Правдивые сказки об озере Чаны

                СОКРОВИЩА ХАНА КУЧУМА

    Кучум  сидел в своей юрте и раздражённо вытирал платочком слезящиеся гноем глаза. Душу его раздирали противоречия и сомнения: его вотчину, его исконное ханство Сибирь основательно завоевывали и одолевали русичи.
    Раньше  ханские джигиты налетали на Русь, грабили, убивали русичей и возвра-щались в родные пенаты всегда с богатой добычей и пленниками. И скопилось добра у Кучума великое множество. Одних драгоценностей было только несколько десятков кованных сундуков.
    Но вот пришли в Сибирь казаки во главе с атаманом Ермаком и стали теснить та-тар вглубь Сибири, не позволяя им совершать на Русь грабительские набеги и гра-бить русскую землю и неволить русский люд.
    Расстроился хан Кучум. Но поделать уже ничего не мог. Казаки всё дальше и дальше отгоняли татар от границ государства российского. И решился тогда татарс-кий владыка Сибири на хитрую подлость: окружили ночью стан казаков и, убив часо-вых, устроили кровавую резню.
    Вскинулся атаман Ермак Тимофеевич среди ночи от звона сабель, диких криков и всполохов огня и молний и понял, что захватили их стан татарские полчища. Собрал  тогда атаман старых и раненых казаков, которым была уже непосильна жестокая сеча, и приказал им уходить  забрав с собою всю казну казацкую вместе с золотой кольчу-гою и доспехами, которые ему подарил государь всея Руси Иван Грозный в награду за завоевание Сибири. А сам, одевши боевую кольчугу, с остальными казаками поспешил отбивать нападки татар. Но неравными слишком были  силы  и  татары  всё  больше стали теснить казаков к крутым берегам Иртыша. Всё меньше оставалось казаков, много их полегло под ударами сабель и острых стрел коварных татар.
    С кучкой оставшихся в живых Ермак постепенно отступал к реке, отвлекая внима-ние противников от  направления ухода тех казаков, которым доверено было сохра-нить их общую казацкую казну.
    Несколько казаков уже спрыгнули в лодки и кричали Ермаку:
    - Атаман, прыгай!
    Ермак саблей отмахнулся от наседавших татар и прыгнул с обрыва в лодку, но набежавшая волна оттолкнула чёлн, и лихой атаман промахнулся и упал в воду. Си-девший за вёслами казак протянул руку помощи атаману, но его самого в тот момент пронзила татарская стрела, и казак через борт перевалился в  воды Иртыша.
    Могучим усилием своего сильного тела Ермак рванулся лодкам, надеясь всё-таки доплыть, невзирая на тяжёлую кольчугу, которая сковывала в воде движения хозяина. И уже до лодки осталось немного – рукой подать -  но в этот миг вражеская стрела угодила между кольчугой и шлемом и пробила шею атаману. Глухо застонав от пронзи-вшей его боли, Ермак Тимофеевич из последних сил ещё рванулся к лодке, но силы оставили его вместе с вытекающей кровью, и могучее тело грозного атамана медленно погрузилось в бушующие от непогоды, тёмные воды ночного Иртыша.
    Хан Кучум торжествовал победу, но обыскав весь стан казаков, понял, что каза-цкая казна исчезла. Тогда он снарядил в погоню за уцелевшими казаками из самых лихих джигитов во все концы Сибири.
    А казаки, забравшие казну и всю добычу, старательно уходили от возможной по-гони, которую, как они понимали, всё равно пошлёт Кучум им вдогонку.  Они знали, насколько жесток и коварен Кучум, как он хитростью погубил Ивана Кольцо, какая участь ожидает казаков, которые остались биться насмерть, прикрывая  их  отход,  и  что также начнётся охота на них и на казацкую казну, которую они берегли, как зеницу ока.
