Своя компания 3. Юля. Первая любовь

Даня вытащил упирающегося Ника на верх. Там он увидел,
что Ник плачет,
- Н у, знаешь ч т о … я не д у м а л !..
- Отстань! Что ты лезешь ко мне?! Зачем ты это сделал, зачем?!
Он бы дал! - у Ника начиналась истерика.
- Что вы все лезете ко м н е ? ! Что вы в с е ! . . Что вам н у ж н о ? ! Ну,
почему вы л е з е т е, зачем?! Уйди!  Уберись! Отстаньте! Я вас
всех ненавижу! У й д и !! - заходился Ник.
Даня ударил его по лицу, Ник пошатнулся, но не упал.
- У с п о к о й с я . . . П р о с т и . . .  Пошли скорей  отсюда. Ты боль-
ше сюда не придешь, понял, мы соберем тебе деньги, и я отнесу их
сам.
Ник молчал и всхлипывал. Даня взял его под руку. И корешки
тихонько пошли. Домой ехали молча. Вернулись около т р е х .
Ник купил по дороге пачку крепких сигарет и закрылся с ними на балконе,
а Даня пошел к А с у .
Он жил в соседнем подъезде на последнем этаже. У Аса была
семья: папа, мама, старший б р а т , который собирался жениться, и
младшая сестра-подросток.
Ас вышел к Дане  в фартуке, с мокрыми руками. Семейство
шумело в зале.
- Привет, заходи,
- Да нет уж. Пошли ко м н е, дело е с т ь .
- Ну тогда пошли на к у х н ю - дело «е с т ь» . Посуду домою. Я сегодня
дежурю з а жениха, за трояк.
- Щедрый у тебя братан, я бы и рубля не д а л .
- Жмот.
Зашли на кухню. Даня закрыл д в е р ь ,
- Какое дело? - спросил А с , гремя посудой.
- Я сегодня ходил с Ником к его "папику», он требует д е н е г . Ник
ему должен м н о г о , 130 р .
Ас повернулся и присвистнул.
Даня:
- Надо их собрать и отдать этому гаду.
- А новое на что?
- Нового не будет,
- Ты что ль его отучишь?
- ? ? ? . . .
- Да ладно, где ж их взять?


16

- Мы же музыканты!
- А, я и забыл., - с ъ я з в и л  А с, - я на свадьбах уся-руся играть
не буду.
Даня молча уставился на  н е г о .
Ас спохватился:
- Шутка, конечно.
- Хороши шуточки, ты бы видел его - там. Я буду не я, если не вы-
тащу его от туда. Да и не обязательно на свадьбах, и уся~руся.
- A что же? Наивный ты человек.
- Можно в школах, на дискачах, а можно и еще куда-нибудь устроиться.
- А г а , так тебя и ждут всюду с сотнями. Хорошо, если в школе -
за десятку спасибо скажешь.
- Я знаю, - удрученно согласился Даня.
- Ну в о т , а тут надо больше сотни. Если б устроиться еще в ка-
кой домкульт на дискач.
- Размечтался… - Ас вытер последнюю вилку:
- Завтра после школы поедем - походим по миру.
Даня:
- Ну, все протер? Пошли.
- А что делать будем?
- Ну, ч т о, я не знаю, пошли! Ник там один, уже прокурился, наверно,
скучает.
- Ну, пошли.
Вышли из кухни в прихожую. Ас крикнул, накинув куртку и открывая
д в е р ь ;
- Родные, я к Данилке!
Ответ:
- Ночевать приходи!
Вышли на лестницу. Вызвали лифт.
Даня:
- Хм, к Данилке . . .

***

Ник еще стоял на балконе.
- Здорово, д о х о д , как дела? - весело осведомился А с .
- Нормальн-но, - процедил сквозь стучащие зубы Ник.
- Хочешь заболеть и умереть? - опять весело спросил А с .
Ник как-то странно посмотрел Асу в глаза, тоскливо и долго и, мол-
ча ушел с балкона.
- Не лезь ты к нему, - с досадой попросил Даня.
- Почему же? - типа не понял А с .


