Апирия судеб. Часть 1 Не все идет по плану. Глава1

Крамелия, 903 год от Первого пришествия

-Черт тебя дери, почему так холодно!?- крикнул Элиас, выглянув из-под одеяла.- Я не намерен просыпаться от холода! За что я вам плачу, вонючие гоблины!?
-Прошу прощения, господин, но печка растоплена уже как час и, видимо, еще не успела разогреться - обиженно ответил один из гоблинов.
В помещении тут же началась возня, и поднялся шум. Хозяина следовало уважить как можно скорее, а то – жди беды.
-Ладно, надеюсь, завтраком вы меня не разочаруете?
-Что вы, на завтрак сегодня свежевыловленный заяц с жареной картошечкой, эль, только вчера привезенный, и кусок черного хлеба с маслом - с нескрываемым аппетитом и раболепством отозвался гоблин.
-Отлично! А ты в курсе Скрабл, что завтрак - самый важный прием пищи в течение всего дня?
-Нет, что вы, я же не лекарь как вы, чтобы такое знать! Для меня хорошо, если он вообще есть - этот завтрак! - с  сардонической улыбкой ответил Скрабл.
 Встав с кровати, Элиас быстро наделся, так как было и вправду очень холодно и по коже бегали мурашки. Зарядка была в рамках обычного, поэтому он начал разминать все мышцы и сухожилия: сегодня его ждали важные дела, да и вообще, никогда не знаешь, что приготовил тебе новый день, поэтому крепкие мускулы пригодятся всегда. Также это неплохой способ согреться в столь морозное утро. После зарядки Элиас принял тонизирующий эликсир, ингредиенты которого были известны только ему, и пошел умываться.
 На дворе стояла зима, какой не было уже долгие годы. Термометр на улице показывал – 30 единиц. В Крамелии - острове и, по совместительству, королевстве, всегда так: очень жаркое лето, сменялось очень холодной зимой. Как такового переходного периода между этими временами года не было.
 Элиас жил в лесу, в землянке, которая была вполне сопоставима по размерам с обычным одноэтажным домом. Гоблины, которых он нанимал к себе на работу, заготовили достаточно дров, чтобы выдержать такую суровую зиму, но иногда забывали вовремя растопить печь, из-за чего он просыпался от холода и был очень рассержен.
 Гоблины, во главе которых стоял Скрабл, занимались не только поддержанием тепла в землянке, но и обеспечением провизией и удовлетворением прочих запросов хозяина. Сам же Элиас был знахарем-целителем и имел частную лавку в городе, которая приносила не только доход, но и славу и нужные связи, которые в дальнейшем сыграют важную роль в его жизни. Принимал он больных только тогда, когда сам этого желал, поскольку до города надо было еще и дойти. Как только дела приводили его туда, он тут же давал о себе знать и жители стягивались к нему в лавку со своими тяжбами и пороками. Но, помимо знахарской практики, был еще один источник доходов, который приносил даже больше прибыли и славы - собственное самогонное производство. Слава о его спиртном шла далеко впереди его самого. Многие хотели узнать, где знахарь изготавливает свой самогон чтобы: либо украсть запасы, либо захватить заводик целиком. Именно поэтому Элиас жил в некотором отдалении от города.
 О местонахождении завода по производству самогона, равно, как и о местонахождении самого знахаря никто не знал, кроме гоблинов, которые там работали и занимались доставкой товара с завода в различные места. За свое молчание они получают дополнительное жалование. 
-Скрабл, восхитительный заяц у вас сегодня получился! Я даже забыл, что проснулся сегодня как в морозильной камере!- с восторгом сказал Элиас, во всю принявшийся разделывать дичь.- Держи немного,- он отрезал кусок жареного зайца и дал Скраблу,- только не забудь поделиться с остальными оглоедами.
-Спасибо, господин!- сказал гоблин, и тут же спрятал зайца в свой сундук, который был отведен только ему, как начальнику вольного найма.
-У меня сегодня очень важный день, Скрабл: мне нужно встретиться с братом в "Трезвом досуге" и предложить ему очень интересное и заманчивое дело и, возможно, огорчить Грима по поводу моих поставок – тщательно пережевывая пищу, сказал Элиас.
