Сфумато 2 Со-творения

               

                «Как кратко время сей жизни! Жизнь наша, по словам Писания, есть пар, появляющийся на краткое время, и вскоре исчезающий. Человек всходит, как трава, и увядает с такой же скоростью, как цвет травный». Архиепископ Агафангел (Соловьев).

     … Но это еще не конец истории. Киска оказалась с «сюрпризом»: поправляться она начала все больше  в одном месте: животиком. Становилось ясно, что в ней живет ее продолжение. Но кому оно надо?

     Для нас, людей в общем не богатых, содержать целую стаю кошек как-то накладно будет. Убивать котят – страшно даже подумать, как это: взять это живое, такое тепленькое, пушистенькое чудо природы, оторвать от материнской, пахнущей сладким молочком  груди, и… бросить в ведро с водой… или в снег… или в мусорный контейнер (вот совсем недавно из нашей уличной мусорки долго доносились вопли; кто-то вынес котят вместе с горячей золой из печки и кинул их погибать долгой и страшной смертью)…

     Куда-то пристроить кошку – тоже проблема. По обьявлениям в газетах никто не откликается: берут сейчас в основном породистых котят, а  серо-полосатая масть никого не прельщает. В три газетные строчки не опишешь ведь и технику живописи «глизайль», и «сфумато», которые я углядела в раскрасе этой киски…

     Что же делать? Стерилизовать тоже стоит дорого в частных клиниках. Но удалось договориться в приюте для животных - там, как всегда, мест нет свободных, но помогли, сделали операцию за полцены.

       И вот Марыся ходит в попонке, вся спеленутая  «по рукам и ногам»: то бочком-бочком, то задом пятится; пытается куда-нибудь влезть – и падает, и на мордочке недоумение: «Чего это вы опять сотворили со мной, звери-изверги?!» Не понимает, что это только во благо и ей, и нам, и даже неродившимся котятам.

    И наши кошки, Катя-Котя-Кити, тоже в шоке: «Чего это с ней такое происходит?» Забыли уже, что и сами несколько лет назад прошли через эту процедуру: устав от бесконечных беременностей и тяжело протекающих родов (где я выступала в роли повитухи-акушерки), я стерилизовала Катю и Китюську. Котя тоже стал бесплодным, и теперь не бегает без конца «по бабам», не орет благим матом и не дерется из-за кошек не на жизнь, а насмерть, а только обходит все время огород наш по периметру, помечает границы, чтобы знали соседские коты – чьи это владения, потому что они по старой памяти так и лезут со всех сторон, и то и дело то тут, то там слышатся их дикие песнопения и звуки происходящих сражений. При чем и Котя иногда попадает под горячую лапу…

     Кошки – очень уж плодовитые существа. У Кати и Кити было обычно по четыре котенка, поровну белых и черных. При этом одна из мамаш – черной масти, а другая, - ее дочка – белая сиамочка.

     Катя – сама у нас пришелица. Ее «откопала» семь лет назад моя дочь в высоченной крапиве возле нашего деревенского магазина, и принесла домой: совсем крохотулечка, и желтые круглые глаза-фонарики уставились неотступно мне прямо в глаза и в сердце: видимо, она поняла, что решается ее судьба. Я тогда совсем не настроена была брать кошек в дом: недавно умер от старости мой любимый Барсик – тоже черный, как сажа газовая,кот со сложным характером и тяжелой судьбой. А тут этот котенок – девочка, совсем маленькая:  выживет ли?

     Кошка к тому же: вырастет и начнет раз за разом «приносить в подоле» кучу деток – куда их девать? (Операции тогда еще не были так доступны, как сейчас). Но она так похожа на моего Барсика, а вдруг это его какая-нибудь дочка-внучка, и ей передались по наследству и его ум, и характер… А она все смотрит, не мигая, и даже не пищит уже, а так и сигналит глазищами, просвечивая душу насквозь: «Ну возьми меня! Спаси! И я буду самым преданным тебе существом на свете!»

     И правда. Эта кроха-умница сразу поняла, как надо лакать молоко, куда ходить  в туалет, в общем – не доставляла никаких особых хлопот, подрастала, резвилась, бегала за мной хвостиком по огороду.

