Взгляд бездны. Часть 1

1. Андрей Данилин, эксперт-аналитик МЧС

              Дорога, проложенная среди лесного массива, с высоты птичьего полета казалась прямой как стрела, и после прошедшего недавно дождя блестела в лучах солнца так, что становилось невозможно на неё смотреть.
Новую областную трассу, соединяющую два крупных районных центра, построили лишь в прошлом году. А несколько месяцев назад открыли последний её участок, связывающий один из райцентров с прилегающим промышленным городком.
              Именно с этим участком в последнее время творилось что-то неладное, нечто выходящее за рамки привычных случаев. Иначе Андрея Данилина, старшего эксперта-аналитика регионального МЧС не стали бы вызывать на место происшествия. Данилин вообще крайне редко выезжал на вызовы непосредственно, поскольку занимался лишь особо сложными случаями, насыщенными невыясненными обстоятельствами и неизвестными факторами. Обычные пожары или происшествия, как правило, проходили мимо него. Но в тех случаях, когда возникали техногенные или природные факторы, имеющие абсолютно неясный характер, и определить причины серьезных происшествий становилось очень сложно, как правило, и привлекали Андрея.

               На этот раз, в районе нового участка областной трассы упал по невыясненной причине патрульный вертолет ДПС. И начальство дорожной полиции, связавшись с различными службами, попросили приехать, в том числе и эксперта-аналитика из МЧС. Причем именно такого, как Андрей, то есть специалиста по всевозможным аномалиям и парадоксальным ситуациям.
Из всего указанного следовал вывод, что ситуация действительно сложилась экстраординарная.

               И теперь микроавтобус МЧС, в салоне которого помимо Данилина находились: эксперт-транспортник, фотограф-оператор, эксперт инженерной службы и, на всякий случай – психолог, неслась по шоссе с немалой скоростью. Вызов был срочным, хотя какая может быть срочность уже после того, как вертолет упал, а всех погибших забрали на экспертизу в больницу райцентра, представлялось не очень понятным.
Но вызов есть вызов, поэтому водитель гнал на максимально возможной скорости.
                За окнами автомобиля мелькали деревеньки, в основном застроенными ветхими, часто совершенно покосившимися домиками. Лишь в одном месте, на перекрестке, с которого, собственно, и начинался последний участок дороги,  сияли яркими вывесками и панорамным остеклением современные строения стоянки большегрузных тягачей, шиномонтажа и кафе.
                Тот самый участок дороги, в середине которого упал вертолет, оказался абсолютно сухим, сюда, по всей видимости, утренний дождь не добрался. Дорога в пределах видимости была идеально прямой и, по словам эксперта-транспортника, построена по всем правилам современного дорожного строительства.
А вот обочины данного участка трассы производили исключительно унылое впечатление.
                С одной её стороны тянулось бесконечное болото, покрытое невысокой травкой и мхом, с частыми оконцами воды в разрывах слоя поверхностного мха.
                По другую сторону наблюдалось чахлое редколесье, также имевшее весьма неприглядный вид. Разлапистые невысокие кусты, во многих местах наполовину засохшие, разбросанные то тут, то сям, корявые невысокие деревца создавали ощущение какого-то сказочного леса, в котором должны проживать исключительно отрицательные персонажи.

                Наконец, впереди показались стоящие на обочине автомобили тревожных служб и несколько служебных иномарок. Чуть в стороне от дороги, метрах в пятидесяти поднимался сизый столб дыма от упавшего вертолета.
Водитель МЧС подрулил к стоящей группе машин и выехал на обочину.
Эксперты один за другим начали выходить, а последним из микроавтобуса выбрался Андрей.
               К прибывшим немедленно подошел невысокий коренастый человек, в форме полковника полиции.

                – Заместитель начальника управления областного ДПС, Ракитин, – представился полицейский, коротко приложив ладонь к фуражке.

                – Андрей Данилин, старший эксперт МЧС, – назвался в свою очередь Андрей, а затем по очереди представил своих спутников.

                – Вот такие у нас дела, – развернувшись и указывая рукой в направлении вертолета, произнес Ракитин.

                – Ну, что же ребята, приступайте к обычной процедуре, а я пока поговорю с местными тревожными службами, – бросив беглый взгляд на место происшествия, распорядился на правах старшего Андрей.