    Но, видимо, и их удел был столько же печален и трагичен, как и тех казаков, которые своими жизнями прикрывали их отход. Больше недели хранители казны плутали по бескрайним сибирским лесам, уходя всё дальше и дальше от того страшного побои-ща. И, кажется, совсем было, уже оторвались от погони, и даже сами немного успо-коились. Казаки разбили стан в небольшом перелеске, развели костёр, поужинали и крепко уснули, устав от бесконечных переходов.
Но недаром в те времена Сибирь была вотчиной татар, и местонахождения скрываю-щихся казаков было замечено кочевыми племенами, которые не замедлили доложить джигитам Кучума о русских пришельцах.
    Свора Кучума, как стая подлых шакалов, таким же образом расправилась и с эти-ми казаками: их сонными порезали, а головы отрубили и надели их на вколоченные в землю колья. Свершив своё кровавое злодеяние, татары, захватив казацкую казну, заторопились к хану, а на стане остались лежать изуродованные казацкие тела, а их отрубленные головы висели на кольях, безмолвно глядя вдаль незрячими уже глазами.  И ещё долго их седые казацкие чубы развевались на сибирских суровых ветрах.
    Позднее та местность покрылась ковылём, напоминая казацкие чубы, развевающие-ся на ветру, а плоды калины, разросшейся там же, напоминали кровь, пролитую руси-чами на сибирской земле. Впоследствии возникшую на этом месте деревню назвали Ко-выльное, а соседнюю с ней - Калиновкой.
    Как полнится земля слухами, потом на это место приезжали родственники поруб-ленных казаков и женщины горько оплакивали своих убиенных мужей, отцов, сынов… И, настолько велико было их горе, что от их слёз образовалось в том месте озеро в котором от слёз до сих пор осталась солоноватая вода. И с сих пор местные жители до наших дней зовут это озеро Солёным.
    А чуть  подальше  озеро назвали  Глубоким,  когда  одна вдова убитого казака выплыла на лодке на середину озера и, привязав к ногам камень, бросилась за борт. И сколько её потом ни искали, найти не смогли.
    - Глубокое, однако, озеро, - пробормотал один из спасателей. Так с тех пор и зовут это озеро Глубоким. А лодку, на которой плавала эта вдова – самоубийца, уг-нало в камыши ветром, но с тех пор на неё никто не садился, и она сгнила в камы-шах.

    Впервые за много дней Кучум рассмеялся, увидев, как верные нукеры притащили казацкую казну, а вместе с ней и золотую кольчугу, дар царя Ивана Грозного бес-страшному атаману Ермаку Тимофеевичу.
    Но Русь уже постепенно надвигалась на новые земли, и Кучуму поневоле пришлось убираться вглубь Сибири под напором русских воинов. Он собрал все свои несметные сокровища, снарядил ими обозы, и татары двинулись по бескрайним просторам Сибири, спасаясь от нашествия русичей, которых в своё время безжалостно грабили, убивали, пленили…
    Хан собрал отряд из самых сильных и ловких джигитов и велел обозы с драгоцен-ностями завернуть к озеру Чаны, которое находилось в это время недалеко от их на-правления, а остальные обозы татар направились дальше.
    Прибыв на берег озера, джигиты по повелению хана сноровисто связали несколько брёвен крепкими верёвками и у них получился огромный плот. На этот плот они сос-тавили все сундуки Кучума и отплыли от берега. А сам хан Кучум со своим верным слугой Хакимом пошли к лодке, спрятанной в камышах, чтобы сопровождать драгоцен-ный груз и запомнить то место, где он собирался затопить свои сокровища.
    Джигиты уже основательно отплыли от берега, а Кучум со слугой замешкались на берегу, отвязывая лодку, как вдруг раздался первый выстрел и один из джигитов, сраженный пулей, сразу же рухнул в воду. Остальные схватились за луки и стали от-стреливаться от передового отряда казаков  и  стрельцов, посланных на подмогу Ер-маку Тимофеевичу, но не успевших спасти атамана. Тогда они стали преследовать убегавших татар и наткнулись на ханских джигитов, пытавшихся спрятать награблен-ные на Руси сокровища Кучума.
