Парижская встреча

               
Оставив за собой вёрсты пыльной дороги и пограничные столбы, Николай Ефимович поторапливал своего кучера. По дороге в Париж они успели сменить на почтовых станциях три пары уставших лошадей.   
Давай гони, родимый, поторапливал он ездового. Хотя бы к обеду надо быть в предместий Парижа.  - Не извольте беспокоиться  Николай Ефимович, - отозвался кучер, повернув голову к хозяину.  – Будем, -  уверенно сказал он и, взмахнув хлыстом, ударил по холкам лошадей. - Эх, еге… ге покрикивал Демьян, размахивая кнутом.  Экипаж,  запряжённый двумя резвыми лошадьми оставляя за собой клубы пыли, спешил в самый центр Европы в столицу наслаждений и любви.  От быстрой езды и от тряски Николай Ефимович даже задремал. Проснулся он от крика своего ездового Демьяна: - барин скоро предместья Парижа. Николай Ефимович открыл глаза. Перед его взором предстали ухоженные поля и небольшие сады.  Не первый раз он проезжал этот путь, и каждый раз ему казалось, что здесь он впервые. Его сердце, предчувствуя встречу с любимой приходило в неистовый восторг.  Встреча, встреча отбивали колеса, кареты попадая на не ровности дороги.
Вскоре проехав окраину Парижа, возница свернул лошадей на булыжную мостовую. Экипаж затрясло, словно его кто подбрасывал. Да дороги мощёные, не плохие, но не сравнить с нашими просторами тихо проговорил Демьян … и тут же подумал: - Нет, не наша красота. Узкие улицы и мрачный вид каменных домов и дворцов. Нет, это не место, чтобы разгуляться Русской душе и тут же бросил взгляд на своего хозяина.
Тот спокойно рассматривал серо-тёмные здания. Проехав по узким улочкам экипаж, вынырнул на широкую дорогу. Проехав метров двести по булыжной  мостовой, возница свернул с проезжей части и повернул к огромному дому стоящему в глубине двора. Это было то место, куда стремилась душа его барина. Подъехав к главному входу, Демьян натянул поводья.  Лошади встали будто вкопанные.
- Николай Ефимович, - произнёс возница, приехали. Он соскочил с облучка и, подбежав, открыл дверь кареты.
- Демьян, - сказал Николай Ефимович, обратившись к своему ездовому, - распорядись ка любезный, чтобы распрягли лошадей и дали овса.  Пусть  отдохнут. Когда нужен будешь, позову.  Хорошо Николай Ефимович всё исполню, как велите.
Сойдя с кареты, Николай Ефимович прихватил трость подошёл к слуге, встречающему гостя  на крыльце дома.  Доложите, что господин Довлатов прибыли, - сказал он встречающему слуге.
- Проходите господин, - ответил он - вас ждут.  Мадам отдала поручение проводить вас в зал.  Они скоро придут и, открыв резные дубовые двери, проводил  Николая Ефимовича в дом.
Вскоре в зал вышла Эвелин. Её платье, цвета морской волны, поражало своей красотой. Это была она, для которой Николай Ефимович проделал такой длинный путь.  Её пышные    волосы были аккуратно уложены и закреплены заколкой из золота. На её шее было изумрудное ожерелье. Длинное платье придавало этой необыкновенной женщине стройность.  Её голубые глаза скорее напоминали голубые озёра не тронутые цивилизацией.
Николай, произнесла она на ломаном русском языке. Я ожидала вас вчера. - Прошу прощения дорогая Эвелин, - произнёс он.  – Дорога, понимаете дорога, он подошёл и поцеловал её.  Я переживала, - пролепетала она и, взяв Николая Ефимовича под руку, увела в другую комнату.  Комната, куда привела его Эвелин, была просторной. Мебель и стулья всё говорило о том, что здесь останавливались не бедные люди. Когда они остались вдвоём он обнял её и поцеловал. Его горячие поцелуи возбуждали у него порывы страсти. Он продолжал целовать её. Остановить тот взрыв любви и страсти было невозможно.  Она, вырвалась из пламенных поцелуев любимого, прижала его голову к своей груди.  - Николя шептала она, гладя его волосы, я так скучала всё это время. Её бело розовые груди, выпирающие из декольте, сводили Николая с ума.  Касаясь губами груди, он испытывал наслаждение. От её тела веяло молодостью в совокупности с запахом набежавшей морской волны. От прикосновения к столь желанному цветку он встал на колени и обнял за талию. В ту минуту Эвелин почувствовала, что её колени подкашиваются, но она устояла.   