                Эксперты, уже не раз бывавшие в подобных ситуациях, деловито и спокойно приступили к делу.
А Андрей решил для начала поговорить с полковником полиции.

                – Есть какие-либо зацепки, данные о том, почему вертолет мог упасть? – поинтересовался Данилин у полицейского, продолжая осматриваться по сторонам.

                – Странная какая-то ситуация, – прерывисто вздохнул полковник, снимая фуражку и вытирая платком пот на лбу. – По всем данным, которыми мы на настоящий момент располагаем, вертолет был исправен, и о каких-то погодных аномалиях говорить не приходиться. Да и состояние обоих членов экипажа не вызывало на медосмотре перед вылетом никаких сомнений. Почему они вдруг упали – никто даже предположить не может.

                – А что это за венки на обочине? – Андрей только сейчас обратил внимание на импровизированный памятник, стоящий в полусотне метров дальше по дороге.

                – А, это пару недель назад здесь автомобиль разбился, все кто ехал – насмерть, – покачав головой, пояснил Ракитин. – Причем ясным днем, водитель трезв, и как выяснили эксперты – скорость они не превышали. Как будто просто выехали на обочину и прямо в дерево.

                – Хм, интересно, – задумчиво пробормотал Андрей, которого чем-то насторожил необычный случай с автомобильной аварией, но пока он не мог сказать, чем именно, – а есть еще какие-то сведения о вертолете или о каком-то другом нестандартном происшествии?

                – Необычном? – Ракитин на несколько секунд задумался, уставившись в землю, а потом поднял глаза на собеседника. – Знаете, этот новый участок дороги, вообще, словно заколдованный.

                – Почему же так? – Андрей развернулся и пристально посмотрел на полковника, ощущая первые послания встревоженной интуиции.

                – Да, понимаете, построили отрезок всего полгода назад, дорога прямая, отличное покрытие, видимость хорошая, а за это время здесь уже девять аварий случилось, и все – со смертельными исходами, – заметно поморщившись, произнес полицейский и снова вытер пот со лба.

                – Вот даже как? А это точно не случайное совпадение? – переспросил Андрей, чувствуя, что необычный случай пробуждает все больший интерес.

                – В том то и дело, что нет, проверяли и не раз, – шумно отдуваясь, словно ему внезапно стало жарко, ответил Ракитин. – Водители все разные, автомобили все разные. В прошлый раз даже эксперты приезжали с газоанализаторами, думали, вдруг болотный газ какой, и тут – мимо. Решили патрулировать дорогу вертолетом, уже после последнего происшествия. И на тебе, всего второй полет, и тот заканчивается катастрофой.

                – Да, ситуация неординарная, – кивнув головой, согласился Данилин и взглянул на подходящего эксперта МЧС, – ну, нашли что-нибудь? Есть какие-то зацепки?

                – Понимаешь, конечно, выводы делать рано, – с выражением явного недоумения на лице покачал головой эксперт, – нужно черный ящик изучить, но по первому впечатлению наш вывод, да и вывод экспертов транспортников неутешителен.

                Андрей вопросительно поднял брови и пристально посмотрел на подчиненного.

                – По всем параметрам вертолет был полностью исправен и ни с чем в полете, как можно было бы предположить, не сталкивался, – развел руками эксперт, выглядевший заметно обескураженным.

                – Получается, вертолет к земле направили сами пилоты? – Андрей уже понял, к чему клонит его коллега и это его немало удивило.

                – Ничего не могу сказать, с подобными вопросами лучше разговаривать с медицинскими экспертами, – немного помедлив, покачал головой эксперт.

                – Да что же они с ума сошли что ли?! – с мрачным видом возразил Ракитин, посмотрев на обоих экспертов сразу. – Оба были трезвомыслящими людьми, с немалым опытом полетов. Да и непьющие почти, насколько я знаю.

                – Значит так, – немного подумав, распорядился Андрей, – необходимо срочно отправляться в больницу, узнать о результатах экспертизы, может вас, подбросит кто-то до города.

                – Да я их и подброшу, – делая шаг в сторону, тут же вызвался Ракитин, – самому хочется узнать, в чем там дело.

