Obersynth Attack vol. 1

«Ну вот, опять. Только спать приляжешь, как тут же лови, держи в объятиях мешок шумов, шарканий и бипов. Вдобавок изволь придержать миролюбивую мину лица, иначе прослывешь старым хрычём, нытиком и букой. И как дальше жить, хотелось бы знать?».

Его монолог прервал бледно-яркий хвост уносящейся кометы. Если акцентировать внимание и прислушаться, то фоновый шум совокупной работы десятков агрегатов космического судна действительно мог взбесить неподготовленных пассажиров, а некоторых даже свести с ума. Благо сегодня практически все пассажиры знали, как обойти предполётный контроль и могли спокойно терять рассудок на потеху экипажа.

«Стоп. Откуда здесь вообще шарканья и бипы? И почему я не одет? Хотя это последний вопрос, который меня волнует».

Оберсинт резко поднялся. Неприкрытая голова смачно въехала в подвесной шкафчик со знаком красного креста. По стеклянной дверце пошли трещины.

- Сначала выспаться не дали, теперь тумбочки хотят череп пробить. Я случаем не в ментальной программе допроса?

- Отнюдь, совушка моя ненасытная. Добро пожаловать на Старвинг! Я думала пары сотен лет сна даже нежити достаточно, чтобы завыть от безделья. Я сама бы уже от скуки сотню раз померла, если бы не та муха, которая облюбовала твоё тело. К слову, приложи затылок к процессорному кулеру, а то шишка будет, - дисплей искусственного интеллекта Старвинга мерцал красными пикселями, когда производил вычисления. - И было бы совсем не дурным почистить все узлы командного пункта. Сам пойми, котик, пыль двести лет никто не протирал.

- Угу. Так я и побежал трясти тряпкой, в чём Вселенная создала.

- Тогда полный вперёд к своим шмоткам, ленивец. Они там же, куда ты их крайний раз швырнул.

Оберсинт приметил кулёк вещиц под круглым дубовым столом. Одежда была явно лежалая, однако скроена идеально по его телу. Адамантиевый шлем с многофункциональным визором был уникальным опытным образцом профсоюза беглых магов. Черные джинсовые штаны имели скрытые защитные пластины в области колен. На них же повис бурый кожаный ремень с патронажем и кобурой. Верный плазмоган покоился в её недрах. Старые потрёпанные сапоги с железной окантовкой могли причинить болезненные увечья как живым существам, так и технике. Перчатки с металлическими костяшками не желали добра лицу оппонента. Куртка, обитая тёмно-коричневой кожей со стальными включениями, хоть и была местами заштопана, приняла его в свои объятия. Два значка на правой части груди скафандра выдавали его былые дела. Не обошлось и без обидных недоразумений: натягивая куртку, Оберсинт случайно зарядил себе кулаком по зубам. Рот наполнил вкус крови.

Вместе с тем, две стремительные мысли сформировались одновременно, чтобы посетить его сознание. Первая была словно глоток прохладной воды в пустыне, словно свет надежды в безнадёге.

- Ух ты! А я, кажется, не настолько плох, как ты себе воображаешь. Мы на Старвинге - корабле класса «корвет». Ты - не знающий приличий искусственный интеллект. Я - командор и величайший наемник из оставшихся, - лицо Оберсинта украсила тщеславная улыбка. - Двести лет коматоза, а я ого-го!

- Ну-ну. Прямой эфир программы «тайны века с Оберсинтом». Старый добрый удар по тыковке всегда помогал расшевелить твои нежные извилины, родной.

Именно в этом заключалась вторая, стыдливая мысль Оберсинта, которую он предпочёл бы поскорей оставить в прошлом.

- Дуйся хоть весь день, лисёнок, а медицинский шкафчик починить-таки придётся, - раздался за спиной Оберсинта возглас ИИ.

Не обращая внимания на справедливые издёвки компаньона, он подошел к мини-кухне, компактно расположенной по правому борту комнаты. На деле же это были обычные кофемашина и микроволновка с целой тумбочкой сладостей под ними. На нагревательной плитке стоял едва доведённый до кипения кофейник. Аромат кофе был способен пленить, поработить и выведать все тайны разом. Оберсинт ежедневно на протяжении многих сотен лет вливал в себя галлоны ароматного напитка. Это был его личный сорт плацебо. Его личный стиль заварки из-за ультращедрого содержания кофеина именовался «нефть» и был внесён в список психотропных веществ на планетах аморфов. Воспоминания снова пронеслись в его подсознании табуном напуганных единорогов.

