты пила воду из бутылки, давай сюда. - Она оторопев принялась искать в своей сумке бутылку воды. С радостным лицом обнаружив, что та еще полная она передала ее мне через ряд.
Я открыл бутылку и налив немного в ладошку, а затем перекатив на пальцы начал брызгать в лицо Дюваля:
-Очнитесь же, месье Дюваль!, - счастье было неимоверное, когда он открыл глаза и посмотрел ими в мою сторону. Он молчал и продолжал смотреть на меня. Мне и без слов было ясно, насколько тяжело ему говорить, поэтому сразу же перекинул его руку через свою шею, схватил за пояс и потащил к входной двери. Его подбородок уткнулся в собственную грудь.
-Дэвид, офтанови его! Вреф как фледует!, - В речах Карла отчетливо читалась острая нехватка кальция, Дэвид же, который шестеркой бегал за Карлом с самых первых, осознанных лет жизни, не мешкая подскочил и двинулся в мою сторону.
-Сядь на место, Дэв, Карл тебе сейчас вряд ли поможет, станешь ли ты теперь слушать этого вонючего козла?, - Дэвид остановился за две парты до меня.
-Да я и не..ну..я так-то помочь хотел, - было ясно что помочь он захотел только после моих слов.
-Оставайся лучше тут и присмотри, чтобы чисто было, Уильям со своей командой тебе в этом поможет. Ведь так, Уильям?, - я кинул взгляд в его сторону, тот уже вовсю корчил из себя главного, размахивая указкой и изображая учителя. Услышав меня он вышел из образа и скомандовал
-Роберт, Скотт, Сэмми, возьмите швабры из шкафа, сейчас научим нового члена шайки "уборщиков" порядку и чистоте. - Дэвид помог Карлу перебраться в дальний угол просторного класса. Посадил он его рядом с окном и без прежней покорности оставил в одиночестве, уйдя на помощь новой команде.
Я и сам не ожидал, что у меня получится так резко скоординировать всех, мне на секунду показалось, что мои собратья не настолько и глупые, какими кажутся на первый взгляд. По-крайней мере, я был рад, что конфликт пусть и ненадолго объединил нас всех перед лицом проблемы
-Ладно, скоро вернусь, сидеть в классе! Всем ясно?
-Да
-Ага
-Ну ладно
-Почему бы и нет?, - дети хором выкрикивали одинаковые фразы в подтверждение моим словам, выходить такой толпой было бы глупо, уроки всё еще шли в других классах, повезло нам сегодня, охраны в коридоре не было, могли бы и отлупить за такое.
Окончательно убедившись в том, что команда занята своим делом, а остальная часть класса без умолку обсуждает случившееся, я отправился в больничный корпус, подхватив месье Дюваля. У меня было слишком много вопросов к учителю и его состояние меня сильно беспокоило, тем не менее, я решил отложить все вопросы на потом. "Держитесь, месье Дюваль!",- думал я про себя подхватывая его на ходу.
                Глава 2: Лакричные конфеты
За всю историю моего пребывания в пансионате не было ни единого случая, когда ученик разгуливал бы по коридорам в полном одиночестве, за исключением разве что побегов и те, в большинстве своем, происходили через окна. Вспомнился мне список правил, которые нам выдавала мисс Роше. Было необходимо прочесть его от первой до последней страницы и одно из них мне вовремя пришло на ум, разомкнув цепи волнения: "Каждый ученик может свободно передвигаться по коридорам только в сопровождении учителя или охраны". Я невольно засмеялся, в очередной раз подтянув руку месье Дюваля на своей шее. "Хорошо, что правила ограничены наличием преподавателя, а не его состоянием", - подумал я продвигаясь по коридору, который вел к лестнице. Месье Дюваль успел вновь потерять сознание.
Пока мы шли по коридору, голосов слышно не было, охрана тоже куда-то пропала, однако это меня не удивило, так как в недавнем приказе, на общей доске снизу, повесили новое объявление примерно такого содержания: "Уважаемые члены пансионата "Коллин-Хилл", из последнего приказа следует, что в ближайшее время наш пансионат пополнит группа из исправительной колонии для несовершеннолетних, во избежание опасных столкновений и несчастных случаев, просьба учеников не покидать классы во время учебного процесса, проводить все необходимые передвижения по корпусам только при сопровождении учителей или охраны.". Опять же ничего нового там сказано не было, тем не менее новость о пополнении наших рядов убийцами и чокнутыми маньяками была для меня весьма шокирующей.
Дорогу я знал хорошо, правда освещение оставляло желать лучшего. Двигаться приходилось тихо, а месье Дюваль то и дело вздрагивал при каждом повороте или неверном движении, на моих плечах удобно ему не было - факт. Я раскрыл дверь, которая ведет к лестнице, там, на первом этаже находился поворот к медицинскому корпусу. Преодалев два лестничных пролета, я оказался на первом этаже, людей тут по-прежнему не было. Открыв двери медицинского корпуса, я увидел в окне персонала миссис Дарнхольд. Мне хватило просто подойти к ней, держа в руках, потерявшего сознание Дюваля, чтобы она всё поняла.