                – А я здесь пока похожу, осмотрюсь, – ответил Данилин, снова бросив взгляд в сторону торчавшего неподалеку памятника, – кстати, забыл спросить, кто посоветовал вызвать именно мою группу?

                – А, так здесь же эксперт-криминалист из области был, – полковник остановился и принялся осматриваться по сторонам.

                – Да это я тебя пригласил, – раздался сзади высокий и чуть хрипловатый голос, показавшийся Данилину хорошо знакомым.

                Андрей повернулся на голос, уже догадываясь, с кем имеет дело, и точно – позади него стоял Валера Чернышев, бывший однокурсник Данилина, работавший теперь криминалистом в областном УВД. Как и раньше, он предпочитал в одежде этакий полуофициальный стиль – светлый пиджак и темные брюки. А в целом, остался почти таким же, каким его помнил Данилин по университету – стройный, чуть выше среднего роста мужчина, с интеллигентным, но довольно неприметным лицом.

                – Ну, ладно, мы тогда поехали, вы здесь сами разберетесь, – небрежно махнул рукой Ракитин, приглашая с собой экспертов МЧС.

                Почти тотчас после этих слов, вся группа, включая сотрудников МЧС и экспертов следственного комитета, двинулась к машинам.

                – Ну, здорово, друг мой Валерка, – Андрей был искренне рад видеть Чернышева, в университете они по-настоящему дружили, а вот после его окончания виделись всего несколько раз.

                – Здорово, Андрюха, – ответил Валерий, улыбаясь своей обычной – неяркой, но очень искренней улыбкой, – и я рад видеть тебя.

                Старые приятели крепко пожали друг другу руки.

                – Ну, рассказывай, что побудило тебя искать помощи у нашей конторы, и даже запросить вызов эксперта по аномальным вопросам? – поинтересовался Андрей после обмена приветствиями.

                – Да, понимаешь, я ведь помнил хорошо, что ты и в институте был большим любителем всего необычного, разного рода аномалий, – немного помедлив, как будто собираясь с мыслями, начал Валерий, – вот и вспомнил о тебе, когда началась это свистопляска с новым участком дороги.

                – Что верно, то верно, ситуация выглядит предельно странной, и явно выбивается из общего ряда происшествий, – согласился, коротко кивнув головой, Андрей, – такое количество аварий на одном участке, причем без видимых причин, да за столь короткое время, это точно определенная тенденция.

                – Аварии — это еще полбеды, – с самым серьезным видом покачал головой Чернышев, – я еще после автомобильной катастрофы, ну, той, которой памятник импровизированный стоит, начал интересоваться этой местностью.

                – И как я понимаю, раскопал нечто необычное?! – догадался Андрей, пристально посмотрев на старого приятеля.

                – Именно... – Тяжело вздохнув, кивнул головой Валера. – Поначалу самому не хотелось верить полученной информации. Я даже рассказывать об этом никому не стал, побоялся, что не поверят, а то и вовсе обвинят в мистификации.

                – Хм, это уже серьезно, – в этот момент в глубине сознания Андрея вновь прозвенел тревожный звоночек, – давай, рассказывай.

                – Оказывается, здесь еще в конце девятнадцатого века хотели дорогу проложить, удобное же место для соединения двух населенных пунктов, – принялся слегка сбивчиво излагать Чернышев. – Да только так и не построили. Потому как с самого начала строительства разные происшествия стали происходить. То люди вдруг исчезнут, пойдя через лес, то лошадей не досчитаются.

                – Так может в болоте тонули, – предположил Данилин, невольно перебив товарища, – впрочем, извини.

                – В том-то и дело, что ничего подобного, болото это, насколько удалось понять, исстари за версту обходили, гиблым местом оно считалось... – Нисколько не обидевшись, продолжал Валера, имевший весьма озабоченный вид. – Нет, именно в лесу пропали. А потом и вовсе, вдруг умерли один за другим два начальника строительства, сразу после посещения стойки. Тогда и бросили строить дорогу. Но это еще не все.

                – Да уж догадываюсь, – пробормотал Данилин, чувствуя, что дело это простым точно не будет.

                – У нас статистику не вели, но мне все же удалось выяснить, что пока строили данный участок в наше время, здесь без конца ломалась техника и заболевали без видимых причин строители. – Продолжал свое повествование Чернышев. – Но и это еще не все. Оказывается, где-то веке в семнадцатом, неподалеку небольшие выселки образовались. Так там, как это всегда бывало в подобных поселениях, часовню для себя отстроили. И почти сразу же, в эту часовню молния попала. Сгорела дотла.

