Глава 10 Нора

Нора

Равиль   поужинал,  помыл  посуду  и  пошёл  смотреть  телевизор. Родственники,  у  которых  он  гостил  уже  неделю,  уехали  за  шмотками  в  Киров,  там   можно  было  купить  хорошую  обувь,  а  также  одежду  из  натурального  хлопка,  недорогую  и  довольно  красивую. Они  занимались  коммерцией  и  торговали  привозными  товарами  на  рынке  в  районном  центре. Они  должны  были  приехать  только  завтра,  а  он  завтра  же  отбывал  к  родителям  в  Казань.
   Всю  неделю  родные  отговаривали  его  от  затеи  родителей  отправить  сына  учиться  в  Египет  в  Каирский  мусульманский  университет,  чтобы  он  выучился   на  имама. Вот,  пошла  тогда  мода,  отправлять  детей  учиться  за  границу  по  всем  направлениям. Да  и  духовных  школ  в  стране  тогда  было  мало. А  ведь  семья  Равиля  была  не  бедной,  у  девятнадцатилетнего  юноши  уже  была  своя  машина,  вазовская  восьмёрка  с  квадратными  фарами. Он,  собственно  и  приехал  к  родственникам  машину  обкатать,  а  заодно  и  похвастаться.

    Только  Равиль  собрался  включить  телевизор,  у  них  ещё  был  старый  телевизор  без  пульта,  как  вспомнил,  что  на  соседнем  заброшенном  участке  всю  вторую  половину  дня  тарахтел  трактор,  там  шли  огородно-садовые  работы,  и  гуляла  целая  толпа  народу. Равиль  периодически  за  всем  наблюдал,  а  совсем  под  вечер  видел,  как  люди  там  столпились  около  одного  места  и  что-то  обсуждали. Ему  стало  интересно,  что  там  такое  они  нашли. Он  решил  посмотреть,  пока  ещё  было  светло,  и  вышел  из  дому.

    Юноша  подошёл  примерно  к  тому  месту  и  тут  услышал  стон,  как  бы  из - под  земли.  Он  приблизился,  заметил  яму  и  заглянул  внутрь.  Там  лежала  полуобнажённая  девочка. Она  была  живая,  потому  что  пыталась  приподняться. Равиль  огляделся,  нашёл  какую-то  старую  доску,  опустил  её  вниз  и  позвал  бедолагу:
       -  Эй,  ты,  сможешь  ухватиться  за  доску?
       -  Я  попробую!  -  ответила  она  ему.
   Она  уцепилась  за  доску,  и  он  её  вытащил  из  ямы,  ещё    подхватив  другой  рукой. Она  не  могла  стоять  на  ногах,  поэтому  осталась  сидеть  на  земле.
       -  Вставай  с  земли,  застудишься! -  сказал  Равиль  и  начал  приподнимать  её  с  земли,  его  руки  скользили  по  её  обнажённому  телу.
       -  Я  вся,  как  в  огне, -  еле  выговорила  несчастная.
       -  Ты  что,  девчонка,  ты  же  почти  вся  голая!  -  он  снял  с  себя  рубашку,  надел  её  на  девочку,  и  даже  застегнул  пару  пуговиц. Сам  же  остался  в  майке.
      -  Как  тебя  зовут?
      -  Меня  зовут… -  она  запнулась  и  замолчала.
      -  Что,  сильно  головкой-то  ударилась,  даже  имя  вспомнить  не  можешь? Ну,  тогда,  может  быть,  скажешь,  куда  тебя  отвести?
      -  Мне  становится  холодно,  я  умираю… -  и  она  повалилась  на  Равиля. Тому  ничего  не  оставалось,  как  поднять  её  на  руки  и  отнести  к  себе  домой. Он  принёс  её  в  комнату,  положил  на  диван,  под  голову  подушечку,  а  сверху  накрыл  одеялом. Налил  в  чашку  ещё  тёплого  чая,  приподнял  головку  и  спросил:
      -  Девчоночка,  ты  ещё  жива?
  Она  открыла  глаза,  и  он  напоил  её  чаем.
      -  Руки  саднит,  занозы! -  она  показала  ему  ободранные  руки. Занозы  были  крупные. Равиль  нашёл  иголку  и  вытащил  занозы. Потом  намочил  тряпку  и  стёр  с  неё  пыль.

