Душераздирающая история о моих первых Levi s

  Начну издалека...  В 1977 году с радостью, "перекрестившись локтем", закончил обучение в школе. С прискорбием вынужден сообщить, что в тот момент у меня НЕ было никаких фирменных джинсов... Начиная лет с 10-ти, мама регулярно (раз в год) покупала мне две пары хлопчатобумажных брюк синего цвета. Одни штаны находились в стирке, другие - на мне. Через год я благополучно "вырастал из них". Эти штаны получили у советских людей название "техасы". Они имели штук 6 накладных карманов: спереди, сзади и сбоку. В местах необходимого усиления крепления карманов использовались "имитаторы фирменных заклёпок" - сферические никелированные мелкие "букли" (так их называли тогдашние специалисты по фурнитуре). Такие же псевдозаклёпки широко применялись в галантерейном производстве. Ими, например, были прикреплены ручки у большинства отечественных сумок из кожзаменителя.  Сами же штаны сильно напоминали брюки от советских рабочих спецовок того времени. По современной джинсовой классификации эти штаны относились бы к категории Carpenter jeans (джинсы плотника). Зимой мама запрещала мне носить эти самые "техасы", справедливо полагая, что они не подходят для использования в климатических условиях г. Москвы.
  Основными местами моего пребывания (во время учебного года) были школа и дом. Я никогда не был вундеркиндом и процесс добросовестного выполнения домашнего задания занимал весь вечер (частенько затягиваясь до наступления ночи). Все советские школьники учились 6 дней в неделю, то есть единственным выходным днём было воскресенье. В школе все ученики ходили, исключительно, в стандартной форме. Сначала она была (для мальчишек) мышиного серого цвета, позже была введена синяя форма. У этой новой формы было два варианта верха: куртка (типа ливайсовского тракера) для младших и средних классов и пиджак, с модными тогда накладными карманами, для старшеклассников. Эта реформа доставила массу проблем родителям учеников. Во-первых, она наносила дополнительный удар по семейному бюджету, а, во-вторых, нужно было ещё подловить нужных размер в магазине - как всегда отечественная швейная промышленность не могла обеспечить такой продукцией всех желающих...
  Мои родители (и мама, и отец) никогда не были "тряпичниками" и довольно равнодушно относились к новинкам моды. Они считали, что нет ничего "смертельного" в том, что их сын пойдет (вместе с классом) в театр, или в музей всё в той же школьной форме. У отца было много разных знакомых и друзей, но он не считал нужным поддерживать отношения со спекулянтами и представителями советской торговли, да и навязываться  кому-то с односторонними просьбами не слишком любил. Однако, на разных школьных вечерах я видел девчонок и парней (из старших классов), одетых в настоящие фирменные джинсы и полукомбинезоны (на лямках) с красивыми потёртостями на коленях. В то время было модным носить приталенную рубашку (с кокеткой и вертикальными швами или вытачками на спине) навыпуск, внизу такой рубашки с двух сторон (по бокам) должен был быть фигурный вырез. Наверное, по аналогии, более модными считались удлиненные джинсовые куртки рубашечного кроя. Очень часто, на: передних и задних кокетках, манжетах, воротниках и/или карманах была сделана (фабричным способом) какая-нибудь мелкая, но яркая вышивка, чаще всего, в виде цветочных мотивов.
  Замечу, что в те годы, в отделах "Ткани" продавалась тёмно-синяя отечественная (НЕ протирающаяся!) джинса. Это была мягкая ткань, шириной около 80 см (не было широких  отечественных ткацких станков), сшитые из неё изделия быстро теряли форму, но цена была доступной для всех трудящихся. Что касается фасона брюк, то в моде доминировал клёш (от колена) при практически "нулевом" облегании верхней части.