                – Ну, это бывает, самое высокое здание во всех окрестностях?! – предположил Данилин, внешне не выказывая беспокойства, но все отчетливее понимая, что столкнулся с каким-то необъяснимым явлением.

                – Если бы... – С обреченным видом махнул рукой старый товарищ.  – Да только часовню эту пытались отстроить, как я понял из архивов местных, еще четыре раза, в самых разных местах, но все равно рядом с тем местом, где сейчас дорога, и каждый раз – часовня сгорала от удара молнии. – Тяжело вздохнув, Валерий взглянул в сторону редколесья. – И в деревнях, расположенных неподалеку, люди постоянно болели, а то и с ума сходили. Потому, в конце концов, это место и стало совсем безлюдным.

                – Так, это уже попахивает реальной аномальной зоной, – Андрей говорил совершенно серьезно, – насколько мне известно, подобных совпадений не бывает.

                – И я о том же, что-то здесь не так, причем с самых давних времен, – заметно оживляясь, согласился Валера.

                – Значит, будем выяснять, что не так и почему здесь постоянно что-то происходит, – твердым тоном произнес Андрей, делая шаг вперед, – а это означает, что необходимо еще тщательнее провести экспертизу и посетить архивы более раннего периода.

                – Если ты не против, я бы предпочел работать вместе с тобой, – немного помедлив, потер переносицу Валера.
 
                – Не вижу возражений, ты опытный эксперт, официально служишь в полиции, а значит, и подходы в разные учреждения имеешь вполне официальные, – без колебаний согласился Андрей.

                – Так, и с чего начнем?  – поинтересовался Чернышев, в чьем голосе слышались одновременно и радость, и как будто скрытное облечение.

                – Думаю, узнаем результаты медицинской экспертизы и сами отвезем на комиссию черные ящики, как я вижу, их уже извлекли, – ответил Андрей, жестом указывая на место падения вертолета.

                В следующее мгновенье оба товарища, продолжая обсуждать детали будущего расследования, двинулись к вертолету.


2. Никита Вихров, сотрудник секретного НИИ

               В этот день совещание в кабинете Милютина, начальника Никиты закончилось заметно раньше обычного. Александр Всеволодович явно сильно спешил, при этом сотрудники заметили, что шеф чем-то серьезно озабочен, если не сказать больше – немало огорчен.
                Поэтому привычного подробного обсуждения плана работ на неделю вперед сегодня не было. Милютин лишь коротко обрисовал желаемый объем исследований и выслушал замечания сотрудников по поводу некоторых прошлых экспериментов.
                Затем, оставив сотрудников на попечение заведующей лабораторией ментальной трансгрессии Маргариты Алексеевны, вежливо извинился и откланялся, покинув собственный кабинет.
                Сотрудников немало удивило странное поведение руководителя, однако лезть с расспросами или строить предположения никто не стал. Все понимали – когда возникнет необходимость, Александр Всеволодович сам обо всем расскажет, если сочтет нужным, тем более что ранее, как правило, так и случалось.

                Маргарита Алексеевна набросала примерный план работ на ближайшие три дня, а затем все начали расходиться по своим местам.
Закрытый НИИ, занимающийся проблемами необычных способностей мозга и сознания человека, начинал свой обычный трудовой день.

(О штатной работе НИИ – повесть автора «Вниз по ступеням памяти»)

                Никита Вихров, старший оператор группы трансгрессивных ментальных погружений, вместе со старшим инженером Алексеем Чигринским и медиком-биологом Олегом Васильченко, двинулся к подземному комплексу, где на протяжении последних нескольких месяцев находилось его постоянное рабочее место.

                – Как думаешь, что могло случиться Александром Всеволодовичем? – поинтересовался любопытный Чигринский, потирая подбородок и поглядывая искоса на Васильченко. – Никогда его таким озабоченным не видел.

                – Что гадать, да судить, узнаем от него самого, когда вернется, – слегка пожав плечами, спокойно ответил Олег.

                – А он разве уезжает куда-то? – Никита с удивлением посмотрел на товарища.

