Опальный маг. Глава 12. Бывают случаи...

Глава 12. Бывают случаи, когда незадачливым грабителям лучше обходить стороной одиноких, гуляющих по ночам дам

                1
В столице Страны Роз жизнь бурлила полным ходом. Глашатаи сбивались с ног, разнося листовки по деревням и сёлам, в Рейсгард прибывали кандидаты со всех уголков Страны Роз.
Наиболее продуманные кандидаты организовали рекламные кампании и активно популяризировали себя среди населения, чтобы собрать больше подписей. Особо шустрые раздавали конфеты и куриц взамен на обещание поставить подпись за них, что было быстро пресечено Эвредикой. Таких за коррупцию исключали и выпроваживали домой.
Эвредика с задумчивым видом бродила по ночному Рейсгарду, размышляя, правильное ли решение она приняла, решив оставить править вместо себя Совет Семи, и как лучше проследить за организацией выборов, чтобы советники не смошенничали. Уж что те попытаются выкинуть какую-нибудь подлянку, она даже не сомневалась. Ночная тишина успокаивала, помогая собраться с мыслями. Принцесса прислонилась к дереву, вдыхая ночную прохладу и настраиваясь на волны всего живого. Она так погрузилась в транс, что не заметила четыре серые тени, скользнувшие к ней.
Эвредика вздрогнула от упёршегося ей под ребра кинжала, и сиплый голос над ухом прошелестел:
— Жизнь или кошелек, миледи?
Принцесса подняла свои синие глаза, поглядела в свирепые лица и чуть не заплакала от умиления. Её хотели ограбить! Её, Великую Фею! Давно такого счастья не случалось в её жизни: наверное, выборы привлекли в столицу не только лучших кандидатов, но и желающих поживиться чужими кошельками. И они, похоже, не знали, как она выглядит. Немудрено — те портреты, которые с неё рисовали живописцы, были настолько приукрашены, что даже Фея сама себя на них узнавала с трудом и только благодаря знанию, что это изображена она. Размеренная спокойная жизнь во дворце была скучна до оскомины, и тут такая развлекуха подвалила.
Фея плотоядно улыбнулась, облизала алые губки и счастливо выдохнула:
— Ребят, вы не поверите, как же я рада вас видеть.
Её тело начало меняться, кожа становилась более прохладной и бледной, ногти острее, глаза более серыми и глубокими. Эвредика гибким движением потянулась к ближайшему незадачливому грабителю и нежно обняла его, отчего тот расплылся в радостной глупой улыбке. В следующее мгновение он пронзительно закричал: лёд сковывал его, лишая возможности пошевелиться, а острые зубы впились в шею.
— Вампир! — завопили его спутники, не веря своим глазам, и бросились наутёк, оставив своего сообщника на волю судьбы.
Их удивление было вызвано тем, что вампиры стали редкостью в нынешнее время, а уж от городов вообще держались подальше, предпочитая обходить стороной большие скопления людей. Ведь если ночью они охотились на людей, то днём последние быстро находили лежбища вампиров и рубили головы незадачливым кровососам.
Но ночью с ними лучше дела не иметь, так как эти существа сильны и коварны, черпая нечеловеческую силу из лунного света, а уж жажда крови делала их неукротимыми в битве. Иметь дело с противником, который каждую секунду так и норовит изловчиться да вцепиться тебе в горло зубами, чтобы отведать твоей кровушки, не желал никто из грабителей. Но с вампирами грабители не связывались ещё и потому, что взять с них решительно нечего. Денег те с собой не носили, так как за еду свою не платили, питаясь зазевавшимися жертвами; одежду снимали часто с них же, но оружие и драгоценности не брали; а вот пинты-другой крови можно лишиться — и получить нехилых зуботычин за сопротивление. Так что все предпочитали оставлять беспокоиться о кровососах охотникам на вампиров. Разбойники же не герои, это охотникам надо себе репутацию зарабатывать, а у грабителя есть дела и поважнее в жизни.
Фея сморщила носик, аккуратно уложила на землю оставшегося на её милость бессознательного грабителя. И с отвращением выплюнула попавшие ей в рот капли крови. После чего у ближайшего фонтана прополоскала рот, передёрнув худенькими плечиками.
Вернувшись обратно, проверила пульс у незадачливого грабителя, поняла, что его жизни ничего не угрожает, и что отрубился он больше от испуга, чем от неглубокого укуса и потери нескольких капель крови. Она оттащила его за ногу под дерево, чтобы никто случайно в темноте не наступил на бесчувственное тело, выходя из ближайшего трактира.