-Господи Иисусе!, - я помог ей уложить учителя на больничную койку, после чего, окружившие её медсестры резво провели осмотр.
-Скарр, что произошло на этот раз?, - ужас на ее лице сменился негодованием.
-Ничего, мэм, Карл как всегда метит территорию, знаете? Прям как пёс! - я прижал руки к груди, изображая лапки
-Карл! Неужели никто его не остановил?
-К моему сожалению, мэм, все произошло слишком быстро, но будьте уверены, я свою часть работы выполнил. - тут я заметил, что все мои руки в крови.
-Пусть так, надо отправить письмо мисс Роше, скорее расскажу ей что произошло.
-А вы уверены, что это хорошая идея? Она только-только уехала, я бы подождал хотя бы дня два на вашем месте. - койка с Дювалем уезжала в сторону больничного покоя. В моих интересах было полностью предотвратить оповещение мисс Роше о случившемся, поскольку к событиям этого утра я имел прямое отношение.
-Ты прав, Скарр, слышал новости? У мисс Роше погиб муж прошлым вечером! - тут она заплакала так, словно муж погиб у нее, а не у мисс Роше.
-Нет, нам никто не говорил об этом. Это даже к лучшему, траур бы резко превратился в объект клоунады и насмешек. - тут я представил как Уильям, услышав эту новость изображает мертвого мужа мисс Роше, очень забавный трюк в его исполнении.
-Жестокий! Жестокий мир, никого-то он не щадит! Ох, если бы он проверил тормоза перед этой поездкой, а ведь он ехал сюда, к ней! А навстречу этот автобус и как.. - тут миссис Дарнхольд утонула в слезах.
-Прошу вас, не расстраивайтесь вы так, подумаешь, с кем не бывает? - не самое лучшее, что можно сказать в такой ситуации, однако более точного утешения я не нашел.
-Неужели тебе всё равно? - она ждала ответа, уставившись красным лицом на меня, слёзы уже успели намочить белый халат. Накрахмаленный колпак слетал с её головы, она вовремя его поправила.
-Нет, мне не все равно, просто у нас есть куда более серьезные проблемы, чем смерть мужа мисс Роше. Позаботьтесь о месье Дювале и да, не будете ли вы против, если я не буду возвращаться в класс, а останусь с ним не на долго?
-Конечно, с ним, да-да, Скарр, побудь с ним. Уже успели сдружиться?, - её покрасневшее от слез лицо, внезапно растянулось в широкой улыбке.
-Нет, толком то и не успели, однако у меня есть к нему очень много вопросов! Так что если вы не против, могу я пройти к нему? - я слегка привстал, готовый направиться в зону приемного покоя. Кажется, мне удалось краем уха уловить его голос в общем потоке слов. "Неужели в себя пришел?", - я пытался разглядеть из кабинета его койку, но ее загораживал гардероб.
-Конечно-конечно, иди, только надень халат, без халата нельзя, ты же знаешь правила посещений. - она указала тоненьким пальцем на шкафчик, почему-то я подумал, что из неё выйдет отменный пианист.
Натянув на плечи белый больничный халат, который оказался мне узким, я отправился к кровати месье Дюваля. Медицинский блок представлял собой огромное помещение с высокими потолками, трудно было уловить какие-то отличия от самых обычных больниц или госпиталей, однако размер помещения был и вправду внушительным. Те же самые койки, те же капельницы и непонятные склянки с пластиковыми баночками, наполненные пилюлями от разного рода недугов, придавали помещению по-настоящему болезненный вид. Мне всегда становилось дурно при виде больного человека, казалось, будто бы я сам начинаю заболевать.
Сделав пару шагов из кабинета, обойдя гардероб я увидел длинный ряд больничных коек. Все одинаково белые, с железными рамками у ног и головы они придавали помещению облик порядка и рациональности. На одной из таких лежал очнувшийся месье Дюваль.
-Доброе утро!, - я сел на свободную койку, рядом с Дювалем, на нем по прежнему был старый потертый костюм, пиджак не снимали, а кровь успела впитаться в воротник,казалось бы ничего и не изменилось, однако лицо было чистым и следов удара на нем не осталось.
-Ах, да! Мне сказали, что вы выдернули меня из горячей точки, - мне стал вдруг интересен образ мышления рабочего персонала, неужели все медсестры распространяют сплетни с такой скоростью?
-Все верно, месье Дюваль, сюда вас доставил я, - признаюсь, тут я почувствовал прилив эйфории и ощутил гордость за столь героический поступок, коим, с полчаса назад он вовсе не казался.
-Спасибо тебе, Скарр! Мне сказали твое имя вон те добрые девушки!, - он кивнул головой в сторону двух хорошеньких медсестер.
-Красивые, правда глупые, не люблю глупых женщин.
-А мне так не кажется, по-моему, они весьма умны, но по-своему, как и все мы.
-Это как?, - я готов был настаивать на их глупости, защищая крепость  своих убеждений.