      -  Теперь  надо  всё  обеззаразить,  ну,  продезинфицировать. Я  не  знаю,  есть  ли  у  них  аптечка.  Надо  бы  перекись  водорода  или  марганцовку. А  знаешь  что? Иди  и  пописай  себе  на  руки,  мы  так  делали  мальчишками,  никакая  зараза  не  пристанет.
      -  Ты  что,  ненормальный?  Найди  какие-нибудь  духи,  а  ещё  лучше  одеколон,  там  больше  спирта. Или  початую  бутылку  водки.
      -  Ты  что,  выпить  хочешь?
      -  Для  той  же  цели,  дурак!  А  можно  и  выпить  немного  после  такого  стресса.
      -  Ты  такая  вежливая,  -   он  нашёл  флакон  одеколона  и  смочил  ей  все  ранки  на  руках  и  на  ногах. Потом  посмотрел  на  неё  и  сказал:
     -  Ты  такая  красивенькая,  я,  по-моему,  видел  тебя. Ты  живёшь  где-то  недалеко. Вспоминай,  где  ты  живёшь! А  я  поищу  для  тебя  одежду. У  них  есть  непроданные  шмотки. Кстати,  завтра  возвращаются  родственники.

      Он  нашёл  для  неё  всё,  что  необходимо – спортивные  брючки,  кофтёнку,  какие-то  полудомашние  тапочки, правда,  всё  было  разных  размеров,  но  хоть  тельце  её  было  теперь  всё  прикрыто. Он  осмотрел  её  и  сказал: 
       -  Теперь  ты  похожа  на  кулёму.
       -   Я  не  кулёма. Меня  зовут  Нора. А  полное  имя  Элеонора.
       -  Нора? Что  это  за  имя  такое?
       -  Американское.
       -  Ты  что,  американка?
       -  Да.
       -  Ты  -  врушка,  а  не  американка.
       -  А  как  тебя  зовут?
       -  Равиль.
       -  А  это  что  за  имя  такое?
       -  Татарское. Я  -  татарин  и  завтра  уезжаю  в  Казань.
       -  А  как  ты  поедешь?  На  чём?
       -  На  своей  машине.
       -  Возьми  меня  с  собой!
       -  Ты  обалдела,  что  ли? Малолетка  несчастная!
       -  Я  поссорилась  с  мамой,  и  хочу  от  всех  сбежать!
       -  Поэтому  тебя  не  ищут?  Они  должны  бы  уже  поднять  на  ноги  всё  село!
       -  Нет, они  думают,  что  я  сплю  у  себя  в  комнате. Я  ушла  из  дому,  когда  уже  все  спали.
       -  А  что  ты  тут  делала?   И  как  тебя  угораздило  свалиться  в  эту  яму?
       -  Это  старый  заброшенный  колодец. Я  уронила  туда  золотые  часики. Мамин  подарок. И  хотела  их  достать.
      -  Ладно,  завтра  мы  их  найдём. И  с  такой  мамой  ты  ссоришься? Ну,  ты  и  дурная  колючка!
      -  Они  будут  искать  меня  завтра,  когда  хватятся.
      -  Нет,  они  найдут  тебя  сегодня. Пошли  и  показывай  свой  дом.
      -  А  можно,  я  останусь  здесь  до  утра? Я  хочу  посмотреть,  как  они  будут  бегать,  и  искать  меня! А  то,  отчитывают  при  всех!
      -  А ты  ещё  и  вредная?  Такая  красивая  и  такая  злая? Пошли,  я  провожу  тебя  домой!
      -  Не  пойду!
      -  Не  пойдёшь?  Тогда  я  пойду  один,  пройдусь  по  соседям,  подниму  всю  улицу,  тебя  опознают  и  заберут  домой. И  ещё,  надеюсь,  всыплют  тебе,  как  следует!