Вампиром Эвредика не была точно. Идея сымитировать кровососа ей пришла в голову спонтанно, так как грабители — ночные существа, и преподанный урок надолго отучит данную компанию высовывать нос на ночные улицы. А уж одиноких милых дам они вообще будут обходить за версту.

                2
Маргелиус то впадал в забытье, то приходил в себя. Память потихоньку возвращалась. Мысли скользили, не задерживаясь на чём-либо конкретном, он слабел с каждым днём.
Ужасно хотелось пить. Казалось, он готов отдать все богатства, которыми раньше владел, лишь бы почувствовать снова вкус прохладной свежей воды. Он горько улыбнулся… богатства, да… когда-то он был богат, но замок после его пленения, скорее всего, разграбили дотла, поэтому за глоток воды ему, пожалуй, и предложить нечего, разве только свою жизнь. Если она ещё кому-то нужна.
Невесёлые мысли о былом богатстве вернули его в прошлое и придали мыслям философский оттенок.
Когда же все пошло настолько не так, что он закончил свои дни в такой глубокой заднице?
Битва при Альгварде? Нет, точно нет, это уже было в самом конце его бесславного поражения. Когда же всё началось?
С дракона, определённо с дракона. Когда в один погожий весенний день к нему пришли гонцы из Страны Роз с прошением принять участие в охоте на дракона. В Северных лесах их королевства, на границе с его землями, завёлся дракон: стада жрёт, поля жжёт, урожай топчет, в колодцы плюёт, на юных девушек заглядывается. И проводится призыв желающих прибить страхолюдину Воителя ради, а то спасу от него нет, и не будет ли благородный герцог так любезен тоже принять участие в охоте.
Маргелиус почесал подбородок. Драконы воевали с людьми, но сейчас селились больше на Коралловом острове подальше от материка и на людей нападали редко, если только с большой голодухи. Их численность значительно сократилась с былых времен, в основном из-за храбрых героев, желающих добавить к своим заслугам голову убитого дракона, которую несли в столицу, показать народу, затем в свои замки и вешали в трофейных залах на стены, а скальды слагали об их храбрости и героизме поэмы.
Недолго думая, герцог взял меч и погрузил свою задницу на самую быструю лошадь из конюшни. Не то чтобы он всерьёз собирался ехать убивать дракона, но во дворце всё равно было скучно, а это хоть какое-то развлечение.
Глядя в прошлое, он видел себя как бы со стороны, вот он молодой, самонадеянный и красивый Лорд Севера, любимец женщин, с тёмно-каштановыми, забранными в длинный хвост волосами, белой кожей, аристократическим профилем и яркими серо-голубыми глазами, гордо восседая на лошади, едет по лесу. Всё дальше и дальше удаляясь от замка и поселений людей.
Он две недели тащился по дебрям, прихлопнув очередного комара, решившего им поужинать, и уже решил возвращаться обратно, так как драконом и не пахло. Старые следы дракона попадались время от времени, но на свежий след он никак не мог напасть. Дождик моросил третий день практически без перерыва, смыв последние следы дракона, и Маргелиус уже понял, что погорячился, решив, что месить грязь по чащам будет увлекательным занятием. Вино в мехах кончилось давно, как и табак. И чего дома не сиделось? Сейчас бы пил грог на уютной террасе, попыхивая трубкой, эх…
Ко всем злоключениям, несколько дней назад захромал конь, и Маргелиус позавчера оставил его в одной из деревень, оплатив хороший уход трактирщику с плутоватыми глазами и масленой улыбкой. Тот уверил благородного господина, что всё будет сделано в лучшем виде. Маргелиус вперился свирепым взглядом в лицо трактирщика и, грозно сверкнув глазами, предупредил на всякий случай, что ему уже пришлось своих трёх предыдущих слуг в жаб превратить — до чего проходимцев развелось! — и он рад, что господин трактирщик не таков. Тот нервно сглотнул, уже искренне пожелал господину-магу хорошего пути и сказал, что за конём приглядит, как за родным сыном. В душе кляня свалившегося ему на шею мага на чём свет стоит и желая ему по дороге свернуть шею или на худой конец диарею заработать.
Теперь Маргелиус пробирался пешком, увязая в грязи.
