Размышления о поэзии. Вступление

   Что-то мне захотелось поболтать о поэзии.
   Поумничать. Рассказать о своём опыте стихосложения. И, в процессе этого резонёрства, самому осознать некоторые поэтические закономерности.
   Ведь неспроста говорят: Когда объясняешь другим, лучше понимаешь сам.
   Вот и я хочу попытаться понять - что такое поэзия и кто такие поэты, почему поэзию читают и зачем её пишут.
   Но, самое главное – разобраться в том, как её пишут.
   Выяснить – существуют ли некие методы и приёмы, позволяющие облегчить труд поэта. И имеются ли некие правила, соблюдая которые можно создавать, если не гениальную, то, по крайней мере, качественную поэзию.
   То есть – найти некий алгоритм или некоторые технологии, совершенствующие процесс поэтического творчества.
   Один мой знакомый, прочитав черновики моего эссе, возмутился.
   - Что ты делаешь?! – Вопрошал он.
   - Ты хоть понимаешь - что ты творишь?! Ты же убиваешь ПОЭЗИЮ!
   Я не нашёл, что ему ответить. Растерялся, честно говоря.
   Но сейчас, спустя некоторое время после этого разговора, я кое-что понял.
   Поэзию я не убиваю. Я просто пытаюсь препарировать "старушку". Своеобразная, знаете ли, вивисекция.

   Возможно, кто-то укорит меня за это словоблудие.
   Но я простой человек, со своими амбициями и тараканами в голове. Мозги работают, осмысливают ситуацию, генерируют идеи и ими хочется с кем-то поделиться. К сожалению, из моего близкого окружения стихотворчеством никто не увлекается. Поэтому родным и друзьям мои мысли по этому поводу неинтересны.
   А мне, если честно, хочется понять прав я в своих суждениях или в чем-нибудь ошибаюсь.

   Итак, вопрос – что такое поэзия?
   Сколько людей – столько мнений.

   От восторженного - Поэзия это "вау".
   До сухого академического – "Поэзия это особый способ организации речи; привнесение в речь дополнительной меры (измерения), не определённой потребностями обыденного языка; словесное художественное творчество, преимущественно стихотворное."

   От заумного – "Поэзия, это живопись, которую слышат."
   До примитивного – "Поэзия, записывается в столбик, проза пишется строкой."

   От обобщённого – "Поэзия, есть искусство образного выражения мысли в слове, словесное художественное творчество."
   До социально-исторического – "Поэзия, это совокупность стихотворных произведений какой либо общественной группы, народа, эпохи и т. п."

   А, в основном, большинство определений термина "Поэзия" строятся на понятиях, для которых тоже нужно найти какое-то определение.
   Поэзия это:
   - искусство изображать в слове прекрасное.
   - средство выражения идеальных стремлений человека.
   - то, что с одной стороны, не совпадает с действительным миром, но с другой - не представляет ничего ложного или обманчивого.
   - непосредственное развитие истины, в котором мысль высказывается через образ, и в котором главный деятель есть фантазия.
   - это мелодия души.
   - это творчество, идущее не из ума или сердца, а из самых глубин внутреннего мира человека.
   - это мышление образами.
   При этом, такие выражения как: "прекрасное", "идеальные стремления ", "истина", "образ", "душа" и "внутренний мир человека", априори считаются как бы общеизвестными.
   В принципе, эти термины действительно понятны всем. Но вот беда -  каждый человек вкладывает в них свой собственный смысл. Зачастую противоположный, от смысловых предпочтений соседа.

   Современное общество традиционно делит всю литературу на прозу и поэзию.
   Возможно, стоит попытаться означить выражение "Поэзия" в сравнительных категориях.

   Но и тут нет единства мнений.
   Некоторые авторы определений говорят о поэзии, как о стихотворной, ритмически построенной речи, противопоставляя её прозе.
   А иные утверждают, что между прозой и поэзией нет никакой разницы.
   Полагаю, что последние - более всех приблизились к истине.
   Только вернее будет сказать следующее: Между понятием "проза" и современным понятием "поэзия" нет чётко выраженной границы.

   Да и откуда ей взяться, если каждый автор, написав нечто сумбурно-экстатическое, пытается подвести под свой опус оправдательную теоретическую базу. Стремится в срочном порядке, минуя километровую очередь, присвоить себе "высокое" звание – Поэт.
   Тот факт, что в его бездарном творении игнорируется ритм, рифма, здравый смысл и банальная грамматика, он объясняет некими новомодными веяниями, свежим взглядом и особым, только что им самим созданным, поэтическим направлением.
   В результате этой литературной толерантности, термин "поэзия" приобрёл весьма размытое значение, без какого-либо конкретного наполнения.

   Так может быть, поэзия отличается особой семантикой, некоей специфической информационной наполненностью?
   И вы знаете – да. В этом плане есть отличия.
   Которые заключаются в том, что проза не переносит  отсутствия смысла. А поэзия относится к бессмыслице снисходительно. И даже доброжелательно. Семантическая составляющая стиха может быть вообще необязательной.

   Вот, к примеру, образец  высокой информационной наполненности:

   Мы разошлись на полпути,
   Мы разлучились до разлуки
   И думали: не будет муки
   В последнем роковом "прости",

   Но даже плакать нету силы.
   Пиши - прошу я одного...
   Мне эти письма будут милы
   И святы, как цветы с могилы, -
   С могилы сердца моего!
             Николай Алексеевич Некрасов

   Хоть описываемая история и не преподносит нам подробностей, но мы чётко и выпукло представляем себе и ситуацию, и её участников.

   Если снизить планку требований к содержанию текста, то получится следующее:

   Февраль. Достать чернил и плакать!
   Писать о феврале навзрыд,
   Пока грохочущая слякоть
   Весною черною горит.

   Где, как обугленные груши,
   С деревьев тысячи грачей
   Сорвутся в лужи и обрушат
   Сухую грусть на дно очей.
             Борис Леонидович Пастернак

   Очень слабая семантическая составляющая.
   Смысл обнаруживается не напрямую, а только через ассоциативные образы.
   Но всё равно существует ощущение здравомысленности и цельности изложения.

   Если вовсе отказаться от словарного состава русского языка, то всё равно можно получить "поэзию":

   Варкалось. Хливкие шорьки
   Пырялись по наве,
   И хрюкотали зелюки,
   Как мюмзики в мове.
              Льюис Кэррол (Чарльз Лютвидж Доджсон), в переводе Сергея Яковлевича Маршака

   Никакой информационной нагрузки.
   Даже ассоциации возникают на уровне слабых ощущений.
   Но иллюзия грамматической правильности и некоторой осмысленности никуда не делась.
   Почему?
   Всему виной соблюдение морфологических норм словообразования, плюс фонетика, ритмически чётко накладывающаяся на стихотворный метр.
   Если написать нечто подобное, но без строго соблюдения правил стихосложения, то, на мой взгляд, поэзии не получится:

   Варкалось. Бурленские выхуроли
   Пырялись по бокрой бастуре,
   И хрюкотали зелюки,
   Как мюмзики в гуаране.

   Скорее это напоминает лингвинистический бред пациента шестой палаты.
   Но, уверяю вас, с точки зрения некоторых ценителей и некоторых знатоков литературы, это тоже поэтическое произведение.

   В противовес вышеприведённому, явно мной надуманному примеру, приведу ещё один    (во всех  приведённых текстах я сохраняю грамматику, пунктуацию и графическое исполнение текста):

из виноградной лавы
         угол унисоном
      кугель экваторный
   круголуние
натерпелись наши электронные отношения
         в окне шепелявая плешь
         шпилька сплошь
   да послушай бывают засушливые страны
в них хочется пересесть от края к середине
         ОК
   пеплы прилажены
   постулируется прилежание
с ним и сядем в тщательный хаос
он еще больше чем сущность

сами ослушницы лицом
   мы все способнее свободы
                Наталия Михайловна Азарова

   Поэзия ли это?
   Конечно поэзия. Куда от неё денешься. Просто такая поэзия отличается отсутствием трех компонентов: прямой информационной составляющей, ритма и рифмы.
   И хоть наполненность стилистическими фигурами имеет место, но она не исправляет положения.
   Может ли этот текст так же влиять на психику, как ритмизированный и рифмованный стих? Конечно же - нет.
   Автор утерял и семантический компонент, и мощнейший инструмент влияния на читателя - ритм.

  Подобные творения напоминают мне мои собственные опыты по роботизации стихотворчества.
   Такие "шедевры" создаются следующим образом:

   Первым делом примитивная, написанная в заурядном Excel, программа случайным образом генерирует стихотворный ритм.
   Вторая, столь же примитивная программа, столь же случайным образом, генерирует порядок рифмовки.
   В результате этих нехитрых манипуляций я получаю информацию о виде рифмы в строках (мужской, женской или дактилической), и о предпочтительной расстановке ударений в стихотворной строке.

   Далее при помощи онлайн-генератора случайных слов (http://free-generator.ru/words.html) я подбираю не слишком вычурные слова для пассивной (подлежащей рифмовке) рифмы.
   В данном случае получились:
   Ми'р (мужская). То'чка (женская). Душа' (мужская). Соло'ма (женская). Страда'ть (мужская). Бу'дет (женская).

   Следующий шаг – подбор остальных компонентов стихотворной строки: существительных, прилагательных, глаголов. По тройке слов от каждой части речи. Например:
   Для первой строки, оканчивающейся словом "Мир" :
Существительные - ненастье, ноябрь, животное.
Прилагательные - неплохой, талантливый, взаимный.
Глаголы - просочиться, обвинять, нарисовать.
   Для второй строки, с пассивной рифмой "точка" :
Существительные - исключение, сеть, договор.
Прилагательные - религиозный, последний, влажный.
Глаголы - заглянуть, прочитывать, сказать.

