11 февраля - День Исламской Революции в Иране

На фото: возвращение аятоллы Хомейни из эмиграции 1 февраля 1979 года
(media.tr.jamnews.ir)

*     *     *     *     *

11 февраля - День Исламской Революции в Иране

В течение года до восстания в Иране 11 февраля 1979 года, во время её и двух последующих лет мне довелось следить за событиями в этой стране по иранскому телевидению и радиоперехвату… Поэтому 11 февраля – памятный день и для меня лично.

*     *     *     *     *

1978 год был для Ирана самым бурным и кровопролитным. Шах метался. Шахская охранка САВАК свирепствовала. Шахская Гвардия расстреливала бунтовщиков.
К ноябрю шах Ирана Реза Пехлеви начал заигрывать с оппозицией и приказал войскам прекратить расстрелы демонстрантов, применять только разгоны манифестаций.
       5 ноября шах формирует военное правительство во главе с генералом Азхари.
       20 декабря у генерала Азхари случился сердечный приступ. (В дальнейшем наблюдатели высказали предположение, что генерал симулировал приступ).
       Шах готов включить в правительство представителей оппозиции. Но теперь оппозиция отказывается участвовать в шахском кабинете. Наконец нашелся единственный представитель либерального лагеря – Шахпур Бахтияр, который согласился возглавить кабинет.
       29 декабря шах принял присягу у кабинета премьера Бахтияра.
       Процедуру показывало телевидение Ирана. Министры стояли в одной шеренге. Высокий постаревший шах останавливался перед каждым министром, какое-то время смотрел ему в глаза, затем пожимал руку и переходил к следующему. О чем думал Реза Пехлеви, глядя в глаза своему министру: «Не предашь ли и ты меня?»
       В те годы в Иране все телепередачи начинались с двухминутного показа портрета шаха – молодого и красивого. Но на презентациях военного кабинета Азхари и последнего, назначаемого монархом, кабинета Бахтияра, перед телезрителями появлялся монарх высокий и стройный, но – постаревший, с выделяющимся вперед огромным носом.
       Сразу же руководители ведущей либеральной организации «Национальный фронт» Карим Санджаби и Дариуш Форухар, демонстрируя непримиримое отношение к шаху и верность исламскому движению, возглавляемому Хомейни, отрекаются от Бахтияра и исключают его из рядов организации.
       К мнению посла США в Иране Салливена – прекратить поддержку шаха и принять сторону Хомейни, к концу 1978 года присоединились госсекретарь Сайрус Вэнс, помощник Бжезинского Гэри Сик, – специалист по Ирану из Совета национальной безопасности, помощник госсекретаря по делам Ближнего Востока и Южной Азии Гарольд Сондерс. Последний выступил на совещании руководящих сотрудников госдепартамента с докладом о всеохватывающем характере оппозиции против шаха.
       Но президент Картер и Бжезинский упорно разрабатывают планы поддержки шахского режима, вплоть до военного переворота.
       Аятолла Хомейни уже превратился из символа революции в её реального вождя.
       16 января 1979 года шах навсегда покидает Иран.
       1 февраля в Иран возвращается из эмиграции Хомейни.
       Для показа приезда Хомейни телевидение прервало забастовку. Дикторы повторяли и повторяли обращение к кино-фото-любителям Ирана предоставить в распоряжение телецентра съемки приезда Хомейни.
       Премьер Бахтияр гарантирует Хомейни безопасность. Но аятолла в подобных гарантиях уже не нуждался: в какую бы сторону не направляли телеоператоры свои камеры – моря людей до горизонта. Весь Тегеран вышел приветствовать аятоллу. Тут не то что танку – велосипеду не проехать!
       «Боинг-707» с надписью на борту «Аir France» уже почти час, как приземлился, но из него никто не выходит. Наконец двое телохранителей спускают по трапу, держа под руки, согбенного старика.
Артистизма аятолле не занимать: вечером 12 февраля на пресс-конференции по сцене будет расхаживать стройный бодрый человек с известной всему миру бородой; он быстро и четко будет отвечать на вопросы журналистов, иногда пускаясь в объяснения.
       Но 1 февраля молодчики с засученными по локоть рукавами и автоматами на груди частично устроились на крыше легковой машины с Хомейни, частично бежали рядом с машиной. И те, и другие отбивали прикладами желающих прикоснуться к машине. Это были члены «Партии Аллаха» - зародыша Корпуса Стражей Исламской Революции (КСИР) .
       Теперь все – и американцы, и Хомейни со своими соратниками боятся одного: вооруженного противостояния армии и народа, то есть гражданской войны, в результате которой у власти окажутся левые силы.
       Опасаются этого и генералы иранской армии, хотя некоторые из них строят планы захвата власти.
       Американцы обсуждают план министра обороны Гарольда Брауна – захватить нефтепромыслы Ирана с целью прекращения забастовок рабочих-нефтяников. Этот план поддерживает тайный эмиссар президента Картера в Иране генерал Хайзер.
       5 февраля в Тегеране произошло важное событие: аятолла Хомейни назначил премьер-министра Временного революционного правительства. Это был представитель либерального лагеря, возглавлявший «Движение за свободу Ирана» Мехди Базарган. В стране возникло двоевластие.
       9 февраля случилось то, чего опасались не только иранские генералы и американцы. Но и сам аятолла Хомейни.
       (Наверное, «новая историография» Ирана приписала Хомейни и его соратникам подготовку и успешное проведение вооруженного восстания. Но тогда – 9 и 10 февраля никто не знал о местонахождении аятоллы и не слышал никаких его обращений, хотя телецентр постоянно находился в руках его сторонников).