- Погодите, Николай, - шептала она ему. Я так скучала и так ждала этой нашей встречи – но… и она приложила палец к губам Николая.  Вы с дороги, мой дорогой Николя, как бы подшучивая над его именем, - сказала она.  Я наслышана про эти ужасные русские дороги. Вам надо умыться с дороги, и я распорядилась, чтобы вам приготовили ванну.  - Всё потом дорогой и она игриво поцеловала Николая Ефимовича. -  Тереза позвала она служанку, отведи господина в комнату, где он  будет принимать ванну.  Ванной называли большой бак, наполненный горячей водой с душистыми травами.
После того как Николай Ефимович разделся и залез в ванну лакей отнёс его одежду чтобы почистить и привести в порядок, а ему принесли огромное полотенце и халат чтобы надеть после купания.
- Эх, красота подумал Николай, - сидя в горячей воде с дороги. 
- Европа, мысленно подумал Ефимович и вздохнул.   Да только далеко им до наших бань, где воздух, словно огненный смерч, обжигает тело под ударами березового веника. И он прикрыл глаза, вспомнил родовое именье. Погрузившись в воду, он расслабился.  В таком состоянии он пребывал около получаса. Охваченный тепловым «гипнозом» горячей ванны он не заметил, как зашёл слуга и спросил: - Может ещё добавить горячей воды. Нет не надо, - ответил Ефимович, я уже выхожу. Ваша одежда лежит на тахте, - сказал слуга и вышел. Николай вылез, обтёрся полотенцем и, надев приготовленную одежду, вышел. - Госпожа вас ждёт в столовой, - сказал слуга гостью, и препроводил его в обширную комнату называемой столовой.  За дубовым инкрустированным столом в центре сидела Эвелин она пригласила Николая Ефимовича к столу.
                ***
После обеда Николай Ефимович предстал перед Эвелин в виде приковывающий женский взгляд. Несмотря, что ему было сорок семь лет. По его спортивному и стройному телу можно было сказать, что перед вами мужчина сорока лет.  Волосы были зачёсанные на бок.  Короткие  усики и подстриженная небольшая бородка придавали его возрасту особый в те времена шик. Не редко он был под пристальным вниманием общества и будил страсть у противоположного пола.  Его  светло коричневые глаза придавали ему ещё больше загадочности.
Эвелин  полулежала на широкой кровати, откинув голову на пуховые подушки. Шёлковое одеяло и зажженные свечи создавали атмосферу интима. Она была в халате.  Запахнутый не полностью халат оголял неприкрытую часть стройных и красивых ног.  Свет от горевших свеч бросал тень на стены.  В комнате буквально всё говорило о духе любви – от обстановки мебели до взглядов. На стенах было несколько картин изображающих любовные сцены. Николай мимолётом бросил взгляд оценил прелюдию встречи. Как заметил Николай, Эвелин была в этом плане изобретательна.
Эвелин протянула руки к  Николаю. Он присел возле неё и осыпал руки поцелуями, словно пробовал волшебный нектар, дарованный ему  божеством.  - Как ты прекрасна, - тихо прошептал он, продолжая дарить ласки после долгой разлуки.  Николай боялся, что это божество, которое рядом в образе Эвелин, внезапно исчезнет.
Ты мой, обжигая его своим дыхание и, наслаждаясь его прикосновениям, шептала Эвелин. И тут же с грустью добавила, что это возможно наша последняя с тобой встреча. И вот поэтому я здесь. Он хотел прикрыть рукой ей рот, но она продолжала. Я не смогу больше приезжать и встречаться здесь в этом для нас безопасном месте. Она замолчала и, выждав минуту, продолжила: - Мой муж сильно болен и я должна быть рядом с ним. Это требует моё положение в обществе. И только после этих слов она дала волю слезам.  Николай не знал, были ли эти слёзы сочувствия болезни мужа или жалость расставания с ним.  Она прижалась к Николаю, и он почувствовал упавшие слёзы на своём плече. А может это были слёзы отчаяния, что нельзя ничего изменить…
Какие это были дни и ночи, Для Эвелин и Николая!  Каждый  день отдавался неукротимой страсти любви и наслаждениям. Они витали в мире фантазий, где пили нектар чудодейственного напитка, подаренного самой судьбой. 
