Баня - дело серьёзное!

Баня, как и любые посиделки, дело серьёзное! Там шуткам место есть, но очень маленькое. Где огонь, пар, скользкий пол – там надо чувствовать меру. А то всякое может случиться…

Жили три приятеля, дружили семьями и часто проводили время вместе.
Они часто ходили и в баню.  Попариться так, что волосы сохли в парной, они любили.  У двоих были бани, а у третьего – нет.

Были они в возрасте, когда очень хотелось бы попросить Бога оставить его таким, лет на 30 -40, а потом закончить этот бренный путь, как выключить свет. Чик – и всё!

И жили они где-то у чёрта на рогах – в городе Сургуте Тюменской области. В самой середине ХМАО.

Но Бог, он никому такое не позволяет! Представьте, человеку 32 года и так тридцать сорок лет подряд! Всевышний, видимо,  считает, что это нечестно, наверное. Хотя, кто ж Его знает?
Были они в возрасте от 32 до 40 - хороший возраст! Многое поняли, а ещё столько же - не то, что поняли, а осознали, но бросать не хотелось, так скажем…

Плечистые они были, особенно в животе. Один ростом 170 см, второй где-то 182-183 см,  а третий – всего-то 194.  И живой вес у них был от 110 до 150 килограмм.

Короче, три русских богатыря – Наф-Наф, Ниф-Ниф и Нуф-Нуф!

По крайней мере, Маленький так их троицу и называл. Три русских Животыря - Наф-Наф, Ниф-Ниф и Нуф-Нуф!

Жёны у них были красивае, добрые и покладистые. Ростом, не поверите: у того, что чуть до 2х метров не дотягивал – 158 см, у Среднего – 170 см, у самого Маленького - 164.

И часто они их сопровождали в этих банных путешествиях, не ради чего-то там, а просто, чтобы пообщаться с такими же как сами, подругами по счастью. Да и вовремя и мужей по домам утянуть, мало ли что им шлея под хвост наговорит? Тут глаз да глаз нужен…

Естественно, стол был всегда добрым и крепким – и по начинке, и по градусам – а вы попробуйте как-нибудь троих таких Животырей уконтропупить – ждать придётся долго, когда они захмелеют. Тем более что все премудрости с питьём и едьбой они знали как свои не только пальцы. Возраст, как-никак! И опыт – а его не пропьёшь!

Но вот с ними частенько случались всевозможные конфузы, вернее с Большим и Средним. Малой как-то проскакивал между остальными, хотя никогда в бане не шутил – он был старшим по возрасту, и чётко знал, что всякие глупости в бане и на посиделках, могут кончиться нехорошо. О чём талдычил своим товарищам постоянно. Но одно – талдычить, а другое – исполнять! Две великие разницы!
Ведь врачи-травмотологи что говорит? 50% травм совершаются после заявления «Смотри, как я умею!» А другие 50% - после слов «Не, вот как надо!»

Так вот. Как-то парилась они зимой, когда снегу было много, чистого и искристого. А двор дачи у Среднего был не большой, но чистенький. И от снега искристого глаза слезились очень даже не слабо! Прям, слепнешь от света!

После одного из заходов Средненький Животырь говорит:

- А слабо вам будет нагишом в снег нырнуть?
- Не слабо, - в унисон заявили Большой и Маленький.

Выбегают они во двор, кррраассота! Снег, солнце! Искры в глазах!

Средненький всей своей опавшей грудью прыгает на снег, прямо возле выхода из бани, а Большенький – тот маненько в сторону взял, он-то повыше остальных – и в здоровую кучу снега – хрясть!

Короче, хорошо Маленький тормознул, а то бы картина была бы вообще катастрофенной – они забыли, что были оттепели, мороз, то отпускал свою дурь, то давил до -50, так что наст превратился в некое подобие пакового льда – стал слоями – то снежок, то лёд, то снежок, то лёд. Так вот, Средненький, как лягушка на столе, подпрыгнул пару раз, и крякнул, не хуже селезня в весенний гон, да ещё с двух сторон одновременно.