    Завязалась битва. Татары были, конечно, в невыгодном положении: на чистом плёсе, вооружённые одними луками, они быстро пали под огневой мощью стрельцов и казаков. Вдруг одна пуля попала в крепёжный узел плота. Верёвка лопнула и плот развалился. Все сундуки с сокровищами сразу же ушли на дно вместе с ранеными и убитыми на плоту татарами.
    Кучум со слугой кинулись к лошадям, стоящим в ближайшей роще и помчались до-гонять остальных отступающих татар.
    На ту беду из леса вышла женщина с двумя детишками. Они собирали ягоды и, ус-лышав стрельбу и крики, вышли на край леса. Увидев, что здесь происходит, мать с детишками кинулась опять в лес, но Кучум со слугою настигли их на конях и поруби-ли, чтобы избавиться от лишних свидетелей, а трупы сбросили в воду, чтоб их не обнаружили стрельцы. Затем догнали своих соплеменников, и дальнейшие следы их пребывания затерялись в бескрайних просторах Сибири…

    Прошло много лет. В одной деревне, стоящей на берегу озера Чаны, жил парень Матвей, которого за красоту любили все девчата. Парень это понимал и страшно этим гордился, хотя, если честно говорить, то умом-то он шибко не блистал.
    И вот однажды собрался Матвей на рыбалку. Собрал все снасти и выплыл на озе-ро. Сети решил поставить в одной из заводей подальше от села, где он ещё ни разу не ловил. Вечерело. Солнце уже приближалось к закату. На небо уже высыпали и ве-село мерцали первые  звёзды, но  ещё было  достаточно  хорошо  видно. Самое бла-гостное время для браконьеров. Вокруг стояла тишина и лишь только мелкая зыбь плескалась в борта лодки.
    Матвей, не торопясь ставил сети, перебирая огрубевшими от работы пальцами тонкий поводок снастей. Вдруг ему показалось, что кто-то тронул его за спину. Па-рень обернулся, но никого не увидел.
    - Что за наваждение? – удивился он и стал продолжать заниматься своим делом. А за ним в это время из камышей наблюдали несколько русалок, перешёптываясь о его красоте и посмеиваясь между собой.
    Матвей закончил ставить сети, закурил и вдруг обратил внимание, что из воды возле лодки высунулась рука.
    - Неужели утопленник? – ужаснулся рыбак, но увидел, что рука эта как бы манит его к себе. Заинтересованный этим, парень перегнулся через борт, чтобы лучше рас-смотреть, кто это там балуется, как вдруг из воды вынырнула обнажённая девушка и, обхватив Матвея за шею, стащила его в воду. Вначале парень сильно испугался и рассердился, но затем, увидев, что его окружают обнажённые девушки, расслабился и стал заигрывать с ними. 
    - А ты меня смог бы полюбить? - со смехом спросила одна девушка, которая больше всех оказывала юноше знаки внимания.
    - А хватит ли у тебя денег, чтобы содержать меня, а то ведь сейчас, после Перестройки, безработица очень большая? – осознавая значимость своей красоты, важно спросил Матвей. В это время подплыли другие девчата и стали со смехом раз-девать его, так как в одежде Матвею всё труднее становилось плавать.
    - Да у меня богатства больше, чем у дурака махорки! – со смехом отозвалась избранница.
    - Покажи! – твёрдо упёрся на своём ещё не состоявшийся жених.
    - Садись в лодку, и поплыли, - задорно предложила девушка и быстро поплыла вперёд.
 - Ого, как быстро плавает! – удивился парень, - пожалуй, я её и впрямь не дого-ню. Поплыву-ка, я лучше на лодке, а то отстану от неё, вот смеху-то будет.
    Он кое-как взобрался на лодку, не обращая внимания  на то, что из одежды на нём были только носки и то сильно дырявые и изо всех сил погрёб следом за девуш-кой, не замечая даже того, что остальные девчата следят за ним и давятся от сме-ха.
    Они доплыли до густых зарослей камыша, который рос прямо посередине плёса.