Неделя пролетела незаметно. Много было сказано слов за это время. Николай и Эвелин понимали, что придёт час расставания и, отдавались любовным утехам без сожаления.
                ***
 В этот вечер Эвелин и Николай решили не выходить на ужин из спальной.  Слуга принёс ужин в их апартаменты. На столике изготовленного из бука в стиле Людовика, на большом подносе  лежал  виноград янтарного цвета, фрукты и вино. На комоде стоял золотой подсвечник с зажженной в ней свечой. Пригубив вино из бокала, Эвелин взяла гроздь винограда.
 - Николя, - сказала она, отправив рукой в рот виноградинку. Я не хочу с тобой расставаться, но другого выхода пока у нас нет. Он смотрел на Эвелин и хотел запомнить её черты и то, как она это произносит его имя и как смотрит на него. Отблеск огня в камине усиливал значимость этой встречи. Огонь то вспыхивал, вдруг освещая самые дальние углы комнаты, то снова таился словно вор, наблюдая за происходящим.  Закончив  ужин,  они улеглись на широкую кровать. Эвелин откинувшись на подушку, лежала, рядом прижавшись к Николаю. Шёлковое покрывало из китайского шёлка, на котором они лежали было немного скомкано. Николай разглядывал картину с изображением экзотических животных. Он видел уже эти картины, и каждый раз удивлялся красоте этих живописных полотен. Эвелин прислонилась, к лежащему рядом с ней Николаю, положив голову на его грудь.
Аромат масел исходящих от тела Эвелин возбуждал и так необузданную страсть Николая. Он прижал Эвелин к себе и мысленно представил будто они  в России в его имении встречают рассвет у лесной речушки в предутренний час. Он прижался губами к её губам. Скорее это был поцелуй двух соцветий, которые по воле ветреной погоды оказались очень близко друг к другу.  Она застонала, прижавшись ещё сильнее к нему, возбуждая в нём желание, обладать ею.
Николай  не снимал, он почти срывал с себя одежду, оголяя своё тело.  Эвелин  привлекла его к себе. Он, целовал её нежные руки, шею, и упругую грудь, не знавшую кормление ребёнка.  После длительных ласк он опустился ниже и поцеловал живот. От таких ласк она томно стонала. Николя, Николя обнимая его, повторяла она.  Да это был любовный порыв скорейшего соединения плоти.  - Николай, охваченный страстью, - наслаждался вздрагивающим от лас телом Эвелин. Это чувство не выпускало их из крепких объятий любовного танца.
Находясь рядом и обессилив от любовных ласк, Николай и Эвелин тяжело дышали. Она, лёжа на животе, положила на его грудь руку. Он взял её ладонь и поднёс к своим губам, целуя каждый её пальчик. Среди наступившей тишины были слышны только их тихие слова. 
- Николя, -  произнесла Эвелин, повернув к нему голову. 
- Скажи, как я буду жить без тебя, и он почувствовал, как она начала тихо всхлипывать, роняя слезу.  Его сильные руки прижимали  её вздрагивающее тело к себе -  этот цветок любви  и единственную настоящую любовь в его жизни.
Языки пламени горящих поленьев, в камине внезапно осветили лицо Николая. Эвелин поцеловала его. От прикосновения он вновь воспламенился желанием обладать ею. И это происходило не однажды, давая волю фантазии и изобретательности. И только под утро, обессилив, они уснули в объятиях друг друга, оставляя  свои голые тела на пересуды догорающим свой «век» свечам. Блаженство плоти брало верх над разумом.
Это была самая незабываемая ночь, перед которой, самые яркие звёзды выглядели тусклыми Парижскими фонарями.
                *** 
Проснувшись ближе к полудню, Эвелин приоткрыла глаза и посмотрела на рядом лежащего Николая. Он спал, закинув руку за голову. Она улыбнулась…
- Это мой последний день с Николя, - подумала она и мысли внезапно перенесли её в то время, когда она приехала с мужем в Неаполь, чтобы поправить его здоровье. Врачи настоятельно рекомендовали ему средиземноморье. Почему именно сейчас она об этом вспомнила?...