                – Да, я слышал, как он говорил Маргарите, что будет отсутствовать два, а может и три дня, – признался Олег, кивнув головой.

                – Хм, интересно, за время моей работы здесь он не покидал институт ни на один день, – задумчиво проговорил Никита, быстро перебрав в памяти весь период своего пребывания в НИИ, пытаясь отыскать похожий случай.

                – Эх, завидую я порой вам, операторам, – как обычно, неожиданно радикально меняя тему разговора, нарочито обиженным тоном произнес Чигринский, – мы либо с аппаратурой возимся, либо медицинские тесты проводим, вон, как Олег, а вы – в прошлое погружаетесь.

                – Да, ладно тебе, предлагали же всем желающим попробовать свои силы, – Вихров с улыбкой посмотрел на своего постоянного напарника по экспериментам.

                – Ну, предлагали, – после легкой заминки пошел на попятную Алексей, – ну не все же такие смелые как ты, и не все такие подходящие.

                – Но ведь предлагали же, – усмехнулся Олег, ткнув Чигринского кулаком в плечо.

                – Ты лучше расскажи, как там дела идут с «передвижкой»? – поинтересовался Никита, в свою очередь, меняя тему беседы.

                «Передвижкой» сотрудники института называли мощный четырехосный автомобиль армейского образца, в кунге которого располагалась мобильная мини-лаборатория трансгрессивной памяти. В лаборатории был сконцентрирован весь необходимый комплект оборудования, включая и камеру сенсорной депривации, основной элемент для погружения в родовую память.
                Руководство института полагало, что в ряде экспериментов может потребоваться перемещение операторов в различные точки пространства, для лучшей адаптации к исторической обстановке.
                Введение в строй необычного автомобиля предполагалось в ближайшее время, а пока в доведении его до ума по очереди принимали участие все сотрудники лаборатории, где работал и Никита.
                Сегодня очередь работать на «передвижке» выпала Анатолию, напарнику Олега, и Александра, работавшего в основное время в паре с Чигринским.

                – Осталось совсем немного, – Алексей мгновенно стал серьезным, сбросив привычную маску шутника-балагура, – еще один напряженный рабочий день вашего покорного слуги, и вся работа будет закончена.

                – Ты говоришь это так, словно делаешь девяносто процентов всей работы, – рассмеялся Никита, хлопнув Алексея по плечу.

                – Да почти так и есть, – в голосе Чигринского, прижавшего руки к груди, звучало искренняя убежденность, – если бы не ваш покорный слуга, мы бы еще полгода возились.

                – Эх, как же ты любишь превозносить свои заслуги, – теперь не выдержал и широко улыбнулся и Олег.

                Так, за разговорами приятели добрались до низкого одноэтажного здания, по сути являвшегося лишь этаким предбанником перед огромными помещениями, расположенными под землей.
Войдя в строение, где размещались лаборатории, прошли через первую внутреннюю проходную, сдав свой внешний пропуск, и получили пропуск внутренний.
Следом за этим коллеги направились к раздевалке, в которой за каждым был закреплен персональный шкафчик, так же закрываемый с помощью магнитной карточки пропуска.
                Никита невольно улыбнулся, вспомнив какие интриги закручивались вокруг этих шкафчиков несколько месяцев назад, когда он только начинал свою трудовую деятельность в институте.
 
(См. повесть автора «Вниз по ступеням памяти»).

                В те дни начинающий оператор пытался самостоятельно вычислить злоумышленников, строивших козни с непонятными целями, и в результате выяснилось, что в институте действует самая настоящая шпионская группа. Теперь это вспоминалось с улыбкой, но в тот момент Вихров пребывал в изрядно взвинченном и встревоженном состоянии.

                Сейчас упомянутый случай уже начал подзабываться, вызывая лишь вереницу воспоминаний.
Вскоре приятели переоделись и вышли в коридор, направляясь к лифтам, ведущим вниз, к лабораториям, расположенным на глубине в несколько десятков метров.
Через пару мгновений открылись дверцы кабины лифта и еще спустя несколько минут коллеги-приятели стояли на нужном этаже-уровне.

                – Сами будем начинать или подождем Маргариту? – поинтересовался нетерпеливый Чигринский, оглянувшись на товарищей.

