Метеорит

Сотрудник археологического музея-заповедника Максим Вахтин нашел метеорит. Максим не был ни специалистом по метеоритам, ни даже геологом. При заповеднике он поочередно исполнял разные должности. Все зависело от времени года: летом - участник археологических раскопок, зимой –  истопник , помещения в заповеднике обогревались печами на дровах и угле, в остальные времена года – рабочий по переноске тяжестей, реставратор, оформитель.
Находка метеорита была той  случайностью, о которой говорят , что она благоприятствует подготовленному уму … Родители Максима были геологами, так что определенные познания в этой области он имел.
В весенний день он бродил по полю, только что вспаханному, собирал подъемку , так археологи называют обломки  керамики на местах древних городищ и некрополей. Недалеко от кургана он заприметил макушку  круглого шара, вывернул его из земли и притащил на усадьбу заповедника.
Директор заповедника Сергей Матвеевич, человек замотанный повседневными делами, большей частью им самим придуманных и исполнявшихся,  выслушал доводы  Максима, постучал по шару мастерком и высказал предположение:  не пушечное ли это ядро. Не исключая такого варианта, Максим пустился  в более пространные рассуждения, он любил поговорить….
Директор терпеливо выслушал и применил к найденному предмету выработанную им за годы работы в заповеднике формулу- пригодится в любом случае: если пушечное ядро , поставим в экспозицию, а если метеорит – назовем его именем заповедника.
 Он пролистал объемистый блокнот с надписью «Навигатор». В нем было множество  адресов, телефонов и вклеенных визиток. За большинством из них были люди когда-то  побывавшие в заповеднике, под впечатлением увиденного и пережитого опрометчиво  обещавших свою помощь и забывших об этом, но были и верные поклонники этого пространства, где обстоятельства соединили  древнейшую историю с дивной природой.
Несколько дней понадобилось ,чтоб собрать в заповеднике авторитетный консилиум; среди приехавших были астроном и физик  из университета, инженер из металлургического завода, писатель – член Союза писателей, два журналиста с областной молодежной  и городской вечерней газет.
К   приезду приглашенных среди коллектива уже укоренилось мнение объявить ядро метеоритом и не устраивать консилиум. Экскурсовод заповедника студент-юрист Виктор, щеголявший латинскими изречениями, называл это «In dubio pro reo» и добавлял, с небольшой поправкой , в  случае сомнения - в пользу метеорита…По-видимому, слово «метеорит» по латыни он еще не выучил.
Директор , похоже, разделял его позицию, но механизм был  запущен, и останавливаться на полдороге уже было несолидно.
 - Пусть побудет метеоритом пару недель, - успокаивал он небольшой и дружный  коллектив.
К тому времени, когда все собрались  в маленьком  кабинете, сотрудники заповедника успели убедить журналистов и металлурга в небесном происхождении ядра. Правда, журналисты и не сомневались , один из них, Алексей  из молодежной газеты, давний друг заповедника и соучастник многих мероприятий, вытащил блокнот  и  к началу встречи размашистым почерком исписал десяток страниц.
- Это романный сюжет, – сказал он директору.
Всех ждал  огромный медный чайник на электроплитке, разнокалиберные кружки и стаканы и на деревянном подносе - пряники из местного магазина.
Директор открыл духовку печи, выкатил оттуда ядро и положил на стол. Пока Максим рассказывал об обстоятельствах и месте находки, все осматривали и ощупывали ядро….Гуманитарии помалкивали, астроном и физик сразу же проявили заинтересованность, правда, осторожную, и только инженер, перебивая докладчика, сказал категорично:
– Вне сомнения – метеорит!
И горячо стал объяснять, почему.
Директор, хотя и ничего не понял из объяснений, слушал инженера с явным удовольствием.
За чаем единодушие было у коллектива заповедника, журналистов и металлурга, писатель колебался, астроном и физик  больше расспрашивали о музее и  раскопках,  а на вопросы сдержанно отвечали , что надо подождать результатов экспертизы, для чего они долго и тщательно обмеряли и фотографировали метеорит , затем отколупнули  крохотный кусочек от поверхности ядра, положили в спичечный коробок, пообещав через две недели сообщить о результатах.
