А вы готовы погрузиться на дно?

А вы готовы погрузиться на дно? Кухня. Жёлтый свет. Дымящиеся окурки в пепельнице. Небо багровеет на самом своём краю. Впереди самая длинная ночь в моей жизни. Мне предстоит выбор. Городской шум стихает, как умирающая собака. Стены отражают утробную вибрацию моих жалких попыток закончить оперу. Я прошёл слишком длинный путь чтобы остановиться сейчас. Густой дым неделями обволакивает уставшие лёгкие и никак не может найти путь наружу. Голова словно отлита из свинца. Кажется, я уже брежу. Та девчушка на подоконнике точно мне привидилась. Завтра утром я либо сдам работу, либо сдамся сам.

Нет, так нельзя. Я открываю окна и ухожу из квартиры. Иду по улицам безымянного города в поисках причины не сдаваться. Парк, озеро, мост. Середина. Нет ничего, что держало бы меня на этой поверхности. Только цепь. Эта невидимая сила, которая схватила меня за кишки ещё пару лет назад. Но о ней бессмысленно беспокоиться. Всё равно я сдохну как самая паршивая крыса в самом прогнившем закоулке. Так почему бы не сделать это сейчас? Почему не броситься в эту тягучую пучину, такую темную и холодную, такую чужую и колючую? Рано.

Я возвращаюсь домой. Закрываю окна, мой мир будет густым и сладким как дым дешёвых сигарет. Сажусь за инструмент. Трудно было достать классику, но когда-то это была мечта. Пальцы дрожат и совершенно не слушаются. Снова играю готовую часть, не обращая внимания на стук соседей. Я полностью погружаюсь в работу. Словно ткач я беру чистые натыкаюсь и переплетаю их лоскуты между собой в узор, каких ещё не видывал самый обольщённый критик.

Ночь пролетает мимо. За окном брезжит ранний июльский рассвет. Готовая композиция лежит где-то вокруг, осталось только собрать листы вместе. Первая сигарета на балконе горчит утренним туманом. Я готов. Выбор сделан, решение принято.

Собираю листы и себя в одну охапку и еду на прослушивание к спонсорам. Сейчас решается судьба главной работы моей жизни. Эта опера будет безжалостно рвать сердца и души тех, кто способен чувствовать ещё хоть что-то.

Меня поглощает человеческая толпа. Я как кусок пирога для голодного зверя. Но вот уже зал и знакомые надоевшие лица зажравшихся типов. Они мнят, что знают всё и отметают человеческие души, как старую консервную банку около помойки. Сквозь отвращение и липкие слова приветствий я сажусь за инструмент и принимаюсь за игру.

Они в восторге. Они обещают славу и признание, богатство и вечную жизнь. Они не поняли. Ну и пусть.

Еду домой. Выхожу возле ночного парка. Он другой. Я тоже. Не поменялась лишь притягательное отвращение дна. Оно зовёт меня и я готов.

***
Газета "Сегодня".
Некролог неизвестного композитора.
Он был ещё достаточно молод, только подписал контракт касательно большой оперной постановки. Но лучшие всегда уходят на пике. Пусть земля ему будет пухом.

***

Газета "Сегодня".
Первая полоса.
После премьеры оперы покончившего с собой композитора среди посетителей оперного театра нередкими стали попытки покончить с собой. Слушатели ничего не говорят родным и близким. Их тела находят в самых разных местах и всегда без записок. Возможно, это серийный убийца, недалёкий фанатик. Полиция ведёт следствие.