Съёжившись от холода, отложив меч, он устроился под раскидистым деревом и развёл костер, грея руки. Заварил чаю в котелке, попутно чистя наловленных в мелком озерце ещё более мелких рыбешек, чтобы зажарить. В кишках нещадно урчало уже с обеда. Ужином это назвать было сложно. Но лучше, чем ничего.
Он настолько увлекся чисткой рыбёшек, что даже стал напевать нечто весёлое и прозевал момент, когда был уже не один. Так он и встретил дракона.
Боковым зрением герцог увидел огромную лапу, потянувшуюся к почищенной рыбе.
Маргелиус треснул по лапе ложкой, которой мешал чай, чтобы лучше настоялся. Погрузившись в свои мысли, он забыл, что находится не в замке и это не пажи пытаются стащить что-нибудь из-под носа, пока он жарит шашлыки во дворе. И автоматически выдал:
— Лапы! Не видишь, ещё не готово? Жди, пока доварится! — смягчившись, он протянул свою кружку и добавил: — На пока, чайку хлебни с малинками и мятой.
Сказать, что Лютый обалдел — не сказать ничего. Он поглядел озадаченно на странного человечка, подобрал отвисшую челюсть. Обычно люди, только увидев его, сразу хватались за мечи, арбалеты, копья и пытались нанести вред разной степени тяжести. А не чайку попить с ним.
Лютый наклонился, принюхался и чихнул. Хм, спиртным от человек не пахло, если только влажной одеждой. Дракон с озабоченным видом уселся рядом, почесав кончиком хвоста подбородок, и решил, что сожрать человека он успеет. Можно и не торопиться, а то вдруг тот заразный какой, ещё болезнь подхватишь от испорченной пищи или несварение желудка заработаешь.
Маргелиус на мгновение отвлёкся от чистки рыбы и, хмуро глянув в сторону дракона, сказал:
— Можешь не нюхать, бухла нету. Сам бы не прочь. А чего ты расселся? Давай помогай, если хочешь быстрее пожрать, — герцог достал из котомки несколько картофелин, которые припас на чёрный день, но ради гостя решил и их зажарить на ужин. — На, чисть давай, я их с рыбкой нам зажарю, — он вытащил кинжал из сапога и бросил к лапам дракона.
Тот поглядел на человека, поглядел на нож, снова на человека и снова на нож. Человек увлечённо разложил рыбок на костре и мешал угли, следя, чтобы рыбёшки хорошо прожарились. Лютый вздохнув, подобрал ножик, взял картофелину в руки и, поражаясь тому, что происходит, аккуратно стал чистить корнеплоды. Очищенные картофелины передавал герцогу; тот не глядя, брал и клал в костер.
— Ты, чаёк-то пей, пей, — заботливо проговорил Маргелиус, подливая ещё чаю. Затем наконец поднял глаза, чтобы поглядеть, кого послала ему судьба разделить скудную трапезу, и ошалел до потери дара речи, не успев даже нормально испугаться.
Дракон ласково поглядел на человека, положил ножик на землю и, выдохнув облачко дыма в лицо герцогу, ухмыльнулся:
— Ну и что дальше?
Маргелиус соображал с немыслимой для него самого скоростью. Дотянуться до меча… далеко. Перехватив его взгляд, дракон положил лапу на валяющийся в сторонке меч и ещё раз нежно улыбнулся человеку. Колдовать тоже не успеет. Остаётся импровизировать — не сожрал же его дракон до сих пор почему-то?
— Чего, чего? — грубо обрубил герцог, лихорадочно соображая, что сказать. — Если кто-то перестанет постоянно совать свою наглую морду мне под нос и мешать готовить, то жрать будем, как и обещал. Сгорит же всё, отвлекаешь меня постоянно.
Маргелиус, невольно ёжась от пробежавших по спине мурашек, собрался с духом, повернулся спиной к огромной рептилии и с напускным спокойствием начал выуживать из костра готовых рыбок, половину из которых положил перед драконом на дощечку. Затем аккуратно подцепил картофелины и выкатил их из костра.
Лютый презрительно поглядел на жалкий ужин, предложенный человеком, оттолкнул дощечку лапой так, что картофелины покатились, а рыбки соскользнули на землю, и решил, что пора кончать этот спектакль. Только, похоже, человек с этим был категорически не согласен.
Вместо того, чтобы бежать, человек подскочил к самой морде дракона и больно треснул его кулаком в глаз. Затем Лютый получил по морде рыбой от странного человечка, который теперь был взбешён просто до пены на губах.