Визит завершился экскурсией к кургану. Было холодно, но вспаханная земля дышала ощутимым теплом, казалось , что весна идет не с солнцем, а из глубин земли со всей свитой возрождающейся жизни. Директор рассказывал о Персефоне и Деметре, их терракотовые статуэтки находили при раскопках. И всем легко было думать и верить, что за всеми изменениями природы стоят красивые и умные богини,  переживающие, страдающие, как и люди, несмотря на свое могущество.
Гостей предусмотрительно переобули в резиновые сапоги и, похоже, они с удовольствием  брели по полю, находя  черепки, расспрашивали музейщиков.
Даже сдержанный в общении завкафедрой астроном Александр Юрьевич, расчувствовался, прочитал стихотворение Заболоцкого, рассуждал о схожести археологии и астрономии:
–Мы изучаем на небе явления, которые давно прошли, как и вы, археологи, события далеких времен. - Смеялся. - Когда-нибудь объединим наши кафедры…
Он приостановился у подножия кургана:
- Смотрите цветок.
  - Это яснотка, – сказала сотрудница заповедника Ольга Федоровна, – через неделю-две весь курган покроется ими.
Все склонились над цветком. Маленький синий глазок его, казалось, готов был закрыться.
– И небо в чашечке цветка… – пробормотал Александр Юрьевич. – Яснотка, красиво, надо запомнить… Вообще  поразительно, – говорил он, не обращаясь к кому-то персонально, -  как  простые, казалось бы, вещи и явления  вписываются во вселенские масштабы. Если бы это стало естественным пониманием, как ценили бы мы чудо жизни…
Но его уже никто не слушал.
В небе  вытянулись вдаль длинные перистые облака, как будто  проявляя давние дороги. Курган поднимался намного выше деревьев проходившей поблизости лесополосы и казался то ли стражем , то ли богом, то ли летописцем пока недоступного для понимания людьми пространства..  Непреодолимый  для тракторной вспашки  он уже приоделся первой зеленью, вид у него был доброжелательный, все это почувствовали и долго стояли на вершине,  радуясь простору степи и дельты реки, а может, ожидая от кургана нового сюрприза…
Разъехались, довольные поездкой и друг другом.

Журналисты не стали ждать, что скажет наука. Вечерка оперативно сообщила о находке метеорита, добавив рассуждения о целеустремленных поисках  «посланца вселенной» ( так был назван заголовок) Максимом Вахтиным, о его биографии, и  родителях , готовивших сына с детства к такому открытию. Молодежная газета была многословней:     на развороте двух полос  заголовок сообщал «Таинственная драма древнего города наконец-то раскрыта – он погиб от удара метеорита…»
Директор, получив газету,  помрачнел вначале, текст под заголовком уж очень не соответствовал сложившемуся академическому образу заповедника,  походя на выбранные места из книг стиля фэнтези, с такими чудовищными подробностями, что он с грустью пошутил:
 –  Исследования города можно сворачивать, газетой закрыты все проблемы… -
Заметив в конце статьи примечание «продолжение следует», добавил. – Хотя нет, будут еще сюрпризы…
Но к вечеру, когда получил сводку о резко возросшей посещаемости заповедника, оживился и,  позвонив в редакцию, попросил оставить для него пять экземпляров выпуска для архива и пожеланием не ограничивать «продолжения».
- В конце – концов наука, ведь, не знает, отчего жители покинули город, – рассуждал студент- юрист, – поэтому любая гипотеза приемлема.
Ждали результатов экспертизы.
  Наконец, через две недели звонок с кафедры университета. Женский голос:
– Сергей Матвеевич? Минутку, сейчас я вас  соединю с заведующим…И затем, шепотом. – Поздравляю, это метеорит. Настоящий!…
Астроном сообщил о том же и стал сухо перечислять результаты экспертизы и говорить о том, что частицу метеорита передали в Москву для большей уверенности. Директор из всего перечисленного запомнил только дату рождения метеорита – 5 миллиардов лет.
