Последнее восхождение Моисея

…Он взошел на гору Нево и с вершины Фасги всматривался вдаль. Его глаза, цветом напоминали скисшее молоко. Глубокие морщины прорезались на лице, а снежно-белые волосы и развевающаяся борода превращали его в одну из мифических фигур.
Но он не был мифом. Он был реальный человек, на протяжении всей своей жизни являясь свидетелем необычных событий.
Ему было немного-немало сто двадцать лет, но и в эти годы его непревзойденные руководящие достоинства сохранились в нем. И хотя на вершине горы, он никем не руководил, это обстоятельство не мешало его размышлению о прошлой и настоящей жизни.
Он пережил благословения и проклятия, триумфы и разочарования, сложные отношения со своим народом и величие Божьей славы…
Эта местность, где он сейчас находился была далека от низовьев того места, с которого раздавались возгласы: «Моисей». Здесь, на вершине горы, их невозможно было услышать. Но кто же был тот человек, чье имя звучало в устах людей?
Это было его имя. Того самого человека, который сейчас смотрел на ту землю, какую Бог Израилев обещал своему народу. И он, Моисей, во все стороны далеко-далеко, насколько хватало ему зрения (а оно и в сто двадцать лет у него не притупилось) смотрел и видел ее.
И вот его взгляд коснулся земли Галаад.
Это была горная страна с вечнозелеными дубовыми лесами и фисташковыми рощами. Уступы гор были полны виноградных кустарников, а долины – оливковых и апельсиновых деревьев. И конечно же обширный ковер цветов дополнял земную красоту этой местности.
Такой видел ее Моисей. Вглядываясь, он помнил, как эта страна была покорена народом Бога Израилевого, и как он, Моисей, назначил южную ее часть к востоку от Иордана до Арнона потомкам Рувима и Гада, а северную часть с Арноном и Васаном – половине потомком Манассии…
Тяжело вздохнув Моисей прошептал: «О, Галаад!»
В этот момент его лицо опечалилось, но не от того что он видел сейчас, а от того что вызывало в его груди частое сердцебиение. Что-то подсказывало Моисею трудную судьбу наследия упомянутых родов из еврейского народа.
И он не обманывался в своей печали. Ведь, в действительности, потомков Рувима, Гада и Манассии ожидало жесточайшее опустошение со стороны сирийских и ассирийских завоевателей, после чего и само Израильское Царство перестанет существовать…
Поселившись к востоку от Иордана и далее, еще при жизни Моисея, наследники Рувима и Гада стали обладать плодоносной землей и множеством скота. Они имели достаток на этой земле. Здесь же они построили свои города с крепкими стенами.
Не были обделены плодоносностью Галаада и их соседи, потомки восточной половины рода Манассии.
- Наши дети, - говорили они, - будут жить в безопасности от других народов, живущих на этой земле».
И действительно, так вначале и было: они воевали с другими народами и в этих войнах одерживали победы. Это происходило тогда, когда они молились Единому Богу Израилевому.
Но время шло, и новые идолы вошли в жизнь, как потомков Манассии, так и потомков Рувима и Гада. И уже новые боги в поколениях их детей и внуков, превратили последних в толпу, поклонявшейся неведомой силе…
Всматриваясь в Галаад, Моисей не мог и представить себе, что все это будет.
Тем временем, солнечные лучи осветили вершину Фасги. И Моисей, немного сощурился от яркого солнечного света. Он повернулся спиной к солнцу и в этот момент почувствовал, как будто какая-то тень скользнула над его головой.
Не без интереса посмотрев в сторону Моисей увидел, в нескольких шагах от себя на широком плоском камне крупного орла. В этой заинтересованности он стал наблюдать за птицей.
Орел был светлого оттенка. Его белый хвост имел широкую поперечную полосу. Зоркий орлиный взгляд, бесстрашно, с интересом рассматривал окрестности, так что он мог видеть Моисея, старавшегося, чтобы не спугнуть птицу не шевелиться.