Увидев такое варварство со стороны дракона, Маргелиус впал в ярость. Накопившаяся за недели путешествий усталость из-за дождей, недоедания, грязи, нашла выход. Неблагодарное поведение дракона стало для него последней каплей. О том, что ему страшно, герцог уже давно забыл: ярость застилала ему глаза, да пусть хоть сожрёт его, но он ему всё скажет!
— Ах ты, скотина неблагодарная! Так ты, значит, ценишь гостеприимство! — хрясь, хрясь рыбой. — Где твои манеры! Я тут последней картофелиной с ним делюсь! А он!.. — Маргелиус задохнулся от бешенства, не находя нужных слов.
Лютому стало… стыдно. Человек тут последним делится, а он ведёт себя так по-свински.
Собирая упавшие картофелины и рыбу, он как будто со стороны услышал свой чуть виноватый голос:
— Извините, пожалуйста. Давайте начнём знакомство с начала.

                3
Король Гоблинов Двурфард, Правитель Страны Лесов и Рощ, был занят в Летнем саду посадкой новых Кокосовых и Финиковых пальм, которые ему провезли контрабандой из параллельного мира, когда ему принесли срочную записку от короля троллей Филберта, правителя Страны Равнин и Лугов. Он аккуратно закончил начатое им дело, взрыхлил землю и полил из ведёрка грядки с пальмами, довольно оглядев молодые растения. Двурфард любил лес и физическую работу и каждую свободу минуту занимался своим хобби: разведением новых видов деревьев и озеленением каждого уголочка своей страны.
Папирус гласил, что Фея сошла с ума и затеяла отправиться в отпуск — слыханное ли дело! А вместо себя она решила выбрать Совет Семи Талантливых Разумных и Инициативных Жителей (СТРИЖ). Филберт предлагал послать маленький отряд разведчиков в Страну Роз и Цветов, чтобы убедиться, что он не заливает, как в прошлый раз, что это чистая правда, и в случае заварухи не пропустить момент пограбить под шумок.
Двурфард поскреб бороду, недоверчиво понюхал папирус, повертел его так и сяк, и, поняв, что смысл не меняется, решил последовать совету Филберта. Но не чтобы пограбить. Во-первых, проверить-таки, не брешет ли Филберт. Во-вторых, если всё же придется, помахать дубинками от души, для успокоения горячих голов и наведения порядка. Фея была ему другом.
В это время Эвредика была с головой погружена в дела государства. Отбор кандидатов оказался нелёгким делом. Сначала все кандидаты прибыли в замок, где были расселены по комнатам. Всего набралось сто тридцать семь граждан из них семьдесят восемь людей, двадцать пять гоблинов, восемнадцать троллей, девять эльфов, три гнома, два бессмертных с примесью людской крови, один василиск и один вампир. Как два последних собрали голоса в свою пользу, оставалось загадкой.
Кандидатам полагалось для начала пройти общий опрос, показать комиссии знания в вопросах управления государством, экономики, торговли. Не слишком глубоко, но чтобы сузить число кандидатов до тридцати человек, ориентирующихся в делах государства.
Что она и поручила Сэрам Заумнису и Занудису, разумно решив, что в делах государства, какими бы они не были, те разбираются лучше других. Но, чтобы у них не было соблазна мухлевать, то в их комиссию добавила пару наиболее ответственных членов нынешнего Совета и сэра Хорварда.
Те были вне себя от злости, так как их маленький красивый план — пропихнуть своего кандидата Сэра Задаваку IV в новое правительство — не сработал. Они подделали бюллетени от целых трёх деревень, ради чего не спали полночи, чтобы подменить содержимое ящичков в пользу своего кандидата. Ящики были свезены на хранение на ночь в большой амбар одной из деревень и заперты на засов. Но когда к обеду они, хорошенечко отоспавшись, пришли считать голоса и фальшиво удивляться, как много собрал благородный господин Задавака, выяснилось ужасное. Какой-то пьяный, злющий неизвестно на что эльф, отзывающийся на непотребную кличку Выбей-глаз, и его ещё более пьяная компания вломились ночью в амбар, использовали часть листиков не по назначению, раскидали бюллетени по всем углам, а из части их сделали самолетики. Затем, горланя песни и ругаясь на чём свет стоит, запалили амбар, отчего все бюллетени сгорели дотла. Во время суматохи и попыток потушить пожар эльф с подельниками, к вящему гневу советников, сбежали.