- Не миллионов ?- переспросил он, привыкший оперировать представимыми временными категориями, хотя и миллионы для историка это чересчур.
- Да, миллиардов, – подтвердил  астроном так, как будто речь шла о часовой стрелке на циферблате.
- А где же он кочевал, тогда, наверное, еще и Земли не было?
- Вселенная просторна, к тому же он был частью зарождавшейся  Солнечной системы, –  голосом лектора сказал астроном. – Вы, наверное, знакомы с теорией Большого взрыва?
О Большом взрыве Сергей Матвеевич слышал, но не придавал ему значения, так как представить его  в привычных музейных категориях он не мог. Он выслушал небольшую лекцию, а затем  они договорились о встрече в университете.
Через неделю директор отправился на кафедру.
Встретили его торжественно – торт, чай, бутылка красного вина с искусно сделанной наклейкой: фотография метеорита на фоне рисунка амфоры…Похоже,  значимость события возрастала,  что в разговоре и подтвердилось: такая находка единственный случай в регионе.
- Москва не пересмотрит? – осторожно расспрашивал коллектив кафедры Сергей Матвеевич.
– Нет, заверили его , результаты исследований совпали в двух лабораториях разных институтов.
Второй вопрос, волновавший директора, - о времени падения метеорита. Вино было уже выпито, началась дискуссия,  и он понял, что однозначного  ответа на него не будет, всех больше  интересовало, из чего состоит метеорит. Сотрудники кафедры  углублялись  в далекие от истории  и понимания рассуждения. На доске чертились траектории полета, гирлянды формул, таблицы, напоминавшие директору знакомую игру в «крестики-нолики». Он пытался записывать: «сноповидные и метелочно – лучистые агрегаты метеорита», «хондры, имеющие колосниковую структуру» , «селективное плавление образца при его полете через атмосферу», « вторичные процессы гипергенного характера», почему-то связанные с непонятно откуда  возникшей «газовой фазой»… Неприметный шар, лежавший в это время в печной духовке в его  кабинете  в 25 километрах от кафедры,   представлялся сейчас ему вестником не прошлого, а пришельцем далекого будущего.
Его  попытки перевести разговор в более осязаемые исторические времена не удавались. Он даже  воспользовавшись паузой, рассказал о событии из своего детства, когда однажды поздним вечером, возвращаясь домой,  небо вдруг осветилось ярким светом, он обернулся и успел увидеть шар бледного огня, пронесшийся  вдоль горизонта, оставляя за собой светящийся росчерк. Его тогда поразила полная тишина, он долго прислушивался, казалось, что вокруг  что-то должно измениться. Но нет – все осталось прежним: дорога была пустынной, темные деревья лесополосы вдоль дороги наполнялись звуками ночной жизни, в окнах домов хутора дрожали огни…
Его вежливо выслушали, прокомментировав кратко:
 – Скорее всего – болид, тоже метеорит, только ярче во много раз…
Дискуссия продолжалась.
В итоге он вообще ничего не понимал и, слушая, рисовал в блокноте маленький шар, упавший рядом с городищем, который, распавшись, сказочно воплощался в давнюю его мечту -   в большой  городок, со всей необходимой инфраструктурой:  проезжими  в любое время года дорогами, новым зданием музея, просторным фондохранилищем , античным театром для музейных спектаклей, стадионом для состязаний, которые, конечно же, проходили в древнем городе, палаточным лагерем для студентов, гостиницей для туристов, газовым отоплением, теплым туалетом…
-  В общем-то, не исключено, что метеорит мог упасть на землю и в античную эпоху, – наконец сказал Александр Юрьевич, но о последствиях для города предположений не делал.
- Наверное, ваш шеф не читает местную прессу, – прошептал Сергей  красивой секретарше и по легкой улыбке, движению бровей, и жесту ладонью - все это вспыхнуло одним мгновением -  понял, что газеты она, в отличии от шефа, просматривает.