   Следующая стадия – представление набора полученных слов в различных вариантах сочетаний. В том же самом пресловутом Excel, простенькая программа перемешивает слова, с учетом их принадлежности к частям речи, добавляя результат к рифмующемуся слову.
   Потом я пробегаюсь по полученным строкам и выбираю те, за которые, грубо говоря, зацепился взгляд.
   Далее начинается "творческий" процесс. Подключается интуиция, эмпирика, ассоциативное мышление и прочие "созидательные" элементы. На этой стадии я перерабатываю строку в нечто осмысленное, изменяя форму слов, добавляя служебные частицы и так далее. Укладывая при этом ударные и безударные слоги в метрическую сетку в соответствии с заданным ритмом.

   Получив две первые строки,

   Ненастье просочилось в этот мир
   Без исключенья, до последней точки

   Можно  начинать подбирать активную рифму, используя программу рифмовник (http://rifmovnik.ru)
   Кстати, с указанного сайта можно скачать инсталлятор программы, который установит её на ваш компьютер. Построена эта система на основании словаря Зализняка и распространяется бесплатно.

   Итак, например, к слову "мир" имеется некий набор наилучших рифм в количестве - 187.
   Снова простенькая программа в Excel, делает случайный выбор трёх слов-рифм из перенесённого в неё списка. И снова наступает период примитивного вдохновения - выбор необходимых слов по принципу "нравится - не нравится".
   Результат: Мир-Кашемир. Точки-Завиточки.

   Дальше повторяется этап построения строки подбором случайно полученных слов.
   За 20-30 минут не очень напряжённого труда получаем нечто вроде этого:

   Ненастье просочилось в этот мир
   Без исключенья, до последней точки.
   Холодный, но прекрасный кашемир
   В нелепые свернулся завиточки.

   Водовороты в собственной душе…
   Уж кабы знал, так подстелил солому.
   Который раз избитое клише
   Заставило смотреться по-иному.

   От сущих пустяков страдаем и
   Стремимся разузнать, что дальше будет,
   Когда душа желания свои
   Бестактно и неправедно разбудит.

   При этом текст производит впечатление не только осмысленности, но и некоторой глубокомысленности.
   И, опять же, всему виной ритм, рифма и фонетика строгого стиха.
   
   Хочу сказать, что термин "Строгий стих" я отношу к текстам, в которых соблюдены правила ритмизации и рифмовки.
   Такие тексты называют либо "перфекционными" (от латинского слова perfectum - совершенный), либо "ригористичными" (от латинского слова rigorу - строгий), либо "облигаторными" (от латинского слова obligatoria - обязательный), либо "конвенциональными" (от латинского слова convetionalis – соответствующий нормам).
   Но мне больше по душе именно короткий термин "Строгий". Хотя бы потому, что взят он из русского словаря.

   Возможно, поэзия отличается от прозы насыщенностью стилистическими приёмами? Степенью наполненности тропами, семантическими и синтаксическими фигурами?
   Попробую проверить.
   Итак, сначала то, что стопроцентно является поэзией:

   Пока не требует поэта
   К священной жертве Аполлон,
   В заботах суетного света
   Он малодушно погружен;

   Молчит его святая лира;
   Душа вкушает хладный сон,
   И меж детей ничтожных мира,
   Быть может, всех ничтожней он.
                Александр Сергеевич Пушкин

   Эпитеты: священная жертва, суетный свет, малодушно погружён, святая лира, хладный сон, ничтожные дети,
   Метафоры: требовать к священной жертве,
   Олицетворение: душа вкушает, лира молчит.

   А теперь то, что, несомненно, относится к прозе:

   И какой же русский не любит быстрой езды?  Его  ли  душе,  стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: "черт побери все!" - его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то  восторженно-чудное?
   Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и  все летит: летят версты, летят навстречу купцы на облучках своих кибиток,  летит с обеих сторон лес с темными строями елей  и  сосен,  с  топорным  стуком и вороньим криком, летит вся дорога невесть куда в пропадающую даль, и  что-то страшное заключено в сем  быстром  мельканье,  где  не  успевает означиться пропадающий  предмет,  -  только небо над головою, да легкие тучи, да продирающийся месяц одни кажутся недвижны.
          Николай Васильевич Гоголь

   Эпитеты: быстрая езда, неведомая сила, пропадающая даль, пропадающий предмет, лёгкие тучи,
   Метафоры:  летят вёрсты, летят купцы, летит лес, продирающийся месяц.
   Олицетворение: душа стремится сказать, сила подхватила,

   То есть - и проза, и поэзия могут быть одинаково наполнены стилистическими приёмами, и тут всё зависит от таланта автора, как поэта, так и прозаика.
   Но в тоже время такие жанры поэзии как эпическая или драматическая, довольно бедны на тропы и стилистические фигуры. Яркий пример нарративного стиха (от латинского, narrator - рассказчик) - некоторые главы Пушкинского Евгения Онегина. При этом, наверняка, никто не осмелится отрицать, что они остаются именно поэтическими текстами.
   Думаю, можно сделать вывод - принадлежность литературного произведения к прозе или поэзии не зависит от его стилистики.

   Может быть, именно наличие ритма и рифмы определяет принадлежность текста к поэзии?

   Общепризнанно различаются несколько разновидностей стиха, характеризующихся присутствием или отсутствием ритма и рифмы.
   Возьму, к примеру, некий прозаический текст, не обременённый особым смыслом:

   Как жаровень бронзовой зарёй, сонный сад сыплет жуками. Вровень со мной и с моей свечой висят разноцветные миры. И как в неслыханный предел я перехожу в эту ночь, где лунную межу завесил обветшало-серый тополь.

   Бррр. Очередной репортаж из сумасшедшего дома… Вообще ничего не понятно.
   Относить такое к поэзии отважится только совсем уж бесшабашный ценитель.

   Но если я подроблю приведённый текст на короткие строки, то получу первую разновидность стиха - стих без ритма и без рифмы.
   Его называют - свободный стих или верлибр (от латинского libero versu):

   Как жаровень бронзовой зарёй, сонный сад сыплет жуками.
   Вровень со мной и с моей свечой висят разноцветные миры.
   И как в неслыханный предел я перехожу в эту ночь,
   Где лунную межу завесил обветшало-серый тополь.

   Мда… В стиле современной английской, французской и в какой-то степени немецкой поэзии.
   И всё же, чувствуется некоторый эффект отторжения. Я испытываю неудобство от чтения этой несуразности, пусть и до предела насыщенной тропами и стилистическими фигурами.
   Но есть вероятность, что некто расценит этот текст как высокохудожественный.

   Если я попробую приведённым выше строкам придать рифму, не обращая внимания на отсутствие ритма, то получу вторую разновидности стиха – стих рифмованный, но без ритма. Довольно распространённая группа текстов среди или начинающих поэтов, или откровенных бездарностей. И достаточно редко встречающаяся в произведениях мастеров.
   Дело в том, что рифма вовсе не отдельное, и не самостоятельное поэтическое явление. Рифма, это инструмент, окончательно формирующий ритмический рисунок строфы, и делающий её фонетически законченной. Это конструкция, призванная подчеркнуть и акцентировать ритм всего стихотворения в целом.
   Но в том случае, когда ритма нет, то и подчёркивать, собственно, нечего. А рифма оказывается пустопорожним поэтическим приёмом, ничего не добавляющим к тексту.
   Такую разновидность стиха, без ритма, но с рифмой, называют – серый стих или вергрей (от латинского grey versu):
   
   Словно зарёй жаровень,
   Жуками осыпает сонный сад.
   С моей свечою вровень
   Миры разноцветные висят.
   
   И, как в необычную меру,
   Я в эту тихую ночь перехожу,
   В которой тополь обветшало-серый
   Завесил лунную межу.
   
   Остаётся ощущение неуклюжести. Как бы попытка пооригинальничать за мой счёт, за счёт читателя.
   Я не могу вспомнить известных поэтов, которые бы писали вергрей. А демонстрировать неуклюжие опусы новичков думаю, неуместно.

   Поступив ровно наоборот, то есть - убрав рифму, но придав тексту строгую ритмическую форму, я получу ещё одну разновидность стихотворения - стих c ритмом, но без рифмы, так называемый  белый стих, или вербланк (от латинского blank versu).

   Как бронзовой зарёй жаровень
   Жуками сыплет сонный сад,
   И в ряд со мной, с моей свечою,
   Висят расцветшие миры.
   
   И, как в неслыханную меру,
   Я погружаюсь в эту ночь,
   Где обветшало-серый тополь
   Завесил лунную межу.

   Согласитесь – ритм привносит в текст некий намёк на скрытую значимость, подталкивая читателя к подсознательному осмыслению прочитанного. Невзирая на абсолютную тщетность попыток найти в приведённом тексте хоть какую-то здравомысленную информацию.
   Но, несмотря на строгий ритм, отсутствие рифмы придаёт этим строкам некоторую шероховатость, неприятно скребущую по нервам.

   И, наконец, "вершина" поэтического творчества. Текст, построенный с полным соблюдением правил ритма и рифмы  - строгий стих, или ригористичный стих (от латинского rigory)
   Именно так, как оно и должно звучать по замыслу Бориса Леонидовича Пастернака.

   Как бронзовой зарёй жаровень
   Жуками сыплет сонный сад,
   Со мной, с моей свечою вровень,
   Миры расцветшие висят.
   