 "Трезвый досуг" является заведением, которое не совсем оправдывает свое название, поскольку, совсем, наоборот, там происходят порой такие пьянки, что иногда не разобрать, где человек, а где грязная свинья, обожравшаяся помоев. Хозяином этой таверны является Грим, великан, чей рост больше семи футов, а вес около четырехсот фунтов. Но Грима, при всех его габаритах, отличает несвойственная обычным людям доброта, поэтому у него всегда много посетителей. Сам великан никогда никого не выгонял из таверны, за него это делали другие посетители, чувствуя, что он не сможет проявить характер и как бы платили ему этим за его доброту. Грим уже в течение нескольких лет получает самогон от Элиаса и делал ему основную кассу.
-Вы проверяли производство на заводике? - обратился Элиас к Скраблу.
-Конечно, господин! И также отвезли товар в таверну, как вы и велели, - сказал гоблин, но когда он говорил, знахарь заметил небольшое подергивание верхнего века над правым глазом, что поселило в его уме небольшую тревогу и сомнения.
-Что ж, было очень вкусно, гоблин! - сказал, вставая из-за стола Элиас и, вытирая платком, стекавший жир от зайца с лица, надел свою шикарную черную котту с капюшоном, подпоясанную ремнем, инкрустированным красивыми камнями.
 Сам целитель был высокий, но худощавый мужчина. На вид ему было лет шестьдесят, но на самом деле пятьдесят два. Но, несмотря на это он уже имел седые волосы по плечи и небольшую бороду. Его высокий лоб и острый нос выдавали в нем человека острого и живого ума, а благодаря его глубоким зеленым глазам, его даже можно было назвать красивым.
 Одевшись потеплее, и взяв посох для преодоления сугробов, он отправился на улицу. "Как жаль, что у меня нет лошади. Хотя где бы я ее тут содержал?" - думал он про себя.
-Счастливого пути, господин! - крикнул Скрабл.
-Сам не сдохни! И что бы без бардака мне тут! Приду вечером, а может, и не приду. Не знаю, - сказал Элиас и, сильнее натянув капюшон, так как пошел снег, побрел в сторону тракта, в надежде поймать экипаж.
 Ноги проваливались в сугробы по колени, и спустя метров пятьсот Элиас почувствовал усталость. "А ведь до тракта еще около десяти миль!" - стиснув зубы, ворчал он.
 Тракт, к которому так стремился знахарь, вел из города Мариуполь в сторону таверны "Трезвый досуг". Дойдя до тракта, надо было надеяться только на какой-нибудь проезжающий по этому пути экипаж. "Что-то я сегодня совсем не в форме, - подумал он и достал с внутренней стороны котты бутылек с зеленоватой жидкостью. - Побочный эффект, конечно, неприятный, но дойти до тракта к вечеру не хотелось бы".
 Выпив содержимое пузырька, он ощутил столько сил, что смог бежать через все сугробы не взирая ни на что, и если бы не увидел поставленные вдоль тракта столбики, никогда не догадался бы, что это дорога, поскольку на ней не было ни единого следа от колес. "Черт, здесь до сих пор никто еще не проезжал!? - крикнул Элиас. - Проще было запрячь в сани ни на что не годных гоблинов и доехать до таверны, но они бы, наверняка, сдохли через пару миль!" - с улыбкой проворчал он.
 Знахарь сел на один из придорожных пеньков и почувствовал, что эффект зелья исчезает: он начал ощущать холод и как закрутило в животе. Не один раз пришлось ему отойти по нужде и проклясть все на свете. "Уже двенадцать часов - время обеда, а никого еще нет. Неужели мне придется выпить еще один такой эликсир и бежать в сторону таверны!? Нет, пожалуй подожду, побочный эффект от предыдущего зелья еще не прошел" – рассуждал он вслух.
 Прошло минут сорок, прежде чем заслышались звуки экипажа, запряженного тремя лошадьми. Несмотря на такое количество лошадей, они с трудом тащили дилижанс по заснеженной дороге. Когда он поравнялся с Элиасом, знахарь обратился к сидящему на козлах кучеру - старому мужчине со шрамом через всю щеку и курящему сигару:
-Стойте! Вы едете один?
-Да. Куда тебе?- спросил он в ответ.
- Мне надо попасть в "Трезвый досуг".
-Ну, хорошо, забирайся внутрь. Если хочешь, можешь взять плед и укрыться: погодка сегодня, мягко говоря, не теплая. Целитель забрался в салон и спросил:
-Спасибо. Сколько мы примерно будем добираться до таверны?
-Сегодня просто кошмар, а не дорога! Снег валил всю ночь и большую часть дороги замело. Если обойдется без происшествий, то, я думаю, может понадобиться часов шесть.
-Шесть часов!? Эх, выбора у меня все равно нет.