Но вот орел гордо всматриваясь вдаль, слегка повернул голову и с громким возгласом «квок-квок-квок» вспорхнул ввысь. И уже там высоко в небе закружил над горой. Еще некоторое время Моисей мог видеть эту птицу, пока она не стала удаляться в сторону верхнего Иордана.
Туда же посмотрел и Моисей. Долго-долго он смотрел вдаль и не отводил своего взгляда. Его глазам не было больно. Да и как им может быть больно, если туда, куда он смотрел ему хотелось полететь подобно птице, как тот же орел, который, наверное, уже был в местности, завещанной Господом своему народу.
С вершины Фасги Моисей видел эту землю. Он видел не только ее настоящее, но и будущее…
В этот момент в его ясном сознании вспомнилась далекая пустыня сорокалетней давности, когда он, приемный сын фараона, бывший египетский принц, пас овец своего тестя и священника Мадиамского – Иофора.
 Та реальность говорила о том, что Моисею уже нет возврата к роскошной жизни во дворце фараона, к богатой одежде с золотыми браслетами и ожерельями и наслаждению лицезрения невероятными высотами пирамид?
Он мог иметь особые привилегии нового египетского фараона, с которым в детстве играл и состязался в стремлении победить. А само отношение к семье фараона сулило ему безбедную жизнь в роскоши и достатке.
Сожалел ли Моисей об этом?
Мог бы сожалеть, если бы не одно, но… Он был еврей и хотел более страдать с народом Божьим, нежели восторгаться египетскими сокровищами и жизнью, наполненной греховными наслаждениями.
- Моисей, ты еврей! – неоднократно говорила ему родная сестра Мариамь, - помни об этом!
И он не забывал. Как не забывал, вскормленную еще с молоком матери веру в Бога Авраама, Исаака и Иакова.
Он также не забывал, как египтяне презрительно называли рабов-евреев прозвищем - «хапиру», что значит «пыльные», потому что считали последних ничтожным народом, прахом и пылью. Вся внутренность Моисея трепетала от негодования и беспомощности помочь братьям по вере.
Однажды молодой фараон, глядя на свое великолепное одеяние, которое на солнце блестело от различных золотых украшений, гордо произнес:
- Я, утренняя и вечерняя звезда. Я - фараон!..
        Много раз Моисей наблюдал высокомерие этого, человека, который мнил себя богом и потому уходил от общения с ним, душевно страдая. Уходил и молился, терпеливо нося в себе боль к своему народу. И, однажды, эта боль оказалась сильнее терпения…
В тот момент, он не смог удержаться от ненависти к египтянину, жестоко избивавшего еврея – раба. Это была невыносимо, безучастно быть свидетелем такого избиения… Хладнокровие Моисею отказало, и он убил египтянина…
И вот пустыня в земле Мадиамской. С одной стороны Моисея окружают овцы. Он посматривает за ними. Вот он приближается к горе Хорив и вдруг видит невероятное: терновый куст в пламени огня.
Он подходит к нему все ближе и ближе и видит, что куст горит и не сгорает…
Оставив овец Моисей увлечен этим чудом…
И тут он слышит:
- Моисей! Моисей!
Невероятно, но он не оглядывается, не задает вопрос: «Кто здесь?», а, напротив, склоняет свою голову:
- Вот я, - говорит он и все еще приближается к кусту.
 - Не подходи сюда! – сказал голос, - и сними обувь, потому что место на котором ты стоишь – земля святая.
Моисей молча снимает обувь и снова слышит:
- Я Бог отца твоего. Я Бог Авраама, Исаака и Иакова…
В тот же миг Моисей закрыл лицо свое, потому что боялся посмотреть на лице Всевышнего.
- Я увидел страдание народа Моего в Египте… - продолжал Всевышний, -  Я знаю скорби его… и иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли египетской в землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед, в землю Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Ферезеев, Евеев и Иевусеев…
Сейчас на вершине Фасги Моисей видел эти земли. Они были перед его лицом… спустя сорок лет после пророческих слов Всевышнего.
