Insight

— Очаровательно!, — восторженно вырвалось у меня до того, как он успел со мной поздороваться.

Я торопилась, я знала, что он уже приехал, что ждёт меня порядка тридцати минут, хотя, моё рабочее время ещё не началось. Его нагота, крепкие мышцы и красивый оттенок загара, подчёркнутый белоснежным полотенцем, на котором он сидел, не смогли оставить меня равнодушной.

— Невозможно подготовиться к твоему появлению, — немного растеряно ответил он на мою несдержанность.
— В каком смысле?
— Каждый раз я уверен, что знаю тебя — как ты выглядишь, как двигаешься, как пахнешь, но ты входишь в эту дверь и, каждый раз, от твоей красоты у меня перехватывает дыхание.
— Очень изысканный комплимент, — улыбнувшись, облачила я в слова то тепло, которое разлилось по телу от его присутствия.
— Это не комплимент, но если тебе понравилось, то я рад.

Его внимательность и чуткость сегодня приобрели осязаемую форму в виде украшения для моей шеи, вызывая диссонанс с тем местом, в котором был проявлен этот жест. Слишком неожиданно. Слишком трогательно.

— Ты уже был в душе?
— Нет. Я эгоистично сидел и ждал "пусть придёт и помоет".
— Ахах)) тогда идём, я тебя помою.
— Ну и я хотел сохранить нашу традицию совместного обливания холодной водой.

Невозможно понять человека или оценить его действие, не зная мотив. Ещё ребёнком я требовала объяснений "почему?" на какие-либо указания взрослых и всегда мне нужны были причины поступков других людей, иначе всё не имело никакого значения.

— Почему ты делаешь мне подарки?, — нетерпеливо, так же, как в детстве, потребовала я разъяснений.
— Мне нравится, когда ты улыбаешься.

Внезапно я вошла в состояние умственно отсталой девочки из анекдота про золотую рыбку "а чо можно было?". Вот так просто? Неужели улыбка может быть причиной? И почему чувство неловкости, словно с меня содрали защитный панцирь, преобладает над удовольствием от того, что легло прохладной нитью на мою кожу?

— Знаешь, подарки делают меня очень мягкой, беззащитной. Уязвимость — не самое приятное чувство.
— Может просто иногда нужно вспоминать, что ты Женщина и перестать этого избегать?

Он был бесконечно прав. То, что я нащупала в себе не было похоже на привычное состояние "slave girl", как охарактеризовала меня наш директор, из-за того что я могу выполнить практически любую просьбу Гостя, даже если мне приходится ломать себя изнутри, так же как и не было похоже на состояние "tomboy", которое я испытываю с самого детства, потому что всегда предпочитала мальчишеские компании для игр и разговоров по душам. Это было что-то совсем отдельное, особенное, всеобъемлющее, наблюдающее за моими перевоплощениями, словно мать наблюдает за играми ребёнка. Всего несколько мгновений я рассматривала в себе эту грань — она была похожа на алмаз, но не являлась источником кичливости, в ней вообще отсутствовали даже малейшие эмоциональные вибрации, она просто была — мудрая, мерцающая, многослойная. Я тут же вспомнила слова бывшего любовника о том, что рядом со мной он чувствует себя Мужчиной, и мне всегда было любопытно какие условия для этого необходимы и почему нельзя быть тем, кто ты есть в независимости от обстоятельств, оценок или действий окружающих.
Сложно вывести точную формулу из слов, поступков и их последовательности, которые вытолкнули на передний план то объёмное ощущение Женственности, которое я обнаружила в себе здесь и сейчас.

— Не знаю что сказать. Ты смотришь глубоко, многие воспринимают исключительно внешность.
— Есть на что посмотреть. Я бы и рад заглянуть глубже, но натыкаюсь на лабиринты. Это немного пугает. Кто знает когда я оступлюсь и сойду с дистанции.

Его осторожное и вдумчивое прощупывание моей сущности опрокидывало мои устойчивые убеждения о мужчинах и их отношении ко мне. Уверенная нежность пролилась ласками по всему его телу. Я наслаждалась, даря наслаждение. Я точно знала Как ощущается каждое моё прикосновение и каждый мой поцелуй. Я позволила ей, Мерцающей, быть моим проводником.

— Я уже ревную тебя к самому себе, — отнимая мои уста от своих бёдер, нежно притянул он меня к себе и обнял.
— Как это?
— Когда ты меня ласкаешь, то покрываешься мурашками, такого эффекта сложно достичь, когда тебя ласкаю я.
Он гладил мою спину и восхвалял Природу в моём лице.
— Это просто потрясающе. То, что я сейчас вижу, твоя поза, эти линии доставляют мне огромное удовольствие, — ублажал он моего внутреннего эстета своим убаюкивающим голосом.

Его восприятие обнажённого тела было схоже с моим. По фигуре, вообще, очень многое можно прочитать о человеке — его образ жизни, состояние здоровья, характер. И сексуальность здесь далеко не на первом месте.

Послевкусие от его общества тянулось шлейфом ещё несколько дней — я — Женщина.