      -  Если  ты   так  поступишь,  то  я  скажу,  что  ты сделал  со  мной  что-то  плохое!  И  ты  завтра  не  поедешь  в  Казань,  а  тебя  заберут  в  милицию! И  пока  со  всем  разберутся,  пройдёт  много  времени.
     Он  не  поедет  не  только  в  Казань,  он  не  поедет  учиться  в  Каир,  кто  же  его  выпустит  заграницу! Он  никогда  не  сделает  карьеру  священнослужителя.
       -   И  тебе  не  стыдно?  Я  тебя  спас  от  смерти,  а  ты  мне  хочешь  так  отплатить?  Ну,  ты  и  дрянь!  Нас  обоих  проверят  на  детекторе  лжи  и  поймут,  кто  ты  такая!
       -  Да,  но  пройдёт  время! Не  отправляй  меня  домой  до  завтра,  и  ничего  не  будет!  Утром  я  уйду  сама,  а  ты  спокойно  уедешь  в  свою   Казань.
       -  Ты  даёшь  мне  слово?  Хотя,  как  можно  тебе  верить! 
       -  Я  даю  тебе  слово,  что  уйду.
       -  Ладно,  тогда  спи  здесь  на  диване,  а  я  пошёл  в  другую  комнату.  Быстрей  бы  наступило  завтра,   что  б  я  мог  от  тебя  отвязаться,  от  такой  непорядочной! 
       -  Хочешь,  я  скажу  твою  ошибку?

       -  Я  и  без  тебя  знаю. Моя  ошибка  в  том,  что  я  такой  любопытный.  Нечего  было  ходить  по  чужим  огородам  и  спасать  таких  неблагодарных  девчонок,  как  ты.  Правильно  говорят, «Не  делай  добра,  не  получишь  зла».
       -  Ты  зря  меня  обзываешь!  Ты  должен  был  сказать,  что  я  -  умница,  порядочная, на  мне   красиво  сидит  одежда, я  всегда  говорю  правду,  и  я  не  вредная.  Тогда  бы  я  на  тебя  не  злилась.