Вот в северной стороне верхнего Иордана плодородные возделываемые долины, полные обильной растительности. Здесь будет земля Неффалима и Завулона, где небольшое озеро Киннерет полно рыбы.  Здесь его берега, особенно весной покрыты пышной зеленью, а высокие деревья пахнут весенними душистыми цветами. И хотя от наступающей жары эта растительность блекнет все же ее сменяет ожидаемый урожай вкусных плодов.
Как бы Моисей хотел быть там возле озера Киннерет и опускать руки в его воды.
Сейчас он видит горы вокруг озера. Они не очень высокие и потому привлекают к себе его внимание.
- О, как же прекрасна, эта земля! – говорит Моисей…
Вновь и вновь, глядя на всю эту красоту ему казалось, что вот только вчера Всевышний говорил с ним возле тернового куста, давая повеление идти в Египет, чтобы вывести в Землю Обетованную Его народ. И вот, ныне, лицезрея всю эту пока еще землю Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Евеев и Иевусеев, Моисей не мог не чувствовать того вдохновения, хоть и с неким сожалением, которое сопровождало его на протяжении всего сорокалетнего пути к земле, где течет молоко и мед.
Сколько пережитого! Сколько чудес! Сколько потрясений и борьбы за свободу народа Божьего…
Эта борьба не была напрасной. Ей еще предстоит продолжиться, но уже с другим вождем.
- Иисус Навин! – произнес Моисей.
В этот миг он думал о нем. Живя в конце рабства в Египте, Иисус, был свидетелем десяти казней, первой Пасхи, чудесного перехода через Чермное море и знамений во время странствования в пустыне. Он верно служил Моисею и был тверд и мужественен при любых ситуациях. Он единственный, кто сопровождал его, Моисея, на гору Синай, когда Всевышний давал Израилю десять заповедей. И он, вместе с Халевом, не изменил мечте о Земле Обетованной, не боясь поверить в то, что эта земля, обещанная Богом, будет благословением для его народа.
- Иисус исполнит начатое до конца! – подумал Моисей. – Он Божий вождь народа Божьего…
Солнце все ярче освещало вершину Фасги. Прищурившись Моисей посмотрел туда, где находилась земля Иевусеев.
- Это не просто земля! – произнес он. -  Это земля будущего народа Божьего.
В самом деле, с горных вершин можно видеть границу земли и на восток, и на запад. Можно очертить ее внешние данные с холмами и долинами, деревьями и кустарниками.  Но сложнее это сделать увидев ее невидимое будущее.
Моисей, как будто пронизывал время своими словами.
- Там, - и он указал на землю Иевусеев, - будущее наших поколений. Пройдет время, и дети наших детей пройдут пути, которые многие не прошли. А они пройдут. 
Почему-то сейчас Моисей вспомнил слова Всевышнего:
- Я, Господь, целитель твой!..
Он увидел в своем воображении источник воды. Той самой воды в пустыне Сур.
Это невозможно забыть.
 Тогда, двигаясь по пустыне, за три дня пути, израильтяне не могли найти водный источник. Появились жалобы на обстоятельства и вопрос: «Что нам пить?» звучал в устах, страдающих от жажды, до хрипоты.
Необходимо было выстоять, преодолеть ропот людей, кричавших, что он, Моисей, ведет их на смерть, и повести их в том направлении, какой указал Бог.
И вот перед ними открылся большой водоем. Казалось вот она, рядом, вода – нужда нескольких дней.
Побежав из последних сил к водоему, люди, зачерпнули его воду и поднесли к губам…
- Боже, мой! – тяжело вздохнув произнес Моисей, вспоминая то время.
… Оказалось вода в водоеме была горька и не пригодна к питью.
Что же делать?.. Народ смотрит на Моисея, а он на народ… Этот обмен взглядами резко отличался друг от друга. Народ негодует, а Моисей сохраняет спокойствие и вместо словесных состязаний молится Богу.