                – Она сегодня задерживается, – ответил Никита, первым двинувшийся в сторону помещения лаборатории, – так что поможет нам, как я надеюсь, Олег.

                – Да, какой вопрос, – улыбнулся Васильченко, подмигнув товарищу, – я же теперь в нашей общей бригаде, конечно, помогу во всем.

                – Начинаем, как обычно, с инициирования? – уточнил Чигринский, оглянувшись еще раз на оператора.

                – Да, думаю, не стоит ломать устоявшийся порядок, сейчас погружения вполне спокойно проходят и без этой процедуры, но все же – лучше действовать по установленному распорядку, – согласно кивнув головой, ответил Никита.

                Приятели вошли в помещение, где расположились четыре кресла, кои неискушенный наблюдатель принял бы за необычайно навороченные комплекты для погружения в виртуальную реальность.
На самом деле, указанные кресла, обвешанные кучей аппаратуры, имели к виртуальной реальности лишь весьма отдаленное отношение. С их помощью оператора трансгрессивной памяти подготавливали к операции погружения по родовой линии памяти. Никита привычно сел в кресло, надевая самостоятельно шлем, хотя ранее для этого требовалась помощь еще одного человека. Олег с Алексеем подключили необходимые датчики и инициирование началось.
                Как обычно, перед взором Никиты начали возникать картинки и числовые ряды, которые оператору предстояло складывать в ассоциативные последовательности образов. И почти тотчас после возникновения первых последовательностей, молодой человек начал проваливаться в бесконечный эфемерный коридор, словно составленный из бесчисленного количества зеркал. Практически всегда процесс инициации происходил именно таким образом.
                Теперь, правда, времени на инициирование требовалось значительно меньше. Поэтому уже через три минуты после начала, аппаратуру отключили, и Никита вылез из кресла.

                – Сегодня у тебя юбилейное, двадцатое погружение, – внезапно вспомнил Чигринский, с оживлением посмотрев на Никиту, – надо бы это отметить, скажем, после работы.

                – Да, что ты? И, правда, полагаю, такое дело вполне можно отметить! – с улыбкой добавил Олег, одобрительно взглянув на товарища.

                – Хорошо, хорошо, куда ж я денусь, – сделав вид, что ему все равно, махнул рукой Никита, – но это все вечером, а сейчас нужно закончить запланированную работу.

                – Тогда, милости просим в камеру смерти, – сделав страшные глаза, зловещим голосом произнес Алексей.

                – Иду, иду, куда же вы без меня, – усмехнулся Никита и пошел раздеваться, чтобы затем погрузиться в бак, по-научному называемый камерой сенсорной депривации.

                Раздевшись и поднявшись по лесенке на крышку бака, оператор нацепил с помощью Олега необходимый комплект датчиков, а затем по небольшой лесенке спустился в бак и погрузился в заполнявшую его примерно на треть эмульсию. Плотность этого раствора была такова, что человеческое тело имело плавучесть чуть больше нулевой, то есть человек почти полностью погружался в эту жидкость, но все же небольшой своей частью оставался на поверхности.

                И вот – полная темнота, полное отсутствие всяческих ощущений и лишь в наушниках звучит мерный голос, отсчитывающий цифровые последовательности. Никита начинает медленно погружаться в состояние, близкое к трансу, но трансу, управляемому извне.
Короткий полет над бесконечной равниной, покрытой сухой, белесой травой и вот... оператор стоит на опушке леса.

                Точнее уже не совсем оператор, а совсем другой человек, некий, неизвестный пока далекий предок, но глазами его смотрит именно Никита.
                Одет предок в холщовую рубаху, расшитую красивым орнаментом и подпоясанную широким, как будто свернутым несколько раз поясом, название которого, всплывает в подсознании само собой – кушак. За поясом висит боевой топор, а в сапоге чувствуется еще какое-то оружие. В голове оператора  всплывает мысленная подсказка, что оружием является засапожный ножом.
                Рядом с предком – мальчик подросток, одетый почти так же, как и сам Никита.
                И смотрят эти двое, находясь на небольшом удалении, на каких-то людей, одетых в странные черные одежды. Одеяния эти напоминают одновременно и монашеские рясы и зловещие плащи инквизиторов, знакомые по старинным гравюрам. Субъекты в черном повелительно покрикивают на других людей, вероятно смердов, одетых необычайно бедно, в какие-то потертые штаны неопределенного цвета и совершенно изодранные рубахи. Смерды с поникшими головами, понукаемые людьми в черном, разрушают топорами и чем-то, напоминающем таранное бревно, сооружение странной формы.
                Рядом с полуразрушенным сооружением валяются, разбросанные в беспорядке по поляне, какие-то бревна, украшенные резными украшениями.

