Политика модернизации. 2013 г

О курсе на модернизацию нашей страны говорится сегодня много. Приоритеты модернизации определены государственным курсом развития, утвержденным Президентом и Правительством Беларуси,
в основе которого предусматривается переход к инновационной экономике, экономике знаний. Концептуальные положения, предусматривающие стратегические цели инновационного развития и реализацию таковых, определены в Государственной программой инновационного развития Республики Беларусь на 2011 –
2015 годы.
Целью модернизации является инновационное развития национальной экономики в 2011 – 2015 годах, формирование новой технологической базы, обеспечивающей высокий уровень конкурентоспособности национальной экономики на внешних рынках.
Кроме того, недавно принята Концепция комплексной модернизации Беларуси, которая определила этапы проведения модернизации до 2030 года.
Впервые курс объявлен Главой государства в Послании Президента Республики Беларусь Национальному собранию и ряде других важных с точки зрения политического анализа документов.
«На повестке дня следующая колоссальная историческая задача – модернизация страны,– говорил А.Лукашенко,– прорыв Беларуси
в элитный клуб высокоразвитых стран. Сегодня это кому-то может показаться фантазией, но когда-то и мысль о том, что Беларусь способна существовать как суверенное государство, проводить собственную независимую политику, также казалась несбыточной».
Действительно для того, чтобы нам выжить, необходимо интегрироваться в мировую экономику, т.е. поспешить использовать стратегию прорыва, решая задачи собственного развития и назревшие проблемы.
Но по большому счету никому толком сегодня не объяснили, что же такое модернизация и что этот процесс из себя представляет, в чем заключается политика модернизации нашего государства и каковы ее перспективы.
  Большая часть нашего населения и даже научного сообщества имеет об этом крайне смутные представления, отождествляя понятие «модернизация» с техническим и технологическим переоснащением  ряда госпредприятий.
Изучением модернизации занимается теория модернизации, которая дает емкое определение этому процессу: «Модернизация – это процесс полной или частичной реконструкции общественной системы в целях ускорения развития или рывка».
Процесс модернизации имеет свои составляющие:
экономическая модернизация предусматривает интенсификацию процесса экономического воспроизводства, превращения науки в производственную (экономическую) силу и развития рационального управления производством;
политическая модернизация предполагает реформирование определенных политических институтов, которые должны способствовать реальному участию населения во властных структурах и влиянию народных масс на принятие конкретных решений;
социальная модернизация предполагает формирование открытого общества с динамичной социальной системой;
культурная модернизация предполагает формирование высокодифференцированной и в то же время унифицированной культуры.
Но необходимо разделять теорию модернизации, которая является социологической теорией, и модернизацию как метафору, своего рода идеологический лозунг, с которым мы сегодня и имеем дело и который превратился отчасти в одну из государственных экономических стратегий.
Если говорить о теории модернизации, то ее сдали в «утильсырье» еще в середине 60-х годов, в 70-х была последняя попытка оживить теорию модернизации. Это была работа китайских синологов – «Модернизация Китая», 1979 год. Но она не принесла удачи теоретикам модернизации.
 Суть теории модернизации заключалась в следующем: если в обществе есть активные силы, способные созидать, то это общество делает рывок, ну а если таковых нет, то и рывка нет. Причины отсутствия рывка, согласно теории модернизации, – косность населения, отсутствие традиций, наличие каких-то традиционных групп, которые не хотят модернизироваться. Уже в 60-е годы данная концепция была подвергнута критике и было показано, что отсутствие так называемой модернизации, т.е. промышленного развития в странах Азии и Африки (а теория модернизации была придумана, прежде всего, для объяснения развития афро-азиатского региона в период ХIХ –
ХХ веках), связано именно с тем, что капиталистическое ядро блокировало развитие этих обществ, а вину свалило на некие традиционные группы, которые мешают этому развитию.
В этой связи в конце 60-х наука от теории модернизации отказалась и реанимировать ее в конце 70-х не получилось.
Это то, что касается научной стороны дела.