   И, как в неслыханную меру,
   Я в эту ночь перехожу,
   Где тополь обветшало-серый
   Завесил лунную межу.
   
   Ну и как ощущения в этом случае? Лично у меня возникает чувство, что наконец-то принесли десерт.
   Вот этим, на мой взгляд, и отличается поэзия от всего остального. Точный ритм и высокоуровневая рифма, творят чудеса. Полную белиберду превращают в нечто осмысленное и высоко-духовное.
   А представьте себе, что будет, если стихотворение, выполненное на таком уровне мастерства, напитать действительным смыслом…
   И если этот смысл нам откроет нечто действительно новое, или покажет некоторое явление с неожиданной стороны…
   И если этот смысл ещё и наполнить трепещущими эмоциями…
   Так вот и возникает гениальное.
   
   Дело в том, что строгий стих, пользуясь гипнотическим сочетанием ритма и рифмы, увязывает строки в единое целое, минуя сознание, соединяя в осмысленность иногда немыслимые для объединения фразы.
   Ригористичная поэзия, раскачивая психику человека своими ритмическими инструментами (ритмом и рифмой), дестабилизирует сознание, вводит его в своеобразный транс, и, тем самым, понижает порог критического восприятия. Заставляет читателя больше доверять услышанному и прочитанному.
   А, кроме того, строгий стих фонетическими пульсациями подхлёстывает эмоции, стимулируя чувственное отношение к тексту или к речи.
   И тут же, исподволь, преподносит ему ряд хоть и связанных, но весьма отдалённых понятий, которые, будучи высказаны в прозе, воспринимаются как бред.
   На мой взгляд, в этом и состоит одно из главных отличий поэзии и от прозы, и от всего остального.
   Поэзия, это спонтанно возникшая, очень специфическая НЛП технология. А составляющие её компоненты - ритм и рифма, это мощные инструменты нейролингвинистического программирования.

   Один мой знакомый, поэт-авангардист, как-то возразил.
   - Мне не нужен гипнотический эффект ритма и рифмы. В конце-концов, вводить читателя в транс перед чтением, это непорядочно. Например, я - честно и открыто говорю именно то, что хочу сказать. Поэтому я не пользуюсь ни ритмом, ни рифмой.
   Но у меня тут же возник вопрос (впрочем, который я не стал озвучивать) – а может быть, ты не пользуешься ритмическими возможностями текста потому, что ни ритм, ни рифма тебе просто не по силам?

   А одна молодая особа объяснила мне, малограмотному и несовременному ничтожеству.
   - Вы, - сказала она мне, - ничего не понимаете. Ритм и рифма ограничивают автора в его творчестве. А поэт должен быть свободным от всяческих ограничений!
   И я ей ответил.
   - Да ради Бога… Ваше самовыражение может проявляться в любой форме. Вы можете игнорировать ритм, рифму, смысл, лексику, грамматику и весь русский язык целиком… Но вот вопрос - почему вы удивляетесь тому, что у вас столь мало читателей. А поклонников и вовсе нет (ну, пожалуй, кроме родственников и друзей).

   Видимо, существуют  определённые группы граждан, которые предпочитают разные поэтические формы. Одни обожают верлибр. Другие в восторге от хокку и танка. Кто-то считает стихи с рифмой единственно приемлемыми, но ритм при этом считает необязательным. А некто превозносит белый стих.
   Думаю, что могу вполне правомерно сделать вывод – Точного определения понятия "поэзия" не существует.
   Я, например, отношу себя к категории лиц, которые принимают поэзию исключительно в виде строгого стиха. Но при этом не считаю остальные разновидности стихосложения чем-то противозаконным или предосудительным. Хоть и отношусь к нестрогой поэзии, с некоторым предубеждением и иронией.
   Что поделаешь. Такие у меня конструктивные особенности организма.
   И в дальнейшем, если я начну говорить здесь о поэзии, то речь будет идти исключительно о литературе в форме строгого стиха.

   Тут закономерно возникает вопрос:
   Если всё, чего не коснись, можно назвать поэзией, тогда о чём тут говорить?
   И к чему создавать, страдая и мучаясь, строки именно строгого стиха.
   Зачем автору издеваться над своей психикой в поисках слов, укладывающихся в ритм и звучащих в рифму? Написал первое, что пришло в голову, короткими фразами, в столбик и - тресь! Уже на Парнасе.
   Да и само стремление именно к поэтическому изложению… Здоровое ли это явление?
   Не разумней ли написать то, что собираешься сказать, прямым текстом, без различных словесных и графических вывертов? Ну?... Мы же все взрослые люди! К чему эти литературные ухищрения, недомолвки и иносказания? Разве нельзя прямо и откровенно выложить всё, что у тебя на уме, не кривя душой?
   Зачем нужна эта фигня - поэзия?

   Зачем нужны стихи? Кому какая польза
   От ритма, рифм и прочих пустяков?
   - А вы попробуйте запомнить столько прозы,
   Сколько на память знаете стихов!
          Николай Иванович Глазков

   Возможно в дикие времена, до возникновения письменности, поэзия использовалась как эффективная система сохранения знаний в виде ритмических, хорошо запоминающихся текстов.
   Хоть многие археологи и антропологи считают, что сначала поэзия была примитивным ритуальным инструментом, сопровождая обряды охоты, домашнего труда и религиозных церемоний.
   И ещё специалисты говорят о том, что речь первобытного человека скорее поэтична, чем прозаична. Неспроста, мышление наших бесконечно далёких предков называют "мифопоэтическим". Что дало повод, с известной долей условности, утверждать, что человеческая речь вообще появилась на свет в форме поэзии.

   Возможен и другой подход к пониманию предназначения поэзии.

   Стих нужен, чтобы говорить высоким стилем
   О том, что в прозе показалось бы смешным
   И раздражало б словоблудием пустым
   О том, что выразить писатель был бессилен
                Рыскулов Владимир Владимирович

   Дело в том, что когда пытаешься заниматься литературой, приходит неожиданное осознание, что речь слишком примитивный способ передачи информации. Она совершенно не приспособлена для описания состояний и движений нашей души.
   Язык слишком утилитарен, чтобы передать адресату сущность того, что происходит в настоящий момент с нами, и, самое главное, того, что происходит в нас.
   Мысли и чувства, уложенные в прокрустово ложе языка, искажаются, обедняются и теряют изначальный смысл.

   Как сердцу высказать себя?
   Другому, как понять тебя?
   Поймёт ли он - чем ты живёшь?...
   Мысль изречённая - есть ложь.
           Федор Иванович Тютчев.

   Язык в своём развитии отчаянно отстал от духовного развития человечества.
   Терминология языка, пусть даже столь  развитого, как русский, на сегодняшний день явно недостаточна. Богатую терминологию имеют только те явления, которые жизненно важны для человека. Важны для его элементарного выживания.
   Язык сформировался на основе первичных, физиологических потребностей организма. Описывать тонкости внутреннего, духовного состояния он способен только в косвенных, ассоциативных выражениях.

   Как беден наш язык! – Хочу и не могу –
   Не передать того ни другу, ни врагу,
   Что буйствует в груди прозрачною волною.
   Напрасно вечное томление сердец,
   И клонит голову маститую мудрец
   Пред этой ложью роковою.
               Афанасий Афанасьевич Фет (Шеншин)
   
   Возможно для обыденного человеческого существования, нехватка словесного простора для выражения высоких эмоций не столь уж и важна.
   Но человеческий мозг, неожиданно для самого себя, получил потребность и возможность творить. Потребность все окружающие явления превращать в искусство. То есть, превращать в информацию и действия, которые не имеют практического, прикладного значения.
   И тут началось…
   Зрение человек принялся ублажать живописью, слух – музыкой, обоняние – парфюмерией, вкус – изысканной кулинарией. Хоть всё это, с прагматической точки зрения, абсолютно бесполезное времяпровождение и напрасная трата ресурсов.
   Строительство логова, мы превращаем в зодчество. Места хранения имущества - в изящную мебель. Из простого движения, из перемещения в пространстве от точки А к точке Б, родилось искусство танца. Из речи возникло ораторское искусство. И даже сам процесс жизни человек превращает в искусство, для этого пришлось изобрести театр и в конце-концов кинематограф.
   А из системы хранения информации появилась художественная литература.
   
   Поэзия, как часть литературы, представляет собой пик литературного мастерства.
   С одной стороны она жёстко ограничивает канал передачи информации, повышенными требованиями к построению поэтической речи. С другой стороны - позволяет поэту, почти на подсознательном уровне, точнее выразить и полнее передать своё внутреннее состояние, своё отношение к окружающему миру.
   Поэзия, это возможность передать реципиенту информацию, придав ей поэтическими приёмами статус сверхважной. Это возможность так описать события, чтобы они максимально затронули чувства слушателя или читателя.
   Поэтому, когда возникает потребность передать тончайшие нюансы психического состояния, прибегают к помощи поэзии.
   Стихотворение возникает на стыке избытка чувств и недостатка слов.
   А поэт, это человек, умеющий талантливо говорить об эмоциях и ощущениях, компенсируя скудность языка мощными психоделическими возможностями поэзии.

   Чтоб выразить таинственные муки,
   Чтоб в сердце огнь в словах твоих возник,
   Изобретай неведомые звуки,
   Выдумывай неведомый язык.
          Владимир Григорьевич Бенедиктов.

   В мире великое множество поэтов.
   На поэтическом сайте Stihi,ru Зарегистрировано 775 тысяч авторов и выложено почти сорок миллионов стихов.
   Однажды Эдгар По сказал.
   "Чем больше в государстве поэтов, тем в более диком состоянии находится общество".
   Возможно, он был прав.