                – Батька, что же они делают? – в голосе подростка, обращающегося к предку, в теле которого оказался Никита, слышатся горечь, страх и недоумение.

                – Смерть они свою выращивают своими же руками, вот что они делают, Добрит, – глухим голосом отвечает ему отец, глазами которого смотрит оператор.

                – Но мы же можем их остановить? – спрашивает Добрит с надеждой глядя на отца.

                – Эх, были бы мои братья сейчас живы! – с каким-то внутренним напряжением отвечает Никита, отводя глаза в сторону. – Не справится нам с тобой вдвоем с такой оравой. А смерды эти уже смирились с рабской участью своей, не помогут они.

                – Так что же делать то нам, батька? – голос Добрита срывается, последнее слово мальчишка произносит почти шепотом.

                – Уходить нам придется, нельзя здесь теперь жить будет, – суровым тоном произносит отец, поворачивается и уходит прочь.

                Подросток, чуть замешкавшись, бросает последний взгляд на происходящее на поляне и уходит вслед за ним.

                Внезапно вспыхивает зеленый свет, и... Никита приходит в себя.
Спустя полминуты оператор вылезает из камеры сенсорной депривации.

                – Слушай, какие-то необычайно странные ментограммы у тебя сегодня, – качает головой Олег, с интересом глядя на экран монитора.

                – Да, я бы сказал, и погружение у меня сегодня странное до крайности, – не скрывая своего недоумения, отвечает Никита, – совсем не то, что я предполагал увидеть.

                – Да, и что же там было? – уставившись на оператора, почти синхронно спрашивают Олег с Алексеем.

                – Вместо эпизода противостояния опричникам, с которыми вроде бы боролся один из моих предков, явственно проявились образы из значительно более далекого прошлого, – все еще не до конца понимая, чему же именно стал свидетелем, ответил Никита, и немного помедлив, в подробностях рассказал обо всем, что видел в своем сне.

                – Хм, странные типы, похожи на черных клобуков, – немного поразмыслив, покачал головой Олег. – Как будто разрушали некий древний храм. Может потому, предок твой и не захотел там больше оставаться, для древних Славян их ведические храмы часто были священными даже в большей степени, нежели нынешние церкви.

                – Может и так, хотя мне казалось, он явно опасался еще чего-то, не связанного с религией, – Никита продолжал пребывать в глубокой задумчивости.

                После выполнения процедур, обязательных после каждого погружения, вся компания двинулась наверх, чтобы затем пойти в столовую.
И уже наверху, в коридоре возле раздевалки встретили Анатолия, напарника Олега Васильченко.

                – А знаете, куда уехал Милютин? – Анатолий с необычайно серьезным, даже каким-то напряженным видом посмотрел на коллег.

                – Да, что гадать то?! – с легким раздражением произнес Никита, все еще находясь под впечатлением от столь необычного погружения.

                – Оказывается, в соседней области вертолет разбился, а на борту вертолета находился двоюродный брат Александра Всеволодовича, – в голосе Анатолия звучали горечь и уныние, – вот он и уехал срочно, там вроде бы тетка его совсем одна.

                – Вот тебе и раз, вот ведь напасть, – проговорил Чигринский, озабоченно потирая  переносицу, Алексей всегда так делал, когда сильно нервничал.
 
                – А от чего вертолет упал? Причина известна? – поинтересовался Олег, переглянувшись с товарищами.

                – Да, в том то все и дело, что никто не знает – почему, – с обескураженным видом развел руками Анатолий.

                – Час от часу не легче, только в таких делах загадок и не хватало, – покачал головой Никита, настроение которого становилось все более мрачным.

                Какие-то странные предчувствия будоражили сознание оператора, но пока он не мог определить однозначно, что же именно ему не нравится.


