Снег да снег кругом

Рассказ

В поезде это было, в плацкартном вагоне. Чтобы скоротать длинную дорогу, начали пассажиры байки травить. Две коротких молодые парни рассказали, а длинную историю из жизни поведал самый пожилой человек в купе:

- Говорят, бешеной собаке семь вёрст не крюк. Вот и нам тоже. Решили мы как-то наступающий Новый год отметить особо оригинально. Накупили подарков и отправились на праздник вдвоём с дядей Михаилом – он к сестре, я к тёте родной. Михаилу тогда лет двадцать пять было, уже на флоте отслужил, а мне – и шестнадцать не исполнилось, учащимся техникума был. Молодые, горячие – доберёмся. А ехать надо было до совхоза «Россия», через Буланово, слыхали про такое селение?

- Ноги уберите, подмету, – перебила рассказчика проводница.
- Чаю принесите, пожалуйста. У нас тут истории длинные…

- Так вот, накупили подарков два мешочка, ну модные спортивные сумки того счастливого времени. На всякий случай и водки, и шампанского вина запасли, хотя сами за воротник не закладывали. Что делать – традиция, а вдруг у них и магазина нет.
Поехали. На автобусе. Ну, каких-нибудь сто километров до Буланово, а потом ещё километров тридцать пять-сорок… Для точности курвиметром по карте надо мерить, а мы без этого обошлись.
В автобусе тепло, да не очень интересно. Пялишься в окна, а там – снег да снег кругом… Ну, и путь далёк лежит. Как в песне. Только разговоры скрашивают дорогу. Вот и болтали тогда ни о чём, или о том, что вдруг увидим.
Как-то быстро до Буланово добрались, хотя рассчитывали на долгий путь. Водитель автобуса обратился к пассажирам:
- Автобус дальше не пойдёт – снега много. Кому не нравится, может сразу обратные билеты покупать. Я подожду часок. И кстати, можете  пообедать – тут столовка классная!
Мы вышли на свежий воздух. Размялись. Пообедали. Уже на улице закурили и пошли на российскую дорогу взглянуть.
- Интересно, как наш водитель про снежные заносы узнал, не выезжая на тракт?
- А вот такой ушлый да опытный попался! – сказал Михаил. – А что, может пешком двинем до совхоза? Дорога ровная, до вечера далеко…
- Замёрзнем.
- И не думай, снег не такой уж глубокий. Замерзать, если придётся, будем с музыкой. Водка у нас есть. Курево есть. А видишь, вдоль тракта омёты соломы стоят? У нас спички есть - согреемся…
Дядька, вроде бы, забыл, что на нём лишь бушлат флотский, а на мне осеннее пальто. Он как бы забыл, что и ботинки у нас лёгкие, войлочные. Бабушка моя, глядя на них, сказала бы – чего в носках пришёл, а мы в такой обуви ещё и по снегу, по морозу ходим.   
Однако и у меня задора не меньше:
- Да пошли уже. Хорош уговаривать, только время теряем.
И пошли. Ничего, Притерпелись. Снег, где ниже ботинка, где выше. Самое главное – ветер не в лицо.
Шли весело, ходко, шутили. Дядька мне рассказал, почему он навсегда разлюбил арбузы.
Возвращался он из отпуска в часть. Во Владивостоке до Камчатки на плавсредство не попал. Следующего транспорта ждать – помрёшь с голодухи, ибо съестные деньги ещё в поезде закончились. А тут баржа попутная подвернулась. На ней подарки камчадалам повезут – свежие арбузы. Он с мольбой к команде: «Возьмите моряка!» Капитан отвечает: «Возьмём, только провианта на тебя нет. Думай сам». Он раздобыл где-то немного денег, а на них – чёрных сухарей да конфеток подушечных. И с таким горепродуктом ушёл в моря. Пару дней терпел, а потом худо стало. Команда говорит: «А  ты арбузы лопай – их тут много. Потом в порту недостачу на ветер спишем, ну и тебя не забудем. Помянем». Поржали-посмеялись, а сами нет-нет, да и нормальной жратвой угостят. Но делать нечего, так и постился на арбузной диете до самой Камчатки.
С той поры на эту ягоду смотреть спокойно не мог…
Рассказал Михаил историю. Хохотнули. Согрелись беседой. А  потом он и ещё что-то вспомнил, и ещё. И все его истории занятные. А мне вспоминать, вроде, нечего – молод совсем, и не жил почти.
Километров десять отмахали. Омёты нам дорожную перспективу показывают. Заметно вечереет. И тут видим: справа от нас из лесопосадки газик показался, на тракт выруливает, нас догоняет. Такие лесопосадки в степи наша бабушка «мечтой Сталина» называла. От них в поля иногда такие высоченные сугробы тянутся, что лишь бульдозером сдвинешь с места…
Поравнялся газик с нами. Мужик дверцу открыл и спрашивает: «Куда?». Мы отвечаем: «В «Россию»».
- Ни хрена, себе! Ну, садитесь тогда, подвезу.
Сели. А мужик уточняет:
- Только я вас недалеко подвезу, километра три, мне с тракта сворачивать. Меня Владимиром зовут…А чего это вы в такую темь да в такую даль отправились? Новый год на носу – никаких попутных машин не будет.
- Да мы к сестре моей в гости собрались. Дойдём! – отвечает дядька.
- Глядите. А то тут и волки промышляют, а вы, наверно, без оружия?
- Мы и без оружия грозные ребята!
- Ну-ну…
Доехали до перекрёстка. Оставил нас Владимир в степи, на прощанье с праздником поздравил. И пошли мы опять вдвоём за новым счастьем.
Долго шли. Дома показались, а мы уже подмёрзли изрядно. Как выяснилось, это и был совхоз «Россия». А нам – ещё и далее, на четвёртое отделение надо. Решили в крайний дом заглянуть для обогрева. Встретили нас хозяева, как гостей жданных. Чаем угостили. Расспросили что да как. Ну и напутным словом не обделили:
- Завтра, может, пойдёте? У нас пока заночуете, а то метель. Нет? Ну, тогда по расчищенной дороге идите. По ней шесть километров до отделения, а напрямки – четыре.
Вышли на улицу.
- А где прямая дорога?
- Вот по этим столбам, через поля. Вы лучше по расчищенной идите, мало ли что…
- Добро! Спасибо за всё! Пошли мы.
- Ангела в дорогу!
А ветер усилился. Позёмка шалить начала. Одно хорошо – жёсткий наст человека держит. Не провалимся.
Первый столб, что с фонарём был, отлично видно, за ним второй виднеется, а третий прячется во мгле. Но мы пошли.
Да за полчаса махнём это расстояние! От столба до столба, от другого - к следующему. Но недалеко, видимо, от базы отошли совхозной, а какой-то очередной столб потерялся. И пройденные тоже пропали – не видно наших вешек нигде, куда идти?
Главное в таких случаях – двигаться! Вот и шли, пока на огоньки не наткнулись. Собаки лают, подвывают, а нам радостно – наше селение! Да вдруг поняли – опять на базу пришли, на центральное отделение. По знакомому гостеприимному дому и догадались. Но заходить опять на чай не стали, чтоб люди над нами не посмеялись. Теперь решили ошибок не делать – пошли по расчищенной дороге.