-Весьма просто, ведь мы с вами не ведаем о том, как успокоить больного человека, пребывая в плохом расположении духа, верно?
-Предположим так, - Дюваль смотрел в мои глаза, я не выдержал и устремил взгляд в пол.
-А получилось бы у вас, дорогой Скарр, будучи злым на кого-то или переживая жизненную трагедию награждать улыбкой десятки больных ежедневно?, - слова Дюваля настойчиво высасывали из меня ответ, сам не понимая, я отвечал так, как того хотел сам учитель.
-Я полагаю, что нет, сэр. - я слегка расстроился, когда оборона моей крепости пала под натиском здравомыслия Дюваля, я перевел взгляд с пола на медсестер.
-В этом то и покоится их острый ум. Мы с вами можем не замечать, но вы, глядя на них сами того не желая улыбаетесь, все боли сходят на нет, когда ты видишь приободрение, даже самое незначительное, - не заметив того, я понял что смотрю на медсестер и улыбаюсь, встречая их кокетливые взгляды. Им обеим было не больше двадцати.
-Именно! Именно, мой дорогой друг! Вы только что поняли насколько важно уделять внимание мелочам. Не всегда гениальность проявляется открыто, быть может они и сами не догадываются насколько умны, однако мы с вами ясно понимаем, что это так. - Дюваль улыбнулся мне и и достал из кармана небольшую лакричную конфетку.
-Возьмите, друг мой, мои любимые лакричные конфеты, просто прелесть! - он достал из кармана еще одну и зажевал, свернув фантик в небольшой ровный квадрат, он отправил его в корзину рядом с койкой.
-А что вы сделаете с Карлом? Вы ведь знаете, что его зовут не Иван? Будете жаловаться?, - тот старикашка, который утром казался нелепым и забавным, на моих глазах превращался в настоящего героя, чье спокойствие таило в себе больше гениальности, чем всё вокруг.
-Что же я могу с ним сделать? Его страх опередил все попытки разума остановить случившееся, однако я сам виноват в этом!, - Дюваль говорил, слегка причавкивая конфетой во рту, я делал то же самое в подражание ему.
-Неужели вы думаете, будто Карл вас испугался?, - я сам опешил от столь глупого вопроса, только спустя секунду я понял, что это может обидеть учителя.
-Нет-нет, мой друг, всё совсем не так. Он искренне боялся потерять доверие и уважение своих коллег в классе. Опять же дай я ему минуту, он непременно бы успокоился и сел на место, однако, я был слишком настойчив! Ему было необходимо действовать незамедлительно, подобное главенство, по ошибочному убеждению, унижало его устоявшуюся гордость, следовательно, он боролся за свою честь, пусть ей ничего и не угрожало. - он говорил настолько спокойно, что мне захотелось прилечь на соседней койке и сменить тему разговора с драк и личностных перепалок на что-то более безмятежное, например на котят или кроликов.
-Сэр, ведь я расправился с ним сразу после того, как он совершил...ну..это!, - я отчаянно пытался избегать прямого упоминания о том, что Карл его вырубил.
-Не хочу вас расстраивать, мой дорогой друг, однако в этом не было никакой необходимости! В таком случае вы боролись отстаивая не столько свои принципы, сколько честь павшего учителя, тем не менее, пусть я вам и благодарен, но грубая сила не наделит вас божественным даром утолять душевные боли. Дав ему немного времени, вы сами смогли бы убедиться в том, что причин для драки вовсе не имелось. - этими словами Дюваль поверг меня в самый настоящий шок, я не хотел думать о том, что всё это было зря, поэтому попытался стереть из памяти, хотя бы на время, картину сегодняшнего утра.
-Извиняться я перед ним не стану, я все еще верю в то, что получил он не просто так! - я по прежнему отказывался верить в бессмысленность своего поступка.
-Вспомните мои слова, дорогой Скарр, перед этим нелепым событием, если вы их, конечно слышали. - Дюваль достал еще одну лакричную конфетку и зажевал ее, фантик по-прежнему изобразил геометрическую фигуру и направился в корзину.
-Кажется, вы сказали, что его перестанут уважать! - я попытался вспомнить их диалог в те минуты.
-Именно, мой друг, вы совершенно правы. Моя глупость сыграла в этом происшествии злую шутку, я почем зря осветил ему действительность в том свете, в котором она пред ним предстанет. Казалось бы, фраза предостерегающая и нацеленная на безопасность его репутации, отпечаталась в его сознании как реальная угроза - это  пробудило в нем ярость. - тут мне показалось, что виноват на самом деле я, а не Карл или сам учитель
-Не берите вину на себя, виноват здесь исключительно я, ни в коем случае не вы или  Карл. - Дюваль отчетливо видел, как всё мое геройство растворяется в воздухе и на мои плечи ложиться тяжелый камень вины.