«О, да. Кофеек, ты навсегда в моём сердечке. Но чего-то тут не хватает».

Воистину только маленькое чудо спасло ручку двери тумбочки от встречи с могучей хваткой армированной перчатки командора. Содержимое хранилища сладостей легко просматривалось из угла в угол - пусто. Живот Оберсинта издал заунывное ворчание.

- Брось ты уже наконец что-то в свою топку, килька моя, - вздохнула ИИ. - Твой желудок заглушает двигатель.

- Брээ, - лениво отмахнулся Оберсинт и несчастный упёрся в командорское кресло.
Под напором визора матового шлема кресло услужливо повернулось. На промятом сиденье лежал шоколадный батончик. Хозяин кресла без промедления прыгнул в него и полакомился находкой. Если бы кто-то хотел ему зла, вероятно, он мог бы что угодно покрыть шоколадом, от мины до сапёрной лопатки, оставить это что-то на видном месте и торжествующе потирать ладоши.

«Кресло командора Старвинга. Здесь я провёл не одну сотню часов. Может быть и не две. Всюду пролежни, обшарпанные ручки в царапинах. Но это, чёрт возьми, мои пролежни и драные ручки».

- Ты зачем, извиняюсь спросить, седушку мацаешь? - ИИ прервала его полёт ностальгии.

Оберсинт лишь злобно фыркнул в ответ. Это затяжной сон повлиял на его социальные способности или назревающий голодомор? Взгляд упал на приборную панель - единый пункт навигации и управления Старвинга. В зоне ручной достигаемости располагались ряды кнопок, лампочек и рычагов. Записки, крошки и комки пыли прилагались. Помимо заводских элементов, в панель были инсталлированы его авторские разработки. Штурвал корабля возвышался над «долиной тырточек», как называл её Оберсинт, по левую руку командора – в области ответственности второго пилота.

Юркий палец Оберсинта без тени сомнений тыкнул в рыжую моргающую кнопку.

- Так и быть на новый год подарю тебе актуальное издание галактического криминального кодекса, - задорно произнесла ИИ.

- Не понял юмора. Помнится, раньше я частенько налегал на эту кнопку. Я впринципе большой фанат чего-нибудь потыкать.

- Эх, раньше мы оба могли сутки напролёт вжимать все кнопки разом. Только время раньше было другое, куропатка ты моя. Сегодня раскалывать планету надвое лазерным орудием считается преступлением. Пусть и необитаемую.

- Палец соскользнул, с кем не бывает, - раздражённо отмахнулся Оберсинт.

- Опять же, раньше мы так от многих шалостей открещивались, но сейчас ...

- Ой, всё!

Скрывая неловкость, Оберсинт продолжил хаотично махать руками, пока его не пробил лёгкий пот. Скрывая потливость, он шагнул влево и навалился на приборную панель, широко расставив руки. Дыхание восстановилось, взгляд упал на богатый ассортимент чудаковатых безделушек, заполняющих небольшой промежуток между панелью и обзорным окном. Их происхождение могло бы многое прояснить об их владельце. Казалось, обладать такими «бесценными» сокровищами мог только избалованный ребёнок с компульсивно-собирательным расстройством. Мозг Оберсинта снова сковали тиски спазма. На сознание давила бесконтрольная лавина воспоминаний. Он постучал по шлему, как заботливый лесник по беличьему дуплу, в надежде избавиться от наваждения. Трансконтинентальный экспресс историй пытался припарковаться в его одноместном сарайчике памяти.

- Эх, жаль я не испытываю возбуждения от чужих агоний, а то в раз бы завелась. В следующий раз подольше подумаешь, прежде чем засыпать на двести лет и оставлять меня с этой безэмоциональной мухой, - поскольку он продолжал стоять как изваяние, ИИ мельком просканировала его жизненные показатели. Организм командора отчитался о полном здравии, а вот ментальная кривая плясала по синусоиде. - Возможно, не лучшее время предаваться ностальгии, но я хочу рассказать тебе происхождение парочки из них. Ты называешь их «якорями». Этими «якорями» завален целый угол нашего обзорного иллюминатора, так что любоваться ими могут оба пилота.