Даня промолчал.
Ник закрылся в ванной.
- Этот маньяк сейчас опять себе вены распорет, - не унимался А с .
Он подошел к двери в ванную и принялся колотить в  н е е , что есть
силы.
- Э й, открой, не вздумай пустить кровь.
В ответ тишина.
- Давай, - Ас глянул на Даню.
Они высадили дверь.
Бледный Ник стоял с лезвием в правой руке, по левой от локтя до
запястья и по всей ладони растекалась яркая кровь.
- Д у р е н ь ! Ты бы уже лучше что-нибудь другое придумал, повесился
бы или с крыши спрыгнул! - кричал А с .
Кровь начала капать на пол, Даня стал вынимать ремень из джинсов,
он торопился и у него не получалось.
Ник вдруг тихо заговорил:
- Вы же все меня презираете за слабость, не надо меня спасать, я
хочу умереть, живут только т е , кому жизнь не противна, мне она
противна до тошноты, до боли в суставах. Я ненавижу в первую оче-
редь с е б я, потом родителей, потом всех остальных, я не могу жить
с ненавистью в душе, моя душа была создана для любви, но это глу-
п о, как выяснилось. Я мечтал, хотел, очень хотел, не представлял
свою жизнь без любви, чести, красоты, но я ничтожество, я размаз-
ня. Я свою жизнь видел в отдаче всего себя людям, но, оказывается,
это никому не нужно, оказывается в жизни умные и уважающие себя
люди все копают под себя. Я ненавижу людей, они грубые, пошлые,
глупые, наглые, жестокие, жадные, злые, ужасно подлые. Зачем же
мне жить? - Ник так же внезапно замолк. Кровь капала с руки уже
в лужицу. Все было сказано тихо, еле слышно, но проникновенно
и неожиданно.
Даня, переставший возиться с ремнем, вспомнил про него
опять и с остервенением рванув, выдрал его наконец, стянул им
руку Ника, обмыл, перебинтовал, и вместе с Асом отвел его в
спальню на диван.
  Ас в растерянности опустился на кровать, Даня сел рядом.
Долгое молчание.
Тихий голос Ника:
- Ради Б о г а , у й д и т е . . .
Даня и Ас убрались в зал. Но А с, спохватившись, вернулся, хотел
что-то спросить, но не решился и снова вышел, только сказал сквозь
зубы Дане:
- Фигляр долбанный этот твой Коленька.
- Слушай! Ты со своими шуточками!.. - набросился на него Даня.
- Ты ч т о, слепой?! Или тебе наплевать?!
И уже сам себе в отчаянии: 
- Я не знаю, не знаю, что мне с ним делать!
А с :
- Н - д а а . . . Он завтра останется у тебя?
- Не знаю. Может, в наш класс его?
- А как это сделать?
- Не знаю. Слушай! Попроси свою мать, пусть она попросит Колобка,
когда завтра к нему пойдет, чтоб Ника взяли временно в наш класс.
Она же умеет говорить с людьми, я знаю, это почти невозможно, пос-
ле всего (хотя - ч е г о ? ), но ты ей объясни, в о б щ е м . . . Ну, сам пони-
маешь, что с ним будет, если он останется один или вернется домой.
- Ну ладно, хорошо.
- Ну, в о т, - обрадовался Даня, как будто уже все улажено, - А потом
пойдем все вместе искать работу.
- Ты молодец, Данька! Тебя надо в музей, сколько живу, ни разу не
видел, чтоб вот так человек за человека, - вдруг высказался А с . И
это его самого смутило. Он тут же встал:
- Ну ладно, пойду я домой, я еще уроки не делал, - улыбнулся он, -
-До завтра.
- Пока! - сказал в темноту лестницы Даня и закрыл дверь.
Было уже восемь часов вечера. Даня постоял немного в прихожей и зашел в
спальню.
Ник заснул. Даня разделся и лег. Полежал немного, слушая дыхание Ника,
и тоже уснул.