 В подробности дальнейших обсуждений он уже не вникал , не записывал и не рисовал, обмениваясь репликами с секретаршей и размышляя о том, почему женская красота тождественна уму,  надеждам на любую мечту, и так же загадочна и волнующая, как  и ровесник вселенной - метеорит.
 На прощанье ему вручили папку с лабораторными исследованиями, заверили, что публикация появится в ближайшем номере университетского научного сборника и что метеорит назван именем заповедника.
Бутылку с наклейкой директор забрал с собой,  объяснив, что теперь это экспонат музейной значимости.
Вернувшись, директор собрал весь маленький коллектив заповедника: два молодых археолога, Михаил и Елена,- основные организаторы и двигатели всех научных исследований музея; студент –юрист Виктор, исполняющий обязанности экскурсовода; Ольга Федоровна – секретарь и методист, хранительница всех традиций заповедника, его тайн и событий как официальных, так и бытовых; поэт Евгений - печатающийся в рукописных изданиях и  совмещающий свое творчество с обязанностями завхоза и электрика. И, конечно же, Максим Вахтин.
 Директор перелистал  объемистую папку:  описание места находки- у кургана в двухстах метрах от городища, фотографии местности, фотографии метеорита с разных ракурсов, колонки цифр, таблицы, графики…Вздохнул, кратко и, конечно, в упрощенном виде, сообщил о результатах экспертизы,  поздравил. Затем предоставил слово Максиму Вахтину, который в сотый раз рассказал об обстоятельствах находки.
Метеорит покоился на  столе в большой деревянной чаше, выточенной из цельного куска дерева -  она называлась «тэкне»,  в селах донских армян в таких чашах женщины замешивали тесто. Чаша была с трещинкой, почтенного возраста. «Лет сто ей,» – сказала хозяйка, отдавая  текне в музей.
-Вот такой циферблат, – непонятно для окружающих пробормотал директор, – метеорит –часовая, а текне , наверное , какая-нибудь миллиардная доля секунды…
- Метеориту нужен простор! – кричал поэт, уже  с кем-то отметивший какое-то событие, в заповеднике их хватало на каждый день.  – Ему нужен контекст -  вселенная.Как отразить вселенную в экспозиции?! Только в поэзии и в музыке. Стихи я напишу, а музыку… Ты должен найти композитора, – говорил он директору, – иначе на витрине это будет куском камня. Технические проблемы я беру на себя.
- Какая витрина, – возразила  Ольга Федоровна – ему нужен зал, он должен экспонироваться под стеклянным колпаком, чтоб посетители не написали на нем свои имена и впечатления. И главное: надо обосновать связь метеорита с городищем,  иначе в управлении культуры этого не поймут и Сергею Матвеевичу достанется. - И напомнила, - В очередной раз…
Археолог Елена скептически помалкивала, ее молчание можно было перевести так;  раз у директора очередное увлечение, пусть реализует его, как хочет, я — археолог, и это ядро то ли из камня, то ли железа  за пределами - моей профессии и, кроме обыденного любопытства, у меня никаких эмоций не вызывает.
Археолог Михаил тоже молчал, поглядывая на часы, демонстрировал деятельную занятость более важными делами, он готовил  кандидатскую диссертацию.
Заинтересованее всех отнесся к метеориту пришедший позже сторож Петрович. Он сидел  в углу у двери, пополнял водой большой медный чайник, стоявший на электроплитке  и  внимательно слушал.
Когда все разошлись, он предложил директору:
-  Матвеич , може,  внутри у него что есть, распилить иль глянуть на ренгене…
- Зачем?
- Никто не сказал, но не исключается, лечебное воздействие цей каменюки. Наша хуторская тетка Фрося, родня моя по матери, еще до войны пользовала болящих каменьями, что збирала на городище, колола их и прикладывала…
- Ну  и как, помогало?
- Лично я не видел, мальцом был, тетка померла после войны, но мать рассказывала, шо были случаи исцеления..