- Раз так, то, что символизирует этот полуметровый коготь со следами пикулей и пепперони? - спросил Оберсинт опускаясь. Он быстро смекнул, что ментальные приходы лучше переносить в удобной горизонтали.

- Этот случай мы назвали «дело гнусных Марио». Как-то раз мы полетели на Касабланку – на региональный фестиваль пиццы. Ты заказал пиццу размером с вагонетку и термос эспрессо, то есть всё развивалось в привычном тебе ключе. На последнем кусочке ты обнаружил любопытный ингредиент – этот коготь. Пораскинув мозгами ты пришёл к выводу, что хозяин трактира Энцо использует рабский труд полуразумных скарлааков, хоть там это и законно. К старости скарлааки теряют все свои шестьсот два клыка, а память уже не позволяет им их найти. В кабинете Энцо ты выступил как правозащитник скарлааков и интерпретировал факты как вопиющее нарушение прав и свобод, угрожал трибуналом и судом Линча одновременно. Трактирщик и его адвокат рассмеялись тебе в лицо. Тогда ты пришёл в ярость и в грубой форме снял усмешки с их физиономий, а наш счёт получил щедрый перевод «на развитие гуманизма».

- Хах, классика, - прошептал Оберсинт, ворочаясь на полу кабины Старвинга. Сведения постепенно укладывались на верные полочки, боль начала утихать. - Продолжай.

- Вот, например, стек зарядов для лазерной винтовки. Его происхождение поистине туманно. «Дело минитанского стека» всё ещё в категории «активно». Однажды ты принимал участие в заседании гильдии печатного дела, которая проходила во дворце короля Минитании. Встреча была организована по высшему разряду. По правде говоря, подделал приглашение на неё ты только для того, чтобы опустошить половину шведского стола, но это к делу не припишешь. Шатаясь с полным пузом по дворцовым коридорам, ты вдруг наткнулся на этот треклятый стек и зачем-то прихватил с собой. Вот и сказке конец.

- Узнаю себя.

- Орден Страйдера ты заслужил за идеально проведённую тройную партию ..., - ИИ смаковала бы эту историю долго, если бы её не прервали.

- «Дело шахматного коня». Сначала я ненароком раздробил астероид сартоида, который оказался тайным арендодателем приюта беглых мародёров. Создатель храни эти цветные кнопочки! Потом нашёл бедолагам новое убежище втридорога. И напоследок анонимно слил их координаты министерству порядка, когда их платежеспособность сыграла грустный трунь. Ох и наварились мы тогда.

- Ох и мировая крыса же этот Люк Страйдер! - подхватила ИИ. - Я смотрю, ты приходишь в себя, командор.

- Абсолютли! Во мне энергии как в бочке ядерного топлива. Как в купе быков и красных тряпок. Как в мочевом пузыре пивного алкоголика, - не прерывая поток сравнений, Оберсинт не менее энергично вскочил на обе ноги одновременно, споткнулся о кресло второго пилота, влетел головой в стоящую неподалёку пробковую доску, попытался за что-то ухватиться, но в итоге распластался вместе с доской на полу.

- Хах! А ты не говорил, что мы начали играть в пантомимы, - веселилась ИИ. - Дай-ка я отгадаю, кого ты хотел изобразить.

- Какой демон поставил сюда эту шальную ловушку? - задыхаясь спросил Оберсинт.

- Это твоя главная дедуктивная детская площадка, родной. Ты называешь её «доска детектива». Сколько ты за ней часов провёл, сколько дел раскрыл и не счесть. Дрался с ней, сквернословил и рыдал в отчаянии ты у неё, конечно, значительно чаще.

Чуть менее энергично поднявшись с пола, он аккуратно поставил доску на место. На месте их крушения остался лежать пожелтевший измятый листок.

- Земля. Сектор Бетельгейзе. Твинки.

- Весёлое местечко, между прочим. О чём это тебе говорит, дорогой?

- Об облегчении. Содержание записки ставит всё на свои места, - теперь он буквально осознал на чём остановились его скитания долгих две сотни лет назад. - Мне до жути хотелось сожрать твинки.