22 Домовые. Данилыч Часть 8

Едва прозвучала дорогая фамилия, Сильвио перелетел со своего места поближе к хозяину, и с умоляющим видом схватил того за руку.

- Расскажи, пожалуйста.


Данилыч усмехнулся про себя, вспомнив, как немного раньше вот так же смотрел на него второй гость, едва была упомянута ферма, и, с иронией подумав: «Ну, как дети, чес слово», пояснил:

- Да, особо рассказывать нечего. Заезжал ваш Данини, когда строился дом этот. По делам к Роману Федоровичу или так, мимоходом, не скажу. Помню лишь фразу про то, как дороги ему места эти. Я потому его и запомнил.



На физиономии Ушака отразилось сомнение.

- По такой мелочи столько лет помнишь?

- А для меня – не мелочь, - возразил хозяин. – Слова эти очень много значили для меня. Это ведь сейчас здесь красота, да снова центр города, вернее, часть его. А, почитай, два века задворками глухими были для большей части жителей Петербурга. Вон, проспект Каменноостровский, небось, заметили, какой красавец, а были-то сплошь огороды вдоль улицы пыльной. А Данини про то время говорил. Знаешь, как приятно, словно теплом ласковым накрыли.


- Но, как? – воскликнул Ушак. – Ты же сам говорил, что все отсюда началось. Сердце города, и вдруг задворки?


- Так было, всё было. Вон, на площади Троицкой вся администрация города, как ныне говорят, находилась. И Сенат, и Синод, и Академия наук, и Двор Гостиный, и типография, и школа для детей дворянских. И еще много чего. Здесь победы над шведами праздновали, арки-пирамиды триумфальные возводили. И тут, у нас, царь Петр императором себя объявил.  А Троицкая церковь, которую после революции разрушили, между прочим, кафедральным собором была.  На ее колокольню даже часы с Сухаревской башни установили, из Москвы специально привезенные. И дома каменные строить начинали. Так, что все было, только после заглохло на два века.


- Но как, почему?


- Так, видишь ли, царь Петр здесь для города место выбрал, чтоб под прикрытием крепости находился, а как мир со шведами заключили, и опасность миновала, решил, что остров Васильевский лучше для его планов подходит. Таким макаром, чистая публика, как раньше говорили, постепенно и съехала. Не совсем вся, но практически. И здания многие тогда разобрали. Ну а работному люду да торговцам каменные дома не по карману, деревянные строили. Так что из первоначального у нас вскоре ничего, почитай, и не осталось, разве что домик Петра, церковь, да Гагаринский буян.


- Что за буян такой? – поинтересовался Сильвио.


- Так пристань торговая иначе, - ответствовал хозяин. – А Гагаринский, потому что рядом с домом нерчинского воеводы Матвея Гагарина стоял. И вот ведь петрушка какая, этого хозяина Сибири за недоимки в казну царь Петр велел повесить здесь, на площади, а имя, вишь, осталось. Буян тот разобрали, когда мост постоянный через Неву к нам перекинули от набережной Дворцовой. Вот. А с мостом здесь жизнь закипела, и знатной публике опять сюда селиться захотелось. Через это я в последний раз дом терял, но обрел этот зато.


- А это-то как случилось?


- Да участок с моим жилищем купили, и новый хозяин решил на нем доходный дом возвести, каменный. Я тогда обрадовался, но однажды услышал разговор его с архитектором. А говорил жилец, как не терпится ему тут обосноваться с семьей, шутил, что и домовому своему уже дал наказ собираться. Тут-то я и понял, что удел мне - поиски очередные. Но кручинился недолго. Знакомец, прознав про беду мою, прибежал, сказал, что жильцы его съезжают, и хранителя с собой просят пожаловать. Вот он и предложил свое место занять. Так я у Бранта и оказался.


- Ну, а места-то чем дороги были? – спросил Сильвио, возвращая разговор к интересующей его теме. – Амвросьевич ничего не говорил?


- Почему? Сказал. С женой своей он тут познакомился.


Пушкинец всплеснул руками, и глаза его засияли нежностью.

- Прямо тут, на этом месте встретились с Верой Антоновной?


- Не, не совсем, подальше, на Аптекарском острове, где-то у Ботанического сада была дача ее семьи. Там и свиделись впервые.


Тут уж Ушак завладел другой рукой хозяина.

- Сад Ботанический? Где?


Хозяин еле сдержался, чтоб не рассмеяться.

- Сказал же, на острове Аптекарском.


Ушак и Сильвио, оба с горящими глазами, переглянулись, кивнули друг дружке и ...

- Дорогу покажешь? – спросили они одновременно.


Продолжение http://www.proza.ru/2018/02/13/2283