 Сегодня, к сожалению, политики больше предпочитают пользоваться  метафорой «модернизация», а не понятием этого процесса. Их волнуют, прежде всего, темпы и сроки интегрирования в мировую экономику, естественно, на основе конкурентоспособности.
Эта метафора и данный подход забалтывают и скрывают очень серьезные проблемы. Те разговоры, которые ведутся сегодня о модернизации, ведутся нарочно на метафорическом, мифологическом языке. Из теории выдергиваются некие черты концептуальных основ модернизации, которые подгоняются под политические интересы правящих элит, а политическая пропаганда пытается, как правило, показать из этого всего некий позитив. Характерно, что при этом никто не обращает внимания на нарушение принципа историзма, принципа системности, а сам процесс модернизации предстает в виде некоего букета, от которого все будут благоухать. В СМИ, по телевидению нам говорят, что модернизация – это нечто очень хорошее и перспективное. Не вопрос. По сути, это так, но дело в том, что процесс модернизации может обернуться как во благо, так и иметь весьма негативную сторону последствий. В действительности всем хорошо быть не может.
 Я не имею в виду, что модернизация, как и любой прогресс, проходит по трупам и в ущерб кому-то.  И это не значит, что курс на модернизацию, проводимый в нашей стране, приведет к печальным последствиям. Как раз, наоборот, белорусский путь, если будет выдержан в русле социально-ориентированной экономики, приведет именно к тому самому рывку, который модернизация и предусматривает.
 Но вместе с тем история знает немало примеров именно тернистого пути модернизации. К числу лучших иллюстраций этого тезиса относится революция Кромвеля в Британии, Великая французская революция, процессы модернизации, связанные с противостоянием Севера и Юга в США, с объединением и становлением единого мощного немецкого государства при Бисмарке. Противостояние заложено здесь изначально, ведь модернизация предполагает неизбежную гибель старого традиционного мира.
Важно понимать, что какая бы ни была прогрессивная модернизация, от проектов ее реализации хорошо будет только 10 процентам человечества, а остальные 90 процентов будут утверждать, что процесс модернизации, наоборот, обернулся для них регрессом.  Эта статистика выведена учеными.
Определяя курс на модернизацию, по которому должна следовать Беларусь, западные эксперты, участвовавшие в рабочих консультациях по данному вопросу, толкали нас идти по пути создания отдельных анклавов, по типу Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро в Бразилии, мегаполисов Мексики, Индии, Турции и других крупных городов мира.
Эти анклавы, несомненно, облегчили бы задачи модернизации, но вместе с тем усилии ли бы социальную несправедливость, сделали неустойчивым социальный баланс. Стало ясно, что такого рода модернизация создала бы явное неравенство и привела бы к расколу и полярности общества. И в результате произошло бы изъятие произведенного продукта у страны в пользу сильных мира сего, т.е. Запада, как это уже было в истории не раз.
Глава государства посмотрел и сказал: «Такая модернизация нам не нужна». Почему? Да потому, что Запад сейчас попал в тупик со своим постиндустриальным обществом и проводить модернизацию по образцу Запада глупо. Тупик в социальном, экономическом, расово-этническом и религиозном плане. Поэтому не надо бежать за тем, кто остановился в тупике. Надо остановиться и подумать, как свернуть с этой дороги.
Поэтому первоначально и было принято решение провести частичную, но социально-ориентированную модернизацию с учетом национальных особенностей. Это 12 – 15 серьезных проектов.
Если же данные проекты, разработанные Правительством, удастся реализовать, то произойдет рывок вперед всей страны, всей системы. Вот только как провести такого рода модернизацию, за счет чего или кого? Любой экономический рывок предполагает источники накопления. Первым источником для модернизации классически может быть население в целом, но у людей, как правило, ничего нет. Вторым источником – государственный бюджет, который пополняется за счет реализации различных программ развития экономики или же за счет внешних кредитов. Третьего не дано – у нас нет колоний, нет природных ресурсов, дающих сверхобогащение. Но Президент четко определил, что модернизация должна проходить не за счет бюджетных средств и не за счет населения, а за счет собственной прибыли предприятия, которым осуществляется процесс модернизации и привлечения иностранных кредитов и инвестиций.