Считать было решительно нечего. Это была катастрофа.
— Это несправедливо, — брюзжал Занудис, оглядывая пепелище сухими, злыми от недосыпа глазами. И, обернувшись к прибывшему Заумнису, зло выругался.
— Говорил же тебе: надо на ночь поставить охрану. А ты «зачем»? Теперь понял зачем?! Сэкономил, называется, жадина бюрократичная!
На что Председатель правительства только молчал, насупившись, затем, резко развернувшись на каблуках, зашагал в сторону дворца, пиная остроносыми туфлями камушки, ядовито бросив:
— Я сказал тебе лично караулить! А про охрану сразу сказал «нет»! Не потому что денег жалко, — тут Заумнис нехило покривил душой, — а чтобы не привлекать лишнего внимания, и чтобы дело было в надёжных руках! Тьфу!
— Лично караулить?! Так сам бы и караулил, чтобы дело было, как ты выражаешься, в надёжных руках! А то он, видите ли, в уютной кроватке дома будет, а я спи в амбаре, как собака! — кипел Занудис, отправляясь следом и кляня жадного Председателя на чём свет стоит.
А теперь ещё и Фея поручила им обоим жутко скучное занятие в виде интервьюирования кандидатов. А раз они будут не одни, то и непонятно, как смухлевать и где же для них в этом занятии выгода. Да и морды друг друга Заумнис с Занудисом видеть не желали, обвиняя друг друга в произошедшем.

                4
Маргелиус всё ещё был погружен в мысли о своей первой встрече с драконом.
Он провёл три дня и две ночи, беседуя с драконом практически без перерыва. Дракон оказался не таким уж и человеконенавистником, каким показался с первых минут встречи. Скорее, просто его довели до белого каления попытки людей сделать себе имя на добыче его шкуры. И его можно было понять. Сам он был далеко не глупым, и если бы не вечная война людей и нелюдей с драконами, то, скорее всего, прекрасно бы подружился со всеми, залетая в гости на кружку чая. Так как был незлопамятным и очень любопытным.
Сидя у костра и чистя пойманных драконом рябчиков им на ужин, Маргелиус задумался — а что если ему взять дракона с собой?
— Лютый, вопрос можно?!
— Валяй, — повёл крылом огромный ящер, прикрыв один жёлтый светящийся глаз, а другим внимательно наблюдая за человеком. Новый знакомый ему нравился. Гордый, независимый, пылкий, он напоминал ему его соплеменников, хотя и не был драконом. Может быть, такое впечатление о сидящем перед ним путнике сложилось потому, что он был первым за многие годы одиночества и войны с людьми, кто не пытался напасть на него. Не орал, размахивая мечом, вызывая на осточертевший бой, а спокойно разговаривал на равных, будто то, что они принадлежат к разным видам, не имеет значения. И делился с ним последней пищей. Дракон умел быть благодарным.
— Как насчёт того, чтобы пойти со мной? Если у тебя срочных дел нету, конечно, — Маргелиус метнул быстрый взгляд в сторону Лютого. — Если нужна помощь, то могу помочь завершить текущие дела, если только они не связаны с дележом имущества с бывшими жёнами. Тут я, честно, пас, иметь дело с бабами, да ещё и драконихами… — герцог присвистнул.
— Я холост, — открыл дракон второй глаз и вперился в человека тяжёлым взглядом. Человек, не смутившись, снял с вертела готовых рябчиков и честно положил половину перед драконом.
Маргелиус пожал плечами и сказал как можно равнодушнее:
— Ну, я тебя не тороплю, можешь подумать. Я тут подумал… Если вдруг тебе скучно и нужен друг, я сам холост, часто в разъездах по всяким лесам-чащам, и хорошая компания не помешала бы. А дома обещаю тёплую крышу, отличные запасы эля в замке и отличную еду. Одно условие только: нельзя жрать крестьян, гостей и вообще любых людей, плевать в колодцы, жечь поля… короче, жизнь в замке сытая и скучная будет, но взамен обещаю, что буду брать тебя во все будущие битвы.