 В 9-ом классе я упросил собственную бабушку (мать отца) пойти на очередную швейную авантюру и сшить мне джинсовый костюм. Моя бабушка умела неплохо шить, профессионально освоить это ремесло ей пришлось во время войны. Она находилась вместе с сыном в эвакуации и для того, чтобы получить рабочую продовольственную карточку, пошла в цех, где стала подшивать простыни. После возвращения в Москву, она устроилась надомницей на фабрику "Пух-перо", там она ударно шила телогрейки для нужд фронта и тыла, за что позже была награждена медалью "За доблестный труд". Бабушка, само собой, не могла отказать любимому внуку (в моём лице), но сразу предупредила об отсутствии гарантии положительного результата. Дома имелась ГДР-овская ножная швейная машина фирмы KOHLER, которую неизменно ругала за регулярные "капризы" и полное отсутствие желания прошивать плотную ткань, хотя этот шедевр социалистической техники имел множество функции в виде различных фигурных строчек, включая зигзаг. Выкройки куртки и брюк были взяты из советских журналов типа "Шью сама", но фасон был  немного откорректирован мной. Моя мама имела некоторые, полученные в детстве, навыки по вышиванию крестиком и гладью. Перед ней была поставлена задача: украсить переднюю и заднюю кокетку несколькими цветочками с помощью ниток мулине. Отцу не удалось остаться в стороне от этого процесса коллективного творчества. Я попросил его принести от одного из знакомых пару десятков металлических пуговиц. Эти пуговицы были собраны из двух отштампованный частей- верхней и нижней, Нижняя часть имела сквозное отверстие для последующего пришивания, она была выполнена из жести, аналогичной материалу консервных банок. Верхушка имела рисунок в виде какого-то диковинного сказочного льва. и была изготовлена из латуни с последующей полировкой. Никаких надписей латинскими буквами на верхней поверхности не было. Подчёркиваю - пуговицы НЕ приклёпывались, как на фирменной одежде, а - пришивались нитками. Забегая вперёд, скажу, что из остатков ткани бабушка сшила мне плоскую сумку с накладными карманами и длинной ручкой, такой, чтобы при ношении на плече она находилась ниже пояса. Сверху была вшита спиралевидная пластиковая молния. Отец помог мне изготовить, из проволоки и куска латуни, огромную (около 15 см) декоративную английскую булавку, которая брутально пронзала один из карманов. Примерно через месяц коллективной напряжённой работы, я стал счастливым обладателем модного (по моим представлениям) джинсового костюма с бонусом в виде аксессуара- мечты всех московских "хиппи" (это я о сумке!). Я был горд своей (и родительской) как бы сейчас сказали - креативностью... Разочарования ждали меня немного позже.
  Придя на ближайший школьный вечер, я почувствовал определённый интерес к моей обновке. Необходимо сказать, что издали всё выглядело вполне достойно, однако, при более близком и тщательном рассмотрении бросались в глаза некоторые недостатки пошива. Ко мне подошёл Андрюха Александров - отличный парень из довольно обеспеченной в финансовом плане семьи. Андрей всегда носил короткую стрижку типа полубокс, хотя подавляющее большинство пацанов отращивало длинные волосы и вопреки всем запретам со стороны учителей проникало в таком виде на школьные уроки. Умные преподаватели не обращали на это серьёзного внимания, хотя всегда находилась какая-то стерва, типа завуча по педагогической работе (пятое колесо в "образовательной" телеге), которая выгоняла из школьного здания, пытаясь отправить в ближайшую парикмахерскую. Разумеется, никто не желал добровольно лишать себя длинных волос и это показательное (с точки зрения преподавателей) мероприятие заканчивалось вынужденным прогулом нужного для ученика урока. На следующий день всё повторялось, и невинной жертвой становился следующий старшеклассник. Возвращаясь к Андрюхе, необходимо сказать, что его совершенно не интересовали никакие модные тенденции в одежде. Внимательно взглянув ещё раз на мою куртку, он спросил: "Ты сам цветы вышивал?". Я (вполне честно) отрицательно помотал головой. "Такое впечатление, что какая-то маленькая девочка вышивала",- продолжал развивать тему одноклассник. Я вынужден был изобразить на лице глупую улыбку и разочарованно отойти в сторону. Через пару дней я взял маленькие ножницы и распорол все цветочки. После этой процедуры на тонкой ткани остались довольно заметные следы от ниток и иголки. Кое-где вылезли более светлые нитки джинсовой ткани, состоящей, как известно, из "стока" и "утока". Также одной из моих ошибок являлась не совсем правильно выбранная длина брюк. Надо было добавить тройку сантиметров по длине (высоте) штанов. При ходьбе расклешённые брюки стремились сложиться перпендикулярно вектору моего перемещения, то есть получалась визуальная картинка типа "гусь лапчатый". После этих событий я еще года 2-3 носил куртку, а самопальные джинсы очень быстро пришли в негодность: растягивались в коленях, рвались тонкие ("сороковка") советские нитки из хлопка, при заправке более толстых мгновенно заклинивало механизм, приводящий в поступательное движение лапку с иголкой. Весной этого же учебного года мне ( с мамой) случайно удалось приобрести в Марьинском Мосторге (Московско-Дзержинском универмаге) весьма странную имитацию джинсов польского производства. Странным в этих штанах было абсолютно всё! Ткань была мягкая и струящаяся, штаны имели серо-бежевый цвет, не поддающийся более конкретному описанию. Причём, изнанка этого изделия была тёмно-бордового цвета. Сзади - ни одного накладного (или хотя бы прорезного) кармана, но была кокетка. Спереди были пришиты два накладных кармана с закруглёнными снизу краями. Сверху эти карманы закрывались такими же закруглёнными клапанами (как у куртки фирмы Lee). Но зато! У этих так называемых джинсов было целых ТРИ великолепных приклёпанных по всем правилам пуговицы с непонятным словом (названием польской компании): одна на поясе (как обычно) и две для застёгивания клапанов карманов. Сзади же в шов кокетки был вшит ЛЕЙБЛ -узкая ленточка с таким же словом, как на пуговицах (аналогично лейблу  джинсов Wrangler). Стоил весь этот шедевр около 20 рублей. Моего размера не было в наличии, но был - следующий (по возрастанию). Я посмотрел на маму выразительным взглядом и она без лишних вопросов направилась к кассе. Всё следующее лето я не вылезал из этих штанов. К тому же у меня, ещё при первом осмотре, созрел хитрый план: при ближайшем подходящем случае переставить эти фирменные пуговицы (обратившись за помощью к отцу) и перешить фирменный лейбак на что-нибудь более интересное... Позже, всё именно так и получилось.