      -  А  я  на  самом  деле  всегда  говорю  правду. Я  сказал  тебе,  что  ты   красивая,  а  в  остальном,  ты  злая  и  мстительная. Так  ты  относишься  к  своей  маме  и  ко  мне. Только,  я  уверен,  что  маме  мстить  не  за  что,  а  уж  мне,  тем  более. Я  всё-таки  спас  тебе  жизнь.  А  ты  даже  не  сказала  мне  «спасибо». Надеюсь,  что  хоть  завтра  ты  сдержишь  своё  слово  и  уйдёшь. И  не  будешь  наводить  на  меня  клевету  и  лгать!
          -  Да  хватит  повторять  сто  раз  одно  и  то  же,  может  быть,  когда-нибудь  и  я  тебя  спасу.
       Наступило  утро. Нора  проснулась  и  сказала  своему  спасителю,  что  держит  своё  слово  и  уходит.  Равиль    пожелал  ей  здоровья,  благоразумия  и  не  попадать  больше  ни  в  какие  колодцы  судьбы.  Она  прошла  сначала  на  злополучный  участок,  опять  подошла  к  колодцу,  но  никаких  часиков  не  нашла.  Возможно,  они  засыпались  землёй,  когда  Равиль  тащил  её  из  ямы.
        Потом  она  задворками  через  чужие  огороды  прошла  к  бабушкиной  усадьбе,  прошла  через  калитку  к  веранде  и  села  на  скамеечку,  скрытая  виноградником. В  доме  слышались  шаги,  разговоры,  но  никакой  суматохи  не  было. Её  никто  не  искал.  О  ней  никто  не  волновался,  как  будто  она  никуда  не  пропадала,  как  будто  её  вообще  не  было  никогда  на  свете,  поэтому  её  никто  и  не  хватился. Пойти,  что  ли  домой,  и  сообщить  о  себе?
       Открылась  дверь,  и  она  увидела,  что  мама  идёт  по  дорожке,  а  за  ней  идёт  девочка. Мама  обернулась  и  взяла  её  за  руку.  Они  обе  подошли  к  клумбе,  и  мама  обняла  девочку  за  плечики. Нора  ничего  не  могла  понять,  рядом  с  мамой  стояла  она  сама.  Такая,  какой  она  видела  себя  в  зеркале.  И  в  своей  собственной  одежде. А  кто  же  тогда  она,  та,  которая  здесь  сидит? У  неё  не  было  зеркальца,  чтобы  посмотреть  на  себя. И  она  испугалась,  потому  что  ничего  не  могла  понять. Её  разум  ничего  не  мог  подсказать  ей.
     Они  по  очереди  срезали  цветы,  передавая  друг  другу  ножницы,  и  составляли  из  них  весенний   букет.  Красные  тюльпаны  и  белые  нарциссы  смешались  в  их  руках.  Мама  сказала: «Как  ты  думаешь,  Элли,  уже  достаточно?»  «Я  думаю,  хватит,  мамочка,  пусть  лучше  в  саду  останется  побольше  цветов!»  Они  обе  повернулись  и  пошли  обратно  к  дому. Нора  услышала,  как  они  что-то  говорили  бабушке,  потому  что  та  тоже  отвечала  им,  и  они  все  рассмеялись.
      Нора  поняла,  что  они  никого  не  потеряли,  что  она  была  там,   и  была  здесь.  Но  ту,  которая  была  там  с  мамой,  она  больше  не  чувствовала. А  что  теперь  делать  той,  которая  сидит  здесь? Надо  выйти  и  спросить  у  них. Но  какой-то  ступор  овладел  ею,  ноги  и  руки  ей  не  подчинялись. Обида  заполнила  её  всю. Как  же  так? Выходит,  она  теперь  никому  не  нужна? Они  счастливы  и  веселы,  и  вовсе  не  нуждаются  в  ней.  Её  никто  не  ищет. Её  больше  нет.
    Долго  сидела  она  так,  не  понимая,  что  же  ей  делать  дальше. Она  решила  пойти  и  спросить  Равиля,  только  вот  он  опять  начнёт  ругать  её  и  прогонит. Она  украдкой  подошла  опять  к  тому  дому,  в  котором  ночевала. Равиль  укладывал  вещи  в  багажник,  подарки,  которые  посылали  родственники  его  родителям.  Они  уже  вернулись  из  поездки  и  сейчас  провожали  племянника. Он  прикрыл  багажник,  но  ещё  не  захлопнул  его,  и  снова  пошёл  в  дом.
     Нора  сходила  в  травку  по-маленькому,  да  в  ней  почти  ничего  и  не  было,  ведь  она  не  завтракала. Потом  открыла  багажник  и  залезла  в  него. Там  лежали  мягкие  вещи. Она  разложила  их  так,  чтобы  ей  было  удобно,  один  узелок  положила  себе  под  голову,  и  прикрыла  крышку. Сейчас  хозяин  придёт,  обнаружит  её,  и  она  его  напугает. А  потом  они  что-нибудь  придумают,  может  быть,  он  проводит  её  домой,  и  расскажет  всем,  где  её  нашёл.
     Равиль  подошёл  к  машине,  что-то  бросил  на  заднее  сиденье,  захлопнул  крышку  багажника  и  запер  на  ключ. Нора  обречённо  молчала. Он  попрощался  с  родными,  завёл  машину  и   выехал  со  двора. Чувство  тоски  и  одиночества  охватило  девочку.  Временами  возникало  чувство  злости.  Они  предали  её.  Там  осталась  какая-то  самозванка,  похожая  на  неё. Сейчас  она  жалела,  что  не  подошла  и  не  выгнала  её. Откуда  она  взялась,  и  почему  мама  обнимала  её  и  называла  Элли?  А  она  теперь  Нора. Она больше  не  чувствует  себя   нежной  Элли. Она  теперь   только  та,  что  подняла  с  Джимми  в  воздух   самолёт,  и  отплыла  в   шторм  на   яхте. Необузданная  и  никому  не  подвластная. Она  будет  теперь  жить  без  них.  Если,  конечно,  выживет.
    Потом  она  как  будто  куда-то  провалилась,  настолько  была  обессилена,  и  проспала  всю  дорогу. Через  семь  часов  их  машина  въехала  во  двор  одного  из  домов  пригорода  Казани.  Был  уже  вечер.  Родители,  братья  и  сёстры  высыпали  встречать  Равиля. Они  разговаривали  по-татарски,  и  Нора  их  не  понимала. Равиль  открыл  багажник  и  сразу  посерел  лицом.