   Но беда современной культуры не в количестве литераторов, а в том, что подавляющее большинство из них банальные графоманы.
   Должен пояснить, что «графомания», это вовсе не литературный термин. Это медицинский диагноз. Это непреодолимое влечение к написанию текстов. Я хочу подчеркнуть слово «непреодолимое».
   И даже это не страшно. Страшно то, что бездарности, всегда активны и деятельны.
   И, кроме всех прочих недостатков, у бездарностей весьма болезненное самолюбие.
   Инстинктивно понимая убогость своих творений, те авторы, которые не имеют физиологической возможности писать нормальные стихи, те поэты, мозг которых лишен способности воспринимать и продуцировать поэзию, они не стремятся совершенствовать своё творчество, они поступают ровно наоборот - пытаются подогнать поэтические стандарты под свои убогие творения. Называя их высокопарно  - поэзией.

   Можно, конечно, ляпать кривую посуду, топорную мебель, убогие жилища и кособокую одежду и всё это будет в какой-то степени функционально.
   Скажу более – некоторые граждане могут воспринимать эти вещи как произведения искусства, восхищаясь примитивностью форм и технологий.
   Но… Искусством это будет только в том случае, когда предметы создаёт мастер, сообразно игре своего ума.
   А как отличить мастера?
   А по методу сравнительной способности к созиданию.
   Если столяр ляпает кривые табуретки и убогие стулья, и кроме них не способен создать ничего достойного, то перед нами явный бездарь. А может быть даже и тупица, не желающий совершенствоваться.
   Истинный мастер, способный создавать эксклюзивную мебель, например, в сложнейших стилях ампир или барокко, волен пошалить своим талантом. Но при ближайшем рассмотрении его произведения всегда будут оставаться шедеврами. Они всегда будут лишены аляповатой окраски, потеков клея, торчащих сучков, разномерностей и кривых сочленений, от которых мебель теряет устойчивость.
   Сам по себе талант, в сочетании с мастерством, не позволит ему производить пошлость.
   Всё остальное это от убожества мышления.

   Русский язык предоставляет огромные возможности для написания великолепной поэтики. Тот, кто не пользуется этой возможностью, бездарен и глуп. И тут уже ничего нельзя сделать, поскольку это вопросы физиологии мозга.

   Ещё одна беда в том, что графоманов много.
   Причём - с одной стороны, у них нет мук творчества, и свободное от созидательного труда время они посвящают активной общественной деятельности. Громко вопя, много комментируя, появляясь на всех более-менее значимых поэтических сходках, восхваляя таких же, как они, бездарностей и оплёвывая действительно талантливых авторов, они создают видимость объективного общественного мнения.
   А с другой стороны, на фоне их количества, энергичности, их бесталанной, но сумасшедшей плодовитости, теряются истинные поэтические звёзды. Которые, в отличие от бездарей, занимаются совершенствованием своего мастерства и огранкой своего таланта. И которым просто некогда повсеместно восхвалять свои детища и порицать товарищей по перу.

   Анатоль Франс как-то написал в своём дневнике – "Искусству угрожают два чудовища: художник, который не является мастером, и мастер, который не является художником".
   Но, на мой взгляд, и талантливый человек, не особо задумывающийся о мастерстве, и мастер не одарённый великим талантом вполне способны создавать творения достойного качества.
   Гораздо страшнее монстры, не обладающие мастерством, не наделённые талантом, но имеющие неуёмные амбиции и чудовищную энергию.
   Не верите? – Включите телевизор…

   В поэзии талант, это тот, кто мыслит стихами. А мастер тот, кто создаёт стихи.
   Тут следует сказать, что таланту научить нельзя. Это – от бога. А вот мастерство вполне можно освоить.
   Поэтическое мастерство это попросту методика обработки языкового массива.
   Во-первых: с целью подогнать его под семантические требования излагаемой информации. Грубо говоря, высказать именно то, что необходимо, и именно так, как было задумано.
   А во-вторых: с целью подогнать текст под требования законов поэтического изложения.
   Эти требования зачатую противоречивы и потому создают очень узкие возможности для решения поэтических задач. В результате, поэту приходится достаточно скупыми средствами передавать широкую палитру переживаний и явлений. Ему поневоле приходится использовать  иносказания, расширенные толкования и ассоциации, как близкие, так и отдалённые.
   То есть, используя примитивный набор компонентов языка, пытаться выразить высокие понятия.
   А это, зачастую, тяжёлая задача. Неподъёмная для рядового состава. Работа поэта это высший литературный пилотаж. В то время как проза это изощрённая логистика грузовых перевозок.

   Теперь о предназначении поэта.
   "Поэт должен служить добру. Он призван помогать людям не отчаяться в жизни".
   "Назначение поэта - приводить мир в порядок"
   "Конечно же, поэт должен иметь открытое сердце. В своих стихах он должен выражать любовь к читателям, передавать им свои искренние чувства добра и тепла".
   "Поэт обязан быть голодным".
   "Поэт должен страдать".
   Это, само собой, не моё мнение. Это цитаты.

   На самом деле, поэт никому ничего не должен.
   Задолженность возникает только в процессе выполнения взаимных обязательств. Нагружать обязанностями имеет право только тот, кто принимает на себя встречные обязательства. И моральные и материальные.
   Нет незаконнорожденных стихов.
   Не нужно социалистические понятия тащить в капиталистическую систему.
   С окончанием социализма поэзия, как и вся литература, как и многие иные виды искусства, утратив поддержку власти, потеряла свою воспитательную функцию.

   То, советское государство, в лице тех правителей, поддерживало морально и материально людей искусства. Власть была не только цензором, но и главным потребителем литературных произведений.
   Отбирая то, что соответствовало идеологии и вкусам власть-имущих, государство достаточно щедро оплачивало труд приглянувшихся литераторов. Оно орудовало в поэтической среде и кнутом, и пряником.
 
   В современных рыночных отношениях поэт оказался предоставлен сам себе.
   Литературные сообщества, так грезившие свободой, мечтавшие о независимости от цензуры властей и наконец-то перешедшие на самоокупаемость, откровенно бедствуют.
   Поэтому поэт должен, а точнее обязан, творить то, что пользуется спросом, а не то, что пользуется поддержкой престола. Особенно здесь в России, где господа, облечённые властью, совершенно не используют пряник, но азартно размахивают кнутом.
   В современном мире, литература, в том числе и поэзия, являются точно таким же товаром, как и вещи, как и продукты питания, как и предметы роскоши.
   Сегодня, главным критерием уровня поэта служит спрос на его произведения.
   Сегодня читатель и поэт остаются один на один, лицом к лицу, без цензоров и посредников. И то, как воспримут поэзию, зависит от мастерства и таланта автора, а не от лояльности действующей власти.
   Сегодня, духовность автора, величина  не социальная, а коммерческая.
   Если в социалистическом государстве отношения общества с поэтом строились по принципу "Родина – гражданин гордый за своё отечество", то рыночная система подразумевает простой принцип: "Ты мне – я тебе".

   Но вот что интересно. Поэзией заработать на жизнь невозможно. Никто не собирается брать на себя договорные обязательства перед мастером слова. Не СМИ, не издательство, и уж тем более не государственный чиновник. А вот требовать и диктовать пытаются все.
   Но если творческий человек пишет не для выгоды, не ищет материального поощрения своему таланту, (да, собственно, никто его стимулировать даже и не собирается) то и указывать ему - что и как писать, никто не имеет права.
   Если, конечно, написанное не выходит за рамки законодательства.

   Но…
   В современном российском государстве, цензура с каждым годом наращивает своё давление на общественность. Сейчас уже наказывают за написание и распространение так называемой экстремистской литературы.
   Буквально с 2017 года в телевизионных передачах правительственных каналов проскальзывает фраза "хранение запрещённой литературы". Тем самым подготавливается почва для законодательной инициативы, и внесения этой фразы, пришедшей из лексикона царской охранки, в уголовный кодекс.   
   В ближайшем будущем, начнут наказывать в уголовном порядке просто за банальное прочтение литературы, которая властью, будет отнесена к запрещённой.
   Это, в сущности, запрет на получение информации.
   Лично я не верю в то, что господа стоящие у кормила, могут адекватно расценивать полезность или опасность текстов, фильмов и прочего…
   Я не верю в то, что некие назначенные цензоры умнее меня. Более того, я допускаю мысль, что они банально глупы. И поэтому не могут правильно определить мою потребность в той или иной информации.
   И уж поверьте, я в миллион раз порядочней и патриотичней любого чиновника, отвечающего за морально-нравственный облик российского гражданина.
   Но у власти есть право и возможность, в процессе дискуссии, силовыми методами навязывать своё мнение оппонентам.   
   Поэтому, к тому, что мы пишем, надо относиться с определённой осторожностью.
 
   А вести человечество к свободе, к равенству и вообще к лучшей жизни, освещая путь своим пылающим сердцем, это удел героев и патриотов.
   То бишь – политиков.
   Или политиканов.
   Да, поэт может вдруг принять решение – стать героем. Но никто не вправе требовать от него жертвенности. Тут уж извините.
   Романтическая жертвенность очень дорогостоящая вещь. И, почему-то, всегда за неё приходится расплачиваться именно Герою. Расплачиваться своим досугом, своим семейным благополучием, своими нервами, здоровьем. А иногда и жизнью.
   Причём, всегда, подчёркиваю – всегда, без какой либо компенсации.
   Результатами его подвигов обычно пользуются другие.
 