  Согласно программе, утверждённой Министерством образования СССР, все школьники сдавали  экзамены только после 8-го и 10-го классов. Самое начало лета (накануне выпускного 10-го класса) было для меня и моих одноклассников ознаменовано "службой в армии"!!! В моей школе почему-то всех пацанов, закончивших 9-ый класс, под руководством военрука (под кличкой "Зубоскал"- слегка изменённый вариант грибоедовскрго Скалозуба  (эту кликуху придумал мой одноклассник, Антоха Иващенко) отправляли в какой-то непонятный и пугающий наших матерей "военный лагерь". Там  проходило практическое закрепление знаний, полученных на уроках НВП (Начальной Военной Подготовки). Мы жили в солдатских шестиместных палатках, стоящих на земляном полу. Для проверки памяти попробую перечислить всех, кто "воевал" тогда вместе со мной: Костя Курганов, Паша Павлов, Сергей Колчин, Андрей Александров и (скорее всего) Саня Лебедев. Было бы интересно посмотреть на лица этих моих корешей, во время чтения данного абзаца... помнят ли они "однополчан"? Всё это милитаристское безобразие продолжалось неделю (от силы - полторы). Скажу по правде, это стало моим единственным опытом пребывания в рядах Советской армии. После окончания ВУЗа (МИФИ) автоматически присваивалось лейтенантское звание безо всяких сборов и прочих пародий на военную службу.
  Нетрудно догадаться, что весь 10-тый класс, с первого сентября и до последнего (в прямом и переносном смыслах) звонка, прошёл под девизом подготовки к поступлению в институт. Честно скажу, что тут уж было не до джинсов. Хотя я обратил внимание, что неплохие трущиеся джинсы появились у Лёхи Измайлова; иногда приходил на занятия в качественных "джинАх"  и Ваня Родионов, он готовился к (благополучному!) поступлению в Московский институт народного хозяйства им. Плеханова и ему (для характеристики) нужна была серьезная общественная работа. Весь последний школьный год Иван провёл в качестве комсорга (всей) школы №204, по этой причине учителя смотрели сквозь пальцы на его появление в одежде, запрещенной для советских школьников. Также в джинсах постоянно ходил один парень (не помню фамилию) из параллельного класса с литерой "В". У этого парня отец ударно трудился дипломатом в Швейцарии (так что ему были не совсем понятны наши мечты о джинсах), кроме того, рост этого (как бы сейчас сказали) "ухоженного" мальчика был около 1.9 м и его мама придумала отмазку для учителей, дескать, не может найти в московских магазинах школьных брюк необходимой для его роста длины.
   Самым эффективным, но весьма дорогостоящим методом успешной подготовки к вступительным экзаменам были дополнительные занятия с, так называемыми, "репетиторами". В основном репетиторством (незаконным предпринимательством с целью личного обогащения) занимались преподаватели ВУЗов, "позорящие гордое звание советского педагога". Цена одного занятия, например, по физике или математике, составляла 8-12 рублей. "Натаскивание"  группы из 4-7 учеников продолжалось около 2-х часов (пару раз в неделю) в квартире преподавателя (или на съёмной квартире). В конце каждого занятия выдавалось большое домашнее задание, несколько десятков  примеров и задач из билетов вступительных экзаменов прошлых лет, при этом учитывался институт, в который собирался поступать абитуриент. Большинство репетиров помогало качественно подготовиться к поступлению, но попадались и жадные до денег мерзавцы, стремившиеся сколотить капитал на несчастье школьников и их родителей. Мне пришлось сменить одного такого халявщика-математика и систематически прогуливать (экономя родительские деньги!) занятия по физике. Обычно такие преподаватели (для подготовки в технический ВУЗ)  работали парой (физик + математик). Мне попался очень неплохой математик (спасибо ему!), проживавший тогда на 4-ой Тверской-Ямской улице, и никудышный физик. У меня были (разумеется) 4-ки и 5-ки по этим предметам, но интенсивные занятия давали неплохие результаты: так за стандартные 45 минут я успевал в классе решить, практически, ДВА варианта школьной контрольной работы по математике- свой и соседки по парте (Лены Семёновой).