     Сидишь, бывает, пропалывая грядки: жара, духота, спину не разогнуть уже. А тут откуда-нибудь из-под ботвы вылезет она – Катя, подойдет, ласкаясь, вспрыгнет на плечо, усядется на шее, мурлыча в ухо.  Вот простая черная масть у этой кошечки, но стоит приглядеться и увидишь: на солнце сверкает каждая шерстинка, так и вспыхивает золотой искоркой на все время меняющемся, в зависимости от освещения, фоне: то он шоколадно-коричневый, то на сером подшерстке вдруг сольются вместе умбра и сиена, а в темноте кошка становится совсем невидимой.  Гладишь эту драгоценную шелковистость и вот - оттаешь душой, полегчает на сердце, и усталость уйдет, и берутся откуда-то силы работать  дальше. А она все нашептывает в ушко: «Посмотри, как хорошо! Солнышко, тепло, зелено кругом! Какая благодать! Какое благо – просто жить на этом свете, дышать и любить мир!»

     И вот видишь и чувствуешь: и правда, какое все же благо – эта жизнь! Влажная земля питает корни растений, морковка подрастает прямо на глазах и будто радуется: скоро я вырасту и отдам свои витамины людям;  перламутрово-розовые пионы сияют, воскуряя фимиамы солнцу, торопясь радоваться ему, пока не пройдет короткое время их цветения, не завянет их красота, и не уснут они до следующего лета; жизнь бархатцев, тагетисов подлиннее, и красота их многоцветнее, ярче, тут слились  все оттенки желтых и красных цветов: кассельская желтая краска - с кадмием красным,  желтый аурипигмент – наложился на красный аурин, неаполитанская желтая упала  легкими мазочками  на сурьмяную киноварь… По-итальянски жаркое солнце, стекая с неба цвета индиго  своими лучами, пишет  на палитре клумбы и огорода все разновидности зеленых: тут и малахитовая зелень, и изумрудная, и бременская, и зеленая Поля Веронеза. Земля в тени под цветами – сочная флорентинская коричневая, и вот муравей тащит зернышко в свое родовое поместье где-то под кустами вишни, -  дом, где  такое мудрое устроение жизни.

    И вообще: как премудро все устроено в природе! Откуда у всего растительного и животного мира столько разумности, целенаправленности, что или  к т о  руководит всем этим? Каким Светом рождено все это богатство и разнообразие жизни? Каким д у х о м  дышит природа трав, цветов, кошек, всех разумных созданий? Так и слышатся кругом в природе песнопения: «Всякое дыхание да славит Господа… Всякое дыхание да славит бога своего!..» Бога мира растений, Бога мира живых тварей; Бога людей.
 
     Что, какая сила повелевает земле рождать все эти детища природы?! Разумность всего устроения космоса жизни нашей наводит на мысль, что все-таки есть какие-то Высшие Силы за всем этим видимым миром, - те, что о-живили, о-духо-творили материю, и повелели ей стать разумной, самоорганизующейся, целеустремленно движущейся, самовозрождающейся живой субстанцией, и не хаотично это происходит, не как-нибудь, а – «по роду своему»…

        Как сказано в Писании: когда Бог сотворил мир Неба – невидимого, духовного ангельского мира Духом Своим, и  мир земли (вещества, материи,) и в первый «день» творения создал свет, а во второй – твердь видимого неба над землей, еще не имеющей разделения на сушу и моря, - которые появились только в третий «день»,  -  начали появляться зелень, трава, деревья, «сеющие семя» по роду их, - которые Бог повелел произрастить из себя земле; и в четвертый «день» творения, когда  засияли светила небесные (Солнце, Луна и звезды), - были созданы животные, живущие в воде ( и созданные водой по велению Создателя), и -  летающие по тверди небесной.
 
       А уже в шестой, последний «день» творения мира, по слову Божию, земля произвела душу живую, и появились на земле животные, то есть скоты, гады и звери; и, наконец, -  сотворил Бог  человека. То есть мы были созданы в один «день», одновременно: я и вот эта киска. И с тех пор существуем рядом, вместе, от начала нашего времени и до сих пор, а ведь это давненько будет однако.
 
     Как  красиво, поэтично,  б о г о д у х н о в е н н о  описан акт сотворения мира  в Библии!

      И один «день» в переводе с древнееврейского – «йом» - может быть периодом времени с целую вечность по сравнению с веком человека. А слово «сотворил» - «бара» - там употребляется всего три раза: в первом творческом акте: когда были созданы пространство-время и мир Неба, духов и Ангелов; затем при сотворении «души живой» - первых животных, при «содействии» воды и земли; и – при сотворении человека. То есть мы с животными (да и вообще все живое на небе и на земле) – близкие по духу существа, родственные души, одетые в плоть. Но если животные имеют только душу живую, то в человека Бог вдохнул еще и Свой, Высший – Святой Дух. Дух Божественной Любви, нравственной чистоты, милосердия. А так ли уж много в нас их – всех этих качеств? Можно судить хотя бы по тому, как мы относимся к братьям нашим меньшим, которые от рождения имеют право на жизнь, не меньшее, чем и мы… 

     И вот смотришь на это чудо природы: воспользовавшись тем, что я сижу на лавочке, задавая себе разные глубокомысленные вопросы, прикуклилась Катя у меня на коленях. Вот мы сидим, прижавшись друг к другу, ее крошечное сердце – рядом с моим, большим. Но и в том, и в  другом – бьется  жизнь. Но что же оно такое по сути своей все же – эта самая жизнь?

