Покорителям Сибири посвящается начало

 Всей-всей  планете сегодня сообщается:
Покорителям Сибири сказ посвящается!      
Людям мужества и патриотам редким,
Находчивым, смелым очень, метким,
 И ловким, и мудрым без сомнения
Людям, умевшим принимать решения!
Те, кто без устали Россию прославляли,
 Перед тобой во всей красе предстали!         
Службу немалую Руси ребята сослужили,
 За то герои те воспеты мною были!
 Всей-всей  планете сегодня сообщается:
Покорителям Сибири сказ посвящается!      
               
… Усадьба Строгановых была покрыта искрящимся на солнце снегом, весело прыгали синички, радуясь солнцу и бодрящему морозцу, по деревянной крыше усадьбы и по тяжёлым  ветвям могучих елей. Настасья Строганова, дочь хозяина усадьбы, богатого купца, накинув шубу поверх белого охабня с козырем, наблюдала интереснейшую сцену: два бывалых казака, лучшие друзья, Ермак и Иван Кольцо в шутку вели кулачный бой, но шутя, конечно, все знали, что они, как братья, дружны.
Ермак, богатырски крепкий казак с  бородой, одетый в кольчугу и меха, поражал Настасью ловкостью и силой, она болела за него. И вот один промах, и Иван Кольцо упал, но тут же встал. Друзья рассмеялись. Нежно улыбнулась и Настасья.
Вдруг из горницы с белыми занавесками выглянул её отец, купец Строганов, и стал ворчать:
— Ермак! Иван! Хватит дурью маяться, я вас добро моё охранять нанял, а не шутовством заниматься!
Васильковые глаза Настасьи наполнились грустью, и она ушла в свою горницу: молиться, вышивать, да волосы цвета ржи в длинную косу заплетать.
— Кормилец, — вдруг заговорил Ермак с купцом — Скучная эта работёнка, вот если бы пойти войной на хана Кучума, да Сибирь с её богатствами к Руси-матушке присоединить, то было бы и Родине любимой польза, и слава в веках, и дело, чтобы удаль нашу показать! Прав я, Иван, дружище?
— Прав, друг, конечно! Надо Сибирь Во славу Родины и веры покорить!
Строганов задумался: Сибирь — богатый край, купец мог получить от такого похода пользу в деньгах, поэтому, пораздумав, Строганов ответил:
— Что ж, помогу я вам. Готовьтесь к походу!
Все казаки возликовали, отряд собрался быстро, все ожидали славных дел и великих побед, только Настасья грустила: она боялась за жизнь Ермака, люб был ей храбрый казак.
Она вышивала портрет Ермака, когда казак вошёл в её горницу.
— Настасья, рада ли ты за меня? Благословляешь ли на поход ратный?
Настасья выпрямилась, раскраснелась со словами:
— Благословляю на поход, только боюсь за тебя, молюсь за тебя. Прошу, береги себя, Ермак, а лучше, если люба я тебе, посватайся за меня, чтобы обвенчались мы с тобой, и вечна была любовь наша! А если не успеем, я верно-верно ждать тебя буду…
— Как скажешь ты, горлица моя, так и сделаю! Знай же, что люблю тебя всем сердцем моим горячим, только ради тебя подвиги ратные совершаю! — выпалил, положа руку на сердце, Ермак и вышел на улицу.
А небо было сизо-снежное, и разлетались с небес, будто Ангелы облака, как подушки, выбивали, большие снежные хлопья, похожие на перья. Могучий, как кедр, Ермак, из-за тяжёлых дум не замечая этой Сибирской красоты природы, сел на крыльцо.
К старому товарищу подсел Иван Кольцо и спросил:
— Ермак, скажи на чистоту, чего кручинишься? Такой великий подвиг впереди, не время сейчас печалиться!
Ермак тяжело вздохнул и рассказал свои размышления:
— Сам знаю, друг, что не время для кручины, только мысли мои о Настасье все: любим мы друг друга давно, венчаться хотим, а отец её давно ей боярина в женихи нашёл, да и у меня есть жена и взрослые сыновья, стыдно обманывать Настасью, но и счастливым быть хочется. Ну, попробуем посвататься?
— Давай! Чего мочал-то, витязь? Сейчас в два дня сватовство организуем! Строганов ещё должен Бога за зятя такого благодарить! Купчина он неразумный!  — обрадовался Иван Кольцо, и через два дня сваты с Ермаком и Иваном Кольцом были у Строгановых.
Всё по обычаю вроде идёт, сердце затрепетало, как снегирь, у Настасьи, душа от радости возликовала, и лёгкость всё пронизала…
— Нет! — вдруг послышался резкий отказ от Строганова — Не бывать такому, чтоб я дочь за простого казака отдал! Красавицу и умницу такую тебе, Ермак?! Недождёшься, голытьба!