  Московские учебные институты делились на две основные категории - по срокам проведения вступительных экзаменов. К первой категории относились: МГУ, ФИЗТЕХ, МВТУ, МИФИ и некоторые другие. Провалив вступительные экзамены в одно из этих заведений, можно было быстро перебросить документы в какой-нибудь чуть менее престижный институт (из второй категории) : МИИТ, МИЭМ, МЭИ, Станкин...и попробовать ещё разок. Для парней представляли интерес лишь институты с военной кафедрой, где после обучения присваивалось звание лейтенанта. В каждом институте было своё общежитие для иногородних студентов. Ограниченное количество койко-мест приводило к большой разнице в конкурсе для москвичей и для иногородних, хотя некоторые дети обеспеченных родителей снимали в Москве квартиры, отказываясь от места в студенческой общаге. Короче, в институт мне удалось поступить довольно легко, хотя и со скромными оценками, незначительно превысив конкурсный порог. Откровенно скажу, что при отсутствии в Советском Союзе всеобщей (для мужчин) воинской повинности, я вряд ли бы отправился сразу после школы, как тогда говорили, "сушить мозги" довольно сложными (и не всегда нужными!) науками. Хотя это, конечно, стало определённой школой жизни.
  Я намеренно удалился от объявленной в заголовке темы для максимального погружения современных читателей (особенно молодых) в проблемы некоторой части советской молодежи в самом конце 1970-х годов. Итак, начались достаточно суровые будни обучения в МИФИ. Снова вернусь к школьным корешам- из пацанов, закончивших вместе со мной последний 10-тый класс "А", абсолютно все поступили в какие-либо столичные институты. Однако, уже в мои 17 лет  вызывала гадкое чувство - несправедливость (совковой системы!) по отношению к некоторым пацанам. Так например, уже упомянутый выше Антон Иващенко (умнейший парень, прекрасно знавший физику с математикой, писавший интересные сочинения, неплохо говоривший на двух языках, отличный рассказчик), имевший не слишком хорошее зрение (около 5 единиц, не помню в какую сторону) не прошёл медицинскую комиссию, обязательную для допуска к экзаменам. Ему разрешили лишь подать документы на вечернее отделение МИЭМ (если не ошибаюсь). Вся гниль существовавшего режима заключалась в том, что спустя несколько месяцев его "забрали в армию", то есть для обучения на дневном отделении ВУЗа он был НЕ годен, а для службы в вооруженных силах- вполне!...  Вместе со мной оказались зачисленными на первый курс МИФИ- Терёшкин Саня (Царство ему Небесное!) и Пепелин Андрей (на соседний факультет). Андрею пришлось уйти (куда-то перевестись) после первого курса, Саню выгнали - на втором курсе. Несмотря на войну в Афгане, ему удалось отслужить в ГДР, позже он восстановился на вечернем отделении, но бросил... Мне тоже пришлось из-за одного, слишком принципиального преподавателя, уже покинувшего нашу грешную землю, уйти в "академку", то есть "остаться на второй год". Но о покойниках: или хорошо, или никак, поэтому я  - "НИКАК"! Однако, хоть и с опозданием, но я всё же получил свой серый невзрачный "поплавок" на лацкан пиджака (или  - на воротник джинсовой куртки? Вопрос философский). Искренне считаю, что в КАЖДОМ деле чрезвычайно важна "воля к победе" (о которой пел Высоцкий)..
  Когда я начал учиться на первом курсе, мой отец организовал свой очередной небольшой цех при 3-ей московской швейной фабрике. Вместе с отцом стала работать и моя мама. До этого, много лет она выполняла разнообразную, но обязательно надомную работу, чтобы я находился под постоянным контролем. Это был цех по производству фурнитуры. Отец мог быстро наладить выпуск любой продукции, обеспечив необходимым оборудованием собственной конструкции и собственного же производства. В тот момент "цех" выпускал отличные деревянные пуговицы, позже руководство швейной фабрики передало ему остатки (точнее- останки) огромного старинного гидравлического пресса и отец, мгновенно восстановив этого "птеродактиля" приступил к производству пластмассовых (литых) пуговиц. Также он освоил производство женских обтяжных поясов (из ткани заказчиков), это было очень актуально, так как данная швейная фабрика, кроме выпуска "массовки", имела довольно обширную сеть ателье индивидуального пошива. Некоторые клиентки, стремящиеся сшить платье по фото из журнала мод, сталкивались со сложной проблемой изготовления пояса из того же материала, что и платье. Также мои родители научились лихо изготавливать юбки "гофре". Этот вид обработки ткани был на гребне отечественной моды .Короче говоря, в подвальное помещение, располагавшееся в Товарищеском переулке, потянулись женщины со всей Таганки с просьбами об изготовлении чего-то необычного. и супермодного. Адрес "волшебников", для которых нет ничего невозможного, начал передаваться посредством "сарафанного радио". Таким нехитрым образом, однажды появилась хрупкая женщина неопределённого возраста (я видел её раза 2-3). Оказалось, что она много лет преподаёт иностранные языки в МГИМО, звали её ,Тамара Сергеевна (или Вера Сергеевна?- не помню точно). Учебное заведение, в котором она работала, имело народное название "мИмо" (с ударением на первой гласной), имелось ввиду, что поступать туда простому смертному просто бесполезно, не зависимо от уровня знаний: "Проходите мимо!". У этой женщины был взрослый сын, успешно окончивший данный ВУЗ и связанный с постоянными заграничными командировками.