   Поэтому поэт может быть пророком, но не обязан быть спасителем.
   Он может быть философом, но не обязан быть учителем.
   Он может быть проповедником, но не быть духовником.
   Главная задача поэта - сказать так, чтобы окружающие его поняли и приняли.
   Он обязан задеть чувства человека, но вовсе не обязан его поддерживать, наставлять, или указывать ему путь.
   Поэт должен просто получать удовольствие от сочинительства.
 
   Правда, иногда, удаётся создать текст, который способен изменить мировоззрение читателя, открыть ему глаза на некоторые вещи и сподвигнуть его на некоторые поступки.
   Но такое понимание литературного произведение зависит не только от таланта создателя. Большое влияние на восприятие и оценку поэзии, согласитесь, оказывает и умственное здоровье, и психическое состояние читателя.
   Иногда реакция потребителя поэзии абсолютно непредсказуема.
   Она может вылиться как в благое, так и в недоброе.
   Но сам поэт, всего лишь даёт возможность читателю посмотреть на мир его глазами. Причем пытается сделать это так, чтобы его точка зрения была интересна не только ему одному.
   Он вовсе не обязан жертвовать собой, своим временем, своим благосостоянием и своими убеждениями, для того, чтобы сделать этот мир лучше. Терпимей, добрей, толерантней. Решение этих вопросов вне компетенции поэта. Такими задачами должны заниматься специальные властные органы, ведающие вопросами пропаганды и воспитания граждан. Именно они должны выдавать задания творческой интеллигенции.

   И если в социализме исполнение этих заданий было обязательным. То в современной государственной системе – на усмотрение исполнителя. И немаловажную роль тут играет уровень вознаграждения.
   А поскольку в России, в любой сфере деятельности, вознаграждение не доходит до конкретных исполнителей, будучи по дороге разворованным вчистую. Или всё же выплачивается, но только "своим" человечкам. То и требовать от поэта каких-то литературных подвигов государство (в лице власти) не имеет никакого права.
 
   И посему, у поэта есть только три обязанности: быть умным, талантливым и понятным.
   Причём его гражданская позиция не имеет никакого отношения к уровню его таланта. И эту позицию он имеет полное право высказать, в том числе и в стихотворной форме.
   Главное, чтобы поэту - было что сказать. Чтобы у него за душой имелось нечто, что интересно не только ему одному.
   А сам процесс стихосложения, это работа.
   Это труд, который позволяет создать произведение искусства.

   Гоните половыми тряпками тех, кто будет выспренне говорить о поэтах, как об особых людях. Что для создания шедевра надо ждать веления свыше, чувствовать дыхание музы за плечом…
   Согласно Басё, например:
   "Процесс написания стихотворения начинается с проникновения поэта во внутреннюю жизнь, в душу предмета или явления".   
   Душа предмета – это богохульство.
   У всех остальных мэтров, в рассуждениях о процессе написания, тоже ничего конкретного. Только бестолковое словоблудие о вдохновении, таланте и внутренней красоте.

   Не верьте ни одному слову тех поэтов, пусть и великих, которые талдычат о необходимости особого строения души, о том, что поэт, это какой-то особенный человек, который осенён божественной дланью, который сподвигнут на поэзию кем-то свыше.
   Создание шедевра, это прежде всего - работа.
   И умный человек, который готов соблюдать поэтические правила, который имеет достаточный словарный запас и владеет свежими, оригинальными и злободневными мыслями, всегда способен творить высокохудожественные и востребованные произведения.
   Главное для поэта не приступы вдохновения, а банальный интеллект. Никаких дополнительный черт характера, или какого-то особенного стиля мышления не нужно.
   Такой взгляд на стихосложение помогает находить поэзию там, где вдохновенный романтик находит лишь прозу и пошлость.

   Не буду спорить. Для создания стиха полезно, когда человек одарён поэтическим складом ума и постоянно мыслит рифмованными строками. Но такая работа мозга – явно нездоровое явление.
   Имея интеллект, ну и, естественно, желание писать стихи автор вполне способен создавать достойные поэтические произведения.
   Но согласитесь – и  методика стихосложения ему тоже не помешает. Некий порядок действий при создании стихотворного произведения. И кое-какой инструмент, ускоряющий работу творца.
   Инструмент не только созидательный, но и измерительный.

   Как, к примеру, определить уровень поэтического произведения, если каждое бесталанное творение находит, или даже искусственно создаёт, поэтическую нишу, оправдывающую бездарность автора.
   Достаточно назвать случайный набор слов, термином, например… "Постмодернизм" или "Аполлонистика". И тут же любая абракадабра и бессмыслица становится литературным шедевром.
   Поэтическая тусовка мастерски создаёт оправдательные приговоры для самого изощрённого и гадкого насилия над литературным словом.

   Если предположить, что все миллионы авторов, претендующих на звание "поэт" одинаково талантливы и мастеровиты, то здравомыслие будет категорически против.
   Все, рождённые под дланью Господа, имеют различный уровень одарённости, потому, что…
   Да просто потому, что у всех нас разный уровень развития различных отделов головного мозга.
   И не нужно так возмущаться и указывать на цинизм подобных мыслей.
   Почему-то все готовы признать врачебный диагноз о больной печени, сердечной недостаточности или язве желудка. Но диагностика той или иной степени ущербности мозга (а, следовательно, - в той или иной степени, относительной ущербности личности) вызывает резко негативную реакцию.
   Но ведь на самом-то деле умственные способности различных особей человеческого общества явно различны. Грубо говоря – есть мудрецы, есть умные, есть посредственности и есть откровенные глупцы. И этого никто отрицать не станет.
   Утверждать, что всё поэтическое сообщество состоит из однородно одарённых участников, согласитесь - в высшей степени глупо.   
      
   Значит, уровни поэтической одарённости и как следствие уровни поэзии, все же существуют.
   Тогда - каким образом их можно определить?
   Как отличить гениальное поэтическое творение от бездарного?

   Опираться на мнение жюри различных конкурсов?
   Но в поэтических синодах заседают явно не боги. Это просто люди, которые назначили сами себя (или их назначили хорошие знакомые) на роль контролёров качества литературной продукции. У них различные, а частенько неудовлетворительные  способности, как к оценке поэзии, так и к её генерации. И поэтому, зачастую, результаты поэтических конкурсов вызывают некоторое недоумение. Мягко говоря.

   Или оценивать талант поэта количеством посетителей и комментаторов на поэтических сайтах и форумах?
   Да. Это могло бы стать довольно точным, математическим критерием.
   Если бы в интернете не толпились пиар-мастера, предлагающие раскрутить рейтинг поэта за определённое вознаграждение.
   И глядя, например, на полумиллионные толпы читателей на страницах отдельных "гениев" сайта stihi.ru, я убеждаюсь, что многие, многие, прибегают к услугам "менеджеров" от стиха.
   Да и сами авторы довольно изобретательны в этом вопросе.
   Откровенно говоря, я не могу понять - зачем нужны такие "накрутки". С моей точки зрения, с точки зрения экономиста,  вложение средств и усилий должно иметь некий материальный смысл. Если ты потратил деньги и время на ложный имидж, значит должна быть какая-то материальная отдача. Но, в то же время, я более чем уверен, что на таких вложениях сложно заработать. Гораздо проще заняться мелким бизнесом, при этом доход будет более ощутим.
   Не понимаю я этих ребят. Да и понимать не хочу.
   
   Или, к примеру, - ориентироваться на количество авторских изданий и их тираж?
   Ой, да бросьте.
   Сегодня в России возможность издания своей книги напрямую зависит  от финансовых возможностей. Какое отношение талант автора имеет к количеству имеющихся у него денежных средств?
   Если "там", за "бугром", ещё кое-где сохранились редакции и редакторы, которые действительно ищут таланты, которые действительно могут оценить уровень мастерства автора и грядущий успех его произведений, то в России – увы.
   У нас нет редакций. Все те организации, которые называют себя гордо "издательствами", на самом деле - банальные типографии. Принцип их работы прост – "утром деньги, вечером стулья". А что ты будешь делать с полученным тиражом, куда ты денешь эту кучу макулатуры - твои проблемы.

   Может ли критерием качества литературы стать членство автора в поэтических организациях?
   Что-то сомнительно. Глядя на то, какое жалкое существование ведут Союзы писателей.

   Руководствоваться ли в этом вопросе научными степенями, дипломами литературоведа, лингвиста, филолога?
   Ну не знаю.
   Диплом, это всего лишь типографская продукция, которая легко поддаётся копированию.
   А, кроме того, слухи о коррупционности и стяжательстве руководства Российских институтов имеют подтверждение. Фальшивые дипломы (скажу больше - и докторские диссертации) отслеживаются даже в среде парламентариев Федерального Собрания.
   
   Так чем же, чёрт возьми, определить качество поэзии?
   Оценочная стратегия, опирающаяся на мнение неких граждан, позиционирующих себя как корифеев поэзии, большей частью оказывается несостоятельной.
   Сама личность автора, его заслуги перед обществом и государством, так же не имеют никакого отношения к истинной оценке его творений.
   На что ориентироваться?

   Может быть ориентиром смогут послужить слова ирландца Джонатана Свифта, автора знаменитых путешествий Гулливера: "Гения сразу видно хотя бы потому, что против него объединяются все тупицы и бездари".
   Но это так… В порядке шутки юмора.

   А ведь вопрос не праздный.
   Автору, создающему поэтическое произведение, наверняка хотелось бы иметь некие твёрдые критерии, позволяющие ему дать правильную оценку своему творению. Более того, опираясь на эти критерии, поэту желательно иметь возможность внести коррективы в текст, приблизив произведение к некоему эталону.