На этой фразе герцог про себя только ухмыльнулся — какие битвы? Во всём Соединённом королевстве уже мир три года, благодаря тому, что Вечный Воитель мирным путем объединил все Королевства — людей и бессмертных, троллей, гоблинов — в единую конфедерацию. Только эльфы на юго-западе на своих островах артачились, да гномы, что глубоко в горах, жали плечами и не спешили подписывать пакт. Сам Маргелиус тоже ещё не подписал, но собирался в ближайшем будущем, только хотел увидеть Правителя Страны Роз и Цветов вживую и обсудить с ним один вопрос. Даже драконы в последние полгода не сильно беспокоили мирные поселения, ну кроме вот данной особи.
Эх, если бы он мог тогда предвидеть, что будет дракон, будут и битвы… Тогда, может быть, и не стал бы зазывать дракона в спутники, позволил бы тому идти своим путём, а сам бы уносил ноги в сторону дома. Но первый роковой шаг был сделан. А за ним и следующий, запечатавший его судьбу окончательно. Пути обратно не было, когда герцог предложил слияние разумов.
Не то чтобы он изначально всерьёз думал об этом опасном ритуале, скорее, это было спонтанное решение, сверкнувшее в его мозгу подобно молнии, как решение проблемы. Когда он споткнулся о проблему доверия с драконом.
— Минусов в твоём предложение что-то больше, чем плюсов, — недобро хмыкнул дракон. — Но дело не в этом. Не буянить — я переживу. Главное другое. Как я могу тебе доверять?
Дракон, аккуратно отложив косточки рябчика, вытер жирные когти о траву и подпёр голову кончиком хвоста, в ожидании ответа.
— Но я тебя не обманываю. Неужели ты не чувствуешь, что я говорю искренне? — возмутился Маргелиус.
— Сейчас, да. А что будет завтра? Через год? Или когда я тебе надоем? Или когда придут стражники Вечного Воителя и потребуют мою голову, предложив щедрую награду? Как я могу знать, что ты не изменишь решения? Прости моё недоверие, но я слишком долго не видел от людей и Бессмертных ничего хорошего.
Маргелиус наморщил лоб в раздумье, потерев уставшие глаза, взъерошил волосы. В словах Дракона был смысл. Реально: как тот мог ему, совершенно незнакомому человеку, довериться абсолютно? Ответ один: никак.
— Вижу, ты понимаешь, — кивнул Лютый, шевельнув крыльями и рисуя когтем правой лапы ромашку на золе угасающего костра. — Идея заманчивая, но невыполнимая. Спасибо за компанию…
— Погоди, — задумался герцог, щёлкнув пальцами. — На самом деле — выполнимая. Точно!
— Это как?
— Слияние разумов!
Лютый ошарашено замолчал. Он жил достаточно долго и знал, что это такое.
— Это чистое безумие! — наконец воскликнул он. — Ты сумасшедший, что ли? А ну, пошёл домой!
— Нет, ты сам сказал: как ты можешь мне доверять? Вот если пройти через ритуал Слияния, ты всегда будешь знать ответ. Наши разумы станут в какой-то степени едины, и ты точно сможешь отличить, вру я или нет. И в случае опасности мы сможем общаться с помощью Магической передачи, — возбуждённо пояснил Маргелиус, заглядывая в глаза дракону.
— Ты одно забыл: что во время него ты, скорее всего, умрёшь! Разумы человека и дракона несовместимы, уже давно проверено умниками до тебя. Наш разум слишком мощный для человека! Во время слияния делается частичный обмен кровью, и если мне от твоей ничего не будет, то ты умрёшь! Но даже если ты выживешь, что, честно, очень маловероятно, то есть ещё вот что: те, кто выжили, как известно, спятили окончательно и бесповоротно!
— Но я не человек, я из расы Бессмертных. Мы не совсем люди. Плюс я изучал этот вопрос. Слияния делались чаще всего против воли драконов, те не очень-то соглашались делить свой разум с чуждыми им существами. Но если сделать это добровольно, есть шанс.
— На вкус вы, что смертные, что бессмертные, одинаковы, — ухмыльнулся Лютый прямо в лицо Маргелиуса и пренебрежительно сплюнул тому под ноги.
Дракон, считая, что его новый знакомый конкретно не в себе, в итоге дал себя уговорить. Если человек безумен, дальше спятить уже некуда. (Как же он ошибался.) Плюс его мучило банальное любопытство.