  В этом месте необходимо сделать небольшое (совсем НЕ лирическое) отступление, объяснив, что вся работа моего отца была сдельной, построенной на полном хозрасчёте и достаточно рентабельной. Работать приходилось очень много (и руками, и головой). Такой стиль работы (по сути!) являлся частным предпринимательством, но за одно только это словосочетание (в период "развитого социализма") могли дать лет 10 лишения свободы (для профилактики!). Основная сложность заключалась в том, что ОФИЦИАЛЬНО ничего нельзя было приобрести. Я имею в виду: сырьё, расходные материалы, необходимую оснастку, инструменты. Лет с 12-ти я был уже достаточно осведомлён обо всех отцовских начинаниях и изредка, по возможности, но с удовольствием и гордостью выполнял поручения отца: покупал бесцветный мебельный лак НЦ-222 десятками бутылок в керосиновой лавке на Тихвинской улице, алюминиевые уголки в магазине "Пионер" на улице Горького, помогал что-то перевозить, переносить и т. д. Я был довольно худым подростком нормального роста (сейчас- 180 см), но "жилистым", терпеливым и весьма усидчивым (последнее качество во мне- от деда), позже появились выносливость и моральная стойкость (ко ВСЕМУ!). Не хочу серьёзно углубляться в эту бестолковую тему, но в Советском Союзе была идиотская система распределения сырья и расходных материалов лишь среди (так называемых) "фондодержателей". То есть, создав дополнительный (новый) цех при государственной (советской!) швейной фабрике для "удовлетворения постоянно растущих потребностей строителей коммунизма", отец вынужден был за свои деньги, используя личные неформальные связи, "материально стимулируя" владельцев государственных фондов, доставать всё необходимое для "общественного" производства. Большой проблемой (как сейчас помню!) был поиск и приобретение гранулированного бесцветного полистирольного порошка импортного (по-моему, японского) производства. Московская швейная фабрика не имела возможности официально приобрести это сырьё для собственных нужд. Обо всём этом можно написать отдельную толстую книгу, поэтому возвращаюсь к рассказу об американских джинсах.
    Мои родители всегда были достаточно общительными людьми, при необходимости быстро устанавливающими контакт с окружающими, поэтому через несколько месяцев работы на 3-ей швейной фабрике мама уже знала почти всех заведующих ателье, хороших закройщиков и портных. Кто-то из них порекомендовал маме довольно колоритного (практически, частного!) портного. Это был шустрый симпатичный, уверенный в себе парень, когда-то работавший в одном из принадлежащих фабрике ателье. Об этом портном (его имя - Владимир Чижиков) в Ждановском районе ходили легенды. Он шил (частным образом, можно сказать "подпольно") отличные брюки, любые по крою, включая пресловутые джинсы. Самым удивительным была его производительность труда (скорость изготовления). Для снятия мерок с клиента, раскроя и пошива одних джинсов ему требовалось не более 2.5 часов.( Позже Владимир стал Главным инженером 3-ей швейной фабрики). За каждые сшитые брюки он брал 25 рублей. У него были свои каналы получения дефицитных тканей, например, он где-то доставал вельвет отечественного производства (но в "минимально мелкий рубчик"!). Ближе к концу 1970-х годов в СССР стали появляться фирменные ВЕЛЬВЕТОВЫЕ джинсы, они считались более модными по сравнению с джинсами из денима. Опять же моя мама попросила этого талантливого портного "изваять" для сына вельветовые штаны. В сумме эти джинсы обошлись рублей 50 и, что было особенно важным, прекрасно сидели на моей фигуре, так как являлись продуктом индпошива. Дело оставалось за малым- нужно было грамотно завершить изготовление "фирменных" джинсов путем установки соответствующей фурнитуры (пуговиц, заклёпок, лейблов). Вы помните, чуть раньше я писал про странные польские джинсы, купленные в Марьинском Мосторге....так вот, снова пришлось помучить отца с перестановкой пуговицы на пояс вельветовых джинсов красивого синего цвета. Отец с лёгкостью спилил с польских штанов пуговицу, просверлил в ножке отверстие диаметром 5-6 мм, запрессовал в это отверстие небольшой алюминиевый цилиндр, затем нарезал метчиком внутреннюю резьбу и взяв стандартный металлический винт с полукруглой головкой, сточил на наждаке шлиц (под отвёртку). После всех этих манипуляций, он пассатижами плотно ввернул винт в тело фирменной пуговицы. На следующий день на собственном (купленном за 45 рублей, в плачевном состоянии) антикварном немецком токарном станке выточил из медного прутка (типа "жала" для паяльника) 5 штук заклёпок (по форме напоминавших заклёпки Levi`s). Сделав специальным пробойником отверстия в нужных местах передних карманов, он подставил с изнанки маленькие шайбочки и аккуратно расклепал медные "ножки". Разумеется эти заклёпки не имели никаких надписей, но я и без этого был в полном восторге! Сзади - в шов кокетки была вшита ленточка (лейбл) всё от тех же польских штанов. В этих "фирменных" джинсах я проходил года два, хотя советская вельветовая ткань всё-таки начала предательски вытягиваться в районе коленей и чуть ниже передних карманов.