   Один знакомый попытался объяснить мне, что в поэзии эталонов не существует.
   Тут я согласен.
   В современной поэзии эталоны отброшены за ненадобностью. На них просто нет спроса. Наверное, отсюда и плачевный уровень поэтических произведений. Как и литературы вообще. Муза бездарности устала от индивидуального, точечного подхода и начала бить по площадям.
   Засилье энергичных, воинственных и воинствующих бездарностей на русском Парнасе, поражает.
   Когда я смотрю на стихийно сформировавшуюся российскую поэтическую элиту… Знаете … Я предлагаю вам, прежде чем совать голову в этот гадюшник, подумать как следует – надо ли?
   
   При всём прочем, большинство приверженцев теорий поэтического нигилизма, достаточно глупы. Они воспринимают критику высокомерно, а зачастую и агрессивно. Поскольку отсутствие способностей их интеллекта к ритму, рифме и грамматике, обычно сопровождается и ущербностью здравого смысла вообще.
   Зато сами бездарности критикуют много и глупо. Но озлоблённо и яростно.
   Спорить о достоинствах и недостатках того или иного произведения  с представителями поэтического бомонда нет никакого смысла. Я пробовал.

   Лично для себя я определил критерий уровня одарённости. Он состоит в сравнительной способности к созиданию.
   Возможно, это звучит несколько заумно, но я поясню.

   Помните, я говорил о мастерстве столяров? Так вот – по аналогии…
   Предположим, некто полагает себя мастером свободного стиха (верлибра), но строгий стих ему не по силам. Следует ли из этого вывод, что его мозг не наделён ритмическим и мелодическим чувством, позволяющим слышать и генерировать ритм и рифму? На мой взгляд, это здравомысленное умозаключение.
   То же самое, касательно и серого, и белого стиха.
   Пишущий белым стихом, но неспособный к строгому стихосложению – не чувствует рифму.
   Автор, ваяющий серый стих, но которому не удаётся стих ригористичный – не способен чувствовать ритм.
   Значит ли это, что такие сочинители не являются поэтами, в смысле творцами? Нет, не значит. Просто такие поэты работают на своём уровне, и пишут для тех групп читателей, кто не слышит ритма или рифмы, или того и другого одновременно.
   Каждому своё.

   Мне отсутствие ритма царапает слух. А кто-то не испытывает от этого болезненных ощущений.
   Слабая рифма меня коробит. А кто-то принимает её с похвалой.
   Каждому своё.

   Это точно так же как и в музыке.
   Я не могу слушать вокал Коли Баскова, он постоянно фальшивит. И я прекрасно понимаю оперных мастеров Большого театра, которые категорически отказывались с ним работать. Там трудятся люди с абсолютным слухом, и слушать рулады Николая им просто физически больно. Это не их прихоть, это не пренебрежение к новичку, это не капризы примадонн. Это банальная физиология слуха.
   Думаю, если бы работникам оперы серьёзно приплачивали и выдавали бесплатно молоко за вредность, они, пожалуй, согласились бы потерпеть. Но покровители Баскова до этого как-то не додумались.
   А ведь для кого-то "блондин всея Руси" - "прикрасный тенар".
   Каждому своё.

   Но такая толерантность допустима до тех пор, пока нестрогая поэтика не начинает выдвигать себя на передовые позиции, не начинает навязывать себя как нечто совершенное, безупречное и единственно возможное.
   Авторы нестрогих стихов должны понимать и помнить – уровень их творений изначально ниже, чем уровень строгого стиха.
   Я уже не говорю об откровенно слабых и безграмотных текстах.

   Но… Как когда-то отметил русский филолог Орлицкий, «…в поэзии давно свершилась глобализация - космополитный верлибр стал доминировать, и только русская школа продолжает этому противостоять».
   Сегодня, достаточно талантливые русские поэты и поэтессы, способные создавать высокоуровневую поэзию, начинают кропать нерифмованную неритмику, аргументируя такое скатывание в халтуру зарубежными примерами. В частности современным английским стихотворчеством.
   Я их понимаю. Так - проще. Для нестрогой поэзии муки творчества не столь болезненны, время на сочинительство тратится минимум, а результаты обильны и согревающи.
   Многие стараются подражать Коллинзу или Уитмену. Несмотря на то, что славянские языки предоставляют поэтам многократно большие возможности для творчества, чем, например, языки англо-фризской группы.
  Постепенно общество начинает воспринимать кастрированную поэзию как высшую норму. Подозреваю, что в какой-то момент, поэтические возможности русского языка станут банально невостребованными. И это печально.

   Впрочем, ещё Пушкин горевал: «Думаю, что со временем мы все обратимся к белому стиху. Рифм в русском языке слишком мало. Одна вызывает другую. Пламень неминуемо тащит за собою камень. Из-за чувства выглядывает непременно искусство. Кому не надоели любовь и кровь, трудный и чудный, верный и лицемерный и проч.».
   К счастью он ошибался. Строгая поэзия существует до сих пор, хоть постепенно и сдаёт позиции на литературном поле. А освободившееся место занимают производители пустых бессмысленных наборов слов.

   Приведу пример:
   (повторю ещё раз: во всех примерах я сохраняю графическую стилистику автора)

   принятом солнце –

   видом на обожженные, между -
   серые блоки. трава промежутков.
   - здесь.
               чередой добровольных обходов
   (не в том положении) было бы
   ложным сказать
   что что-либо изменилось.
   -
   рельсы ворот.
   можно не двигаться. воздух -
   колеблется за всех нас.
                Глеб Симонов

   Или вот ещё:
   
   и большие отключают свет
   то открутят гайки на блюдах
   то пилюли яблок скроют
   появится творог и сковорода
   отрезок знакомый до
   заботливой боли
   это
   летние падают на восток
   ковш на привет
   представляет как может ожог
                Сергей Сдобнов.
   
   Хочу обратить ваше внимание на то, что создатели приведённых текстов не абы кто.
   Это известные поэты, лауреаты премий, победители конкурсов. Они имеют определённый вес в сфере литературы, к их мнению прислушиваются, и их талант никто из критиков не рискует поставить под сомнение.
   Их творчество внимательно изучают и анализируют. Им пишут научно-критические отзывы. Например:
   "В текстах Сергея Сдобнова заметен интерес к архетипическим образам: в некоторых случаях возникает мысль об инициационном мифе, адаптированном для современных культурных реалий…
Последнее отражается и на том, как решены эти тексты: Сдобнов использует своеобразный поток сознания, который позволяет обратиться и к дидактике заговора и принципиальной невнятности бормотания…
С этим связано и то, что мне кажется проблематичным в этих текстах, а именно слабость аналитической интенции и обращение к оптике трикстера, слишком увлекающегося перформативным измерением речи".
   Хоть лично у меня складывается впечатление, что автор этой рецензии решил продемонстрировать свои таланты в вопросах топонимики. И не более.

   Ну и что, собственно? Есть люди, которым нравится такая поэзия. Им удаётся разглядеть в неё нечто, что недоступно другим. Мне, например. Ну и пусть.

   Однажды я подискутировал на эту тему с одной ценительницей верлибра и поклонницей Аллена Гинсберга, Игнаца Деннера, Леонида Аронзона и Сергея Сдобного. Между прочим, она - человек с высшим литературным образованием. Факультет журналистики. Профессиональный литератор. В отличие от меня.
   Я же, в тот момент, отчаянно пытался разобраться в сущности стихосложения. Пытался привести аргументы в противовес её восторженной верлиброфилии в пользу строгого стиха.
   В качестве доказательства своей правоты я утверждал, что поэзию, в стиле, например, Сдобного можно создавать с помощью генератора случайных слов. И привёл парочку опусов, сляпанных тут же, образно говоря - "не отходя от кассы".
   
   * * *
   Двигай электронным горлом
   в зеркало!
   Там многие,
   опираясь на актёрское искусство,
   исполняют фирменный совет.
   Рынок, служебной привлекательностью,
   пакует искренность,
   позволяя стеклянному району
   налево деньги усыплять.

   * * *
   Догадалась, похоже, величина
   ограничить мужское заявление.
   Дикий орган привычно
   возвратил реализованное
   так, как пожелала природа.
   Оставив поездку
   в грузовую деревню.

   Но получил резкую отповедь. Сейчас... Я только скопирую часть её…
   Ну вот:
   "В стихах Сдобнова есть то, чего нет в ваших опусах. Они поэтичны, в них музыка слов облекается в глубокий смысл, обтекая подсознание и извлекая из него фундаментальные образы, заложенные в человека самой природой".

   Вот так вот, ребята. "Самой Природой"!
   И тут я всерьёз обеспокоился своим психическим здоровьем. Как же так? Выходит – я чего-то не вижу, не слышу и не чувствую? С моей природой что-то не то?
   Я пообещал ещё поработать над своей системой стихосложения. Поклялся вложить в неё больше смысла и души. И через некоторое время, помолившись и попросив прощения у Господа, предложил моей виртуальной собеседнице оценить ещё одно творение.

   на  площади парада в тишине
   стоял предмет и обливался кровью
   и думал
   как плохо непонятно в этот день
   тебе и мне

   И снова резкая отповедь:
   "Не пытайтесь достигнуть для вас недостижимого. В этом вашем "стихотворении" нет поэзии. В нём нет жизни. Оно мертво".
   Мдас…
   В принципе, я полностью согласен с её оценкой. Но тут есть один маленький нюанс. Последний текст принадлежит перу именно почитаемого Сергея Сдобного.
   Грешно, конечно. Плагиат и всё такое. Но зато я успокоился насчёт моей психики.

