Сказ о Тихомирке Глава 3

На рассвете Тихомирка спустился с дерева и отправился на поиски еды. В малинник лучше не возвращаться, ведь волки могли его там поджидать, поэтому он пошел в противоположную сторону, надеясь на свою удачу.  Теперь же в этом ему не повезло, как в прошлый раз. Прошло полдня с тех пор как он покинул дуб, а живот по прежнему был пуст.  Ноги еле поднимались, голова шла кругом. Чтобы совсем не умереть с голоду, Тихомирка ел травинки. Шел он, шел, да не заметил как в реку свалился. По правде он и самой реки не заметил, так голод застил ему глаза. Река сильным бурлящим потоком подхватила его тело, словно соломинку, и понесла в неведомую даль, пробегая сквозь весь лес навстречу большой воде. А Тихомирка тонул и выныривал, глотал воду, и выплевывал её обратно. Голод, усталость, бешеная гонка совсем вымотали его. Сил на борьбу практически не осталось. Он полностью подчинился своей доле. Смерть, жизнь — всё уже неважно. Осталась лишь река и сон. Сон. Такой желанный, и такой...
   Чья-то рука схватила Тихомирку за ворот рубахи и потянула к себе. На время придя в себя, малыш, сквозь затуманенное сознание, ощутил холод мокрых досок и снова уснул.
    Проснулся он в мягкой лежанке из волчьей шкуры, возле печи — то, что он увидел затуманенным от долгого сна взглядом. Когда зрение полностью к нему вернулось, Тихомирка стал осматриваться. Он был в чьей-то землянке, точно не у себя дома. Помимо его лежанки и печи, рядом находились еще две три таких же постели у дальней от входа стенке и большой дубовый стол в центре. Со двора слышно было пение женским голосом. Вход был открыт настежь. Упершись в края лежанки Тихомирка не неверным движением начал подниматься с постели. Встав на ноги, он направился к выходу. Двор встретил его животным ревом и оживленными людскими разговорами. Певшая женщина, вывешивая белье на веревке, натянутой между двух шестов, обернулась и улыбнулась ему.
 - Аа, проснулся — ласковым, теплым голосом сказала она и подошла к нему поближе. С виду ей было вёсен тридцать, как и Тихомиркиной матери. Пшеничные, вьющиеся волосы заплетенные в тугую косу светились солнцем. Полные бледно розовые губы тянулись в улыбке, а продолговатый нос с маленькой горбинкой причудливо морщился во время её смеха.
  - Где я? Кто вы? - Всё что смог произнести Тихомирка, глядя на неё, как завороженный.
  - Известно, кто мы — костричи. - Весело и с нескрываемой гордостью ответила она.
  О костричах он никогда не слышал. Видимо его занесло за пределы Большого Круга. Но почему-то это его не сильно волновало сейчас. Больше всего его интересовала эта женщина к которой он так и примерз взглядом. И отчего бы? Уж не ведьма ли она? Хотя вон как ласково улыбается. Столько добра и тепла в ней. Не может такая зло творить.
  - А кто тебе сказал, что ведьмы злые? - Словно прочитав его мысли, спросила она.
   - А то какие же? И молоко скиснет в коровьем вымени из-за них. То забор прохудится да упадет. То дичь в силки не ловится. То зверь рогатиной не колется. Отец так и говорит. Всё дело ведьмино.
  - Матери твоей надо коров вовремя выдаивать, чтоб молоко не скисало, а не вылеживаться до третьих петухов. А батюшке своему передай, что силки крепче вязать надо, да рогатиной колоть сильнее, а о заборе я вообще молчу - видна рука умельца. - Сказала она, и рассмеялась, да так громко, так заливисто, что все, кто был рядом, враз на них посмотрели. Она махнула им рукой и сказала:
  - Да будет вам. Али смеха не слыхали?
  - А ты кто таков будешь? Откуда взялся? А может ты сом, как Гнилуша сказал? - уже повернувшись к Тихомирке спросила она.
   - Не знаю я твоего Гнилуши. Видимо, разум у него помутился, раз с сомом попутал. Сама уж не ослепла ли ты, раз человека от рыбы отличить не можешь? Тихомирка я. Из селения Трех Сосен, что в Большом Кругу.
   - Ох, ты ж, Большой Круг. Не припомню такого. Где это? - С неподдельным удивлением спросила незнакомка.
  - Как где? В Великом лесу. - С не меньшим удивлением ответил Тихомирка.
   - Великий лес на весь мир простирается. Точнее нельзя? - Не унималась та.
 - Точнее не знаю. Я заблудился. - признался малыш.
 - Понятно. - Сказала хозяюшка, а потом немного подумав, добавила, - значит поживешь пока у нас. Ты поди голоден? Сейчас я тебе пирогов подогрею да отвара липового сварю.