  Во время обучения на первом курсе, помня о серьёзных финансовых затратах моих родителей на репетиторов, я не имел никакого морального права "заикаться" по поводу фирменных джинсов. Однако, к концу летних каникул, во время которых я уже поработал в МОСКОВСКОМ стройотряде от родного института, я обратился к маме с просьбой найти среди знакомых - способных (за умеренное вознаграждение)  обеспечить меня фирменными джинсами. Мама обращалась к разным людям, в том числе, и к вышеописанной преподавательнице из института международных отношений. Эта женщина уже была хорошей знакомой моих родителей (как-то раз  даже были у неё в гостях), она интересно рассказывала о некоторых своих учениках, включая внучка Брежнева. Отец задал вопрос о способностях отпрыска, ответ заставил рассмеяться : "Такой же тупой, как его дедушка!". Сейчас я понимаю, что становиться невольной "спекулянткой" для этой женщины было намного опасней, чем подвергнуть (в узком кругу) сомнению интеллектуальные способности Генерального секретаря. Она попросила сына найти какие-нибудь джинсы в приличном состоянии, но уже не подходящие по размеру. Рассказывая о своём сыне, она неоднократно подчёркивала, что он обладает хорошим вкусом и покупает себе за границей всё самое лучшее. Спустя некоторое время, я стал счастливым обладателем моих первых, по-настоящему фирменных (без кавычек!) джинсов! Само собой разумеется, что это были джинсы марки Levi`s. Сейчас уже довольно трудно описать словами мои восторженные ощущения от физического контакта с этим американским чудом. Использование этих штанов первым владельцем продолжалось не менее двух лет, задняя этикетка на поясе была уже достаточно потертая и я не могу даже точно сказать, какая это было модель. Джинсы были расклешёнными от колена, внизу - сантиметров 30, ткань была очень плотная. Внутри не было ни одной тканевой этикетки (всё было отрезано). Точно помню, что было СЕМЬ шлёвок на поясе. Застёжка- молния. Очень понравился сложный глубокий цвет изделия капиталистической промышленности. Сверху- тёмно-синий, далее плавный переход к голубым коленям, затем опять тёмно-синий и изумительные по красоте заломы внизу штанин. Запах краски индиго, смешанный с лёгким запахом дорогого импортного мужского парфюма с тонкими древесными нотками, доставлял дополнительное удовольствие. Короче, будь на моём месте граф Толстой, он бы опять "засобачил" страниц 20 тщательного описания джинсов компании LS&Co (аналогично подробному описанию дуба в романе "Война и мир"). Я же внимательно рассматривал надписи на пуговице, на заклёпках (с обеих сторон), трогал подушечками пальцев грубую строчку, особенно мне понравилась "галочка" на задних карманах. Вскоре ко мне подошла бабушка и нарушила мою "идиллию", сказав: "Сначала нужно постирать! Эти брюки принадлежали взрослому молодому мужчине и неизвестно с кем и какие у него были контакты. Брюки являются достаточно интимным предметом гардероба, одеваемым на ,частично, голое тело. Поэтому их надо тщательно продезинфицировать путём кипячения". Я не стал возражать любимой бабушке и штаны отправились в алюминиевый бак, поставленный на газовую плиту. После просушки мы вдвоём приступили к примерке и подгонке к моей тощей фигуре. Хорошо, что рост предыдущего хозяина совпал с моим- длина была идеальна. Если в ногах джинсы сидели нормально, то в поясе- были велики, размера на полтора. Бабушка предложила незаметно уменьшить объем пояса с помощью зашивания лишней ткани под местами крепления шлёвок. После того, как в шлёвки был вставлен ремень, джинсы смотрелись на мне вполне сносно, на твёрдую четверку (по пятибалльной шкале). Буквально на следующий день я появился в новых (б/у-шных!) джинсах на институтских занятиях. Близкие друзья подходили, щупали, интересовались количеством стирок, проведённых для получения столь эффектного результата. Более завистливые однокурсники молчали, делая вид, что ничего не заметили. В общем, всё, как в любом коллективе... Так я отходил, с высоко поднятым носом, недели 2 или 3... В этом месте требуется небольшое пояснение. Институт МИФИ представлял собой ("с высоты птичьего полёта", как тогда бы написали в газете) комплекс из нескольких отдельно стоящих корпусов. Самым большим был, естественно, главный корпус. Этот корпус можно было увидеть в фильме Алексея Пиманова про умершую овечку Долли.  