        -  Кулёма!  Ты  же  мне  обещала!  -  по  его  лицу  потекли  слёзы.
       -  Кто  это  такая?  -  домашние  обступили  со  всех  сторон,  вылезшую  из  багажника  гостью   и  с  любопытством  её  разглядывали.  Они  сразу  же  все  перешли  на  русский  язык.
      -   Меня  зовут  Нора, -  представилась  беглянка,  поправляя  кофточку.
      -  Это   соседская  девчонка  за  мной  увязалась  обманом.
      -  И  что  с  ней  теперь  делать? -  спросил  отец.
      -  Надо  сдать  её  в  милицию, - предложила  одна  из  сестёр. – Её  же  будут  искать.
      -  Конечно,  сдайте! -  согласилась  Нора. -  Только  в  милиции  я  скажу,  что  он  меня  похитил,  -  она  ткнула  пальцем  в  сторону  Равиля.  -  И  его  посадят  в  тюрьму.  Ха – ха! – выдохнула  она  в  сторону  сестры.
        Дело  принимало  скверный  оборот. Они  ещё  не  знали,  кого  Аллах  послал  на  их  грешные  головы. Они  переглянулись  и  прикусили  язычки. Первой  сообразила,  что  делать,  татарская  мама.  Она  обняла  девочку  и  ласково  заговорила: 
      -  Бедненькая  ты  моя!  Как  ты  выдержала  такую  дорогу  в  багажнике!
      -  Я  всю  дорогу  спала. И  совсем  я  не  бедная. Я  очень  даже  богатая. Мои  родители  -  миллиардеры. Просто  я  от  них  сбежала.
      Они  смотрели  на  одежду  миллиардерши  и  фыркали  от  смеха. А родителей-то  у  неё  уже  не  было.  Она  же  от  них  отказалась.  Такие  мысли  ей  не  понравились,  и  она  пробормотала:
     -  Когда  захочу,  тогда  к  ним  и  вернусь.
     -  А  когда  ты  захочешь?
     -  Этого  я  не  знаю.

        Её  повели  в  дом,  искупали  в  ванне,  дали  приличную  одежду,  накормили,  напоили  и  не  знали,  что  с  ней  дальше  делать.  Довольные  сёстры  примеряли кировские голубые, зелёные  и  фиолетовые  сарафанчики  с  жакетиками,  а  мужчины  рубашки. Это  были  подарки  от  родственников. И  впервые  Нора  поняла,  что  теперь  она  будет  жить  без  подарков. И  последний  подарок  от  мамы  -  золотые  часики  -  остался  где-то  там.

      -  Ладно,  поживи  пока  у  нас. Надоест,  скажешь! Отправим  тебя  домой  или  напишем  письмо,  и  за  тобой  приедут, -  так  решила  мама  Равиля,  и  все  с  ней  согласились. А  сама  тут  же  позвонила  родственникам  и  спросила,  не  ищут  ли  в  деревне  пропавшую  девочку. И  в  ответ  получила  сообщение,  что  в  их  селе  никто  не  пропадал. Где  же  Равиль  её  подобрал? Он  твёрдо  стоял  на  своём  прежнем  варианте.

      Однажды  Нора  рассказала  ему  про  вторую  девочку,  но  он  только  покрутил  у  виска.  Потом  спросил: »А  у  тебя  не  было  сестры?»  Она  ответила  резко: »Нет,  никогда!» Они  же  боялись  заявлять  в  милицию,  ведь  она  их  запугала. Между тем  Равиль  собирался  уезжать  в  Египет  на  учёбу.
      Однажды  Нора  сказала,  что  тоже  хочет  уехать  в   Египет, ей  здесь  всё  наскучило. Они  подумали  и  решили,  что  это  шанс,  чтобы  избавиться  от  непрошеной  гостьи.  И,  не  потому,  что  она  им  мешала  или  надоела,  а  потому  что  они  боялись  неприятностей.