 И скорым шагом вошла в землянку. Тихомирка так и остался стоять, как очумелый, у входа. Пока незнакомка копошилась возле печи, - почему-то Тихомирка забыл узнать у неё её имя, - он решил осмотреть двор. Ничего необычного в нем не было. Всё как и у него дома — загон с коровами, огород, птица бродившая вокруг, выискивая себе еду, да плетень старый, деревянный. И... чьи-то глаза, смотрящие прямо на него, да так цепко, что ему дурно от этого сделалось. И до того любопытно ему стало узнать, кто за ним следит, что он он не стал окликать того, а сразу направился прямиком к нему. Пока он шел, незаметно стал подыматься ветер. С каждым шагом, он всё усиливался. А когда оставалось до плетня не больше десяти шагов, так вообще поднял Тихомирку вверх и понес в сторону загона с коровами, там он его опустил прямо в корыто с водой. И мальчик услышал звонкий девичий смех, да до того заразный, что и сам невольно стал посмеиваться. А девчушка то не унималась, аж за плетень от смеха вывалилась. Ростом она была не больше Тихомирки, да и летами тоже. От смеха две её пшеничные косички разлетались по сторонам. Маленькие ножки в березовых лаптях, то и дело притопывали по земле. Из землянки на улицу выглянула хозяюшка. Её мягкий, но громкий голос пронесся по всему двору.
  - Аа, Ладушка, снова потешаешься над пришлыми. Ну, разве так привечают гостей?
   - Да смешно ведь, матушка, — сквозь смех отвечала девочка. - Вона как подлетел высоко, прямо жаворонок.
 И она еще громче засмеялась, даже задыхаться стала, не могла и вдохнуть нормально. Тихомирка уже давно встав, направился к потешнице. Дойдя до неё, он взял её под руки и поднял. Поставил на землю и так строго, с важностью спросил:
  - Ты чего это? Чаровать вздумала?
  Она и притихла. Стала смиренно и поникла даже.
  - Как звать тебя? - Уже не так грозно добавил он.
  - Лада. - Исподлобья ответила она.
  - Что же ты, Лада, непотребными делами занимаешься? - По- отечески, подражая местному в его краях волхву, спросил Тихомирка.
  - Так ведь шутила я и всего. А чего? - Словно плача ответила Лада.
   - А того. Негоже такой малютке и чарами заниматься. Лучше бы ягоды в лесу собирала да куклами баловалась.
   - Я не буду больше. Простите, великодушно. Сейчас как сказали, так и сделаю, - виновато пробормотала она, а потом подняла на него свой озорной взгляд, - вот только...
   Она еще не договорила, а Тихомирка уже летел к ближней от них сосне.
  - ...тебя забыла спросить, что мне делать. - Услышал он вдогонку. И громкий, звонкий смех снова заполнил всю околицу, пока Тихомирка висел на самой  верхушке сосны.
    Наблюдавшая всё это время за ними мать Лады, тоже смеялась, но потом опомнившись вышла со двора и пошла куда-то в глубь селения, сказав при этом:
   Пойду Вятко приведу, чтобы снял гостя, а то не хорошо...
Так неспешной походкой она и скрылась из виду. Тихомирка висел на верхушке, на самом краю ветки, боясь пошевелиться, чтобы та не сломалась и думал, куда он попал? Странное место. Ведьмы в селении живут и никто их не гонит. Да и не похожи они на тех, каких описывал его отец, жутких, злобных старух с острыми клыками и большими когтями. Тем временем Лада села на плетень и с небольшой улыбкой стала его рассматривать. Тихомирка уже готовился слушать её издевки и прочие шутки, но на удивление, она молчала до тех пор, пока не появилась мать в сопровождении дюжего мужика с черной бородой, опоясанного длинной веревкой с топором на плече. Девочка соскочила с плетня и побежала к ним.
    - Вятко, Вятко, гляди как высоко я его забросила! Аж до самой верхушки. Прошлым летом я и до середки не смогла.
Вятко встал перед сосной, вздохнул и гулким басом проговорил:
   Высоко-то. Негоже, Лада силу свою по пустякам тратить.
Плюнул на руки, растер и полез вверх с удивительной для своих размеров прытью. Не прошло и трех доль, как он уже был рядом с Тихомиркой. Привязав один конец веревки к дереву, второй он крепче затянул на себе. Тихомирку же взял под руку и прыгнул вниз. Тот и испугаться не успел, как они уже стояли на земле.
  - Что же, пойдемте есть — сказала хозяйка, и чуть погодя, добавила: - давно уже стынет.
  И как ни в чем не бывало, пошла в сторону землянки. Вятко последовал сразу за ней. Лада же немного отстав, шла рядом с Тихомиркой.
  - Ты извини меня, ладно? Шутить люблю, удержаться не могу. Я не со зла
  - Угу.
  - Ну ты чего такой, смурной. Испугался чтоль?
  - Ничего я не испугался! - Встрепенулся Тихомирка. - Я весь лес прошел, волков не побоялся, Лихо прогнал, а девчонки вдруг испугался. Ишь чего придумала.
  - Да уж, прогнал, прогнал — с усмешкой сказала Лада.
  - Ты что, не веришь мне? - Возмутился мальчонка.
  - Верю, верю. Чего расшумелся? - Примирительно ответила девочка. - Пошли есть, а то Вятко ждать не будет, все пироги съест.
И они поспешили в землянку.