ВУЗ представлял собой режимный объект с наличием определённой пропускной системы. Ни один агент зарубежной разведки не должен был проникнуть внутрь здания с целью выведывания какого-нибудь государственного секрета. На входе в корпус требовалось предъявить студенческий билет в раскрытом виде. В дальнейшем, когда понадобилось регулярное посещение кафедры, у каждого студента появился дополнительный вкладыш к студбилету, по которому осуществлялся проход на учебную кафедру №35 (говорю по большому секрету!). Однако, некоторые другие обособленные корпуса, не имели столь жёсткого входного контроля, к их числу относился и физкультурный корпус. Наиболее проницательные читатели, после этого замечания, уже поняли, к чему я клоню. Все они легко могут перестать читать мои каракули и заняться чем-то более продуктивным. Для  остальных, я продолжу...
  Когда я перешёл на второй курс, то кафедру физвоспитания возглавил заслуженный хоккеист, гордость советского спорта, 2-кратный олимпийский чемпион и 9-кратный чемпион мира, Вячеслав Иванович Старшинов. Он был одним из любимых хоккеистов моего отца и моей бабушки ,которая активно болела за "Спартак", и постоянно называла Старшинова "Скворцом" (за внешнее сходство, по её мнению), поэтому я не имел права не упомянуть его в своём рассказе. К продолжению истории он НЕ имеет никакого отношения..
  В самом начале первого курса, я с удивлением узнал, что в институте нет общего для всех одногруппников урока физкультуры. Каждый должен заниматься в какой-нибудь секции, в соответствии с личным желанием и наличием имеющихся "вакансий". Безо всякого труда можно было записаться в секции: лёгкой атлетики, лыжную, футбольную, САМБО и ОФП. Для остальных секций требовалось наличие спортивного разряда. В моём дипломате лежали только книжки, тетрадки, карандаши и ручки- разряда  НЕ было! Что касается САМБО, то меня сразу предупредили, что руководит секцией какой-то бывший боксёр, зверь, а не тренер, за прогулы чуть ли не "ставит к стенке"... А на хрена мне ещё один зверь?! Их и без него полным-полно вокруг! Про секцию ОФП (общей физической подготовки) говорили, что она создана для "дистрофиков" и туда с радостью рванули некоторые наивные товарищи, полагая, что там сплошная "халява". Меня звал туда Серёга Стрельников, хорошо, что я отказался. На первых же занятиях им популярно объяснили, что с помощью интенсивных занятий из "слабаков" сделают качественных "физкультурников". Перед распределением по секциям, мой взгляд  (в методичке) случайно упал на баскетбол. На школьных уроках физкультуры мне приходилось играть в эту игру. К десятому классу я уже с лёгкостью отличал баскетбольный мяч от футбольного и даже волейбольного. Иногда бросал в кольцо и, были  уникальные случаи, что  попадал. У меня на левом колене остался шрам, полученный при падении на старый дощатый пол школьного спортивного зала. Это произошло после того, как Лёха Измайлов в борьбе за мяч корпусом сбил меня. Эх, Лёша! Сказал бы сразу, что тебе нужен этот дурацкий рыжий мяч, я бы с радостью передал его тебе. Хорошо, что физкультура была последним по расписанию уроком и я, придя домой, быстро залил рану йодом, скрыв травму от бабушки. Но шрам остался. навсегда... Да, ладно, Лёх, не парься, это шрам на теле, а не на душе....Итак, я быстро вспомнил, что баскетбол является командной (коллективной) игрой и на всём студенческом потоке вряд ли найдётся необходимое для игры количество разрядников. Подойдя к месту сбора баскетболистов, я понял, что ход моих мыслей был абсолютно верным. Во-первых, стояло (от силы) человек 7; во-вторых, я оказался выше ростом, чем тренер; в-третьих, никто не потребовал предъявления какого-нибудь документального подтверждения спортивного разряда. Мне сразу понравился  добродушно-демократичный тренер с редким именем: Герман. Его отчество я, к сожалению, не расслышал, поэтому (прошу прощения) не могу воспроизвести. Спустя пару месяцев я запомнил фамилию тренера: Водорезов. Позже,  с удивлением узнал, что он является отцом известной советской фигуристки- Елены Водорезовой. Вот такие замечательные люди окружали меня на кафедре физического воспитания.