А Большенький, тот одним махом разворотил скрытую снегом с осени уложенную дровницу, мирно спавшую под добрым слоем снега – он-то не помнил, где у Среднего что стоит! Хорошо, хоть  забор оставил в целости и сохранности!
Короче, матюги отдавались эхом минут двадцать! Оба поцарапались льдом, дровами, но всё это как-то успокоилось, баня закончилась, как всегда, хорошо и питательно!

Правда оба вышли из «боя» вымазанными йодом, как папуасы перед длительной войной – от ушей до самого их хвоста!

В другой раз парились они втроём, как водится.

А надо сказать, что печь у Средненького, была сварена из обрезка трубы для газопровода, диаметром 1420 мм. Этакий обрезок, поставленный на «попа», и заваренный с обеих сторон. А в середине этого цилиндра были вварены все необходимые для бани части – каменица, поддувало, затоп, зольник, - ну, все, что требуется для парной печи.

Ну, не печь, а вершина инженерной мысли! Он её сам рисовал и придумывал, благо дело, сварщик был своим, а был он директором своего ООО, не хухер-мухер!

Одна особенность – дверца отделения, где были камни, она было полукруглой, и её можно было открыть, закрыть, полуоткрыть, открыть в четверть – как угодно. И эту особенность конструкции следовало, как оказалось, очень даже учитывать. Но…

Короче, в тот заход,  Маленький попарил Большого, до изнеможения. А кто парился в бане, знает, что парящий потеет в парной лучше, чем тот, кого парят – такой уж закон там срабатывает!

Ну, Большой и говорит Маленькому:

- А давай я теперь тебя пропарю – уж больно хорошо ты пропотел, вон, пот ручьями стекает, любо дорого посмотреть!»
- Ну, так давай меняться местами, я отдохну немножко, - отвечает Малой.

А Средненький, как водится, замыслил пошутить с ними. Устроить последний день Помпеи – плеснуть водички в горловину каменицы, а самому выскочить из парилки и закрыть дверь.
 
Он притащил полный ковш воды, изловчился так, и когда Большой стоял своим огузком к нему спиной, выплеснул ковш прямо в жерло вулкана! А сам выскочил из парной и прикрыл дверь, уперев в ручку двери черенок от лопаты, мол, пусть посидят, помлеют!

Всё бы ничего, да цвет жерла этого самого вулкана был в пределах малинового – дров они не жалели! И камни, соответственно, было очень даже раскаленные.
Кабы дверца была прямая, без изгиба, то и случиться бы ничего не могло! Пар бы вывалился в парную,  и весь бы жар пошел бы сверху вниз. А так как дверца была изогнута, по форме трубы, да он её ещё чуток прикрыл, то весь пар, согласно закону физики, рванул наружу, строго по направляющей, в одном направлении. А в конце этой конструкции, как я и сказал, ярко сверкая половинками, громоздился огузок Большенького, который прикрывал лежащего на полкЕ  Маленького!

В итоге, кожа на правой булке в Большенького облезла сразу, Он заблажил, что есть силы, вспоминая всех, кого он знал.

Маленький мигом слетел с полка, как будто весил килограмм 40, стал долбить в дверь, а Средненький хихикал за дверью, советуя сесть на пол, мол, там  прохладнее…

Жены их в это время прогуливались по двору и собирались оповестить мужей, что стол уже готов и можно выходить. По-хорошему…

Но заслушав раскаты шестиэтажного русского наречия, они быстро ретировались внутрь дома, не понимая, что могло так расстроить Большенького.

А было это летом, когда солнышко светило, и жарко было, градусов до 35, не меньше.

Хорошо Маленький знал и народные средства, и в машине всегда возил упаковку новокаина, на всякий такой случай.

Вот этот случай и произошел…

Через час они сидели за столом и ржали над случившимся с ними конфузом. Новокаин сделал своё дело и Большой говорил, что у него ничего не болит.

Ну, да. Потом неделю дома ходил в костюме Адама, пока кожица новая не наросла. Ныла, говорит. Но облепиховое масло да всякие там спрэи своё дело сделали. Заросло, как на собаке.

Я и говорю – баня – дело серьёзное.

Там шутить опасно.

Беречь надо и себя, и друзей.