Сказка. злоключения ларисы и бориса.. часть 2. гл

Главка 4. Сократ и Ксантиппа.

-Про Сократа-то  слышал?- спросила вдруг баба Оля.
-Конечно, он же по сути - первый философ, который начал человеческую личность рассматривать, он…

-Ой, только мне не рассказывай! Такой же парасит, как Геннадий.
-Паразит?

-Коль философией интересуешься, должен знать, что ПАРАЗИТ от греческого «парасита» произошло. А кто есть этот ПАРАСИТ? Сотрапезник, нахлебник, прихлебатель. Придет в гости на халяву поесть- попить и давай втулять: «Познай самого себя; Я знаю, что ничего не знаю». Все уши развесят - слушают, ну, покормят, конечно, и попоят их до «положения риз». А я так скажу: «  Не знаешь, чего тогда говорить? Когда не знаешь, больше помалкивать надо, за умного, может, и сойдешь…».

-Да, Вы не понимаете,- рассердился Борис.- Он же не в этом смысле. Да его Дельфийская Пифия назвала «мудрейшим из мудрых…»! Это же он специально делал- прикидывался простаком и советов спрашивал. Чтобы собеседник сам свои незнания обнаружил. Да по его указанию «Познай себя!» все умные люди живут.

-Ага! Они-то живут, а ему цикуту. Не умничай шибко! – ехидно добавила баба Оля, дослушав Бориса.- Я не об этом. Уж, коли, ты его так уважаешь, так помнить должен его фразочку  знаменитую…

-Какую?
-«Женись, несмотря ни на что. Если попадется хорошая жена – станешь исключением, если плохая – философом». Ну? И какой из тебя философ, если ты неженатый до сих пор?
       Борис не сразу нашел, что ответить.

-То-то, продолжила баба Оля.

-Да,- сказал, наконец, Борис.- Читал я про его жену где-то, её имя даже в Историю вошло.

-Велика честь,- раздраженно отозвалась баба Оля, стукнув тростью ни в чем не повинный придорожный куст.- В Историю! Я бы, может, тоже попала, да у меня столько терпения не было.

- Какое терпение, да она же Сократа изводила!- возмутился Борис.- Об этом многие современники писали.

-Ой, чего ты в семейной жизни понимаешь? Это для всех - он «мудрейший». А знаешь, сколько она мне жаловалась. «По несколько дней,- говорит,- дома нету, пока идет - все лавки соберет, ныряет из одной в другую, разглагольствует, а мне- ужин грей без конца.
 А еще придет - нальешь ему ведро воды, чтобы попить, так он возьмет и выльет, сам другое наливает, только тогда пьет, силу воли, вишь, тренирует. То гостей без предупреждения притащит - готовь им ужин, то от подарков откажется, а дома- ребятишки, каждый день есть просят, между прочим.
-Ну, и она в долгу не оставалась.

-А то! Любому ведь терпению иногда конец приходит! Ну, пошумит иной раз, тунику ему порвет, чего такого? Ой, слушай, раз смеху было. Я к ней за солью зашла, смотрю, она орет, орет, а потом бац!-  ведро с помоями прямо ему на  голову .
-Да?

-Ну, что ты. Известный случай! В ИСТОРИИ описан. А он, как всегда : «После такой бури можно было ожидать, что гроза не пройдет без дождя». И всё! Ну, ничем не прошибешь! А как ей не орать, до дома в кои веки дошел вовремя, так нет- не зашел, как нормальные люди, а до самой темноты перед дверью прогуливался. В-общем, помощи по хозяйству, как от козла- молока.

-Да, я читал. Сократ считал, что если он вынесет её нрав, то будет ладить со всякими характерами.

-Да неплохая она женщина. Понапишут вечно!  Сына ему родила, второй жене тоже с ребятишками помогала.

-Второй?- удивился Борис.

-Ну, придумали тогда, после Пелопонесской войны да чумы, будь она неладна, что можно двух жен иметь. Проблему, вишь, демографическую решить захотели быстро. Но он, как истинный Гражданин и женился там, на одной вдове бедной. Но та в ИСТОРИЮ  не вошла, потому, как кроткие,   да работящие в ИСТОРИЮ, будь она неладна, не входят.

        Баба Оля сердито поджала губы и ускорила шаг.

-А, вообще, я думаю иной раз, это самая первая грамотная пиар- акция была!- добавила она нехотя.

-Что?- изумился Борис.

-А то! Сейчас, вон, чего только не выдумывают, чтобы о них говорили и писали. Ходила бы она скромно, всем улыбалась, и что? Никому дела нет.
      А как выкинет что при честнОм народе - о ней сразу разговор, ну, и о нем понятно - кто смеется, кто жалеет. Были бы в то время сети социальные - неделю бы мусолили.
     А дома, может, душа в душу жили, кто знает… она «налево» сроду не глядела, да и он не замечен был. Слушай, - вдруг повернулась она к Борису, который плелся сзади.- А может, мне книжку написать? О жизни с Дио-Геной? Как думаешь?

-Ну, не знаю,- растерялся Борис.- Можете и написать.

-Точно,- решительно сказала баба Оля.- Сама о себе не позаботишься, никому не надо. Народная греческая мудрость! Тем более, вполне в духе времени. Не дай Мог, какой актер или кто известный преставится, тут же куча женщин начинают вещать миру, как он их любил, да где, да сколько.
     И законные жены напишут мемуары о их «неземной» любви, и незаконные. Народу праздному потеха, а я всегда думаю – когда  же он успевал работать и известным стать, ежели, судя по этим воспоминаниям, только от одной к другой бегал и в койках кувыркался?