- Поэтому и растащили половину городища на камень.
- Нет, то специальный был камень, только тетка отличала. Но це, конечно, занятная  каменюка.
- Все, хватит удивляться на сегодня. Солнце уже зашло, закрывай ворота, северные оставь открытыми, ко мне приедет Володя Дедов.
Петрович вышел, звеня связкой ключей. Через полчаса, проходя мимо открытого окна увидел, что директор сидит за столом, что-то пишет, перед ним - метеорит в свете настольной лампы.
Не удержался, сказал в открытое окно:
  – Подумай , Матвеич, черкану его болгаркой, може, там почта от инопланетян…
- Я тебе черкану.
- Извиняй. Встречай , Владимир прыихав, машина гудит.
Дедов, старый товарищ Сергея, войдя, сразу задымил сигаретой.
- Красавец, – говорил он , рассматривая метеорит.
  Сергей насыпал  на четверть  кружки черный чай, залил кипятком, подвинул к нему.
- Тебе,  как всегда, чифирь.
 Достал из шкафа папку:
– Биография пришельца, знакомься.
Пили чай. Владимир листал бумаги, слушал рассказ .
- С такой родословной, прямо испанский гранд!
Прикинул вес метеорита в ладонях.
- Килограмм пятнадцать!
- Четырнадцать и сто грамм.
- Надо же, в двадцатый век залетел. - Засмеялся. - Может, посланец инопланетян…
- Опоздал. Ты второй с этой идеей, час назад Петрович ее запатентовал, предложил распилить и вынуть изнутри письмо…
- Ну, он - поддавши на грудь, а я на трезвую голову. Но, впечатляет. В сущности, в руках фотография вселенной , когда она была маленькой. Живем в окружении чудес и стараемся  приспособить их к собственной суете. В экспозиции он потеряется среди амфор и горшков…
- Уже не потеряется: сверху указали –не дозволено.
- Да ты как-то не очень согласовывал всегда свои действия с верхами.
- Но здесь ощущение беспомощности  перед ним – пришельцем.
- Понимаю тебя и сочувствую. Не в ту эпоху залетел. Ему бы в далекую древность, там сочинили бы о нем красивые  легенды, поставили бы на алтарь, молились. Или  в 21 век . расшифровали бы спрятанный в нем эпос о том ,когда разделилась вселенная на день и ночь и появилось время, но исчезло бессмертие.
- Тебе хорошо философствовать, а мне он  спать не дает.
- Я врач, прагматик. Когда бог вернет человеку утраченное за плохое поведение вечную жизнь, или сам человек воссоздаст её в перспективе, но,  думаю,  и этого будет недостаточно, чтобы осознать пространство, о котором пишут физики и астрономы.
- И остаётся заполнять его мифами и легендами -  генной памятью человечества.
- Здесь что-то другое, более значимое! Но молитва к богу по этому поводу звучала бы как в сказке: дай, господи, осознать то, не знаю - что…Такие размышления в моей профессии противопоказаны.
- Что ж, остается запустить его обратно на просторы вселенной.
- Если найдешь из чего, попробуй. А лучше не заморачивайся, оставь в духовке, может, притянет еще какое-нибудь чудо…
В раму окна заползла уже стареющая  луна,  но света ее  было достаточно, чтобы  стали видны акации, орехи, каштаны и каменные бабы на музейной аллее, темные валы городища, серебряные рукава дельты…
- Что за чувство, -Володя  подошел к окну,- здесь всегда  в душе ощущение прощания…С прошлым ли ,с будущим? Но легкое чувство, как будто самое главное уже сделал…
Раздался было крик петуха со стороны хутора, но сразу же оборвался.
- Сообразил , что не вовремя – засмеялся Володя.- Ну, мне пора.
Сергей, проводив товарища, накинув дужку замка на цепь, закрыл ворота. Растянулся на лавочке. Смотрел на небо.