- Так, скоро Оренбург. Постельное бельё пора сдавать, – оповестила наша проводница.
- Сейчас, сейчас, - ответил старик, а сам продолжил:
- Да, вот и снова показались строения – то ли фермы КРС, то ли ещё чего. А тут сквозь метельные взбрыкивания под тусклыми фонарями разглядели подозрительную стаю – тёмные силуэты приземистых животных. Они двигались цепочкой с явным намерением зайти к нам в тыл. Между нами только ветер. Он и донёс до нас собачий лай. «Не волки!» - нам сразу полегчало. Оказывается, тут метод такой – охранять фермы с помощью собак.
Мы уже были среди ферм, когда услышали крик:
- Манька! Мань!
Не было у нас Мани. Михаил не сдержался, ответил:
- Чего?
- Красулька-то отелилась!
- Ну и… фиг с ней! – схулиганил дядька. А что, весело нам стало – мы дошли до цели, мы среди людей. И собаки отстали…
Не сворачивая с дороги, неожиданно вышли на жилую улицу. Два ряда домов. Пустыня да метель. Только три девочки рука об руку шли нам навстречу.
- Здравствуйте! А вы кто?
- А вам кого?
- А вы к Никитиным?
- С Новым годом!
- Да, к Никитиной Марии мы, а как вы догадались?
- У нас секретов не бывает. Нет её дома. Вот её дом.
- На свадьбе она…
- Чья свадьба, её, что ли?
- Нет, у Ивановых. Но там всё отделение гуляет, все взрослые…
- Ну, ладно. Спасибо! Мы на чужую свадьбу не пойдём.
Говорили короткими фразами, перебивая подруг и отворачиваясь от снежных зарядов.

Дом тётка не запирала, щеколду накинула – и всё.
Мы вошли, сумки сами скользнули на пол. Руки, ноги уже почти не сгибались. Снег набился в одежду – в каждый шов, в каждую щель. Шарфы не разворачивались. В войлочных ботинках не снег, а лёд. Видимо, на улице мы девчатам снеговиками показались…
И тут в дом вбежала Мария Петровна. Мне – тётя, а Михаилу – сестра. Обнимает, плачет, смеётся – всё сразу!