   Возникает вопрос – что это за поэзия, уровень которой определяется только именем автора?
   Она, что – подобна чёрному квадрату Малевича? Любой малоквалифицированный маляр способен создать подобный шедевр. Но вот именно у этого куска, замызганного черной краской полотна, стоят толпы поклонников, рассуждая о творческом замысле, колорите и энергетике этого "гениального" произведения. При этом, в приватном общении, часто говорят об этом полотне как о "портянке", но на публике прикидываются знатоками и ценителями прекрасного.
   Что это – глупость, лицемерие, насмешка?
   По крайней мере, сам Малевич ржал как гусарская лошадь над высокоумными оценками его творения.

   Мне говорят, что "создать такой верлибрический текст, чтобы он производил впечатление, "дышал", обладал внутренней структурой и логикой, совсем непросто". Это, якобы, становится понятным, если почитать великих мастеров верлибра.
   Вот стихи величайшего русского верлибриста
      
              Теорема тоски

   В угол локтя
   вписана окружность головы

   Не надо
   ничего
   доказывать
               Владимир Петрович Бурич

   Замечательно, правда?
   Так вот – если это все же "стихи", то величайшим поэтом всех времён и народов является Фаина Геогиевна Раневская, которая за словом в карман не лезла. Надо только в правильном виде представить её цитаты:

   Отпускайте идиотов
   и клоунов
   из своей жизни.
   Цирк
   должен гастролировать.

   Когда я начинаю
   писать мемуары,
   дальше фразы:
   «Я родилась в семье
   бедного нефтепромышленника…»,
   - у меня
   Ничего
   не получается.

   Под самым красивым
   хвостом
   павлина
   скрывается самая обычная
   куриная
   жопа.
   Так что меньше пафоса,
   господа.

   Ну, и чем эти цитаты хуже "стихов" Бурича.

               Недостроенный дом.

Недостроенный дом
это мысли о лете
о детях
о счастье

Достроенный дом
это мысли о капитальном ремонте
наследниках
смерти

   Но если вы спросите таких авторов – ребята, а почему вы не пишите в классическом стиле, строгим стихом?
   Они ответят – А нам это неинтересно.
   То есть замаскируют свою поэтическую несостоятельность неким возвышенным идеологическим интересом.
   Ну что тут можно сказать.
   Спросите меня, - почему я не пишу стихов в стиле постмодернизма?
   И я вам отвечу – Мне это не интересно.
   Так в чём тогда между нами разница?
 
   Разница в том, что я (далеко не гений в стихотворчестве), такие андеграундные нескладухи могу ляпать по сотне в день.
   Отпущу на волю свою фразеологическую фантазию и примусь записывать всё, что треснет в башку.
   В конце-концов, я просто снова включу генератор случайных слов, и результат размещу в строке фонетически правильно и более-менее осмысленно.
   (Ну "по сотне" это я конечно перегнул. Психика просто не выдержит такого издевательства.)
   И что? Я великий поэт? Да нет. Я как был посредственностью, так ею и остаюсь.
   Но никто, уж поверьте, никто не сможет отличить мои механистические тексты от шедевров передового верлибра. Стоит только присвоить им авторство кого-либо из "великих".

   А вот вышеуказанные господа поэты, в жесточайших условиях строгого стиха, подчиняясь безжалостным требованиям семантики, ритма и рифмы, работать не смогут.   
   Хоть, уверяю вас, они с упорством, достойным лучшего применения, станут утверждать, что их тексты в миллион раз осмысленней, глубже, поэтичней, чем мои механистические творения.
   И у меня есть серьёзные основания подозревать, что эти ребята пишут свои опусы точно так же, как и я, используя генераторы случайных слов.

   Тут есть ещё один аспект.
   Если автор несуразных текстов всё же согласится поработать в строгом стиле, то уверяю вас, он накатает полный бред, все также неритмизированный, нерифмованный и лишённый смысла.
   При этом он яростно будет утверждать, что его ритм непрост, а (к примеру) "леймичен", или даже "синкопирован". Просто окружающее быдло (и вы, в том числе) неспособны прочувствовать всё ритмическое совершенство его гениального творения.
   Он будет убеждать всех, что "любовь" и "перепой" это гениально найденная рифма. Просто вы и прочее быдло не способны ощутить её безукоризненность и новизну. Вам этого просто "не дано".
   И станет доказывать, что рваная и абсолютная бессмыслица, это удачный, гениальный  поэтический ход, выражающий всю сложность современного мира.
   При этом забывая, что фраза "не дано" имеет и обратную силу. Он не задумывается о том, что возможно это именно ему "не дано" чувство ритма и рифмы. Я уже не говорю про здравый смысл и способность к первоклассным ассоциативным ходам.

   Тут один "грамотей" укорил.
   - Ты завидуешь их славе!
   Да мне, собственно, наплевать. Их популярность, это не мои проблемы. Восторженное отношение к их творчеству, это проблемы их читателей и почитателей. Это проблемы общества и государства.
   Главное, чтобы они не указывали другим, утешая своё самолюбие, - как надо писать.

   Потому, что в результате появляются такие вещи, как учебник "Поэзия"
   Вот пример «научного» подхода к стихотворчеству.
   Цитирую.
   «Ритм ударений, которые изучают в таком случае, называют ритмом схемных ударений, то есть ритмом тех ударений, которые приходятся на сильные слоги стиха.»
   При этом, никто даже не пытается объяснить, что  такое сильный, а что такое слабый ударный слог. И как ударение может приходиться на слабый слог стиха. Это считается, как бы, общеизвестным.

   «Видно, что третья стопа 4-х стопного ямба чаще всего бывает безударна, а ударность первой стопы достаточно высока.»
   "Чаще всего" и "достаточно высока". Это походит на научную терминологию?

   «Возможна и другая, более редкая ситуация, при которой «слабый» слог получает ударение, а ближайший к нему «сильный» напротив его лишается.  Такая ситуация называется «перебоем». Обычно перебои встречаются в начале строки, в районе первого сильного слога. Но это не обязательно.»
   А что же тогда обязательно?

   И это учебник, который рекомендован Министерством Образования, для изучения в старших классах средней школы.
   Лично у меня возникает ещё один вопрос.
   - Зачем тогда создан этот девятисотстраничный том, если в нём не определена ни одна поэтическая закономерность?  С целью подзаработать немного денег?
 
   Нет, я, конечно, понимаю, что школьный учебник не обязан учить мастерству. Точно так же, как урок литературы не призван развивать у школьников писательский талант.
   Школьный курс литературы носит ознакомительный и поверхностный характер, обозревая некий набор общественно-значимых литературных произведений, а также канонизированных авторов, относящихся к так называемым классикам. Конечно, по мнению министра образования и его советников.
   Но тогда зачем, в туманной форме, выкладывать банальные азы стихотворчества? Не сопровождая их ни методикой, ни набором приёмов.
   И, тем более, возводя верлибр в статус выдающихся поэтических трудов, которые достойны приводиться в качестве поэтических образцов, преподнося такие опусы как эталоны стихосложения.

   Я понимаю, что верлибрическое течение в поэзии имеет право на существование. Как и все другие.
   Хотя бы потому, что это явление, хоть и представляет интерес только для узкого круга лиц, но зато имеет заметное влияние на литературную культуру.
   Скажем так, - для русского языка, это экспериментальное направление в современной литературе. Но зачем же проводить эксперименты над детьми? Вбивая в их неискушённые головы  этот изысканный бред.
   В учебнике приведено огромное количество андеграундных стихотворных текстов, которые преподносятся как достойные для прочтения и осмысления.
   Например – "Последняя ночь" Эдуарда Багрицкого.
   Разве у Багрицкого нет более достойных произведений?  Из всего репертуара поэта, это самое последнее стихотворение, которое я бы порекомендовал детям для чтения.
   Приводится много ссылок на поэзию Сваровского, Тимофеева, Аристова.
   Зачем же учебник, предназначенный для общеобразовательных школ, превращать в рассадник взгляда на поэзию группы откровенно слабых стихотворцев?
   Из всего поэтического творчества Эдуарда Лимонова, выбрано стихотворение, написанное нарочито без ритма и рифмы. Почему? У Лимонова нет более достойных произведений? Уверяю вас - есть.
   
   И ещё одно соображение.
   Школьный учебник, это не книга для лёгкого ознакомления. То, что содержится в школьном учебнике, ученик обязан, подчёркиваю – обязан, внимательно прочесть, осмыслить и усвоить. Он за это получает оценки, характеризующие его как успешную (или неуспешную) личность.
   Дети обязаны ознакомиться с творчеством поэтов, которые симпатичны авторам учебника. Пусть даже при этом сами авторы больны поэтической бездарностью. И в качестве авторитетов приводят не действительно достойных творцов, каких в современной России более чем достаточно.

   Таким образом, воспитывается литературная толерантность российского молодого человека. Ребёнок, подросток, накропав нечто несуразное, понимает, что в сравнении с примерами из учебника, его творение выглядит вполне достойно. И возникает общественное мнение, что это и есть поэзия. Что достичь поэтических высот можно не утруждаясь творческими муками, а также грамматическими и стилистическими навыками.
   Ребёнок искренне верит, что творчество верлибристов-постмодернистов это действительно – поэзия. Что "композиции" Тимати, это действительно – музыка. Что гимнастические упражнения Волочковой – балет. Карикатуры Гиппер Пупера – живопись. И так далее.   
   И это так печально…
   Ведь поэзия, это огромная часть культуры народа. Разложение одной части культуры симптоматично и заразно. Оно неизбежно влечёт за собой разрушение всей культурологической системы.
   А это уже повод для деградации всей системы морали и нравственности народа. Что, собственно, мы сейчас и наблюдаем.
   И такое положение не может не вызывать беспокойство.

