Чудило

       Стал на старости лет дед Гришка чудить до безобразия. Уж такой сплошной угодник сделался, дальше некуда! Пожаловалась как-то бабка соседке, что в избе сыро. И пока она на огороде по грядкам ползала, дед так натопил печку, что впору было с вениками, как в бане париться.
- Ты что, рехнулся?! – войдя в дом, мгновенно очумела бабка от жары.
       Пришлось настежь распахивать все окна и двери и срочно открывать все поддувала и вьюшки печки, чтобы она быстрее прогорела. А дед только плечами пожал:
- Сама же сказала, что в избе сыро.
- Ну так надо же просто печку на ночь немного протапливать и всё! А ты финскую баню накочегарил! – провопила бабка, утирая с носа пот.
       В другой раз дёрнуло бабку посетовать на то, что колодезное ведро слишком лёгкое и в него плохо вода набирается. Закончилась вода в доме, пошла бабка по воду. Потянула ведро из колодца, да чуть сама за ним в колодец и не улетела. Оно тяжеленное – спасу нет! А это, оказывается, дед услужливо примотал к нему здоровенный кирпич и старую чугунную сковороду. Ох и покостерила его бабка, отматывая всё приспособление от ведра.
- Ужас! У тебя вообще с головой всё в порядке, такое наворотить?! Вот уж поистине, заставь дурака поклониться, он и лоб разобьёт! – возмущалась она.
- Тебе не угодишь, – усмехнулся дед Гришка, ещё и поёрничал: - Будешь просить в следующий раз, фик чего допросишься!
- Ой! Испугал козу капустой! – обрадовалась бабка и облегчённо вздохнула: - От тебя вреда больше, чем пользы! Это же надо было такой тяжести намотать, что я чуть пуп не сорвала и в колодезь не бухнулась! Так что, не сделаешь - мне только в радость.
       Но рано она радовалась. Надо было ей перед дедом невестке пожаловаться, что груша в этом году больно урожайная. Даже боязно-де, что верхушка обломится. И по-умному-то следует подпилить ей макушку, так как она уже выше крыши и даже свет в окнах затмевает. Поговорили бабка с невесткой и разошлись по делам. И только два дня спустя старуха заметила, что в доме как-то чересчур светло. Глянула она в окно, а на фоне синего неба стоит груша сама на себя непохожая! Самые толстые ветки у неё со всех сторон отпилены, а макушка вообще чуть не до середины ствола позорно обрублена.
- Ой, батюшки светы! – взвопила бабка и схватилась за голову: - Это что наделал-то, старый дурень! Угробил грушу!! УГРОБИЛ!!!
       Взбучка за грушу не возымела никаких результатов. Дед лишь затаился на некоторое время.
      Дня через три со всей семьёй старики чаёвничали на веранде. Сидя напротив двери, невестка попросила бабку прикрыть створку распахнутого окна, чтобы её сквозняком не продуло.
- А-к… Какой хозяин, такие и окна, - отмахнулась в сторону мужа бабка и закрыла створку, поясняя невестке: - У этого окошка шпингалетка такая слабая, что закрывай, не закрывай, всё одно – дует. Легче метровыми гвоздями заколотить.
       И она заботливо набросила на невестку свой шерстяной плат.
       На следующий день окно бабка открыть не смогла. Оно было накрепко заколочено такими здоровенными гвоздями, какими заколачивают только сваи при возведении крыш на домах.
- Ну чудило!! Ну ЧУДИЛО!!! – бушевала она от бессилия над дедом. – Ты что натворил-то?! У тебя мозги есть или вообще отсутствуют?! Ведь эти гвозди теперь только вместе с рамой и со стеной выдрать можно!!
- А зачем их выдирать? – спокойно отозвался дед. – Ты сама говорила, что это окно надо гвоздями заколотить.
- Это мне, стал быть, перед тобой надобно зажавши рот молчки сидеть, дабы тебя не потянуло на угодничество?! – опешила бабка и тут же получила в ответ, как добрую оплеуху:
- Отстань! Надоела уже! Жужжишь, как муха.
       После такого хамства бабка надулась на мужа и даже разговаривать с ним не желала. Но долго эта молчанка не продлилась.