Согласно же Концепции комплексной модернизации, в этот процесс уже вовлечены 1820 предприятий. 1/3 средств на модернизацию будут составлять средства предприятий, 50 – 55 процентов – это заемные средства и кредитные ресурсы банков и 10 – 15 процентов – бюджет и частично иностранные инвестиции. Основной капитал на модернизацию в 2013 году составляет 200 трлн. рублей.
Но у такого пути финансирования процесса модернизации есть и подводные камни. Разумеется, если наша модернизация предполагает рывок в будущее, то народу придется затянуть пояса, хотя это очень неприятная вещь. Наш народ, кстати сказать, в течение ХХ века многократно затягивал пояса. В целом нам придется рассчитывать только на себя. У нас нет дешевых рабочих рук, как в Китае. Наш рывок может быть только на основе высоких технологий.  Важно понимать, что нас никто не ждет на мировом рынке и никто нам свою занятую нишу так просто не отдаст. Мы должны предложить такой товар, которого заведомо нет на мировом рынке. А это возможно только на уровне высоких технологий, т.е. нужно, если хотите, белорусское экономическое чудо.
Многие эксперты сегодня говорят, что при всех проблемах, которые существуют в экономике в Беларуси, она на правильном пути. Положительным инструментом для реализации курса модернизации в Беларуси послужит ее плановая экономика. Западные эксперты, скрипя зубами, уже давно признают, что будущее за глобальной распределительной (плановой) экономикой, которая должна подавить и начать контролировать финансовый капитал.
Вопрос: знают ли об этом наши верхи? Дело в том, что верхи знанием не должны заниматься. Сталин знанием не занимался – у него была грамотная команда экспертов. Когда понадобилась в 1952 году Советскому Союзу ослабить доллар, Сталин таких экспертов нашел. К сожалению, за почти двадцать лет независимости Беларуси произошла имитация западного знания. Вдруг мы обнаружили, что имеем в стране весьма малое количество экспертов, которые думают самостоятельно, а не по западной кальке. Может быть, я ошибаюсь и предвзято подхожу к оценке, но мне кажется, что так называемые эксперты повторяют зады западной социологии и политологии и смотрят на мир чужими глазами. Но мы же знаем прописные истины: если ты смотришь на мир чужими глазами, то ты будешь смотреть в чужих интересах. Более того, нельзя говорить о рывке и идти в будущее с идеологемами, существовавшими последние двадцать лет, нельзя модернизироваться в атмосфере недоверия или неверия в цель, нельзя быть безразличными к этой политической линии. Для того чтобы делать рывок в будущее, нужно государственническо-планетарное мышление нации и ее власти. Со старым сознанием его не сделаешь, потому что в ходе рывка сознание начнет мутировать.
На гешефтном (извлечение личной выгоды в деле, требующем бескорыстия) мышлении модернизацию не провести, даже в том узком ключе, как задумано в Беларуси, на гешефтном мышлении можно только пилить бюджет.
В заключение хотелось бы отметить, что модернизация в ее классическом понимании в нашей стране нецелесообразна, так как требует коренной ломки общественного строя и колоссальных затрат, а потрясения и дестабилизация нам не нужны. Наши политические противники, понимая это, не перестают упрекать власть в извращенном понимании процесса модернизации. Власти, мол, ограничились технической (174 инвестпроекта) и экономической (реструктуризация менеджмента для повышения конкурентоспособности) модернизацией. Да, действительно, ограничились, но почему? Да потому, что мы уже не развивающаяся страна, мы развитое государство.
Таким образом, политика модернизации с учетом национальных особенностей и социальной ориентированности не что иное, как нормальный процесс.
 Сможем ли мы реализовать намеченный курс, покажет время. Если будем по-прежнему заниматься самоуспокоением, то вряд ли.
Главный враг данного политического курса – принцип «все в шоколаде», который неприемлем.