  Теперь о самом главном. Перед спортивным залом располагались туалет, душевые кабины и мебелированная раздевалка. Мебель представляла собой спортивные скамейки и длинные узкие шкафчики без замков. Уже забыл, если честно, возможно, замки и были, но не было ключей, или были петли для навесных замков, но не было самих замков. Короче, в спортивном корпусе МИФИ того времени был успешно внедрен основной принцип коммунизма: "Приходи, кто хочешь и бери всё, что хочешь".
   Я не мог налюбоваться своими настоящими американскими джинсами, мне не хотелось расставаться с ними даже на один день, поэтому я имел глупость надеть их на занятия, когда последним уроком по расписанию была физкультура. Я не был слишком наивным пареньком и во время переодевания предусмотрительно убрал джинсы (в сложенном виде) в дипломат, чтобы штаны не бросались в глаза через щель между дверкой и корпусом шкафчика. После окончания занятий, я с ужасом узнал, что мои джинсы очень понравились кому-то ещё и что мои джинсы больше не являются моими.... Только правильная физическая подготовка в рамках баскетбольной секции и качественное калорийное питание в институтском буфете, не позволили мне начать громко рыдать и рвать имевшиеся тогда пышные волосы (я серьёзно!). Герман Водорезов спокойно выразил мне соболезнование по поводу скоропостижной и безвозвратной потери, сказав, что аналогичным образом кто-то шалил в раздевалке самбистов. На улице СТОЯЛА уже вторая половина осени, я СТОЯЛ перед тренером в трусах и футболке, мой дипломат молча СТОЯЛ  на полке шкафчика вместе с другими элементами одежды, и только шикарные  джинсы Levi`s куда-то стремительно УШЛИ. Тренер сказал  : "Покажись, когда оденешься". Он знал, что мне нужно ехать через весь город и не хотел, чтобы меня по дороге забрали в ментовку или в психушку. Я попросил у одного из парней тренировочные штаны (он  занимался в них на уроке), одел их на себя, вставил ноги в ботинки 43-го размера и застегнул куртку, взяв в руку дипломат. Тренер, оглядев меня с ног до головы, одобрительно сказал : "Нормально". Дорога домой состояла из поездки на метрополитене имени В. И. Ленина и двух автобусах. Мне было глубоко наплевать на то, как я выгляжу в глазах окружающих, хотя в 18 лет изображать из себя клоуна, сбежавшего из сгоревшего цирка, тоже не слишком приятно. Это кошмарное событие произошло в субботу и мне всё же удалось к понедельнику восстановить душевные силы (процентов на 70%). Мне некого было винить в произошедшем, кроме себя. Узнав о случившемся все домашние, включая нашу немецкую овчарку ЮДИСу (Юрий+ДИана+СерёжА), очень расстроились. Бабушка сказала лишь что-то типа "как пришли, так и ушли", имея ввиду, что джинсы достались абсолютно бесплатно.
  Очень сложно найти точный современный морально-экономический эквивалент произошедшей тогда трагедии. Представьте, что вы приобрели новый автомобиль бизнес-класса и через неделю попали на нем в аварию... Нет, это неправильное сравнение! Элитный новый автомобиль наверняка будет полностью застрахован и через какое-то время будет произведена денежная компенсация и ещё, спустя определённый промежуток времени, вы сможете получить аналогичный по цвету и комплектации автомобиль. Попробую привести другое, более ужасное сравнение. Вы несколько лет строили коттедж в элитном посёлке, подводили к нему коммуникации, производили внутреннюю отделку, заказывали мебель, развешивали карнизы вместе со шторами, покупали на аукционах картины для оформления интерьера.... И вдруг, в какой-то из дней (при отсутствии владельцев), с неба упала деталь от неудачно запущенного спутника и со всего маху приземлилась на крышу коттеджа, разрушив коробку дома. Затем вспыхнул газопровод вместе с электропроводкой... Сразу можно предположить, что ни одна страховая компания не возместит в полном объёме все затраты и уж, тем более, невозможно возместить затраченное на строительство и обустройство время. Ну вот, как-то так...
   В последние годы, когда появились желание и возможность собрать коллекцию, посвящённую старейшему джинсовому бренду, мне неоднократно удавалось приобретать довольно редкие экземпляры, но честно признаюсь, ни один из них не доставил мне столько радости и удовольствия, сколько те первые Levi`s из категории секонд-хенд...