       В распоряжении автора нет подлинных документов о начале вооруженного противостояния в Тегеране в феврале 1979 года (есть ли такие документы в чьих-либо архивах?) . Будучи в силу своего служебного положения в те годы осведомленным о некоторых конкретных событиях, я разумеется, не имел права вести и не вел никаких дневниковых записей.
       Но вот что подсказывает моя память: советская разведка, тщательно отслеживавшая любые перемещения вооруженных сил в Иране, на территории «вероятного противника», «потеряла» несколько десятков истребителей, исчезнувших с военного аэродрома под Исфаганом.
       А случилось вот что: агентами САВАК на базе ВВС в Исфагане за антишахские настроения арестованы офицеры-пилоты и им грозит смертная казнь. К этому времени казнено около 600 офицеров, многие – через повешение
Летчики силой освобождают товарищей; десятки истребителей поднимаются в воздух и держат курс на военный аэродром Доушан-тепе под Тегераном. Там им удаётся поднять мятеж среди офицеров и новобранцев школы младших авиаспециалистов. Восставшие авиаторы разоружили расположенную вблизи аэродрома бронетанковую часть шахской гвардии. Некоторые пилоты учились управлять танками.
Захваченные мятежниками танки двинулись на Тегеран и блокировали Генеральный Штаб, где находились тогда многие американские офицеры, в том числе и прибывший инкогнито американский генерал Хайзер, возглавлявший консультативную группу по оказанию военной помощи Ирану. В ночь с 9 на 10 февраля восстанием был охвачен весь город: в южной части Тегерана, в районах бедноты восставшие построили баррикады, а в северной части – Юнус-абаде, районе дворцов и парков, баррикады возводились солдатами.
       10 февраля Бахтияр в телефонном звонке предложил Базаргану начать упорядоченную передачу власти – но было поздно.
       Утром 11 февраля юноша и девушка появились на телеэкране с призывом к восставшим спешить на помощь, так как телецентр блокирован подразделением шахской гвардии. Но уже через полчаса рядом с ними появился офицер, заявивший, что шахская гвардия получила приказ вернуться в казармы и не вмешиваться в события. Ближе к полудню радио и телевидение Тегерана передали сообщение о нейтралитете армии. Приказ подписал принявший на себя обязанности начальника генштаба генерал Карабаги, впоследствии ставший членом тайного исламского совета. Нейтралитет армии и шахской гвардии был следствием соглашения между генштабом и правительством Базаргана.
       Однако гарантии, данные правительством в первое время выполнялись только по отношению к американцам, численность которых составляла 8 тысяч человек. Что касается командования иранской армии и шахской гвардии, то в эти дни было казнено до 30% высшего командного состава.
       В своих многочисленных выступлениях в первые дни после 11 февраля аятолла Хомейни призывал называть восстание не иначе как «исламская революция» и не пользоваться терминами «народная» или «демократическая». При этом он указывал, что свержение шахского режима не конец, а только начало «исламской революции».
       Увести с улиц возбужденный революцией народ было не просто. Для этого во всех мечетях и на базарах последователи учения пророка на понятном простому народу языке обрисовали основные контуры будущего «исламского общества».
       Во-первых, это не капиталистический и не социалистический, а принципиально иной общественный строй, базирующийся на всенародной борьбе против «безбожников» и «идолопоклонников», с которыми, как известно из Корана, боролся еще Мохаммед и его ближайшие сподвижники.
       Во-вторых, все «обездоленные» живут одной дружной мусульманской общиной.
       В-третьих, в этом «царстве вечной добродетели и скромного довольства» разрыв между доходами людей настолько мал, что можно говорить об «исламском бесклассовом обществе».
       В то же время правительство, возглавляемое либеральным реформистом Базарганом, добивалось реализации средними и мелкими торгово-предпринимательскими кругами позитивных достижений революции. В рамках антизападных изоляционистских устремлений духовенства в первое время после февральской победы проводились мероприятия антиимпериалистического характера, в частности – установление полного контроля над нефтяными ресурсами. Была также проведена национализация части крупной капиталистической собственности – промышленных предприятий, банков, страховых кампаний, что ослабило позиции узкого слоя местной монополистической буржуазии, а в ближайшее десятилетие сделало Иран не привлекательным для крупных международных инвесторов, способствовало изоляции страны.
       Но основные усилия властей были направлены на создание новой, исламской структуры государственной власти.
       1 апреля 1979 года после референдума аятолла Хомейни провозгласил начало «правления Аллаха» в Иране. Страна получила официальное название – Исламская Республика Иран.
В последующие три-четыре года была проведена культурная революция, физически уничтожена либеральная оппозиция. Только тогда революция стала подлинно «Исламской».
Умер Хомейни в 1989 году.
Любознательный читатель может найти текст письма Хомейни Горбачёву с наивным предложением строить совместно Новый Исламский Мир.

*     *     *     *     *     *
Интересующийся читатель заметит, что моя версия победы вооруженного восстания 11 февраля не совсем совпадает с официальной, или изложенной в многократных перепечатках из Википедии. Разумеется, я пишу то, что помню сам.
Ближе всего к моей версии – изложение событий февраля 1979 года в книге С.Л. Агеева «Иран между прошлым и будущим», изданной в середине 80-х и не претерпевшей правок в соответствие официальной трактовке нынешнего Иранского руководства, отраженной в Википедии.