Радуга

Жила была на свете одна женщина. Муж у нее умер, одна она детей растила – сына Ивана и дочку Аленушку. Вот вырос Иван, стал добрым молодцем. Задумал жениться. Только вот девушку по душе никак сыскать не мог. Однажды прошел теплый летний дождик. Выглянуло солнышко. Иван и спроси у него:
- Солнце, ответь, где мне невесту найти? Сколько ни искал – ни одна не по нраву.
- Знаю я, кто тебе может понравиться, - отвечает ему Солнце. – Моя младшая сестренка – Радуга. Познакомить?

- Познакомь, вдруг и правда она – моя судьба?

    Вот Солнце пропустило лучик между облаков, подсветило их сквозь дождик и увидел Иван девицу красоты неописуемой. Вся так и светится красотой нежной, сарафан яркий, разноцветный, рукава рубашки широкие с каймой. Поведет рукой – на небе след семицветный остается.

Залюбовался Иван, глаз оторвать не может.
- Девица-краса, полюбил я тебя в первого взгляда! Пойдешь за меня замуж?
Зарумянилась Радуга. Ей тоже Иван приглянулся.

- Пойду за тебя, молодец! Только есть одно условие. Наложено на меня злой Ночью-колдуньей заклятие. Только тот на мне может жениться, кто поймает и в руках удержит. Сможешь?

Засмеялся Иван. Не было ему равных в силе и ловкости среди парней. Протянул он руки к невесте, сделал шаг-другой. Не смог достать. Вроде рядом Радуга, а вот руками дотянуться нет никакой возможности. Вернулся Иван во двор, вывел из конюшни своего коня резвого, вскочил на него верхом и поскакал. Скачет полем, перелеском, опять полем, перемахнул через реку…Руку протягивает за Радугой, вроде рядом она, а поймать не может.

Долго скакал Иван, вот уже вечер стал подкрадываться, впереди лес надвигается, высокие деревья стеной стоят. Соскочил Иван с коня, в чащу пошел, все на небо с разноцветными полосками поглядывает.

А деревья между тем все гуще и выше, цепкие кустарники своими ветвями одежду рвут. Кроны совсем вверху сомкнулись. Потерял из виду Иван след от Радуги. Запечалился, хотел обратно повернуть, коня найти… Да куда там! Чаща окружает со всех сторон. Пошел Иван, куда глаза глядят. Где самый малый просвет увидит – туда и идет.

Ночь спустилась. Вдруг между ветвями одинокий огонек замаячил. Иван на него и побрел.

Выходит на поляну и видит огромный черный терем. Только одно маленькое окошечко светится слабым светом. Постучал Иван в него. Вышла женщина: ни молодая, ни старая, ни страшная, ни красивая – нос кривой, спина – дугой, клюкой себя подпирает, злое дело замышляет.

- Что, путник, заблудился?

- Да вот дорогу найти совсем не могу, кругом лес…

- У нас места такие – многие совсем пропадают, а ты вот ко мне забрел. Ну, коль забрел – проходи, не выгоним. По делу идешь, или так гуляешь?

- Заблудился я, когда Радугу догнать пытался. Я на ней жениться хочу.

- Вон как! А почему именно на Радуге? Мали ли девиц красивых на свете есть?

- Нет, мне только она нужна!

- Ладно, утро вечера мудренее. Поживем- увидим, кто тебе нужен. Ложись, почивай. Завтра поговорим.

Уложила она Ивана на пуховую постель, а сама решила свою дочь хитростью и обманом за Ивана замуж выдать.

Дело в том, что это была сама Ночь-колдунья. Это она Радугу  поймала-заманила, в подвал посадила. Нет в подвале ни щелочки, ни просветика. Не может Солнце заглянуть, Радугу выручить. Приковала Ночь Радугу к стене, кандалами опутала, сарафан разноцветный сняла.

Стала дочь свою наряжать, украшать. А дочь у Ночи-колдуньи – Тьма-тьмущая. Глаза у нее черные-черные. Кто в них хоть раз взглянет – только тьму потом и видит.

Спит Иван и ведать не ведает, какие черные дела в этом тереме творятся. Вот проснулся поутру, встал, хотел дальше идти, свою любимую искать. Тут Ночь ему и говорит:

- Ну, что ж ты даже с нами не позавтракал? Я тебя со своей дочерью хотела познакомить! Она у меня тоже красавица – глаз не отведешь!

Неудобно стало Ивану отказываться: приютили его, спать уложили, потчевать собираются. Остался он к завтраку. Вышла дочь хозяйская. Видит Иван – сарафан Радуги на ней надет. Глаза поднял, чтобы лицо рассмотреть, встретился со взглядом Тьмы, да и померк для него белый свет. Нет ничего вокруг – только Тьма тьмущая.

