Сон красного цветка

То, что я смогу принести с
собой – мой подарок Богу.

   
     Снег, снег, снег повсюду: мягкий, пушистый, словно белая шуба, расшитая крошечными бриллиантами. Приглядишься и увидишь на подоле её округлые холмы, пустынные равнины, бесконечные леса, причудливые узоры рек, на рукавах – деревни и сёла, околицы и поля, а вместо пояса – долгую-долгую дорогу, гладко отполированную колёсами машин.
   
     Дорога стелется ровная – ни рытвинки, ни камушка. Иди себе да иди уверенным бодрым шагом вперёд, к новым свершениям. Нет же! Так и хочется оглянуться назад: вновь увидеть любимых, влюблённых, любящих, ненавидящих, страдающих, но всегда своих, милых сердцу людей. И оглядываешься, и улыбаешься, и зовёшь всех за собой, и идёшь дальше – вперёд, наверняка зная, что  никто из них не позволит тебе сбиться с пути.
   
     Ослепительная белизна скрадывает звуки, стирает тени, неумолимо напоминает что-то, что ускользает от осознания, никак не может стать ни мыслью, ни переживанием. Оно, неведомое – здесь, рядом, искрится-переливается, куда-то зазывает-заманивает богатством бриллиантов и белой бесконечностью пространства, подаренного только тебе и никому больше.
   
     То далёкое январское утро началось с великолепной картины, нарисованной рождественским морозом на стекле, с чашки ароматного чая с мёдом и нестерпимо яркого света, ослепившего меня, когда я вышла на улицу. Я знала куда иду, к кому и зачем. Я вдыхала не воздух, а чистое искрящееся счастье. Я шла не по расчищенной зимней дороге, а по линии судьбы к тому божественному в моей жизни, что даётся всего лишь один раз и никогда больше. Я шла навстречу тому, кого любила, не требуя никакого ответа, не сравнивая, не оценивая, не ревнуя, не сомневаясь. Я любила и ничего больше. Просто любила. Такая любовь – изумительный подарок Бога. Благодарю Тебя! Спасибо Тебе!
   
     Но душа знает, кому, когда и что, подарено, у кого отнято навеки, помнит тех, кому никогда и ничего не принадлежало. Она, душа, всё видит и ведает. Не заманишь её в дали дальние алмазами-бриллиантами да многообещающей бесконечностью мира. Ей всенепременно нужно знать, зачем и куда она идёт-направляется, да к кому.

     Внимая её неумолимому зову, я, не торопясь, иду по узкой стёжке-тропинке к небольшой горке игриво искрящихся бриллиантов. Огромная, царственно раскинувшая свои ветви яблоня издавна стережёт это заветное место. Стережёт-охраняет от яростных лучей солнца летом, от хлёстких дождей в начале сентября, от маленьких детей, своевольных и невинных.

     А под шикарным мехом белой шубы спит крохотное семечко  большого красного мака. Спит и видит прекрасный сон: золотистые волны солнечного света ласкают его тонкие листочки, ласковый весенний дождь поит его живительной влагой, прохладные тихие ночи дарят возможность отдохнуть от суматошного длинного дня.
   
     Много утекло долгих дней после той любви. Тревоги и привязанности отягощали сердце, слёзы капали на свечку возле алтаря души, норовя потушить огонёк, иногда такой слабенький, что вот-вот угаснет сам по себе, а всех, кто меня любил, преследовала моя любовь, оценивающая и беспощадно ревнивая.

     Но в эту минуту моя душа видит сон красного цветка, радуется ему, от себя добавляет ещё чуть-чуть солнечной радости и прозрачных дождевых капель. Она его любит издавна и навеки. Ей всё равно, знаком ли цветок с её любовью. Она любит: просто и смело, весело и с грустью, с надеждой и отчаянием. Всегда – любит.

     А я благодарю кого-то, кто подарил бесконечным просторам шикарную белую шубу, сплошь расшитую сверкающими бриллиантами. С последними словами благодарности закрываю глаза и вижу ярко-зелёное лето, золотистое море света вокруг и большие алые маки – бессмертную любовь моей мятежной души.

     Они – мой подарок Богу.