***

Звонок будильника. Даня открыл глаза. Сел.
Ник с дивана смотрит на н е г о .
- Ну как? - спрашивает Даня.
- Никак, - по голосу слышно, что он едва сдерживает
сильную дрожь. У Ника начинается приступ.
Через полчаса он , напоенный горячим очень крепким чаем и накрытый теплым
пуховым одеялом, тихо плачет и говорит:
- Данька, кроме тебя у меня никого теперь  н е т, не бросай меня,
ты же ведь меня не бросишь, правда?
Даня сидит на полу у дивана:
- Н е т, Ник, но мне в школу н а д о, я скоро приду, спи,
не переживай, все будет хорошо.

***

Ac встретил Даню словами:
- У нас новенькая и тебя вызывает Колобок.
- Класс!
- Что? Новенькая или Колобок?
- Какая к черту новенькая. Здорово б у д е т , если я вылечу под конец школы.
- З р я , по-моему, Колобок позлобствует и перестанет, а вот о н а . . . ,
я таких еще не встречал.
- Ну так где она?
- Н а коридоре - "шел и не заметил''…
- Н у, знаешь! Я к директору, - Даня вышел из класса.
 
Снова сумрачный кабинет директора.
Колобок:
~ Почему ты не был на первом уроке?
- Я не мог.
- Почему ты не мог?
- Понимаете, ко мне неожиданно сегодня утром приехал из далека
б р а т . . . троюродный... по маминой л и н н и и . . . н а с о в с е м . . .
Вы не могли бы его взять в нашу школу, и, если только можно, то
пожалуйста, в наш класс. Он очень несчастный и больной человек,
сирота, скромный, застенчивый мальчик.
Директора это слегка огорошило. Он, молча, уставился на Даню,
вероятно соображая, правда это или с т е б . Правда победила:
- Почему же он сам не пришел?
- Он больной, у него сахарный диабет и после переутомления в дол-
гой дороге как раз случился приступ. Он лежит сейчас у меня дома
с побитой рукой, понимаете, у него от диабета часто бывают обмороки,
и когда он падает, то иногда калечится.
Директор:
- Т а - а к . . . Когда приезжает твоя тетка? Она знает об этом?
- Н е т, я еще не успел ей сообщить, а приедет она под Новый г о д .
- Чтоб обязательно зашла ко мне. Антонов сообщил своей матери,
что я ее вызываю?
- Да-да, она придет, сегодня должна прийти, - Даня был рад, что
все так хорошо обернулось.
Колобок, помолчав, все-таки сказал:
- В субботу ты получил двойку по географии, сегодня не явился на
первый урок. Если ты наврал, то пеняй на себя, завтра же чтоб
предъявил мне своего брата. Иди, - у Тимофея Петровича явно было
сегодня хорошее настроение.
Даня вылетел от него на крыльях и помчался на урок химии.