Если бы он не верил, что Бог придет на помощь, нужда не разрешилась бы. Но Моисей был ходатаем перед Богом за весь народ. Его вера была такая, чтобы слышать голос Божий. И он его услышал.
Вера одного человека изменила видимое…
…Моисей, вспоминая тот миг своей веры, вновь произнес:
- Я, Господь, целитель твой!
Он, Моисей, слышал то, что не мог слышать народ. Он видел то, чего не видели другие. Знал то, что знал только Бог.
В тот момент Моисей получил откровение, которым Господь открывал Себя, как целитель народа Своего от тех болезней, которые мучали Египет.
Подобно болезни человека, источник воды нуждался в исцелении.
И Всевышний открыл Себя Моисею, именем «Я, Господь, целитель твой!» для того, чтобы показать в образе воды человеческие болезни и как эти болезни Он, Бог, может исцелить.
Своей верой Моисей принял слово исцеления для народа Божьего. Для этих людей необходимо было укрепление их веры. И Моисей стал для них Божьим каналом очищения от болезней.
В тот миг он увидел дерево, подошел к нему и бросил его в воду.
Кто-то из ропотников, сказал: «Моисей! Что ты делаешь? Разве это поможет?», но тот ничего не ответив, еще до исчезновения кругов на воде от брошенного дерева, поднял руки к небу громко произнес:
- Если ты будешь слушаться гласа Господа, Бога твоего, и делать угодное пред очами Его и внимать заповедям Его, и соблюдать все уставы Его, то не наведу на тебя ни одной из болезней, которые навел Я на Египет, ибо Я, Господь, целитель Твой»…
Из горькой вода стала сладкой и пригодной для того, чтобы напоить множество народа. И народ снова стал ликовать.
- Мы спасены! Мы спасены! – кричали они и обнимали друг друга. Радовались и торжествовали, во мгновенья ока забыв свой ропот.
Исцеление воды произошло благодатью Божьей. Все язвы источника воды зарубцевались, все симптомы ее болезни исчезли, а продолжительность жизни этой воды возросла…
… Моисей открыл глаза. Его старческое лицо выражало блаженство. Кровь и вода текли в водоеме его тела.
Он ощущал приближение вечности, которая его ожидала. Его уста произносили воды Слова Божьего. Мысли благотворно воздействовали на всю его духовную веру в Господа…
Склонив свою голову, Моисей нагнулся и сорвал средь каменистой местности травинку. Подняв ее он пристально посмотрел на нее. Он видел, как солнечные лучи освещали ее тонкий и нежный стан. Как она изгибалась от дуновения ветерка.
- Моисей! Моисей! – вдруг прозвучал голос. Это говорил Всевышний.
- Вот я! – произнес в ответ Моисей так же, как когда-то у тернового куста.
- Слушай Меня! – продолжал Всевышний. – Вот земля, о которой Я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря, «семени твоему дам ее». Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь».
Моисей молчал… Он еще ожидал слов от Господа… Но это были Его последние слова…
Тогда Моисей снова посмотрел на травинку и проговорил:
«Господь мой! Истинно Ты любишь народ Свой. И как эта травинка в моей руки, так и все избранные Твои в руке Твоей. Благослови и умножь Свой народ. Ты верен в Слове Твоем. Вот я стою на границе земли, обещанной Аврааму, Исааку и Иакову. И мне не дано войти в нее. Но я радуюсь! Радуюсь, Господь, тому, что исполняется Твое Слово. Что народ Твой войдет в эту землю. Храни его. Да явится на рабах Твоих дело Твое и на сынах Божьих слава Твоя…
… Еще некоторое время стоял Моисей обозревая ту землю, которую Господь позволил ему увидеть своими глазами и видеть ее великолепие.
Еще кружились облака над горой Нево. Еще ветер шевелил белоснежные волосы Моисея. И еще смотрел он вдаль, наблюдая все величие Божьей красоты от Галаада до Дана и от земли Неффалимовой до земли Иудиной даже до самого западного моря…