Пером и топором

Много ли в жизни человек делает дел, оглядываясь на которые, понимает, что проживает свою жизнь не зря?
Идея установить поклонный крест на месте деревни Саблино, где родился поэт Николай Тряпкин, возникла больше года назад. Практически сразу после того, как состоялась поездка нескольких «тряпкиноведов», как иногда в полу-шутку мы себя называем, в Старицкий район Тверской области. Тогда нам с помощью местных жителей удалось найти брошенное людьми Саблино.
Семья будущего поэта снялась отсюда под угрозой «раскулачки» в 1930 году, когда заикающемуся крестьянскому мальчику Коле Тряпкину было 12 лет. Это событие, как «горчайшее семя» запало в его душу навсегда. Не счесть в стихах Николая Ивановича обращений к тем местам, где прошли его детские, самые родниковые годы.  Саблино, которое вот уже пол века назад было признано «неперспективным» и исчезло с лица Земли, стало для поэта потерянным раем, исчезнувшей на глазах Атлантидой крестьянского мира. Недаром уже на закате жизни в 1982 году он  создал эпического размаха поэтический цикл «Из семейной хроники», где в стихотворении «Песнь о лучшей собаке» есть такие пронзительные строки.   

Ах ты, псина моя! Ты послушай, как стонут кукушки!
Пронесутся года и такой прошумит тарарам!
И никто здесь не вспомнит о той ли смешной деревушке,
Где мы вместе с тобой кувыркались по вешним цветам.

И, конечно, после того, как увидели мы своими глазами саблинское поле, с сиротливой, прореженной пожарами цепочкой деревьев, обозначающих места бывших крестьянских дворов, захотелось нам, чтобы уголок этот не дичал безвозвратно, чтобы Николай Иванович ошибся в своём горьком пророчестве. 
Идею установить поклонный крест Галина Анатольевна Комарова, глава администрации сельского округа Степурино, куда относятся ныне саблинские земли, одобрила. Но дальше этого дело долгое время не шло, топталось вокруг да около. Мы созванивались со Старицей и Степурино, собирались на заседания в Союзе писателей, судили-рядили. Но с новой поездкой никак не складывалось, а без нас, как мы скоро поняли, сами степуринцы, не знакомые с творчеством великого земляка, не раскачаются. Да, и деньги из скудного сельского бюджета на поклонный крест и памятную табличку просить было как-то неловко. Писали мы и безответные письма к чиновникам и к так называемым православным предпринимателям, но в итоге поняли, что делать всё надо самим, не надеясь на помощь со стороны.
И когда поняли – даже какое-то облегчение испытали. Честно говоря, поставить крест этот для нас с того момента стало уже не только данью уважения к поэту. Хотелось доказать, самим себе в первую очередь, что не только на красивые слова мы способны. И хотя, главное дело писателей – писать, но, видимо, пришёл и наш черёд поработать не только пером, но и топором. В конце концов, мы потомки тех, кто осваивали, обживали шестую часть Земли. И неужели не способны сделать хоть что-то зримое, вещественное вопреки собственным невесёлым размышлениям о запустении русских просторов, о народе, который, теряя связь со своей землёй, теряет и самого себя?!
В последний момент выяснилось, что везти нас, «безлошадных», некому. У наших товарищей-автомобилистов к назначенной дате нашлись более важные для них дела. Да и численность готовых принять участие в поездке сократилось до трёх человек. Но это не остановило и даже добавило решимости. Значит, так было надо, чтобы в итоге поехали самые «упёртые». Пусть даже придётся добираться на автобусе до Степурино, а оттуда пешком с брусьями и инструментами идти добрый десяток километров до Саблино. Мы прониклись уверенностью в необходимости нашего дела. А такая убеждённость и других способна заразить. В этом мы в очередной раз убедились, приехав в Степурино. И хотя в местной администрации нам заранее обещали помощь, я по своему опыту общения с чиновниками знал, что обещанное лучше сразу делить на два. Но тут получилось как раз наоборот. Нам не только помогли с инструментами, подбросили до самого места, но и избавили нас от расходов на брус.
«Вы, значит, альтруисты?», - прощаясь с нами, спросил с нарочитой грубинкой в голосе хозяин пилорамы, мужик лет под 50. И добавил пару выражений крепкого посола на вечные мужские темы. Мол, надо было ящик водки и подруг прихватить.
Да, в глазах местных мы, конечно, чудные ребята. Но при этом в отношении к нам всё равно чувствуется уважение напополам с какой-то неловкостью. А мы в свою очередь втихую радуемся, что не только богатство ещё способен уважать русский человек. Когда выяснилось, что ехать придётся без машины, я какое-то время сомневался, не будем ли мы в глазах местных выглядеть бедными родственниками? И стоит ли в таком случае ронять «писательский» авторитет. Зря, как оказалось, сомневался…      
И вот мы один на один с пустынным саблинским полем, в котором слышится уже что-то предосеннее. Устраиваем лагерь, перекусываем, примеряемся к работе.
Времени у нас немного – около суток. Но и работа, несмотря на скромный набор инструментов и нехватку опыта, спорится. Да и как иначе. Есть такое устаревшее выражение богоугодное дело. И здесь как раз тот случай. А если дело угодно Богу, оно рано или поздно начнёт ладиться. Потому и погода, вопреки череде дождливых дней, изрядно подмочивших конец августа, стоит хорошая – ненавязчиво тёплая, с мелькающим между последними летними облаками солнышком. Потому и как-то само собой получается, что каждый из нас находит себе наилучшее применение, не мешая другим. Иногда мы чередуемся, распиливая брус под будущие перекладины. Каждому хочется потрудиться над уже не простыми досками, которым выпало стать крестом.
Начав копать яму под крест на примеченом нами ещё в прошлую поездку пригорке, я наталкиваюсь лопатой на обломки погребённых землёй кирпичей. И скоро становится ясно, что стояла здесь когда-то русская печь – сердце крестьянского дома. Да, не случайно выбрали мы это место.  Вспомнились в этот момент строчки стихотворения Николая Ивановича «Деревенька была небольшая», в котором он почти с документальной точностью запечатлел дом своего родителя и его расположение в деревне. И в конце концов, сошлись мы на том, что вполне мог он стоять именно здесь.
К слову сказать, углубляясь в перемешанную с золой и кирпичным крошевом землю, ощутил я, наверно, что-то схожее с тем, что чувствуют археологи, соприкасаясь со следами ушедшей жизни. Но они-то, как правило, имеют дело с давно остывшим и окаменевшим прошлым. А здесь из земли как бы веяло теплом той самой, ещё не выветрившейся из России крестьянской Руси, которая, как земной рай вспоминалась Николаю Тряпкину в Реутове и Москве.