   Кроме учебников, есть ещё и различные "школы поэтического матерства". В которых каждый желающий может научиться стихосложению.
   Только вот, обычно, мастерство подразумевает наличие навыков и инструментов.
   Открываешь любой труд по стихотворчеству - ничего! Ни навыков, ни инструментов. Одни названия и определения.
   Дело в том, что Мастерство опирается на науку. А поэтической науки, ну скажем... "Поэтики", на самом деле не существует.

   В своём развитии каждая наука, по моему разумению, проходит три стадии.
   Первая – сбор и накопление информации и раздача названий всему, что входит в круг исследования.
   Вторая - статистическая обработка полученных данных с применением математического аппарата. Выявление закономерностей.
   И третья - создание свода правил и рекомендаций. По принципу - сделаешь так-то, получишь то-то.

   Поэтическая теория прочно застряла на первом этапе развития. Теоретики от поэзии зациклились на терминологии. Зачастую, терминологии избыточной.
   Ну, посудите сами - поможет ли детальное знание поэтических терминов в создании шедевра?
   Это знание даст, конечно, некоторое преимущество в некоторых ситуациях. Когда, например,  необходимо блеснуть эрудицией и выделиться из толпы... И вызывать улыбку дам огнём нежданных эпиграмм. Но на практике...???
   У меня есть знакомый историк, который великолепно разбирается в керамике. По пятисантиметровому осколку он определит и вид изделия, и географическое место, и исторический период его изготовления.
   А посади его за гончарный круг, поставь перед обжиговой печью, или отправь искать коалин... И что? А ничего. Кроме конфуза ничего не выйдет.
   Так и в современной теории стихосложения. Она, эта теория, хороша для критиков и для аналитиков. В творческом процессе она участие не принимает. Там оперируют совершенно другими категориями.

   Исследование поэзии топчется на стадии первобытного именования предметов.
   Открываешь любую монографию с громким названием "школа мастерства" и сталкиваешься всё с той же растиражированной древней классификацией поэтических явлений.
   При этом мне кажется, что если бы теория поэтики создавалась сегодня, то она выглядела бы иначе и была точнее. Просто у мозга сегодняшнего человека намного выше способность к систематизации

   А в принципе-то всё правильно и закономерно. Наука о поэзии так навсегда и останется на этом примитивном этапе, в зачаточном состоянии.
   И, я полагаю, что далее она не двинется никогда.
   Почему?
   А вот давайте для сравнения обратимся к музыкальному творчеству.
   В чём отличие поэзии от музыки?
   Первое, что бросается в глаза, это графическая система.
   Поэзия опирается на общепринятую знаковую систему. Азбуку знают все, а грамоте обучено подавляющее большинство. Поэзия использует графическую систему, чисто утилитарного, бытового назначения, создавая ошибочную иллюзию всеобщей доступности. Ну как же! Это ведь просто буквы и слова!
   Музыка использует специально разработанную графическую систему, не применяемую более нигде. Музыкальную грамоту знают немногие профессионалы. Поэтому профессиональным музыкантом может быть только специально обученный человек.
   Это говорит о том, что теория музыки достигла уровня Науки.
   Поэтическая теория топчется на стадии примитивной терминологии.

   Дело в том, что музыкальное творчество часто требует коллективного исполнения.
   Индивидуальные проекты в этой сфере редкое явление.
   Певцу нужен аккомпаниатор.
   Оркестр обязан играть слаженно, опираясь на некие общие знания и правила.
   Поэтому музыкальная грамота научно обоснована и интенсивно преподаётся.
   Поэтому музыкальная теория просто обязана быть разработанной с предельной точностью. Одной терминологии там недостаточно.
   Поэтому музыканты вынуждены учить подопечных именно Мастерству. Передавать и навыки и методику.
   
   А поэтическое творчество дело штучное и сугубо индивидуальное. Коллективному авторству в нём места нет. Каждый работает сам по себе и варится в собственном соку. Конкуренция на Парнасе достаточно высока. И мастера не спешат делиться знаниями с новичками.
   Наверняка у маститых поэтов есть свои приёмы стихосочинения.
   Наверняка кто-то из мэтров нашёл некоторые уникальные и полезные поэтические закономерности.
   Наверняка у "великих" есть специфические наработки приёмов стихосложения, но...
   Но знание о них умирает вместе с авторами.

   И это правильно.
   Это банальное здравомыслие.
   Никто и никогда не станет делиться истинными знаниями о поэтическом мастерстве.
   Потому, что никто не хочет плодить гениев в ущерб собственной индивидуальности, в ущерб собственному исключительному положению.
   Поэтому, учение о поэзии так и останется - теорией на уровне общих рассуждений.

   Так что, поэтика, как наука, обречена на прозябание.
   Но и это ещё не всё.

   Музыкант, это человек, обладающий музыкальным слухом. То есть бездефектной физиологией уха, развитыми височными слуховыми долями мозга, неповреждёнными лобными долями, нижняя часть которых ответственна за восприятие музыки (в том числе).
   Исполнитель инструменталист обязан иметь чрезвычайно развитую часть коры головного мозга, отвечающую за тонкую моторику пальцев рук.
   Вокалист обязан иметь высокую координацию между слухом и голосом.
   Требования к уровню развития отдельных качеств очень высоки.

   Поэтом же может стать любой!!! Главное желание!!!  …???

   Взять, к примеру, чувство стихотворного ритма. Которое опирается на чувство малых временны'х интервалов.
   За определение таких отрезков времени (до 1,6 секунды, насколько помню) отвечает гиппокамп. И если человек не чувствует ритма, это вполне может означать недостаточное развитие отдела мозга, отвечающего за это чувство.
   Поэтому указывать автору на его ритмические недостатки - бесполезное занятие. С точки зрения "поэта" его творения идеальны. Поэту непонятно - чего критику из-под него надо. Объясняя ритмическое несовершенство автору корявых строк, вы обращайтесь к несуществующей у него части мозга. Или эта область серого вещества у него недоразвита.

   В отношении рифмы дело ещё хуже. Там задействован не только ритмический, но и тембральный, и мелодический, и интонационный слух. Но основной принцип тот же. Человек, строгающий нерифмику, просто не понимает - в чем его упрекают.

   Так нужна ли современная теория поэзии?
   Несомненно нужна.
   В любом творчестве необходимы критики и аналитики. А как иначе? Должен же кто-то профессионально оценивать уровень поэтического таланта.
   Но, называть повторение общепринятой классификации (или даже создание новой терминологии) ШКОЛОЙ поэтического МАСТЕРСТВА - не следует. Не стоит вводить в заблуждение искателей поэтической истины, стремящихся получить именно навыки и инструментарий.
   Ведь сама по себе терминология, какой бы совершенной она ни была, ничего не даёт стихотворцу в его тяжком поэтическом труде.

   Я знаю поэтов, которые никогда не интересовались поэтической теорией.  Но они пишут (или писали) великолепные стихи.   

   Тут всё двояко.
   С одной стороны бомж, люмпен, нищий бродяга Аркадий Кутилов. Который никогда не задумывался о принципах стихосложения. Он писал как дышал

   В объятье снов – пустых и страшных,
   окружена обман-травой,
   –ты любишь призраков вчерашних,
   а я не призрак, я живой!

   Ромашки туфельками давишь,
   глядишь в сиреневую даль...
   Уйдешь с другим, зато оставишь
   во мне красивую печаль.

   Июль прошел, и в самом деле
   мы стали сами не свои...
   Отгрохотали, отгудели,
   отвыли наши соловьи.
   
   С другой стороны – великосветская, утончённая, очаровательная госпожа Наталия Азарова.
   Профессионал словесности. Филолог и лингвист. Докторская диссертация. Главный научный сотрудник Института языкознания Российской Академии Наук. Авторитетный теоретик поэтического творчества. Победитель различных конкурсов. Лауреат различных премий.
   В активе – учебник поэзии, многостраничный труд, поясняющий в том числе и правила стихосложения. Который, кстати, на Московской международной книжной выставке-ярмарке признан лучшим учебным изданием года.

   мандрагоры –
               уго'льные горы
   мантии-мантуи-мантры
   звук
         мандражирующий
               в вол-окно
                ночное
   занеси в свой спросонник
   спустившись
              ногами голыми
   подними с полу жизнь –
   лежит-там вторую неделю
                нетронутая
                полуживая
 
   Кто из этих двоих более – поэт? Если судить по результатам творчества? Сложно сказать.

   Задача, стоящая перед поэтом, на первый взгляд проста – необходимо взять слова и расставить их в таком порядке, чтобы ударные слоги попали на определенные места в тексте.
   Желательно, чтобы последние слова в строках были созвучны по определённой системе.
   При этом текст должен быть максимально приближен к обычной разговорной речи. А фразы простыми и самодостаточными.
   При этом полезно соблюдение лексического единства.
   Результат должен сложиться в осмысленный текст, вызывающий ощущение цельной, грамматически верной и логически выверенной мысли.
   Но надо помнить, что строгая поэзия, в отличие от всего остального, требует совершенно иного уровня языковой компетенции. Стихотворчество, это высокоинтеллектуальное и трудоёмкое занятие, для которого необходимы, как минимум богатый словарный запас и банальная грамотность.

   А вот некоей отдачи от сочинительства ждать не следует.
   Занятия поэзией не приносят каких-то особенных дивидендов.
   Поэту надо быть готовым к тому, что его начнут пинать толпой. Особенно в интернете. Где бездарности, стихийно сбиваясь в стаи, с особым удовольствием набрасываются на тех, кто не оценивает "по достоинству" их перлы. Или на тех, кто явно выше их убогости.
   Так что… Вот.