***
 
Уже пять минут, как был звонок.
Химия входила в перечень ненужных предметов. Даня собирался
поступать радиотехнический на программирование. Поэтому, попросив разрешения сесть,
он тут же, уткнувшись носом в книгу, принялся вводить в курс
дела Аса. Антонов сделал "страшное лицо", однако ненадолго:
- Ты лучше послушай, что за штучка эта новенькая, - принялся снова
о своем А с .
- Уж не влюбился ли ты, да с первого взгляда? - дружески насмеш-
ливо осведомился Даня, ища глазами новенькую.
А с " н е заметил" вопроса:
- Слушай. Прихожу я, значит, в школу, н у, сонный такой, как полага-
ется, захожу в класс, иду на место, гляжу - она! Да вон о н а, стра-
ус ты. (Даня вытягивал шею, чтобы лучше видеть). Подхожу, говорю:
"Ты кто?" А о н а, представляешь, говорит: "Вы - невежа." Я остолбе-
нел, потом дошло быстро, представился. Она: "Юля Комисарова" и ру-
ку протягивает, не здороваться, а для поцелуя.
Даня:
- Ого! И т ы? . .
- Поцеловал, н е  ударить  же  л и ц о м . . . Спрашиваю: "Вы откуда к нам?"
Она: "Из Петербурга". Я : " А что так занесло?" Она: "Это неважно,"
говорит. Я : " А что же важно?" Она: "То есть?" Я растерялся, вот
что значит глупый вопрос. " Н у, - говорю, - что для "вас" Важно в жиз-
ни?" – в общем, еще глупее, а она так серьезно: "Музыка, книги, хо-
рошее к и н о ".
- Музыка?
- Да, я тоже удивился и ей об этом сказал. Она говорит: " Д а , я лю-
блю петь, играю на гитаре и пишу сценарии". Я ошалел. В общем миро-
вал девчонка! Я ее пригласил в нашу тусовку. Мы с ней еще болтали,
когда ты у Колобка был. Ей нравятся все наши хорошие группы, осо-
бенно Б . Г . и "Аквариум".
Даня:
- Да, интересная о с о б а, надо и мне с ней поговорить.
Химию вела Нина Ивановна, принципиальная женщина, любившая
стереотипы. Даня был у нее на плохом счету. Ас - на среднем. Он не
знал еще, куда пойдет, но учился нормально, чтобы не расстраивать
родичей, он их ценил, так как знал, что мало у кого такие есть.
Нина Ивановна уже давно наблюдала за этой партой. Наконец она ре-
шила восстановить порядок:
- Дорошкевич, о чем это вы там так горячо беседуете?
Дорошкевич встал и, глядя на Комисарову, честно признался:
- О новенькой, Нина Ивановна.
- Д а ? ! . . - Нина Ивановна немного растерялась от такой прямоты, н о ,
не подав вида, пригласила Дорошкевича к доске. А Юля Комисарова
бесстрастно уставилась на Даню и не сводила с него глаз, пока он
не скрылся из поля ее зрения за крылом доски.
- Ну что ж, Дорошкевич, напиши м н е . . .
Даня стал у двери за правое подвижное крыло доски и стал ждать
подсказки Аса.
Система была разработана у них давно и действовала
на 9 0 % - азбука немых ( 1 0 % б р а к а ) .
Даня простоял за доской до конца урока и получил тройку.
Следующее было НВП. До него было далеко идти и Даня решил
истратить это время на знакомство. Юля Комисарова шла в гордом
одиночестве.
Даня:
- Привет. Извини за бестактность на химии.
Друзья зовут меня Даня. Ас мне все уши прожужжал на уроке.
Юля улыбалась:
- Выходит, из-за меня ты у доски мучился?
- Мучился я из-за химии, а на тебя я любовался...
Юля заулыбалась еще светлее:
- Ой, комплименты!
У неё была очаровательная, широкая, белозубая улыбка, большие
лучистые глаза, ясные черты лица. Юля была высокая и худенькая и
носила короткую форму по фигуре, у нее были красивые длинные ноги.
Проходя мимо учительской, они разошлись с директором. Тимофей
Петрович окинул их с ног до головы подозрительным взглядом и решил:
"Сразу друг к другу так и собираются, сволочь малолетняя."
Юля:
Ас пригласил меня сегодня к т е б е. Мне это показалось немного
странным.