-Вы правы, сэр, я слишком быстро принял неверное решение! - смирившись с тем, что моя глупость взяла верх в те минуты, я слегка расслабился, понимая, что в будущем буду более внимателен
-Вы верно трактуете мои слова, дорогой друг. Приятно видеть, что вы не хотите меня после этого ударить!, - тут он рассмеялся, выставив на показ ослепительно белые зубы, что достаточно странно для старика вроде него.
-Вы правы, наверное каждый хочет, чтобы его слышали. - я ответил на его смех улыбкой. Мне показалось, что разговор подходит к концу. Подобное чувство испытывают многие, когда во время диалога, слова вдруг приобретают легкий оттенок завершенности. В наших с учителем речах это угадывалось очень даже точно.
Дюваль нащупал карман пиджака и обнаружил, что лакричные конфеты закончились. Я смог уловить пелену печали на его лице, слишком вкусные были эти маленькие конфетки.
-Друг мой, я редко вижу людей вроде вас и мне бы искренне хотелось верить в то, что жизнь сохранит покой в вашем сознании, не очернив сердце инородным вмешательством. От любви до самой страшной ненависти всего один шаг и это правило распространяется не только на очередную даму или объект симпатии, а в целом касается нашей с вами жизни. Слишком хрупок мир и общество, в котором мы живем, главное помните, милый друг, что вы есть та важная единица, без которой работа общего механизма собьется, понимаете? Как часы или двигатель автомобиля? Пока я пребываю в пансионате, я бы искренне хотел вам передать всё то, что сделало меня тем, кто я есть. Держитесь меня отныне и впредь, дорогой друг, я искренне хотел бы помочь вам, отблагодарить за оказанную помощь.
-Спасибо, сэр, вы не похожи на здешних учителей. - я всё еще не мог обнаружить источник печали в его глазах, неужели это из-за тех конфет?
-Сэр, могу ли я не на долго удалиться? Мне необходимо заглянуть в одно место?, - я не сказал о своих планах купить ему лакричного лакомства.
-Конечно-конечно, я вам изрядно наскучил, так или иначе, я буду ждать наших с вами бесед. - с этими прощальными словами, я удалился.
Еще пару раз на пути в столовую я оборачивался в его сторону, чтобы убедиться в том, не изменилось ли выражение его лица? Печаль была столь глубокой и непонятной мне, что я не мог соединить воедино отсутствие лакричных леденцов и его состояние, слишком глупо это выглядело. "Взрослый человек, из-за конфет? Глупость!", - думал я, однако сразу вспомнил слова учителя о том, что гениальность не всегда покоится на поверхности, возможно, его гениальность заключалась как раз таки в особой страсти к леденцам?
                Глава 3: Немного о приматах
Покинув больничный корпус я внезапно вспомнил о бездонном портфеле мистера Дюваля и о том, сколько его вещей осталось лежать на столе. По-крайней мере в классе меня не было около часа, поэтому столовую я решил отложить на потом. Для начала нужно было удостовериться, что мои собратья не поубивали друг-друга. Тем же путем я вернулся и вышел к коридору на своём этаже. Свет за окном уже позволял отчетливо разглядеть дорогу и не запинаться о всякий ненужный хлам. До класса я добрался достаточно быстро, охраны по-прежнему не было.
Открыв дверь класса я увидел довольно странную картину, первый ряд с ученическими столиками был перевернут. Уильям и Сэм на скорость пытались пробежать до конца перевернутого ряда, попутно прыгая через парты , что-то вроде бега с препятствиями. Дэвид в конце ряда натягивал чей-то бардовый галстук, вместо красной финиширующей ленточки. Карл по-прежнему сидел у окна с окровавленным воротником. Шум был невыносимый, мне пришлось присоединиться к общему ликованию. В этой гонке выигрывал Уильям, он решил поступить хитро: перепрыгивая через каждую парту, он отталкивал её ногой, добавляя трудностей бегущему позади Сэму. Уильям разогнался к концу ряда и закричав победный клич вырвался вперед выбив из рук Дэвида галстук.
-Все видели? Сэм угощает меня сегодня в столовой и красит за меня забор на территории! А я тебе говорил, что я выиграю! Да-да! Говорил. - Уильям настолько был рад своей победе, что не заметил как я вошел в класс. Я решил напомнить ему о порядке и тишине.
-Уильям, что тут происходит?, - радость смылась с его лица.
-Да мы тут...поиграть решили, тихонько совсем, видишь? Как нам всем весело?, - он одарил толпу взглядом кумира-победителя.
-Тихонько?Да вас с первого этажа слышно! - на самом деле тут вступила в силу столь родная гипербола, шум едва улавливался даже рядом с кабинетом.
-Ой, правда?Ну мы же тихо! - я понятия не имею что нашло на меня в эту минуту, но мне безумно хотелось присоединиться к ним.
-Уильям, а спорим, что ты проиграешь мне? На уборку территории!?, - я протянул ему руку, глаза собратьев вдруг легли на меня. Он охотно пожал её.
-Идёт, но ты уже проиграл, я чемпион в скоростном забеге через парты! - новый титул Уильям присвоил себе с минуту назад и уже успел сродниться с ним.