Засмеялась Тьма, взяла Ивана за руку и говорит:

- Мой ты, Иван, теперь. На веки вечные мой.

И голос у нее, как у Радуги стал. Подумал Иван, что это плата такая с него за то, что он радугу поймал. Закручинился, да ничего уж не поделаешь. Повела его Тьма на свою половину. А в темноте и время для Ивана остановилось.

А в это время ждет-пождет Аленушка с матерью – нет Ивана, не возвращается. Тут конь прибежал, копытом перед крыльцом бьет, словно сказать что-то хочет.

Пригорюнилась Аленушка, решила расспросить Дождик, куда Иван мог отправиться, чтобы Радугу найти.

- Я не знаю, где их искать. Давно не видел Радугу. Ты у Солнышка спроси, все-таки они сестры, может и узнаешь.

Спрашивает Аленушка у Солнца:

- Где Ивана и Радугу искать?

- Я не знаю. Радуга последний раз убежала от вашего дома и больше я ее не видела. Может, Небо знает. Оно большое, все видит.

И у Неба спросила Аленушка, не видело ли оно Ивана и Радугу.

- Я видела полоски от Радуги над темным лесом. Поищи там. Но это давно было.

Собралась Аленушка и пошла. Шла она полями, перелесками, через реку, через рощи и дубравы. Дошла до темного леса. Вздохнула Аленушка и шагнула вперед. Пошла через чащу и цепкий кустарник. Деревья все выше, кустарник все гуще. Вот кроны уже вверху смыкаться стали. Незаметно и ночь спустилась. Вышла Аленушка на поляну. Видит – черный терем возвышается. Поняла Аленушка, что добрые люди в таком месте жить не будут и решила утра дождаться, чтобы внимательнее место оглядеть.

Ждет Аленушка, ждет, а утро никак не наступает. Поняла она тогда, что тут Ночь-колдунья живет и дня ей не дождаться. Решила хотя бы вокруг терем обойти, вдруг да покажется что-нибудь.

Подошла поближе, рукой за стену держится и вокруг терема идет. А тишина вокруг стоит такая, что каждый шажок эхом отзывается.

Вдруг показалось ей, что чей-то плач раздается. Остановилась она, прислушалась – и правда, как из-под земли звуки идут. Наклонилась Аленушка к земле пониже и стала руками землю от стены откапывать. Только беда – ничего-то вокруг не видно. Сжалился над ней месяц, спустился с неба и посветил. Откопала Аленушка ямку поглубже и маленькую щелочку в стене пробила. Поняла, что это подземелье, и кто-то плачет и причитывает.

- Кто там плачет, причитывает? – спрашивает Аленушка.

- Это я, Радуга. Заковала меня злодейка Ночь в кандалы и в подземелье упрятала. Нет у меня сил, чтобы выбраться отсюда.

- А как тебе помочь?

- Мне бы хоть один лучик Солнца увидеть, я бы по нему выбралась. Да только нет здесь ни окошка, ни щелочки малой. Видно, так и погибну, белого света не увидав!

Стала Аленушка думать, как Радуге помочь. И придумала. Влезла она на самое высокое дерево. Открылся перед ее глазами горизонт, а за горизонтом – лучи солнечные играют. Достала Аленушка зеркальце, поймала лучик солнечный и в щелочку, которую раскопала, направила. Ухватилась Радуга за лучик, спали с нее оковы тяжелые и выбралась она из своей темницы.

- Спасибо тебе, Аленушка! Век тебя помнить буду! Пойду к сестрице сил набираться, ослабла я совсем!

А Аленушка между тем придумала, как ей внутрь попасть, чтобы самой не сгинуть. Постучала она в дверь терема. Открыла ей женщина – ни старая, ни молодая, ни страшная, ни красивая, нос кривой, спина дугой, клюкой себя подпирает, злое дело замышляет.

- Чего тебе, девица, надо?

- Здравствуй, хозяюшка! Ищу я работу любую, да еще хочу уму-разуму поучиться, вдруг да пригодится!

Понравились Ночи-колдунье такие речи. Давно она о помощнице мечтала – трудно ей одной по хозяйству управляться. А дочь – не помощница, Ночь и сама ей в глаза смотреть боится, Тьма все-таки!

- Возьму тебя в услужение, так и быть!

Вот стала Аленушка жить в тереме у Ночи. Всю работу справляет, Ночь ею не нахвалится. Пошла раз Аленушка в дальнюю комнату и увидела там своего брата Ивана. Сидит Иван на лавке, глазами пустыми в темноту смотрит. Позвала его Аленушка, не откликнулся, только руками по пустоте поводил и опять замер.
Решила тогда Аленушка Ночь-колдунью разговорить, да и выпытать у нее, как брата расколдовать, снять с него злые чары.