День выдался солнечным и жарким.  Лёгкий бриз на море, ласкал голубую поверхность воды.  В тот день Эвелин и её супруг прогуливались по набережной. Она проголодалась и предложила перекусить в ближайшем заведении и выпить прохладного напитка. Расположившись под навесом, из ткани, и усевшись в кресла они ожидали, когда хозяин заведения примет у них  заказ. Незаметно разглядывая посетителей, Эвелин увидела одиноко сидящего господина. Внезапно он уловил обращенный на себя взгляд. От неожиданности Эвелин смутилась, а незнакомец, приподняв шляпу, кивнул. Этот мимолётный ничего не значащий взгляд, проскочивший маленькой искоркой, воспламенил  сердца двух совершенно незнакомых людей. После этой встречи Николай ещё не раз видел чету, но это были только взгляды, которые напоминали  крик, а скорее душевные вопли уставших людей от однообразия жизни.
Но однажды возвращаясь после очередной прогулки в отель, Николай повстречался с Эвелин и её супругом. 
- Поравнявшись, с ними он набрался смелости, произнёс: - разрешите представиться - Довлатов Николай  Ефимович. Очень приятно ответил муж Эвелин – сэр Джон Логман, а это моя супруга -  Эвелин Логман. Она протянула Николая ему руку и он, взяв её за кончики пальцев, поцеловал. Вы по делам или отдыхать поинтересовался у Николая сэр Джон.  Нет, я просто решил отдохнуть. - Средиземноморье очень благотворно влияет на здоровье  человека, но, к сожалению, - произнёс Николай Ефимович, я  через день возвращаюсь в Россию. На том бы и закончилась история, если бы в тот же  вечер посыльной не принёс ему в отель конверт, в котором женской рукой  было написано всего несколько слов.  Жду через год в Париже… Эвелин и адрес.  Жизнь бросила ему нить надежды и веры…
                ***
Было за полдень, когда Эвелин и Николай пообедали. Находясь ещё в эйфории прошедшей ночи, Эвелин предложила провести остаток времени на их излюбленном месте, куда они часто выезжали, чтобы ощутить свободу любви и красоту природы.
- Они не один раз с Эвелин любовались Собором Парижской Богоматери и другими шедеврами готики, но  великолепие дворцов Парижа тяготило Николая  Ефимовича, выросшего в просторах русской реальности, простирающихся на тысячи километров.
А что давай махнем, предложил он по русский и, притянув к себе Эвелин, обнял. Лошади были запряжены и ждали указание хозяина. Выйдя с Эвелин на крыльцо, Николай подал ей руку, чтобы она сошла по ступенькам, и проводил к экипажу.  Он помог ей сесть в карету и сам сел рядом. Демьян уже сидел, на козлах.  - Куда изволите отправиться, - спросил он Николая Ефимовича? На наше излюбленное место там отлично готовят говядину и подают вино двадцатилетней давности. И он тронул тростью Демьяна. Трогай да быстрее, чтобы вечером да у костра… 
- Чего  медлишь, - засмеялся Николай Ефимович и, обняв Эвелин, крикнул, - погоняй. Проехав по булыжной мостовой, карета вскоре очутилась за городской чертой Парижа и  Демьян взял курс на любимое место отдыха Николая Ефимовича и Эвелин…
Проехав пару селений, встретившихся по дороге Демьян, свернул с просёлочной дороги и углубился  в уединённый тихий райский уголок, как его называл Ефимович. Они не стали останавливаться, чтобы ужинать у местных держателей трактиров, а всё заказанное прихватили с собой, чтобы поужинать на природе.
Демьян остановил на том же самом месте, где впервые Николай и Эвелин облюбовали эту чудную поляну.  От сюда в дневное время можно было наблюдать за окрестностями поселений расположенных у подножья. На небольшой поляне лежало когда то поваленное дерево, которое и было приспособлено для сидения на нём. Недалеко вековые дубы и великолепные вязы дополняли красоту выбранного когда то места.  Весь этот дивный лесной пейзаж дополняли русские берёзки, кем-то завезённые из России.
Остановив  карету, Демьян ловко соскочил с облучка и помог сойти Николаю Ефимовичу Он, сойдя, с кареты подал руку, Эвелин.