    - Вот здесь мои и богатства! – обернувшись к парню, воскликнула девушка. – Ныряй и всё будет твоим!
    Матвей нырнул и в лучах ещё заходящего солнца смог разглядеть несколько сун-дуков, стоящих на дне. Дальше в потёмках глубины виднелись ещё силуэты похожих сундуков, но Матвей подплыл к ближнему, поднял крышку и увидел, что сундук полон драгоценностей. Но воздух в лёгких уже закончился и парень с шумом вынырнул из воды. На радостях он стал обниматься с девушкой.
    - Конечно, я тебя буду любить, да ещё и как! – орал он так, как будто его ще-котили за пятки. В порыве страсти он всё сильней и плотней обнимался с девушкой, целуя её и стараясь обхватить ногами. Но вдруг до его сознания дошло, что ногами он ощущает не тёплое девичье тело, а что-то скользкое, неприятное. Матвей в удив-лении нырнул и только тут обратил внимание на то, что у девушки вместо ног нахо-дится рыбий хвост.
    - Русалка! – пронзила его мозг догадка.
    Орать, по-моему, он начал ещё под водой, потому что из воды он вырвался с та-ким трубным рёвом и матом, что русалки заткнули уши пальцами, а дремавшие в роще на берегу озера грачи и вороны, переполошившись, ещё часа полтора летали над ле-сом, оглашая окрестности бестолковыми криками.
    А Матвей щучкой вылетев на берег, до самой середины деревни бежал без оглядки и только остановившись у клуба, где собралось много молодёжи, едва перевёл дух, не понимая отчего это его все подняли на смех. И только, когда оглядел себя, уви-дел, что перед всеми он стоит совершенно голый, и на нём только одни носки.
    - Наверное, смеются над тем, что носки дырявые, - подумал Матвей и под хохот и гогот толпы отправился домой.

    Я, честно говоря, не поверил пьяным бредням Матвея и посмеялся над ним тоже. Тот бил себя в грудь вяленым карасём и клялся здоровьем местного самогонщика деда Шершавого, что это истинная правда, и за дополнительный стакан самогона пообещал  проводить меня на то место.
    Чтобы как-то отвязаться от назойливого Матвея и удовлетворить своё любопытст-во, я взял две литровых бутылка первача, и мы с Матвеем поехали на озеро Чаны.
Когда прибыли на берег, мне Матвей указал на то место, где он видел русалок и сокровища. Ну, время уже было поздноватое, и я не поплыл, надеясь на завтрашний день, когда при солнечном свете я мог лучше разглядеть мифические сокровища  или  при отсутствии таковых, лишний раз посмеяться над Матвеем.
    Мы с ним наловили окуньков и сварили уху. Напарник мой выпил пару стаканов первача и, закусив ухой, вскоре своим могучим храпом отгонял всех комаров от на-шего пристанища.
    А я сидел у костра и задумчиво ворошил палкой угли костра. Вдруг неожиданно сделалось светло, и я увидел, как над тем местом, на которое указывал Матвей, по-явился огромный светящийся диск. В отблеске костра я не понял, что там делалось, но повисев некоторое время над тем местом, диск вскоре потух и также бесшумно ис-чез. А вслед ему сразу же откуда-то, как бы из глубины озера, раздался полный то-ски и злобы приглушённый не то вой, не то стон.
    Я так и не понял, что это было, но любопытство меня разбирало до той поры, пока я сам не выплыл на озеро. Доплыв до указанного места, я разделся и стал ны-рять в прозрачные воды в поисках сокровищ. Поверите или нет, но это место я нашёл почти сразу.
    Открыв глаза под водой, я обнаружил, что нахожусь у нагромождения затопленных огромных цилиндров, густо заросших камышами. Толи  это были металлические  цилин-дры, толи бетонные кольца, я так и не понял, потому что моё внимание отвлекло множество сундуков, в беспорядке валявшихся на дне и уже почти затянутых песком.       Один сундук, видимо, от удара об дно, раскрылся, и было видно, что он наполнен всевозможными сокровищами. Я подплыл и открыл крышку. В пробивающихся сквозь тол-щу воды лучах солнца тускло заблестели драгоценности.