- Все нормально. Я живу один, поэтому это самый разумный вариант,
- Ты сирота?
- Да н е т , что ты! Мои родители - геологи, в вечных командировках.
Даня:
- А ты где живешь?
- Я живу с папой на квартире.
- А мама?
- А мама умерла год назад во время родов, и братик умер.
- Извини, - тихо сказал Даня.
- Ничего, - сказала Юля.
Тут за их спиной кто-то громко ахнул и раздался дружный р о г о т .
Юля обернулась. За ними по пятам все это время шли Зубило, Шнырь
и ещё двое по кличкам Киса и Серый. Киса был красивый гад, а Серый -
друг Зубилы.
- Какая трогательная беседа, - сказал Киса томным голосом.
- А какая кошечка, - продолжал о н , скользя по Юле липким взглядом.
- Не бойся, кошечка, я тоже Киса, - опять р о г о т .
Даня остановился, остановились и задние. Он подошел вплотную
к Кисе и тихо сказал eмy что-то, от чего у Кисы округлились глаза
и стал открываться р о т, но звук от туда послышался только т о г д а,
когда Даня отошел в сторону.
Когда Киса опомнился, он с матом бро-
сился сзади на Даню и что есть силы толкнул е г о . От неожиданности
Даня не удержался на ногах. Киса успел заехать ему ногой в живот.
Тут Юля закричала и бросилась на Кису. А он развел в стороны руки,
и когда Юля подлетела к нему, схватил ее в охапку и прошептал пря-
мо в ухо пару гадостей, после чего поцеловал в губы и отпустил.
С Юлей так еще никто и никогда не поступал. Поэтому Юля сначала
побледнела, потом ужасно вся покраснела и, чтобы не разреветься
перед своим обидчиком, убежала. А Даня, кряхтя, поднялся, опять
медленно подошел в к Кисе и въехал ему по лицу так, что тот отлетел
шагов на семь и грохнулся прямо под н о г и . . . директору, который воз-
вращался обратно из учительской. Он сам чуть не упал от неожиданнос-
т и , не успев вовремя остановиться. Тут же он решил, что его ангель-
скому терпению пришел конец.
- Дорошкевич, - тихо и страшно сказал о н , - что бы завтра твоя тетя
была у меня, я тебя исключаю, - и, переступив через Кису, который
прикидывался, что не может встать, пошел дальше.
Киса тут же вскочил и, размазав кровь под носом, ехидно улы-
баясь, сказал:
- И что б без тети не приходил.
- Ладно, - спокойно ответил Даня и пошел на урок.
Киса послал ему вслед несколько "слов" и пошел на другую лест-
ницу, за ним поплелась вся компания, пребывавшая все это время в
глубоком молчании.
Ас был в столовке и пришел в класс позже всех.
Усевшись за стол, он сказал:
- Ну ч т о, говорил с Юлей?
- Г о в о р и л … - убито ответил Даня,
- Ты ч е г о, - Ас заглянул ему в лицо.
- Киса - сволочь, ну я его побью после уроков, все равно меня исклю-
чают,
- Ч т о ? ? !
- То! Отстань! Надо же, все с р а з у . . .
- Слушай, не бесись, расскажи, в чем дело?
Даня рассказал. Ас был вне себя от возмущения.
- Ну все, - сказал о н, - я его убью, а ты не лезь, ты должен кончить
школу.
- Как? Он же сказал.
- Мало ли!
После уроков Ас подошел к Кисе и сказал:
- Ты не мог бы задержаться на минуту, у меня к тебе есть дело.
- Какое?
- Выйдем на улицу.
- Ну пошли.
Они вышли из школы и завернули за угол.
- Мне Даня сказал, что ты обидел новенькую.
- Да что ты! А он тебе не сказал, что я и его обидел тоже, "немно-
г о ".
- Говорил, но он на тебя не обижается, а вот Ю л я . . . В общем, ты
должен извиниться перед ней в присутствии всех т е х , кто видел все
это.
Киса заржал:
- А больше он ничего не х о ч е т, кстати, где он сам, испугался?
- Н е т, у него дела.
- А х, д е л а . . . Тогда пока, Сережа.
А с :
- Н е т, постой, Дима. Завтра утром мы ждем от тебя вдохновенной ре-
чи, и н а ч е . . . , н у, ты у нас смелый и я не буду тебя пугать. Вот
теперь, пока, красавчик.