- Николя, как здесь хорошо, - сказала она, ступая на землю с невысокой вьющейся травой.  Помнишь, Николя, мы были с тобой здесь, когда ты приезжал в прошлый раз. Да дорогая, это был в нашу прошлую встречу и он обнял за талию Эвелин.
Демьян стреножил лошадей и занялся приготовлением костра. Солнце задевало макушки деревьев и старалось из последних сил задержать свой золотистый взгляд. Подул лёгкий ветер. От ветра шляпа Эвелин чуть приподнялась. Подхватив шляпу, Эвелин удерживала её одной рукой.  Она сняла шляпу и, вытащив заколку из уложенной на голове причёске встряхнула волосы.  В вечерних лучах её локоны напоминали перекаты морских волн. Николай смотрел и любовался.  - Как она это делает, - подумал он, глядя на стройную фигуру Эвелин.  - Он ловил каждый её жест, наслаждался красотой сравнимой только с красотою Нимф. И благодарил небеса и судьбу за столь щедрый подарок.
Усевшись на бревно, которое накрыл накидкой Демьяном, Эвелин протянула руку к Николаю.   - Идите сюда Николя, - сказала она.
Николай присел возле неё и обнял за плечи. Она прильнула к нему и обняла его руками словно ребёнок, чувствуя защиту.  - Они молчали - просто сидели и молчали, любуясь вечерним закатом.  Костёр, разложенный Демьяном, разгорелся. Сначала он показал себя маленьким огоньком пробивающим дорогу среди кучи хвороста в вечерний простор. Небольшое свечение огня, протиснув свои «ручонки» будто «зверёк» с огненными глазками пытался вылезти и разглядеть присутствующих возле костра. Постепенно огонь охватывал весь хворост, и уже яркое пламя, вырвавшись, словно из западни  представило свой огненный танец  сидящим у костра Эвелин и Николаю,
- Смотри, как интересно пляшут языки пламени, - сказала Эвелин, указывая на танцующий огонь.  – Правда, волшебство?  Николай повернулся и  поцеловал её.  Ты у меня самая, красивая, - сказал он продолжая пить любовный нектар её губ.  Она закрыла глаза, ей казалось, что она плыла, где-то высоко в небе охваченная пылким желанием остаться  в той волшебной сказке. Так пленённые гипнозом огненной пляски они не слышали, как  Демьян спросил: – Николай Ефимович, ужин подавать.  Очнувшись от вопроса, который задал ездовой Демьян, Николай посмотрел на Эвелин и кивнул головой. Вскоре всё, что они привезли с собой, было разложено на небольшой скатерти. 
Недалеко в лесу заухал сыч. Первые звёзды, высыпавшие на небосклон, скорее напоминали чёрное бархатное платье усыпанное алмазами. А млечный путь напоминал рассыпанную золотистую крошку.
- Красота, глядя на небо, - сказал Николай.
- Николя, а как ты думаешь, - это далеко?  Он посмотрел на Эвелин и прижал к себе. Ты рядом и мне того довольно….
Николай налил в бокалы вино. В бокалах вино заиграло особым светом в играющих отблесках огня. Он подал один бокал Эвелин, другой себе.  Подняв свой бокал Николай произнёс: - за тебя милая Эвелин….
Где-то вдалеке, там за поворотом, было еле слышно, доносившиеся  в ночной тишине плач одинокой скрипки. Но со временем звук и песни стали слышны всё четче и яснее. Вскоре Николай и Эвелин услышали стук цыганской повозки и ржание коней.  - Вот же кого занесло в наши края, - сказал он, глядя  на Эвелин. Сошедший с цыганской повозки старый цыган остановился недалеко и продолжил играть.  - Демьян пригласи старого  цыгана, к костру. 
- Эвелин, - обратился он к ней, может пусть поиграют, если приехали. Ночь тихая и сама просит, чтобы они нам спели и станцевали. Она улыбнулась и, прижавшись к нему, тихо прошептала: - да я хочу, чтобы сегодня было много песен и танцев. Хочу  запомнить эту прощальную ночь такой необыкновенной - добавила она.
От пламени костра было видно, как из кибитки стоящей в метрах десяти, отдернув занавеску, выглядывало лицо молодой цыганки.