Ночь  уже окончательно расставила декорации загадочного спектакля, будто напоминая о том, что все происходившее днем на земле - это  лишь часть действия, изумительного по совершенству, великолепию и масштабам,  что человек не зритель в нем ,а участник, его чувствами и поступками определяется все действие….

Прошло несколько месяцев. Директор получил научный журнал в глянцевой синей обложке. Обстоятельная статья о метеорите с графиками, таблицами занимала несколько страниц. Молодежная газета завершила серию публикаций, расширив географию последствий его падения  на десятки километров по территории и на две тысячи лет во времени…
Желтые листы деревьев осыпались на землю как посланцы приближающейся зимы, и надо готовиться завезти в заповедник уголь, дрова, утеплить в помещениях двери и окна, завершить фундамент фондохранилища, перечень неотложных дел не исчерпывался ни концом старого года, ни началом нового.
Метеорит  по-прежнему лежал в духовке на деревянном блюде – текне, казалось бы, почти забытый всеми.
Но это было не так. Время от времени им интересовались жители хутора. Когда директор был на месте, Петрович заглядывал в кабинет:
 – Матвеич, тут мои родичи любопытствуют на метеорит глянуть. Не возражаешь?
Директор отмахивался рукой или кивал. Этих жестов начальства было достаточно, чтобы показывать метеорит и в его отсуствие.
 Через какое-то время директор обратил внимание на людское оживление у крыльца, причем  встречались и незнакомые лица. На вопрошающий взгляд отвечали:
– Петровича дожидаемся.
Чуть позже на столе в комнате перед кабинетом стали появляться завернутые в газеты сушеные лещи и бутылки «Московской» - неизменная хуторская твердая валюта.
-Чьи, от кого и за что? – строго, наконец, спросил директор Петровича.
- Выражают. Благодарность. Люди. За ознакомление. С экспонатом. Мете.. – ставя паузы-точки перед каждым словом ,отвечал Петрович, показывая на духовку. Слово  «метеорит» он выговорить уже не мог.
- Ты что-то чаще стал закладывать, – директор подергал воротник своей рубашки.- Как бы жена твоя Лида не нагрянула с ревизией.
- Исключается. По причине неизвестности, – пробормотал Петрович.
Он ошибся:  спокойная, несварливая, хозяйственная жена Лида нагрянула через две недели. Полдня на лавочке ожидала уехавшего в город директора, а дождавшись ,сразу с порога приступила к делу
- Сергей Матвеевич, что ж вы так себя ставите? - И с нескрываемым упреком: - К вам от всех уважение, в депутаты голосовали за вас…
- Лида, давайте яснее, – перебил ее директор.
- Мой спивается у вас.
- Я запретил всем наливать ему, зарплату его вы лично  получаете. Работает он хорошо, заменить его у меня некем. Блокируйте алкоголь в доме.
- Да вы что, впрямь не знаете..
- О чем?
- Мой вашим метеором людей лекарствует, а они его поят… Как? Да так – тот камень, что у вас в печной  духовке мужики  промеж ног держат, говорят: Петрович велит для большего эффекту держать по полчаса. Бабы с ума посходили, в очередь записывают у Петровича своих мужиков….
Лида пыталась сообщить более детальные подробности, но директор остановил ее.
- Лида, все! мне ясно, и лещи и бутылки…Лавочка метеоритная закрывается немедленно. Почему вы мне раньше не сказали?
- Он  про вас говорит, что вы его смотрителем метеора назначили.
- Да ,оформлен на ставку смотрителя в музей, другой у меня нет. Все, Лида, все, мой недогляд.
Директор переставил блюдо с метеоритом из духовки на стол у себя в кабинете.  Вахтин приехал через несколько дней из экспедиции.
- Максим, вы как-то говорили, что хотели  подарить свой метеорит бывшей жене по случаю развода.
- Да это не к спеху, официально разведемся лет через семь , когда дети подрастут, тогда. А что Петрович учудил, мне рассказали.
- Сделайте подарок авансом.
На том начало истории  встречи метеорита с Землей закончилось.
Чем продолжилась?
Ну, это другая история.