***

В то время, когда Ас разбирался с Кисой, Даня и Юля уже под-
ходили к дому Дани.
Юля:
- Забавный у вас класс.
- Это точно.
- Мне кажется, я не понравилась вашему классу.
- Да н е т, это они всегда т а к, придурки.
- Не знаю, все как-то смотрят на меня искоса, - Юля помолчала,
- А больше всего мне понравился, конечно, этот Ки-са.
- Завтра утром он попросит у тебя прощения.
- Неужели он на это способен?
- Он на все с п о с о б е н . . . Если он этого не сделает, то получит, гад,
прости, - Даня немного нервничал, - ну вот мы и пришли.
Поднялись по лестнице, зашли в коридор.
За дверью звучало
Пианино. Сначала какая-то детская смешная мелодия, потом полонез
Огинского, п о т о м что-то неизвестное, но мелодичное и гpycтное, по-
том - импровизация, а потом - грубые удары по басам и все стихло.
Даня открыл дверь. Посреди прихожей стоял испуганный Ник.
Даня пропустил Юлю вперед. Переступив п о р о г , она остановилась.
Ник и Юля уставились друг на друга. Даня тихонько стоял за Юлей и
смотрел на Ника. Наконец она опомнилась:
- Здравствуй.
Даня, почему же ты не сказал, что у тебя дома этот
несчастный'? - Юля улыбалась своей ослепительной улыбкой и прошла
вперед, пропуская Даню.
- А, ч е р т , совсем забыл! - хлопнул себя по лбу Даня, - знакомьтесь,
мой лучший д р у г, Иван Лапшин, тобишь Коля Ковалевский. Не обращай
внимания на его внешний вид, он все время падает, поэтому всегда
ходит в бинтах, а вообще он хороший человек. А это новенькая из на-
шего класса Юля Комисарова, боевая девчонка. Сегодня она расправи-
лась с нашим Кисой т а к , что завтра он у нее еще и прощения попро-
сит. Но ты не бойся, своих она не трогает. Вот.
Юля засмеялась:
- Оч-чень приятно! - и протянула Нику руку.
Но Ник руки не подал, а ушел в комнату, лег на свое место и,
накрывшись с головой одеялом, принялся щипать через бинт рубец на
р у к е , чтобы не слышна была боль,
- Не обращай внимания, ему очень плохо сейчас, и он у нас ужасный
скромник и вообще очень несчастный человек, - все это Даня говорил
совершенно серьезно, но Нику п о к а з а л о с ь …
- Ну  х в а т и т ! ! ! - вылетел он из комнаты и сам испугался своего го-
лоса. Сейчас же ему в голову ударил горячий мутящий шар боли, он
пошатнулся и оперся спиной о стену, засмеялся и спросил, обраща-
ясь к Юле:
- Хочешь, я тебе спою?
Не дожидаясь ответа, он уселся за пианино и стал нажаривать
какой-то совершенно бешенный вульгарный мотивчик на таперский ма-
н е р, а потом запел высоким и вибрирующим (козлиным) голосом:
- Его превосходительство
Любил домашних птиц,
И брал под покровительство
Хорошеньких девиц,
Исполнив это знаменитое четверостишие, он вскочил с места, с
размаху хлопнул крышкой так, что загудело все пианино, выбежал в
прихожую, схватил куртку и бросился вон из дома.
Даня и Юля остались стоять в совершенной растерянности. Нако-
нец Даня тихо и зло сказал: "фигляр", и тоже выбежал на улицу, за
ним – Юля.
Ник быстро шагал по дороге вдоль длинного даниного дома.

Даня  догнал его и пошел рядом. Юля шла позади.
- Прости, - Даня заглядывал Нику в лицо. Ник ничего перед собой
не видел.
- Я не хотел. Да хватит тебе наконец! - Даня, схватив Ника за руку,
круто развернул его на 1 8 0 градусов, и Ник скова увидел Юлю. На
этот раз она не выдержала его взгляда, отвела глаза и сказала:
- Я вижу, что я напрасно пришла. Я зайду лучше завтра. Пока.
Скоро она скрылась за у г л о м  дома.
- Я псих, - сказал Ник и поплелся обратно.
Пришли домой. Ник обессиленно опустился в кресло  и
стал слушать, как боль рвет на части его тело, изредка вздрагивая.
Даня стоял у окна и смотрел на противоположный берег водохранили-
ща, которое, как на ладони, лежало замерзшее большим темным тоск-
ливым пятном. Он долго стоял у окна, глядя на лунный пейзаж:
холмы, овраги кем-то загадочно перерытого пространства, старый
"костлявый" яблоневый сад; и одинокую маленькую серую избушку,
слева от сада, почти на берегу замерзшего водохранилища.
Вдруг Ник встал, подошел к Дане, сказал:
- Прости, - взял Данину гитару и ушел. Даня за ним не пошел. Он
думал о Юле.

Продолжение следует
http://proza.ru/2018/02/17/1919