- Хорошо милая, - ответил почти полушепотом Николай и бросив взгляд в сторону цыгана подозвал того рукой. - А сыграй нам, - сказал он, обращаясь к тому - не обижу и протянул две золотых монеты цыгану. Тот  махнул рукой и крикнул выглядывающей из повозки цыганке.  Вскоре у костра собрались одна старая цыганка и четыре молодые цыганки с молодым цыганом, держащим в руке гитару. Цыган, что был старше взял скрипку и ударил смычком по струнам.  И скрипка жалостливо заплакала в руках виртуоза скрипача. Небольшой хор, рассевшись у костра, подхватил мелодию.  Молодой кучерявый цыган, держа гитару, ловко перебирал струны, дополняя звучание песни.  Искры горящих веток, вырвавшись огненных лап костра, устремлялись ввысь, растворяясь в звёздном небе. Иногда Эвелин и Николаю казалось, что огонь будто читал их мысли о скором расставании, старался забавлять неугомонной пляской света,  прислушиваясь к плачу гитары и скрипки.  Сидевшие цыганки пели, глядя, как Николай, обняв за плечи, целовал Эвелин. Большая любовь, да видать несчастная, глядя на них, подумала старая цыганка. Демьян сидел поодаль и размышлял о своей жизни. Да и о чём мог заботиться он, когда жизнь при Ефимовиче была не хуже чем у других ездовых.
Который год при барине, - говорил он своим друзьям Демьян, да только слова плохого от него не слыхивал. Он мог заметить то, что порой не догадывался его хозяин. И вот теперь почувствовал ночную прохладу, Демьян принёс накидку и предложил, Николаю Ефимовичу.  Тот взял накидку, и укрыл плечи Эвелин, чтобы она согрелась. Она в ответ ему нежно улыбнулась.  -  Спасибо милый, - шептали её губы, сливаясь в сладком поцелуе, с любимым человеком.  Им в ту минуту было не до пересудов звёзд и не до нелепого шуршания ветвей.  Эта была их ночь – ночь прощания.
Мир затихал, слыша, как поют цыгане. Наконец старый цыган что-то крикнул и тут же сидевшие у костра цыгане поднялись с травы, взмахивая  цветастой радугой  костюмов, начали танцевать, подёргивая плечами. Висевшие на них украшения из золотых монет, издававших звук  при танце, придавали таинственную загадочность и красоту.
- Смотри Николя, как красиво танцуют, - прижавшись к нему, шептала Эвелин. Действительно это был не танец.  Это было колдовское видение, в которое погрузила их музыка и движение рук и фееричность мелькавших юбок.  Само небо было загипнотизировано танцем цыганской свиты. Эвелин и Николаю казалось, что во время танца цыганки, словно «ведьмы» растворялись в пламенеющем зареве костра. Устав от веселья Эвелин заснула на плече Николая. И только, когда забрезжил рассвет, Николай легонько тронул плечо Эвелин.
 – Извини, я, кажется, заснула, - сказала она ему.  Он улыбнулся и поцеловал её руки…
Через пару часов быстрой гонки они возвратились домой.
                ***
В прощании этих двух горячо любящих людей небыло ни слёз, ни обещаний, ни клятв. Судьба сама испытывала их на крепость…
Где-то к часам трём, попрощавшись с Эвелин, Николай сел в карету и покинул самое дорогое его сердцу место.  Эвелин не стала выходить провожать Николая, чтобы не разрыдаться, а стояла у окна. Она видела, как Николай, садясь в карету, кинул взгляд в окно. Он уловил, как лёгкая ткань колыхнулась, и он увидел, как Эвелин махала ему  платком. К вечеру этого же дня запряженная тройка резвых лошадей увозила Эвелин из Парижа в сторону Онфлёра.
                ***
Через год в имение Николая Ефимовича почта доставила послание. Письмо было из Англии и сердце ему подсказывало, что это было письмо от Эвелин. Николай распечатал конверт.  Он  узнал почерк Эвелин. На  гербовом листе было краткое сообщение. Она писала, что спустя три месяца после её возвращения, лорд Ричард скончался…
Дальше была приписка…  Николя, - если ты меня ещё любишь, приезжай. Жду твоя Эвелин.
                Гилфорд. август 1894год.