-Это мы еще посмотрим! Дэвид! Галстук! - Дэвид кивнул и поспешил натянуть в конце ряда.
Мы с Уильямом встали на старте, волнение брало верх надо мной, нельзя было унять чувство наступающего страха перед уборкой, коленки слегка дрожали, выступил холодный пот  и тут я резко представил, что нахожусь на олимпийских играх.
-Готов Скарр?
-Готов!, - я был полон решимости взять золото в этом сезоне
Дэвид махнул рукой и мы сорвались с места как сумасшедшие антилопы избегающие смерти от гепарда, однако Ульям на старте зацепился за крючок и рванув, сорвал себе пол штанины.
-Что с тобой, Уильям? Забор покрасить хочется?! - издевки подбадривали его, а забор был слишком высокий.
-Гад! Хи-хи-тееер! - Уильям думал, что я специально зацепил его штанину за парту, чтобы я мог свободно вырваться вперед, он изрядно запыхался.
Я молча перепрыгивал через парты под смех и ликование, эта картина мне нравилась, я решил, что моей скорости не хватает для полного удивления толпы и я устремился что есть сил к бардовой ленточке.
-Скарр!Скарр! - толпа ликовала, я уже вообразил картину, как я на олимпийских играх, за мной наблюдает мой тренер, а я всё прыгаю и прыгаю, оставив позади злобного англичанина с порванной штаниной. Но внезапно Уильям оказался справа от меня.
-Даже не ме-ме-чтай! Уфф! Уфф! Готовь к-к-исть с краской! - Уильям удивил меня своей решимостью, а забор и вправду красит не хотелось.
-Ну уж нет! - я сделал резки рывок и перепрыгнул через две парты сразу. Не ожидал я такого поворота, однако до финиша оставалось преодолеть всего каких-то пять парт
-Уильям, пи-пи-ши письма! Уфф!Уфф! - я вылетел к финишу, сбив с ног улыбающегося Дэвида
-Скарр победил!
-Ничего себе!
-Ура!, - мои собратья по-прежнему радовались победе
Уильям только-только добежал до финиша.
-Мой дорогой Уильям, пришло время расстаться с титулом чемпиона! - я улыбнулся ему, тот, в свою очередь, облокотившись на колени старался привести дыхание в норму.
-Так не-не честно! Полный провал. - я решил приободрить его
-Все равно весь забор один не покрасишь, вместе возьмемся и Сэмми и Скотта подключим! - тут его глаза засияли от радости и мы подняли руки вверх, как-будто сыграли в ничью.
Весь класс взревел от радостного события, половина класса начала переворачивать другие ряды, чтобы повторить наш с Уильямом триумф. Была странная картина, мои собратья будто бы из ума выжили, Джон и Питер начали драку в дальнем углу, оба рыжие и оба маленькие, словно им и не шестнадцать а десять или одиннадцать. Прекрасная половина класса радостно выстроила вокруг них кольцо, болея то за Питера, то за Джона. Представители сильной его части толпой окружили ново-перевернутый ряд и наблюдали как по ним носятся будущие чемпионы. Уильям не выдержал, что его обойдет еще кто-то и резво подскочил к ним, встав в длинную очередь. Меня захлестнули почти животные чувства.
И тут мне в голову пришла интересная картина. Все мы вдруг стали обезьянами в густых лианистых джунглях, обезьяны разного пола роста и веса, но одинакового возраста устроили племенной праздник танцуя и прыгая через костер. Кто-то кидался учебниками, я представлял, что это бананы. Бананы летали из одной стороны класса в другую, крохотные самцы Питер и Джон старались упорно добиться расположения самок, еще во время драки поглядывая на них, выбирая самую симпатичную. Я же посмотрел на себя и вдруг увидел обезьяньи лапки с потертыми ладошками, волосатые руки, совсем не стесняясь своей наготы я сидел на одном из камней, который раньше был партой. Картина была захватывающая, а главное забавная, поверженный самец Карл сидел и оглядывал происходящее с легким прищуром, понимая насколько плохо быть не принятым в наше племенное сообщество. Мы конечно же люди, но, как там его? Дарвин сказал, что все мы произошли от обезьян, эволюционная теория подвергалась в моей голове многочисленным спорам до этого момента, но сейчас я точно знал, кто мы есть на самом деле.
Картина размылась, камень вновь стал партой, а на теле появились человеческие черты, избавленные от прежней волосатости. Я вспомнил о своей первоначальной цели и направился к учительскому столу. Обнаружив кожаную сумку, я начал немедленно складывать в неё вещи, стараясь равномерно распределять всё так, как это делал учитель. Моих навыков было мало, чтобы уложить в эту крохотную сумку всё то что в ней лежало утром, всё что не влезло, пришлось взять на руки. Я поднял сумку над головой и сказал:
-Уважаемые коллеги! Не уподобляйтесь обезьянам, наведите порядок в классе! Мисс Роше сотрет с лица земли нас всех! - но никто моих слов так и не услышал, мои уважаемые собратья продолжали кидаться бананами и прыгать через костёр.