    У  них  были  связи,  и  они  выправили  ей  документы  на  имя  Норы  Казарини,  так  она  велела.  Казарини   -  это  фамилия  мамы  Казарина,  исправленная  на  западный  манер,  так  иногда,  шутя,  произносил  девичью  фамилию  мамы  их  папа. Виза  в  Египет  была  не  нужна,  летели  они  чартерным  рейсом,  так  что  всё  прошло  без  сучка,  без  задоринки.
      Равилю  было  велено в  Каире  отвести  её  в  американское  посольство,  поскольку  она  говорила,  что  она  -  американка,  и,  действительно,  бегло  говорила  по-английски. Сёстры  и  братья,  да  и  мама  всплакнули  и  по  Равилю  и  по  Норе,  с  ней  было  весело,  они  проказничали,  и  всё  им  сходило  с  рук. А  для  этих  двоих  начиналась  новая  жизнь. Они  тоже  оба  грустили,  они  уже  привыкли  друг  к  другу,  как  брат  и  сестра,  а  теперь  им  нужно  было  расставаться.

     Но  в  Каире  Нора  отказалась  идти  и  в  американское  посольство  и  в  российское. Она  сказала,  что  хочет  пожить  на  востоке.  Равиль  напомнил  ей,  что  у  неё  нет  для  этого  денег. Его  родители  и  так  потратились  на  неё,  купив  ей,  билет  и  одежду,  а  также  оплатили  афёру  с  документами.  Тогда  Нора  приказала  ему  что-нибудь  придумать. Пока  они  проживали  в  недорогой  гостинице.
     Равиль  не  придумал  ничего  лучшего,  как  рассказать  обо  всём  своему  учителю  в  университете.  Тот  сказал,  что  один  из  духовных  наставников  едет  в  другую  страну  к  детям  шейха,  и  что  они  пошлют  с  ним  эту  необычную  девочку,  и,  может  быть,  там  придумают,  что  с  ней   делать,  или  найдут  способ  переправить  её  к  родителям.  Через  два  дня  Нора  в  довольно  шикарной  машине  на  заднем  сиденье  въехала  в  другую  богатую  страну  и  оказалась  ни  более,  ни  менее,  как  во  дворце  шейха.

   С  ней  беседовал  сам  шейх  Беннар   Кафид  аль - Самади  на  очень  приличном  английском,  ведь  он  обучался  в  Америке. Оттуда  он  привёз  одну  из  своих  жён  Мелиссу,  всего  их   у  него  было  пока  две. Вторую  звали  Марджана.  В  этой  стране  женщины  носили  только  головной  платок,  а  жёны  шейха  пользовались  косметикой  и  вели  светский  образ  жизни.

     Девочка  назвала  своё  имя,  но  сказала,  что  не  помнит,  кто  её  родители. Из  её  ответов  шейх  понял,  что  она  прекрасно  образована,  говорит  на  пяти   или  даже  шести  языках,  а  значит,  принадлежит  к  высшему  классу. Ещё  она  призналась,  что  проживала,  как  в  Америке,  так  и  в  России. Поэтому  английский  и  русский  для  неё  родные  языки,  испанский  тоже  почти  родной  от  бабушки  Изабеллы,  по-итальянски  она  понимает,  потому  что  он  похож  на  испанский,  а  ещё  она  немного  говорит  по-французски,  у  них  там  завод,  и  по-немецки,  папа  знал  его  от  бабушки  немки,  которую  звали  так  же,  как  её - Элеонора.  Вот  всё  и  выболтала.
 
    -  Так  кто  же  твой  папа?  -  спросил  шейх  Беннар  Кафид  аль-Самади.
   Тут  гостья  сразу  забыла  все  языки,  поджала   губки   и  отрицательно  покачала  головой. Это  означало: «Я  не  знаю»  или  «Я  не  помню». Разобраться  в  таком  изобилии  национальностей  было  непросто,  и  экзаменатор  сказал:  -  Я  вижу,  ты  способная  девочка,  а  значит,  выучишь  и  седьмой  язык,  арабский,  правда,  он  будет  посложнее,  чем  все  твои  языки  вместе  взятые.  -  Для  меня  это  будет  несложно,  ведь  я  недавно  выучила  ещё  и  татарский,  -  видимо,  память  опять  вернулась  к  ней.

 Тогда он показал ей несколько портретов  высокопоставленных  американских  деятелей,   и  она,  по  глупости,  назвала  несколько  имён,  причём  довольно  фамильярно,  мистер  Джозеф,  мистер  Генри,  также  просто  назвала  главнокомандующего  ВМФ  и  сказала,  что    однажды  он  спас  ей   жизнь,  когда  она  каталась  одна  на яхте  по  океану. Всё  это  могло  быть  и  фантазией,  но  имена  она  назвала  правильно.
 