     Все живое любит и ценит жизнь, и только человек по-настоящему так и не оценил этот дар небес. Живет, как придется, не задумываясь ни над смыслом, ни над целью существования своего и всего сущего в мире этом. А ведь только ему дано это: частичка Высшего разума, способность осмысливать все: охватить мыслью, сердцем и душой все миры вокруг себя, свое место в них и предназначение. Но… Существуем не чуя в себе ни души, ни Духа, не зная ни цели, ни смысла, которые дает только Тот, кто все и со-творил. Даже земля и все, что от нее, знают это лучше и больше нас. Нас, в которых смешались и ее земная суть, и высшая сущность Создателя…

       Катя, царапая коготками, присосалась к моей кофте:  чудная, ей кажется, что я – ее большая мама-кошка, и где-то тут должно быть сладенькое молочко.

       Эта привычка сохранилась у Кати с детства и до сих пор. Сама уже несколько раз побывала мамой, родила мне в первый же год своей жизни двух беленьких сиамчиков (будто почувствовала, что я давно уже мечтаю о таких), и вот они – уже взрослые ее дочь и сын, а она все, как маленькая, так и норовит, - когда хочется ей поесть или просто ласки, - прильнуть ко мне, словно котенок, что, не успев родиться и обсохнуть толком, с жадностью присасывается к материнским сосцам, отталкивая своих братьев и сестер: а сколько в них уже жизненной силы, стремления выжить! Все как у людей: душа живая хочет быть, и продолжаться на этой земле.

     А есть люди (тоже, кстати – души живые, и не один ли Дух вложен в нас изначально?!), которые не хотят знать об этом, и представляют себе животных, как нечто, состоящее из инстинктов и рефлексов, не умеющее чувствовать и понимать что-либо.  Но разве похожи они на роботов, на заводные, или - мягкие игрушки? У них у каждого – своя неповторимая внешность, свой характер; они так же как и мы все чувствуют, все понимают, хотят жить, боятся боли и смерти, любят, ревнуют, завидуют…  Но при этом не так злобствуют, как люди.

      Вот и сейчас: прибежит Котя с улицы, с прогулки по огороду,  с ходу запрыгнет ко мне на плечи, с приветствием: «Румя-я-р-р-ум!» И ну ласкаться, и намурлыкивать мне все свои новости: где побывал, что поделывал, и столько радости,  - будто год не виделись!  А остальные кошки косятся, ревнуют. И если Катя и Кити привыкли уже к тому, что Котя все-таки мой любимчик, то Рыся, уже оклемавшаяся после операции и разгуливающая свободно, без попонки, так и норовит иной раз шлепнуть проходящего мимо кота лапой, а он в ответ шутя шуганет ее, сделав вид, что хочет броситься на нее – и Рыська стремглав убегает куда-нибудь под диван.

    Но в общем кошки стараются сосуществовать мирно и если не любить, то хотя бы терпеть друг друга. Часто так же бывает и в семьях между людьми, и стоит нам во многом поучиться у них – тех, кто живет рядом, и как бы параллельно с нами, и зависят от нас. Но и мы – тоже зависим от них! Куда же деваться: зачем-то же Бог дал нам когда-то в сосуществование вот эти создания свои, что из века в век так и идут рядом с нами. И это только кажется, что кошки существуют сами по себе, в своем каком-то мирке, и не обращают на нас внимания, занимаясь своими делами, но на самом деле они постоянно держат нас в поле своего восприятия. А может – это сам Бог приставил их к нам, чтобы присматривать: разве животные, так же, как дети, - не лакмусовая бумажка, - проба  на наши доброту, любовь и милосердие? Ведь они чисты и невинны, как ангелы. Хотя и среди них  встречаются  т а к и е  экземпляры, разыгрываются  т а к и е  трагедии, что куда там драматургам, разным Шекспирам и Софоклам!.. Есть у меня несколько таких интересных историй…

     Жизнь человеческая коротка, обыкновенный предел жизни нашей – «семьдесят лет, аще же в силах, осмьдесят» - говорит пророк Моисей. Но что эти лета в сравнении с вечностью? Не более, как капля в океане.

     А жизнь животных еще короче. Как хочется, чтобы эти чистые сердцем, любящие создания подольше были рядом, ведь жизнь с ними становится человечней, насыщенней сочувствием и любовью!