"Что же, пускай, я им сейчас совсем не интересен, учителя бы сюда, да кому, собственно, кроме месье Дюваля и мисс Роше следить за нами?" - примерно так утро превратилось в день.
Глава 4: Голова
К тому времени как я передал учителю его сумку, за окнами уже во всю струился день. Вновь поговорить с месье Дювалем мне не удалось по причине того, что тот, к моему приходу спал, поэтому я просто оставил сумку и вернулся обратно в класс, где мои уважаемые собратья только отходили от первобытных приключений. Я был удивлен тому, насколько сильно оказался вымотан. Пожалуй, не столько физически, сколько морально, все произошедшее утром для меня не в новинку, однако, за каждый подобный случай я всегда расплачивался подавленным настроением, голова просила ясности, а тело требовало сна, да и чего уж там, я бы и сам не против вздремнуть часок-другой.
Забавно было как раз и то, что усталость коснулась не только меня. Когда я вернулся в класс большая часть раскинулась кто где. Уильям и его святая шайка дрыхли прямо под учительским столом на небольшом холме из портфелей. Остальные же вели ни к чему не обязывающие беседы, да то и дело старались держать глаза открытыми. Карл по-прежнему смотрел в окно в самом дальнем углу класса, позор очертил вокруг него невидимую клетку, ключ от которой был только у меня. Само собой, о каком-либо порядке, речи и быть не могло. Карандаши, авторучки, линейки и различного рода макулатура заполнили все свободное пространство на полу кабинета, так,  что местами приходилось ходить на цыпочках, чтобы не сломать, или не помять что-нибудь. Такой и была обстановка в классе. Я присел на свое излюбленное место и постарался уснуть, для этого даже соорудил из учебников что-то вроде подушки, мягкой основой которой являлся портфель.
Уснуть было вплоне возможно, однако почти час я ворочил голову в поисках той самой идеальной позы для комфортного сна. И вот, не успел я опомниться как уже вижу всю неясность в своей голове, вновь эти смешанные образы, незнакомые мне люди, города и постройки, до коих никогда не доберутся даже самые великие географы. Вот он я, сижу в красивом, дорогом ресторане, за окнами то и дело слышится гудение автомобильных двигателей, да голоса прохожих, которые невозможно было расслышать, так, будто мой разум пытался сказать: "Дело совсем не в них". И вправду, за окном спустя некоторое время начался сильный ливень, народ куда-то делся, а гул автомобильного двигателя начал постепенно утихать. Вот ресторан, вот столик, тарелки пусты, да и денег в кармане не было. "Поверить не могу, да что я тут делаю?". Я очень хотел выйти на улицу, ресторан казался мне слишком скучным и унылым, тут не с кем поговорить, а на улице должно быть еще ходят люди. Однако сон распоряжался моими действиями вопреки сильным желаниям. Я продолжал сидеть на месте, плавно обходя жуткое желание оказаться где-либо еще. Как вдруг из комнаты персонала вышел прилично одетый человек высокого роста, с накрахмаленным воротником и сверкающими кожаными ботинками. Все бы ничего, но его голова, которая была неестественно велика, слегка портила всю картину, выдвигая на первый план настороженность и недоверие. Совсем скоро он присел за мой столик и я заметил, что он улыбается, но опять же, неестественно улыбается. Казалось, будто на его лице кроме улыбки, другие эмоции существовать не могли, да и было бы это неестественно уже не для меня, а скорее для него.
-Здравствуйте-здравствуйте! - человек с большой головой и широкой улыбкой произнес торжественное приветствие и протянул мне руку, я несомненно пожал ее.
-Добрый день, позвольте уточнить, мы знакомы? - он продолжал улыбаться, на момент мне показалось, будто после вопроса его улыбка растянулась до самых ушей.
-О, несомненно-несомненно, мое имя Стефано! Стефано! Стефано! - он прокричал свое имя так, будто объявлял самого себя в каком-нибудь цирке.
-Можете называть меня Скарр! - я продолжал вести себя настороженно, отдаляясь от гиперактивного головастика
-Что вы, что вы, полно вам! Я вас прекрасно знаю! Мы с вами знакомы! - он повышал голос, усиливая восклицательный акцент на ударных звуках, это непомерно раздражало, мне хотелось скорее закончить разговор и уйти из ресторана.
-Вы ошибаетесь, я раньше вас никогда не видел! - я встал со стула и хотел было направиться к выходу.
-Ты слабый малый, тебя так просто раздавить, ты не видишь очевидного! Не видишь и все на том! - его крики меня остановили, я насторожился.
-К чему ты клонишь? Человек-купол? - мне показалось забавным это сравнение, его голова и вправду была похожа на миниатюрный купол
-Ты слабак, Скарр, ты пуст как белый холст, жертва слепого художника! Жертва! - он улыбался так, что ямки на его лице начали кровоточить, я серьезно испугался. Стефано встал со стула и начал приближаться ко мне.