     Воздух в лёгких уже кончался и я, схватив первое, что попалось под руку, за-дыхаясь и отплёвываясь от попавшей в рот горько-солёной воды, с шумом вынырнул на поверхность. Подплыв к лодке, я обратил внимание на вещь, оказавшуюся у меня в руке. Это было колье старинной работы, очень красивое и очевидно очень дорогое.
    - Подарю жене! – сразу же подумал я и положил это колье в лодку. И тут же сразу загорелся желанием проверить, что же ещё находится в сундуках. Набрав по-больше воздуха в лёгкие, снова нырнул. Открыв крышку сундука, я увидел, что поми-мо драгоценностей там лежала золотая кольчуга. Только взял её в руки, как вдруг мне почудилось какое-то мощное движение воды. В недоумении оглянулся и ужас обуял всё моё существо: на меня надвигалось доисторическое чудовище…

    По прошествии  времени, обдумав и проанализировав произошедшие события, я бы назвал это пресмыкающееся хамегуанозавром. Почему? Да потому что он, как хамелеон менял окрас в зависимости от окружающего ландшафта. Потому, его, видимо, и не мо-гут обнаружить ни искатели приключений, ни специально для этого снаряженные экс-педиции.
    Когда этот монстр выплыл из камышей, он был как бы одного цвета с ним, а ког-да выплыл на песчаное ровное пространство, цвет его стал помаленьку бледнеть и принимать цвет песка. Правда, это было не сразу, а постепенно. Наверное, от того, что туловище было слишком массивным, чтобы сразу изменить свой цвет. Потому я и успел его хорошенько разглядеть и, главное, запомнить.
    Весь вид его в целом напоминал скорее ящера или помесь игуаны с хамелеоном доисторического периода; перепончатые лапы с острыми когтями, зубы мне показались мелкими, а шея не такая уж длинная, как показывают в фильмах ужасов, сверху вдоль спины, начиная с шеи и до кончика хвоста, расположен гребень. Тело покрыто не то чешуей, не то, как у крокодила, костяным панцирем. Когда он первый раз проплывал мимо меня, я подумал, что мне это всё чудится и я, протянув руку, прикоснулся к боку этого монстра. Монстр сразу же резко вильнул хвостом, развернулся и, открыв пасть, неотвратимо стал приближаться ко мне. А я в это время достал кольчугу Ер-мака и хотел с нею всплывать к лодке и сдать её в местный музей, чтобы подтвер-дить предположение о сокровищах хана Кучума.
    Когда этот хамегуанозавр подплыл ко мне совсем близко, я бросил эту кольчугу ему прямо в морду, и это чудовище с разгона влетело в золотую кольчугу и сразу стало похоже на подводного древнерусского воина.
    Вы видели, как несётся торпеда, выпущенная подлодкой по намеченной цели? Ви-дели только в кино? А я примерно так нёсся наяву, когда бросив кольчугу в лицо чудовищу, понёсся к берегу, как торпеда к намеченной цели. Чудовище ринулось за мной. Конечно, я не смог бы уплыть от этого монстра, даже бы если плыл как две торпеды, но здесь просто меня спасло то, что надетая на его туловище кольчуга пу-тала и замедляла движения моего преследователя – подводного стража ханских сокро-вищ. Иной раз рядом возникали кончики гребня чудовища, которое, видимо, пыталось отрезать мне путь к берегу. Но тяжёлая кольчуга из золота сковывала его движения и мы к берегу с монстром шли ухо в ухо, как беговые лошади на скачках.
    Но ближе к берегу чудовище решило, очевидно, взять реванш. Оно высунуло голо-ву из воды и, мощно загребая воду лапами, резко рванулось вперёд.  Но тут от бе-рега, где у костра лежал пьяный Матвей, потянуло таким перегаром, что у монстра, который никогда не  употреблял спиртного и  не  курил самосада – горлодёра, зас-лезились глаза, запершило в горле… Оно жутко и тоскливо издало странный звук, по-хожий на тот вой, что я слышал ночью, когда прилетало НЛО и скрылось под водой.