    А  ещё  шейха  поразила  её  необычная  внешность,  её  большие  зелёные  глаза  и  идеальные,  но  не  холодные  черты  лица,  и  нежная,  но  почему-то  вымученная  улыбка.  Видно  было,  что  ей   пришлось  несладко. Что  случилось  с  девочкой? Что  за  трагедия  разыгралась  в  её  жизни?  Узнать  было  невозможно.
     Шейх  осторожно  спросил,  не  обижали  ли  её  мужчины?  Она  ответила  отрицательно.  И  даже  подумала,  что,  скорей  всего,  это  она  обижала  их,  например  доброго  будущего  имама  Равиля.  Тогда  шейх  позвал  свою  жену  американку  и  сказал,  что  передаёт  девочку  на  её  попечение,  пока  не  найдутся  её  родители  и,  что  она  будет  жить  и  учиться  вместе  с  их  детьми. 

    Мелисса  повела  свою  новую  подопечную  в  палаты. Надо  сказать,  что   дворец  шейха  Беннара   был  современным  дворцом, но  всё-таки  был  исполнен  в  арабском  стиле,  роскошь  дворца  была  неописуема,   восточный  колорит,  восточные  мотивы.
   Госпожа  усадила  её   не   на   ковёр,  а  на   роскошную  тахту,  на которой  лежали  расшитые  узорами  подушки,  набитые  страусиными  перьями,  и  стала  расспрашивать  о  её  жизни  в  Америке.  И  поскольку  она  тоже  была  американкой  и  очень  скучала  по  родине,  то  столько  милого  и  дорогого  сердцу  она  услышала  от   Норы,  что  сразу  же  полюбила  её  всем  сердцем.  Под  конец,  они  вместе  спели  песенку  из   мюзикла,  который  шёл  тогда  на  Бродвее.

         - Какой  чудесный  у  тебя  голос!  -  восхитилась  Мелисса. -  Я  приглашу  для  тебя  учителя  пения. -  Ты  будешь  заниматься  науками,  которые  тебе  понравятся. У  меня  уже  трое  детей,   и  все  мальчики,  а  ты  будешь  моей  дочкой.  А  мой  старший  сын  Мансур  учится  в  Америке  в  военной  Академии,  так  у  нас  положено,  ведь  он  наследник  шейха. А  у  Марджаны  две  девочки,  поэтому  я,  как  мать  наследника  престола  нашей  провинции,  имею  привилегированное  положение.  И  я  не  дам  тебя  в  обиду.
   «Я  сама  могу  за  себя  постоять!»  -   хотела  сказать  Нора,  но  сдержалась,  потому  что  ей  не  хотелось  казаться  этой  доброй  госпоже   дерзкой.  Вместо  этого  она  спросила:
    -  А  Вы  не  ревнуете  своего  мужа  к  другой  жене?  -  на  что  Мелисса  только  рассмеялась:
     -  Я  сама  отказалась  от  свободы  и  зашла  в  эту  золотую  клетку. Здесь  ревновать  не  положено. Наоборот,  мы  стараемся  дружить. Это  облегчает  нам  жизнь. У  нас  нет  никакого  гарема. У  нас  есть  только  женская  половина  во  дворце. Понемногу,  всё  становится   современным,  Америка   и  Европа  тоже  на  нас  влияют. Но  традиции  сохраняются,  хотя   мы  обучаемся  в  других  странах. А  ты  скучаешь  по  своей  маме?  -  Мелисса  задала  этот  вопрос,  чтобы  хоть  что-то  узнать  о  родителях  девочки,  но,  увидев  слёзы  в  её  глазах,  поспешила  её  обнять:
       -  Ну,  хорошо,  успокойся,  детка!  Ты  мне  всё  расскажешь  потом,  когда  отдохнёшь. А  сейчас  я  сама  провожу  тебя  в  твою  комнату,  где  твоя  гувернантка  всё  тебе  покажет,  а  твоя   горничная  уже  приготовила   для  тебя    ванну   и   постель. Тебе  очень  повезло,  что  я   тоже  американка.