Пришла к Ночи и спрашивает:

- А что же дочка Ваша, такая красавица, а не замужем?

Пригорюнилась Ночь и отвечает:

- Дочка моя Тьма Тьмущая заговоренная: кто ей в глаза взглянет – вовек света белого не увидит. И в глазах, и в душе, и в сердце его тьма будет.

- Вот горе-то, - говорит Аленушка. – А помочь ей ка-то можно? Или так и будет одна-одинешенька в полной тьме век свой девичий куковать?

Заплакала Ночь на такие слова – дочку ей жалко.

- Можно ее расколдовать, да не в моих силах это сделать.

- Кто же может ей помочь?

- А помочь ей может только брат мой – Белый День. В ссоре мы. Пытались мир между собой поделить, да и разругались навек. Я его заклятьем Тьмы хотела напугать, а дочка между нами встала. Заклятье в нее и попало. Сама я виновата, что судьба у дочки такая.

Дождалась Аленушка, когда Ночь-колдунья отвлечется, и незаметно выскользнула из терема. Побежала на просвет между деревьями, решила Белого Дня разыскать.
Много ли мало ли времени прошло, выбралась Аленушка из леса, прошла поля и перелески, дошла до дворца, в котором брат Ночи-колдуньи проживает. Предстала перед очами Белого Дня, а он ее и спрашивает:

- Кто ты такая, девица-красавица? Откуда идешь и куда путь держишь?

- Зовут меня Аленушка. Иду я из терема Ночи-колдуньи к тебе, батюшка Белый День.
- Ко мне? – удивился Белый День. – И чего тебе надобно?

Рассказала Аленушка Белому Дню свою грустную историю. Сама плачет и у Белого Дня чело омрачилось, тучи наползли, того и гляди дождь прольется.

- Знаю я, как тебе помочь, Аленушка. Да и племянницу жалко… Ладно, пойдем! Буду с сестрой своей мириться, порядок в мире наводить.

Взял он Аленушку, позвал жену свою – Солнышко и в один миг оказался в лесу перед Черным теремом, в котором Ночь-колдунья со своей дочерью проживали.

Постучал Белый День в дверь и говорит:

- Ночь-сестрица, хочу с тобой замириться. Пусть твоя дочка выйдет, только глаза пусть закроет и не открывает, пока я не скажу. Хочу я помочь ей, снять заклятие страшное. Вот и жену свою – Солнышко - с собой привел.

Вышла Тьма из терема, глаза крепко-накрепко зажмурила, сделала три шага от порога и остановилась. Подошла к ней Жена Белого Дня, руки-лучи протянула к лицу, глаза Тьмы ладошками прикрыла и говорит:

- Открывай теперь свои очи!

Открыла Тьма глаза, и лучи от ладоней Солнца до самого дна души ее достали, всю тьму из глаз, души и сердца прогнали. Спало страшное заклятие с дочери Ночи-колдуньи. Зарумянились щеки, в косах звездочки заблестели. Стоит она между матерью-Ночью и дядей-Белым Днем и улыбается. Превратилась Тьма-тьмущая в Зарю-Зареницу – красну девицу. Обрадовалась Ночь-колдунья, а в мире воцарились мир и порядок. Тут и у Ивана чары развеялись, вышел он на крылечко терема, увидел сестру свою Аленушку. То-то радости было. Подхватил их Белый День и в один миг доставил к родному порогу, к матушке.

Только кручинится все-равно Иван. Грустит – Радугу вспоминает, забыть никак не может. Вот сидит он как-то на крылечке, Аленушка с ним вместе присела, а тут мимо двора девушка проходит. Окликнула она Аленушку и спрашивает:

- Ну что, нашла ты, гляжу, брата своего любимого?

- Нашла, - отвечает Аленушка. – Да вот грусть никак его не отпускает.

Поднял тут Иван голову и на девушку взглянул. Взглянул – да и обмер: точно Радуга перед ним стоит и улыбается, только сарафан обычный – не цветной, а белый.

Подбежал он к девушке, за руку ее взял – никуда она от него не бежит, в глазах искорки пляшут.

- Как зовут тебя, душа-девица?

- Зовут меня Марья.

- А откуда ты взялась?

- А я к своей тетке – вашей соседке – погостить приехала.

- Выходи за меня замуж, век тебя любить буду!

- Хорошо, я согласна, - отвечает Марья.

На том и порешили. И был там пир. Пригласили целый мир. Подарки молодым дарили. Даже Радуга свой подарок прислала: цветок двухцветный из своих полосок сотворила.
С тех пор этот цветок так и называют – Иван-да-Марья.