-По-видимому, да. Меня, кстати, Хуго зовут, а вас?
-Элиас.
-Трижды усраться! Да ты известный знахарь-целитель! Как я сразу тебя не признал!? Вот это удача: такого человека повезу! – с восторгом завопил Хуго.
-Спасибо, конечно, но может, мы поедем, а то мало ли что может случиться.
-Да-да, уже едем.
 Дилижанс тронулся с таким трудом, будто лошади тянут что-то многотонное. Пока ехали по дороге, Хуго рассказал все о своей работе, своей семье и всех болезнях, которые их посещали. Также хотел узнать, что это вскочило у него на срамном месте, но Элиас вовремя его остановил, дав понять, что работать сегодня не намерен. Долго еще пришлось терпеть не унимающегося Хуго и делать заинтересованный вид, пока лошади не наткнулись на лежащего в снегу человека. Вокруг него было много крови и по едва слышимым стонам было понятно, что он еще жив, хоть был одной ногой в царстве мертвых. Кучер резко остановил дилижанс и обратился к знахарю:
-Что здесь произошло!? Элиас, может ему еще можно помочь? - чуть не со слезами на глазах, прокричал он знахарю.
-Сейчас посмотрю. Успокой лошадей, а то их ржание может привлечь кого не надо - с нескрываемым раздраженьем сказал Элиас и вышел из салона.
 "Этого еще не хватало!" - подумал он, когда увидел рядом с человеком мертвого белого волка. Такого огромного, что его можно было сравнить с медведем. Без сомнения можно было сказать, что умерло это животное от ножевого ранения в области сердца (в груди торчал небольшой клинок). Вдобавок, у него в брюхе торчали несколько стрел. "Долго сопротивлялся, волчара!" - про себя добавил Элиас.
 Человек хрипел и стонал, видно было, что это охотник: рядом лежал лук и мертвая гончая. У самого охотника были неисчислимые раны на животе, плечах и, что больше всего вселяло страх за его жизнь - перерезанное горло.
-Боги, Хуго, ты мне нужен! Его надо затащить в салон, где я мог бы хоть как-то ему помочь, - прокричал Элиас. - Я надеюсь, у тебя есть хоть какие-то более или менее чистые тряпки?
-Уже бегу! Тряпки я уж найду где-нибудь.
 Хуго и Элиас с большим трудом затащили охотника в салон дилижанса, где знахарь более целостно оценил все последствия атаки волка. "М-да, плохо дело, придется использовать драгоценную выжимку из тысячелетнего адониса. А ведь я оставил ее для себя, только на крайний случай! Гонялся за ней по лесам как ужаленный и вот перевожу ее на непонятно кого!" - с этими мыслями он достал склянку, намочил найденную Хуго тряпку и обработал ей все раны. "Сейчас начнется!" - подумал он. И действительно, после того как Элиас обработал раны, они затянулись так, будто их прижгли. Весь процесс восстановления разорванных тканей сопровождался такими воплями охотника, что казалось его слышно в городе за десятки миль!
-Для нас эти крики без последствий не останутся! - закричал знахарь. - Сейчас сюда сбредутся все белые волки округи и нам крышка! Отвяжи одну лошадь - она их отвлечет.
-Ты с ума сошел!? Как я могу ее бросить!? Я же без нее с голоду сдохну! - заорал Хуго, явно недоумевающий как вообще знахарю пришло такое в голову.
-Ты не с голода сдохнешь, а от волков, что сейчас сбегутся! Я тебе все компенсирую, будь уверен, ты же знаешь, что я имею профит от своего дела.
-За что мне все это!? - воздев руки к небесам, кучер отправился отвязывать одну из лошадей.
 Не успел он выйти, как с его стороны вылетел такого же размера, как и лежащий на снегу, белый волк, и начал драть его как грелку. "Элиас! Помоги!" - вопил он. "Что с возу упало, то пропало" - вспомнилась пословица Элиасу, очень цинично звучащая в данном конкретном случае, и он что есть сил, побежал к запряженным лошадям и напоил их последним из имеющихся у него подкрепляющих эликсиров. Затем запрыгнул на место кучера и ударил что есть сил плетью по лошадям. Эликсир придал им сил, и они рванули так, что земля появилась у них под копытами. Волки окружили дилижанс со всех сторон, но лошади, будто не замечали их и бежали сломя голову, расчищая себе путь копытами. Вскоре им удалось улизнуть от погони, но осадок от всего случившегося еще долго не давал спокойно заснуть знахарю в течение долгого времени.