Глава 3. Первый удар

Глава 3. Первый удар.

Синай ушёл из башни Оккультармиса так же тайно, как и пришёл, по той тропе, которой указал ему Тайра ещё днём. «Нам посторонние не нужны!» - думал Синай, озираясь на тропу. – Увидишь, что значит «посторонний». Никогда нельзя доверять первым встречным. Доверие к первым встречным – настоящая роковая ошибка, и скоро ты это поймёшь».

Дойдя до края Малого лазурного озера, что было неподалёку от Канны, Синай задрал голову на горную гряду рядом с городом. Там стояло несколько мрачных башен, гордо и величаво возвышавшихся над горами. Самозванец спрятал документы в жилет, а после сделал перед своим лицом несколько жестов руками. На мгновение появилась световая вспышка, после исчезновения которой Синая не оказалось на месте.

Нет, он не исчез, как многие сейчас бы подумали. С этой вспышкой Синай просто переместился в большую каменную комнату. А комната эта оказалась своего рода лабораторией, если судить по наличию в ней: столов, полных различных рукописей и дневников наблюдений, колбы с цветными жидкостями, несколько подопытных образцов, схемы, символы, полки с книгами и свитки. Над комнатой возвышался сводчатый потолок, с которого на цепи свисало кованое паникадило с тремя горящими свечами. На стенах коптили несколько факелов, сверху донизу почерневших от жира, сажи и копоти. В воздухе противно пахло горелым салом. Несмотря на горение свечей и факелов, воздух здесь сырой и тяжёлый, как в пещере.

Оказавшись в лаборатории, Синай поспешно подошёл к засаленной фиолетовой шторе, висевшей на стене, и отодвинул её. Под шторой была подробная карта Трибальта, полностью сделанная из обожженной глины, покрытой глазурью, которая на свету переливалась радужными узорами. Синай, глядя на карту, расслабился. Его налобный талисман – глаз загорелся ровным синим огнём. На карте тут же появились красные крестики – места, где находятся остальные башни Оккультармиса. Мысленно сверив эти места с теми, что уложились в его памяти, и с теми, что потом показал талисман во всех подробностях, Синай оскалил зубы, одна рука сжалась вдруг в тугой белоснежный кулак.

- Попались! Вы будете страдать долго! – промолвил Синай, не отрывая глаз от карты.

Утром следующего дня Синай снова вернулся к карте, на которой крестики не пропали ещё со вчерашнего вечера. Можно заметить, что он не спал всю ночь. Синай, лёжа на тахте, обдумывал разговор с инквизиторами и планы своих дальнейших действий.

Синай подошёл к карте, по пути взяв со стола горящую свечу.

- Начнём веселье, - тихо, вполголоса прошептал Синай, выбрав глазами одну из башен. Его мишенью оказалась башня Оккультармиса на самом южном из островов Трибальта, Остров чёрных песков, который являлся и самым южным из островов архипелага, именуемого местными жителями Островом Огня. Не отрывая глаз от точки, Синай произнёс:

- Мхик дар мон эн харо салаза (т.е. «Пламень разрушительный, жги да расти!»)!

А после легонько подул на свечу так, чтобы пламень качнулся в направлении дыхания, но не погас.

Дальше произошло интересное…

На том самом же месте башня внезапно вспыхнула. Её от самых подвалов и до самого купола охватило пламя. Среди инквизиторов, находившихся в башне, воцарилась паника. Часть инквизиторов попало в огонь, рукописи и архивы объяты огнём, теперь их уже не спасти, тайники тоже. На пожар не было управы: ни вода, ни грунт, ни песок не помогали. Не спасло положение и то, что на помощь инквизиторам прибежали люди с села, что было неподалёку от башни. Инквизиторы, которым было под силу приручить огонь такого масштаба, сгорели в одночасье, не успев при этом понять, что это было, не говоря уже о том, что у них не было времени отреагировать. Огонь рос, будто бы на дрожжах, как бы с ним не боролись, как бы не старались его погасить. Он становился всё больше и горячее. Казалось бы, что пожар рос за счёт того, что нещадно, без разбору поглощал всё, что только находил, всё, что попадалось ему на пути, без остатка. Чем больше огонь ел, тем быстрее рос, а чем быстрее он рос, тем страшнее становился его и без того неутолимый голод.

Все, кто смог, а их было немного, спаслись, выбежав из башни, попутно прихватив всё, что смогли унести. Башня сгорела дотла. От неё остались только обугленные стены, объятые огнём. Всё, что было из дерева, вплоть до каркаса, сгорело, и стены рухнули. Окна все повылетали, черепица на крыше трещала, попав в огонь, только осколки летят. В воздух, помимо дыма и искр, поднимались пепел и обугленные куски пакли. Синай, наблюдавший в это время через шар сие зрелище, хитро улыбался, зубы скалит, руки потирает, только перчатки друг о друга скрипят.
 
- Горит, - вопил от восторга Синай, - разгорается! Тухнуть не собирается!

Вечером, когда пожар полностью потух, отчасти сам, отчасти оттого, что его потушили, где было возможно, к месту пришли рабочие разбирать завалы. К этому месту инквизиторы более ни ногой: когда он насылал пожар, о чём сектанты не подозревали, Синай незадолго до этого зачаровал лепесток свечи так, чтобы в огне никто, кроме Оккультармиса, не видел парившие в огне галлюцинации. Эти галлюцинациями оказались: какие-то таинственные знаки, мрачные рожи, нечто похожее на духов, а также слышались рыки львов и ржание бегущих лошадей. Большая часть сектантов решили, что это какое-то проклятие, но им никто не поверил, решив, что они просто сошли с ума, будучи потрясёнными неожиданностью и масштабом катастрофы. С согласия старших инквизиторов и горечью они были отправлены в ближайшую психиатрическую лечебницу.

Так не стало одной из башен Оккультармиса.

- Одна есть! – промолвил Синай, погасив шар.