В это время я пулей вылетел из воды и ещё метров 250 не мог остановиться. Когда же, наконец, вернулся к остывшему костру, на озере уже было всё спокойно, и тут я вспомнил о лодке и оставленном в ней колье, которое хотел подарить жене. Но охоты плыть за ними не было, тем более не на чем. Лодка, на которой я плавал, была ре-зиновой, и я её привёз с собой. Это раньше рыбаки спокойно оставляли свои лодки  на  берегу, и  их никто  не  трогал, а сейчас оставить лодку без присмотра, всё равно, что выбросить её.
    Пока я съездил в деревню, выпросил у мужиков подходящую лодку, и пока приехал снова к озеру, уже стемнело.
    И снова светилось в ночи НЛО, и снова слышался ужасный стон – вой. А потом разыгралась буря. К утру, правда, всё стихло,  и  я  выплыл на озеро, прихватив  для уверенности с собой увесистую суковатую палку, чтобы быть готовым к встрече с хамегуанозавром, если он снова вздумает повидать меня.
    Но напрасно я рассекал, как крейсер «Аврора», воды благословенного Чана. Ви-димо, ночью буря так взбаламутила воду и подняла со дна ил и песок, что ничего не было видно. Не было видно также и моей лодки с колье. Даже следов её нигде не оказалось. Возможно, её сорвало бурей и где–нибудь её до сих пор носит по озеру, а может, её прокусило чудовище, и лодка утонула, а колье снова вернулось туда, где было. Не знаю. Но нырять в воду у меня больше желания не было и я, забрав Матвея, увёз его в деревню, ничего не став ему рассказывать о произошедших со мной приключениях.
    После той поездки к озеру у меня отпала всякая охота ездить на рыбалку и тем более искать сокровища. Я до сих пор со страхом вспоминаю оскаленную пасть чудо-вища и этот жёлто-зелёный немигающий взгляд.
   Прошло некоторое время. Моим рассказам о сокровищах хана Кучума в Чанах никто не поверил, посчитали за шутку и лишь посмеивались над мной.
   В ту пору я работал  оператором в комхозе и вскоре под причиной сокращения ди-ректор этого заведения благополучно уволил меня, не дав даже доработать до пенсии четырёх лет, хотя я на этом предприятии отработал более тридцати лет, отдав ему и молодость  и  здоровье. Ну что поделаешь, законы капитализма: своя рука владыка, что хочу, то и ворочу. То есть это было обыкновенное избавление от неугодных лю-дей под видом сокращения. Хотя там и сейчас ещё до сих пор работают  пенсионеры. Но это, очевидно, пенсионеры, угодные начальству.
    Помыкавшись по организациям в напрасных поисках работы, я занялся частным из-возом пассажиров. И вот однажды подошли ко мне двое молодых мужчин и, усевшись в машину, попросили их доставить к озеру Чаны. Один мужчина был скорей всего тата-рином, а другой – очевидно, русским. Так, в крайнем случае, я их определил по внешности. Про себя я их назвал Татарином и Славянином.
    Всю дорогу Татарин заводил со мною разговор о сокровищах хана Кучума, вспоми-ная мои прошлые рассказы. Славянин больше помалкивал, но очень внимательно прис-лушивался к нашим разговорам. Судя по их репликам, я понял, что это бывшие сот-рудники милиции. Но менты, ментами, а рожи их больше смахивали на уголовные. Но они вели себя спокойно, рассчитались сразу и полностью.
    Татарин всю дорогу расспрашивал, где лучше искать эти сокровища, какая дерев-ня находится в непосредственной близости от этого места и, потрясая генеологичес-ким древом, уверял, что он законный наследник всех сокровищ хана Кучума. Я ничего не стал говорить о чудовище, а просто отвёз их в ту деревню, где жил Матвей и по-советовал им встретиться с самим непосредственным участником тех событий, а сам, сославшись на занятость, тут же уехал. В успех их операции я не верил, и поэтому мне было даже неинтересны их поиски.