-Твое имя - фальшивка, а твоя личность - случайность! Ты - ошибка, а действие - крайность! - он начал рифмовать слова, а кровь смазала накрахмаленный воротник, ямки буквально лопались, улыбка стала настолько широкой, что я разглядел десна и ротовую полость.
-Прочь! Не подходи ко мне, чудовище! - нет, это сон, думал я, я проснусь прямо сейчас и оно уйдет, лицо теряло человеческие черты волосы проступали из окровавленного лица.
-Ты пустой! Ты мое творение, мой холст, а я твой художник, я твой художник! - он достал их кармана брюк длинную, толстую кисть и смазал кончик собственной кровью.
-Я нарисую тебя заново, твоя жизнь - моя прихоть, твоя личность - мой рисунок! ты -ошибка, ты - фальшивка! - он приближался ко мне,  и терял преимущество в росте, переходя на четвереньки, спустя мгновение кожа покрылась волосами, а сам Стефано превратился в головастую мартышку.
-Уйди прочь! Это сон, сволочь! Уйди прочь! - я истерически задергался, но волосатая обезьяна схватила меня за шею и коснулась кистью, моего лица. Кончик пришелся прямо на мой лоб.
-Ты станешь нашим шедевром, Скарр, наше имя войдет в историю, а ты так и останешься никем! Холстом для обезьяны! - обезьяна издала первобытный крик и начала раскрашивать мое лицо своей грязной кровью. Я попытался крепко закрыть глаза, что есть сил закричал, но в тот же миг очнулся.
Я оглядел помещение, за окном был день, дети по-прежнему разговаривали кто с кем, а я обнаружил холодные капли пота на лбу. Я долго старался прийти в себя и никак не хотел верить в реальность этой картины. "Что это было, черт возьми? Сон? Реальность? Что это?" - мои мысли были похожи на смерч или торнадо, ухватиться за что-то конкретное не удавалось, сколько бы усилий я не приложил.
Почти 20 минут я просидел, пытаясь прийти в себя, однако нас всех потревожила дверь, в которую с криком влетела миссис Дарнхольд.
-Доигрались? Сволочи! Дюваль погиб! - я не мог прийти в себя, мои глаза застилал ужас от происходящего, я не мог поверить в реальность сна, а теперь и в саму реальность, слишком много всего! Миссис Дарнхольд направилась к парте Карла, тот был в шоке от услышанного.
-Ну чего, сволочь? Теперь ты доволен? Ты рад? Отвечай! - из ее глаз текли слезы, она не могла сбавить обороты и кричала, как не в себя.
-Миссис Дарнхольд, это не я его ударил! Это Скар! Клянусь вам, посмотрите, что он со мной сделал, я хотел отнести его к вам, но этот недомерок сказал, что во всем обвинит меня, вы только посмотрите что он сделал с моими зубами. - я не мог понять, что происходит в данный момент на моих глазах, я до конца был уверен, что все станут отрицать это, невозможно! Нет!
-Это правда, Скар? - миссис Дарнхольд посмотрела на меня с толикой печали на лице.
-Нет, неужели вы верите этому кретину!? Да он с самого рождения доброго ничего не сделал! Вы посмотрите на него! - я не знал как оправдать себя, доказательств у меня не было, а сам Дюваль видимо не успел рассказать как все было на самом деле. Я кричал, кричал надрывая связки, мне казалось это живым безумием.
-Да, миссис Дарнхольд, это он! Спросите у всего класса, вы спросите только, это все Скар учудил, мы все ему говорили, что не надо бить учителя, а он как сорвется и врежет ему! Еще и нас подговорить пытался, чтоб не рассказывали! Ненавидим! - Карл ушел в далекий, дремучий лес собственной лжи, я был уверен, что все остальные докажут мою невиновность. Как вдруг заговорила Джанин.
-Именно так, миссис Дарнхольд, это все Скарр! Вы только посмотрите, как он Карла избил, у него не все дома! Я вам правду говорю! - я сорвался, чуть было снова не вмазал Карлу, но тот отскочил и состроил испуганный вид.
-Вы гляньте на него! Неномральный, кусок дерьма! Убийца! - весь класс подловил яростный клич и все как один заголосили: "Убийца!Убийца!Убийца!"
-Скарр, ты должен ответить за свои поступки, немедленно идем со мной.
-Какого черта вы несете? Я ничего не делал, я спас учителя от этого негодяя, почему вы мне не верите? Как вы можете? - Миссис Дарнхольд в ответ лишь томно покачала головой и взяв меня под руку повела к выходу. На последок я увидел лишь свирепую ухмылку Карла, который был доволен собой.
Меня вели к главе пансионата, мистеру Бишопу, его я видел лишь мельком за все время обучения, ходили даже слухи о том, что никто на самом деле пансионатом и не управляет, мол тут главная - охрана. Удивительно, что я сам в это поверил с течением лет. Однако сейчас, мне предстояло встретиться с ним лично, уже в коридоре меня под руки взяла охрана и повела в его кабинет, как бы я не старался, я не знал, что буду говорить и как именно я смогу оправдать свое, уже грязное имя. Я - убийца.