Поначалу казалось, что ритуал прошёл без последствий. Маргелиус положил руки на лапы дракона, сконцентрировался, погружаясь в транс и увлекая за собой дракона, его разум сиял мощным и светлым пятном. В нужный момент, сделав ловкие надрезы, он через соломинки, наладил обмен кровью, насыщая вены Лютого своей и вливая в свои драконью, для ритуала требовалось не так уж много. Убрал соломинки, ощущая единение с мощным разумом дракона, чувствуя его разум, позволяя дракону почувствовать свой. Он ощутил мощь и единение, плавно переходящие в сон.
Очнувшись на следующее утро, он не увидел рядом дракона и сначала испугался, что тот его покинул. Но в ответ на свой испуг он ощутил в мозгу слабое присутствие и прошуршавшую мысль в голове: «Немного доверия».
Слияние разумов сработало: у него была кровная связь с драконом. Маргелиус был готов прокричать всему миру, что он нашёл ответ, как решить множество проблем взаимного недопонимания с любыми существами. Оказывается, это так просто!
Оказалось, не просто.
Они шли по лесу второй день в сторону его замка, весело болтая с Лютым. Герцог рассказывал, что его будут рады видеть все, и как он представит дракона жителям его земель, когда вдруг почувствовал головокружение и пошатнулся, на лбу выступила испарина.
— Что-то не так? — встревожился Лютый.
— Просто голова закружилась. Не дрейфь, я в порядке. Все прошло удачно. Лютый, не гляди таким хмурым взглядом, а то ты меня аж пугаешь. Со мной всё в порядке, — успокоил Маргелиус, хлопая дракона по шее.
К вечеру состояние герцога ухудшилось. Он не мог идти и предложил дракону сделать привал, сползая на землю без сил. Ночью он впал в беспамятство.
Дракон грустно глядел на мечущегося в лихорадке человека и жалел, что согласился на ритуал. Человек ему нравился, но своим неосторожным согласием, похоже, он сам лишил себя единственного друга. Надо же было ему себя дать уговорить на такую глупость! Он осторожно оттащил Маргелиуса в найденную неподалеку покинутую пещерку, даже время от времени набирал из ближайшего ручья воду в пасть и опрыскивал человека, но это мало помогало. Собирая веточки, поддерживал костёр, благо спички дракону не нужны. Не давал человеку замёрзнуть. На ночь укрывал его крылом, решив не бросать друга, желая ему выздоровления, но мало надеясь на благополучный исход. Но всё равно решил не бросать человека до его смерти. Судя по посеревшему в агонии лицу герцога, ждать было не так и долго.
И забота огромного животного сработала: после нескольких дней тяжёлого беспамятства и боли Маргелиус очнулся.
Он с трудом разлепил глаза, не понимая, где находится, укрытый чем-то большим и тёплым. Пошевелился и выполз, с минуту непонимающе глядел на дракона, из-под чьего крыла он вылез, и на потухший костёр рядом. Не зная, то ли пытаться бежать, то ли… Затем память резко вернулась. Слияние разумов. Он жив, всё-таки он благополучно пережил ритуал.
В порыве радости герцог обнял морду спящего дракона, от чего тот проснулся, и, увидев Маргелиуса, подскочил на полметра. Затем с опасливым взглядом обнюхал мага и выдал:
— Дела-а-а…
— В чём дело? Лютый, это я же! Я жив и снова здоров, всё обошлось.
Лютый, задумчиво косясь на герцога, только молча предложил тому поесть. А затем вытолкал к лужице воды ничего не понимающего незадачливого мага, заставляя заглянуть в своё отражение. Маргелиус мгновение смотрел немигающим взглядом, поднёс руку к лицу и заорал.
В это мгновение он был выдернут из воспоминаний целенаправленным мощным Мысленным Зовом… Его не просто вызвали. Его грязно оскорбляли! Маргелиус, не веря своим глазам и ушам, узрел обзывающих его на чем свет стоит дракона, маленького зелёного гада, двух здоровенных небритых гоблинов, попутно играющих в шахматы, и того самого хипповатого музыканта.
— Маргелиус — ко-о-озё-ёл!
— Да они там что, сдурели, что ли! — взбесился узник, в гневе забыв о своей слабости. Горящим взглядом уставился в только ему видимую картину, желая в эту минуту хорошенечко настучать по мордам дракону и сопровождающему его зоопарку.
Дракон вздрогнул, почувствовав присутствие Маргелиуса, и связь прервалась.

Далее Глава 13: http://www.proza.ru/2018/02/16/1398
Назад Глава 11: http://www.proza.ru/2018/02/16/1368