Ермак оскорбился, засопел, уйти хотел, но увидел, как прекрасные лучистые очи Настасьи слезами наполнились, как побледнела она, пожалел её, хотел вразумить Строганова словами:
— А вы дочь спросите! Неужто счастья родной кровинке не желаете?
Строганов обиделся, резко ответил:
— Есть причины так отвечать, Ермак! Ты, вообще, в поход на Кучума собирался, так я тебе и оружия, и людей дал, отправляйся!
Ермак, краснея от гнева, стол деревянный сломал и вышел, а Настасья убежала в свою горницу, долго плакала и молилась за Ермака.
И так, в 1581 году Ермак отправился Сибирь покорять под знаменем с Георгием- Победоносцем и со стягом с изображением Господа Бога Христа.
Ермак и Иван Кольцо стояли на ладье, плывущей по тёмной сибирской реке. Ратные люди и казаки кутались кто во что мог: осень выдалась на редкость красивая, в багровых и жёлто-коричневых листьях, которые летели, шуршали, и холодная: все зябли от зимнего ветра. Так начался поход Ермака.
 Воеводы его останавливались,  строили остроги и земляные укрепления, которые когда-то станут городами. Когда же к северному пронизывающему ветру добавились крупинки града и снега, стало ясно, что придётся перезимовать в «Кокуй-городке».  Ермак ходил хмурый, как северная погода: ему хотелось сделать великий подвиг для Руси и вернуться к Настасье скорее, и мучило его, и терзало, и сна не давало то, что обманывал он прекрасную дочь Строганова, Настасьюшку любимую…
Весной поход продолжили, снова открывали земли Сибирские, остроги строили, с местного населения дань потребовали. Получили и рыбу, и икру, и меха лисьи, чернобурки, собольи.
— Ха, доволен будет Строганов! Такому богатству даже царь бы обрадовался! — порадовался Ермак, а потом обратился к казакам — Всё честно разделим, всех благодарю, никого не обижу!
 И вот, первая проверка войска Ермака на прочность: недалече от реки Туры  шесть мурз хана Кучума с большой армией встретили казаков обстрелом.
— Ну, с Богом Христом, казаки, покажем себя! — закричал Ермак и завязался бой.
Ермак заряжал пищаль, когда увидел, что Иван Кольцо ранен, а со спины на друга наступает ханский прихвостень. Схватил в страхе за друга и в гневе палицу Ермак и кинул в ханского слугу, а потом отвёл Ивана на ладью.
— Спасибо, друг, ты мне жизнь спас… — тихо простонал Иван.
— Какое спасибо! Ты — мой друг, я обязан был так сделать! — отвечал Ермак, перевязывая рану другу.
Перестрелка русских с врагами  ещё долго была горячей, страшной, но войско Ермака победоносно вошли на ладьях в Тобол-реку. Все казаки радовались: первый рубеж преодолён!
Скоро Ермак приказал основывать новый острог-крепость деревянную, со храмами, крепостными стенами. Красиво смотрелся храм, разрезающий крестом небесные перистые облака, красивы и добротны были стены острога. Но сам племянник Кучума атаковал укрепление,  надо было принять важное решение: как бой вести. Опыт подсказал Ермаку, что «прямой» бой лучше. Русские воины сами вышли в поле и приняли этот бой, неся за собой, как знамя, слова Ермака: «Божье, правое дело для Руси делаем, с молитвой вперёд!».
И вот, Ермак шашкой размахивает, легко, кажется, ему победа даётся, да не тут-то было: выронил шашку Ермак, окружили его…
Тут подскочил Иван Кольцо, который уже был в здравии и участвовал в бою, раскидал ханских слуг, дал Ермаку булаву.
— Спасибо! — крикнул Ермак, продолжая бой.
— Не за что! Мы же друзья! — ответил Иван.
Плечо к плечу продолжали они бой, который кончился победой.
А впредь Ермак велел делать первый залп лишь половине своих казаков. Следующий залп происходил, когда первые казаки заряжали оружие. Так  обеспечивалась непрерывность огня. Это Ермак проявил мудрость, которую проявит не раз.
Недолго отдыхали казаки, скоро пришлось применить Ермаку и смекалку, и мудрость: предстал перед казаками лес, а в нём — ханские лучники. Думал Ермак, как обкрутить их вокруг пальца, и вдруг лицо богатыря просветлело, покоритель Сибири  воскликнул:
— Слушайте, друзья, я такое придумал!
Ермак отправил отряд казаков с пищалями в тыл хана Кучума, а чтобы до срока хан ни о чём не догадался, поставил меж ратников много соломенных чучел!
Вот так разочарование из-за неприятного сюрприза испытал хан Кучум, подумав: «Ох, и сметливы, и умны, и храбры и сильны русские!»