Вроде бы, и не так далеко от столицы по современным меркам находится Саблино. Километров двести, не больше. А безлюдье, осмысленная тишина природы наполняют нас особым состоянием.
И, глядя на поле, мы вдруг начинаем вслух размышлять, сколько людей могло бы прокормить оно, если бы здесь, как прежде, сеяли хлеб («…И хлеба колосились буквально у самой избы…»). Такие мысли, конечно, не придут в ближне-коттеджном Подмосковье.   
А когда речь зашла о прихваченном мной топорике, который сильно выручил нас в работе, уместной оказалась шутка, что не мешало бы из этого топора ещё и кашу попробовать сварить.
Честно говоря, в начале нашей работы где-то в глубине души у меня ворочался холодок сомнения – не оплашаем ли? Не стыдно ли будет предъявлять потом людям результат трудов своих? Но по ходу дела всё больше крепла уверенность, что всё получится как надо. И в конце, когда уже могли мы со стороны полюбоваться этим первым в жизни нашим поклонным крестом, уверенность законно сменилась горделивой радостью. И как же к месту оказался, проходивший краем поля грибник, поинтересовавшийся в память о чём здесь поставлен крест! Вот ведь, не дал Бог остаться нашей радости только в нас – после нескольких фраз  наш случайный (не случайный, конечно) знакомый искренне желал нам удач, унося с собой частичку, переполнявших нас чувств.
Да, мы не склонны преувеличивать значимость сделанного нами. На фоне того, что происходит в стране, это лишь маленькая контратака на беспамятство и бездуховность, всё сильнее захватывающие наш народ. Вот и в нашем ночном разговоре у костра не раз всплывала эта тема. Но всё же можем мы теперь сказать о себе, что смогли подтвердить свои слова, сказанные и написанные, - делом. А это по нашему времени уже не мало.   

В конце сентября-начале октября по договорённости с администрацией Степуринского сельского округа состоятся освящение поклонного креста в Саблино и праздник поэзии, посвящённый Николаю Ивановичу Тряпкину.


Рецензии