Глава 5: Карл Артхейт
Самое ужасное то, что Карл даже не подозревал, насколько сильно ошибался, не понимал, какую ответственность перекладывает на другого, ни в чем неповинного человека, путем обмана. И дейсвтительно, этим утром никто не мог подумать, что месье Дюваль погибнет от инсульта прямо во сне. Все задавались вопросм, выступил ли тот удар страшным катализатором подобного, или же это чистая случайность? Однако факт оставался фактом. Первоначальной задумкой Карла выступала банальная передача ответственности за содеянное, в прочих кругах о таком выражаются проще "умыть руки". И никто не станет отрицать очевидного, ему удалось убедить остальных в том, что они долгие годы были "слепы" и не видели истины, которая скрывалась прямо под носом. Добрую половину грехов Карл умело списывал на Скара, и все сходило ему с рук, прочие лишь молча кивали головой, некоторые лица даже сочувствующе утешали Карла, нельзя ведь оставлять бедолагу на съедение такому монстру, как Скар. Его судьба была в равной степени забыта сочувствием и брошена на растерзание свирепости в душе Карла, можно было с уверенностью сказать, что дальнейшая судьба Скара его никак не беспокоила, а если совесть и просыпалась время от времени, то сразу заглушалась непреодалимыми потоками гнева и ненависти, чего вполне хватало для полноценной жизни. Абсолютно те же чувства он вселил и в других детей. Даже Уильям, который, казалось бы, находился в узком кругу Скара с самого раннего детства усомнился в его добродетели и якобы прозрел, слишком убедительными были слова забитого в угол зверя.
Все разом отреклись от веры в человека, который добродетельствовал для себя, что поделать, таково состояние души. Совсем было бы другое дело, совершай он добро в открытую для других, усомниться было бы сложно, ведь тебе перед лицом всегда маячит теплое, понимающее человеческое лицо, которое, если не ангельское, то по-крайней мере - святое. Печаль вся крылась именно в природе добродетели. Мы никогда не помним имена героев, которые не пользуются громкоговорителем, для обозначения важности своих поступков, добродетель во благо других - поощрительно награждается любовью коллектива, однако, тот род безликих, который поступает правильно не из желания быть любимым, а из желания поступаить правильно, остается безликим до тех самых пор, пока чужие грехи на их фоне не становятся более выразительными. Чудеса? Скорее безукоризненная истина бытия, от которой слишком тяжело скрыться даже самому неприметному человеку.
Неприметные люди склонны к нейтральной жизненной позиции, от них вы вряд ли услышите что-то определенно плохое, или наоборот, хорошее. Само собой индивидам, таким как Скар Томпсон или Карл свойственна определенная, точная линия повествования, столь же точная, как и их выбор в сторону плохую, либо хорошую, однако тех, у кого не сформированы примитивные личностные доктрины, легко склонить в одну из этих сторон, оно и верно. Никогда вы не встретите рационального отпора у человека, который не знаком с точностью и определением в совершенном выборе. Почему? Все элементарно и просто. Человеку, которому нечем дорожить - нечего защищать, а это ли не самое страшное, что может быть в жизни, само собой после экстремального порыва инсинуриющих припадков, во время которых, следующий слепо верит в примитивного рода философию, стены которой падают, при более сильном давлении. Аналогом такого мышления, может выступать тот самый соломенный домик поросенка из всем нам известной сказки, и поверьте, ветра будет достаточно.
И Карл, будучи фигурой не столь нейтральной в своем выборе, сделал его, как нам кажется, в плохую сторону, таков ярлык, таков штамп, которым мы клеймим его. Однако то, что плохо для нас, не плохо для него и в полной ли мере мы способны оценить человека, когда до конца не осознаем его поступков, природа которых, зачастую какая-никакая, но человеческая. Оказавшись под тонкой пеленой стыда и непонимания, он остался один, попал под указательный палец судей. Однако судьи были и остаются нейтральными. В данном случае, их дело заклеймить человека позором и оставить гнить в сутулом одиночестве, такова судьба
осуждающего, такова судьба осужденного. И само собой речь не идет о суде, в рамках государственных законов, их обходят и без суда, главное шевелиться чуть активнее, однако нравственные законы и судьи моральных норм, всегда найдут, кого и за что им осудить. Таковы правила общества сегодня. Мы имеем нейтральныйх судей, которые не придерживаются конкретных взглядов, а лишь тычут пальцами в тех, кто выбирает, что почти лишает их права называться людьми, в полном отображении характеристики этого слова, лишенный выбора человек - человек наполовину, тот, кто предпочитает судить, но не выбирать - человек на треть. И в то же самое время, под наш взор попадают те самые "хорошие" и "плохие", "ангелы" и "демоны", те кто не судит, но выбирает. Взамен на возможность обладания зоной безграничного комфорта в рамках судейства, я предпочту ее отсутствие в рядах тех, кто выбор сделал. Такова человеческая природа выбора.
Беда была лишь в том, что пусть и судили, но по тяжелому с течению обстоятельств судили совсем не того, кого стоило.