       Росла на огороде у самой дорожки молодая, жёлтая слива «Медовка». Она прекрасно плодоносила через каждый год и хорошо разрослась за пять лет, затеняя вокруг себя картофельные рядки. Бабка с невесткой окучивали картошку, а по другую сторону дорожки дед косил траву. Тётки между делом тихо переговаривались и, орудуя тяпкой под сливой, бабка сказанула:
- Надо будет у сливы ветки обрезать, а то она очень картошку затеняет. И вообще, она не на своём месте и по-умному её следовало бы с огорода убрать.
       После этого бабуля целую неделю никак не могла понять, что изменилось на огороде. Вот что-то не так, как обычно и всё! А что НЕ ТАК, никак понять не может. Так она думала-гадала изо дня в день, пока её не занесло на задворки выбросить на компостную кучу выполотую с грядок траву.
А там возле этой кучи топорщились какие-то свежесрезанные не то кусты, не то ветки. И тут бабку прошибла страшная догадка! Она кинулась на огород и поняла, что не ошиблась: вместо сливы на огороде торчал одинокий короткий СТВОЛ, словно среди картошки врыли обыкновенный столбик! С бабкой чуть не случился кондрат! Ох, и налетела она на деда! А он ей только и сказал со смехом:
- Чё ты мне всё время внушаешь, что у меня с головой не всё в порядке? Целую неделю ходила возле этого пня и была довольна, а сегодня вожжа под хвост попала. Сама не помнишь, о чём говоришь, а потом из мухи слона делаешь.
- Чего я «говорю»?! Какого «слона из мухи» я делаю?! – воевала бабка, хватаясь за сердце, и стонала: - Пять лет слива росла, такой урожай давала, а ты её в один миг вырубил, дурья башка!
- Сама же говорила, что она картошку затеняет и с огорода её надобно убрать, - отбрыкивался дед.
       Так никто никому ничего и не доказал. Все остались при своём мнении.
       После этого прошло не так много времени, и к бабке зашла знакомая. Проходя мимо кустов сирени, приятельница пригнулась, а бабка заизвинялась перед ней за неудобство:
- Вот так и я каждый раз кланяюсь, чтобы к порогу подойти. По-умному уже ветки надо обрезать.
       И только они переступили порог веранды, как увидели деда, который спешно нёсся с ножовкой в руке, нацелившись на кусты сирени.
- КУДА?!! – опрометью выскочила бабка ему наперерез: - Чего удумал, признавайся!!!
- Да чего я-то «удумал»? – засмеялся дед. – Это ты сказала, что сирень надобно срезать!
- Ты слышала, чего он чудит? Он мне уже всё вот так кругом повырубил! Одним ухом услышит, другим всё по-своему натворит! – оглянулась бабка на приятельницу и акулой вцепилась в руку деда с ножовкой: - Отдай пилу!!!
       Сирень была спасена! Но не могла же бабка жить, заткнувши рот. Мудро раскинув мозгами, она всё-таки подобрала к неугомонному чудиле ключ.
       Отдыхая с дедом вечером под окошком на лавочке, бабка специально тяжко вздохнула, положила голову на его плечо и жалобно-елейным голоском затянула:
- Седой ты у меня, Гришенька, совсем стал. Да и я стараюсь, не отстаю. Сварливая вон совсем стала….
- Нормальная, - улыбнулся дед и обнял её за плечи. – Я тебя любую люблю, - и он чмокнул её в висок, довольно добавив: - Ты у меня лучше всех!
- Прости уж меня, Гришенька, - лисицей проскулила бабка. – Шумлю я на тебя всё время.
       И она даже старательно всхлипнула.
- А я и не обижаюсь на тебя никогда, - отозвался дед. – Все мы шумим потихоньку.
- А знаешь, Гриша, - взяла бабка в свою руку его, - давай-ко мы с тобой будем делать всё вместе. Я подскажу, ты обрежешь… э-ээ, то есть, сделаешь!
       Понимая, о чём пошёл разговор, дед рассмеялся, и бабку тоже невольно заколотил смех. А просмеявшись, она кивнула на виноградник:
- Гриш, ну кроме смеха, давай, вот по осени, виноград приведём с тобою в порядок. Деревья, кусты обновим. Ну а слива… Бог уже с ней. У нас за сараем такая же растёт.
       На том и порешили. И в их доме, наконец, поселился более-менее нормальный покой - основное, что и нужно в старости.

(г.Тула2007)
(фото из инета)