    Прошло полгода. Как-то стоя у автовокзала, увидел у закусочной Матвея, тот  пил горячий  кофе  и закусывал пирожком. Я подошёл к нему, и мы разговорились.
Оказывается: двое приехавших Татарин и Славянин набрали самогонки и, уговорив Матвея, поехали на озеро. Погода была, правда, не ахти. Ветер гонял тяжёлые вол-ны, которые с шумом бились в берег, но кладоискателей это не смутило. Там они расставили палатку, приготовили лодку и, в ожидании хорошей погоды, принялись пить, да гулять, да делить сокровища, как кыштовские охотники, делившие шкуру не-убитого медведя.
    Матвей пил в этот день мало. Во - первых он что-то занемог желудком, а во-вторых ему не слишком нравились собутыльники. Чем больше они пили, тем больше скандалили, доказывая свои права на сокровища.
    Стемнело. Разразилась гроза и вдруг над тем местом, где лежали предполагаемые сокровища, всё засветилось, и показалась тарелка НЛО.
    - Что это такое? – удивился Славянин.
    - По-моему это инопланетяне,- высказал свои предположения Татарин.
    - А они частенько сюда прилетают. Возможно, тоже ищут эти сокровища, - под-твердил Матвей, не вылезая из палатки.
    - Слушай, надо плыть и отпугнуть непрошенных гостей, а то сами останемся ни с чем, - подал идею Славянин и пошёл к лодке.
    - Ну, уж я их пугну, так пугну, - пробормотал Татарин и достал дробовик, ко-торый в разобранном виде, лежал в их вещах.
    Они столкнули лодку на воду, Славянин сел за вёсла, а Татарин, размахивая дробовиком, стал громко кричать, чтобы инопланетяне убирались ко всем гуманоидам и не смели покушаться на их законное наследство.
    Вдруг вода забурлила перед ними и, оперевшись на стоявший казык, к которому были привязаны сети Матвея, вынырнул во всей своей красе страж озера Чаны и хан-ских сокровищ. В это мгновение прогрохотал гром, и блеснула молния.  В её  свете Татарин успел разглядеть только золотую кольчугу, надетую на чудовище. Оно так, видимо, до сих пор и плавает в этом одеянии, не в силах освободиться от него.
    Увидев кольчугу, Татарин заорал:
    - Ермак! – и бросившись в воду, быстро поплыл к берегу.
    Славянин не понял в чём дело и, вскочив в лодке, дико озирался по сторонам, пытаясь разобраться в происходящем. В это время молния блеснула опять, и он уви-дел уже погружающегося в воду монстра. И тоже, увидев кольчугу, заорал на всё озеро:
    - Ермак Тимофеевич! Братан! Покажи то место, где спрятал свои сокровища хан Кучум! – И, не раздумывая, бросился в воду следом за исчезающей в бурных водах кольчугой.
    Матвей больше никого не видел. Перепугавшись, он замотался в палатке и сидел тише мыши, пока не рассветало. Утром, как только первые лучи солнца  осветили  берег, он, выбравшись из палатки, мелкой рысью хватил в свою деревню, покаявшись совсем не бывать больше на озере.
     А Татарин впоследствии описывал в газете «Жизнь» свою версию так:
    - Мимо нас проплыло что-то громадное, и от буруна воды лодка перевернулась. Я тут же поплыл к берегу, а напарник задержался. Когда я выплыл на берег, в воде уже никого не было. А от Славянина потом нашли в озере только изжёванные сапо-ги... - и всем показывал то место, где у него случилась встреча с неизвестным объектом.
    Так вот по разному люди излагают свои версии о чудовище на озере Чаны и что из них правдивее, судить вам, дорогой читатель, а мы о новых встречах с монстром озера Чаны поведаем в следующих книгах.