3.  Андрей Данилин, эксперт-аналитик МЧС 

                Провинциальная больница выглядела снаружи именно так, как это и представлялось Данилину. Четырехэтажное здание, построенное, вероятнее всего, в семидесятые годы прошлого века, а затем, во времена «наступления капиталистической стабильности», капитально отремонтированное.
                Правда, как это по обыкновению бывало, капитальный ремонт заключался в том, чтобы внутри закрыть все огрехи и трещины гипсокартонными листами, а снаружи – металлокерамической плиткой. Не меняя ничего, по сути своей, включая и изрядно просевший фундамент.

                Впрочем, помещения морга, наверное, в любой больнице выглядят одинаково. Примерно такие мысли бродили в голове Андрея Данилина, когда они вместе с Чернышевым двигались по территории больницы, куда привезли тела погибших на вертолете сотрудников полиции.
                Время после их доставки в морг прошло немного, но Андрею хотелось получить хотя бы минимум информации по горячим следам.
                Валерий предъявил свое удостоверение работника полиции охраннику на входе, которое тот придирчиво изучил, а затем словно нехотя все же впустил.
                Что же касается патологоанатома, ему на наличие или отсутствие какого-либо удостоверения было абсолютно наплевать. По крайней мере, когда эксперты оказались в помещении морга, местный сотрудник даже глазом не моргнул.
Выслушав объяснение гостей, работник морга подошел к столу, на котором лежало тело одного из погибших, и просто спросил будничным тоном, не глядя на посетителей:

                – Смотреть будете?

                Андрей, за время своей работы в МЧС насмотрелся на многое, но все же не любил подобные моменты, однако здесь от этого никак нельзя было отказаться, поэтому он просто кивнул головой.
Вместе с Валерием Данилин прошел к столу, и патологоанатом отдернул покрывало.

                К немалому удивлению обоих экспертов, каких-либо заметных повреждений на теле покойного не обнаруживалось, все-таки падение произошло с не столь большой высоты.
Поражало только выражение лица погибшего, поврежденное не столь сильно, вероятнее всего ударом о переборку. Создавалось отчетливое впечатление, причем у обоих посетителей сразу, что перед смертью погибший испытал нечто вроде приступа сильнейшего ужаса. И почему-то казалось, что это не было страхом скорого падения.

                – Странно, что заметных повреждений не видно, – несколько рассеянным тоном пробормотал Валера, бегло осматривая тело, слегка наклонившись над столом.

                – Да, их на самом деле немного, – тотчас же отозвался патологоанатом, стоявший с равнодушным видом чуть в стороне. – Имеются несколько переломов – одно ребро, обе ноги в районе щиколотки, пальцы рук, повреждена печень, есть сильный ушиб на голове. Но знаете, что я вам скажу, все эти травмы не могли стать причиной смерти. Да, это почти точно – длительная неподвижность, возможно даже кома, может быть, конечно, хотя маловероятно, смерть от болевого шока, но он умер не от этого.

                – Да, тогда от чего же? – Андрей с Валерием озадаченно переглянулись, а потом уставились на местного эскулапа.

                – Не знаю как пилот, я успел заняться только наблюдателем, но этот, – врач кивком головы показал на тело, лежащее на столе, – однозначно умер от разрыва сердца.

                – То есть как, обширный инфаркт у него случился в полете что ли? – на лице Валерия появилось выражении искреннего недоумения. – Может, потому они и упали?

                – Увы, но этот парень не пилот, а наблюдатель, – развел руками патологоанатом, на лице которого, как маска, застыло равнодушное выражение. – И это не похоже на обычный инфаркт. В целом сердце у этого парня выглядит вполне здоровым, но фактически у него случился кардиогенный шок с множественными разрывами сердечной мышцы. Такое порой случается при очень сильном стрессе.

                – Ну...у, здоровый, еще совсем не старый мужик, да и вряд ли переживал за что-то так сильно? – с недоверием возразил Валера, бросив взгляд на лежавшее перед ним тело.

                – Это не мне судить, я лишь констатирую факты, – пожав плечами, все с таким же равнодушным выражением на лице ответил врач.

                – Ясно, я так полагаю, чем быстрее Вы дадите заключение по пилоту, тем лучше, – после небольшой паузы заметил Андрей, – мы через некоторое время еще раз зайдем к Вам.

                – Хорошо, я сегодня дежурю до самого вечера, сделаю, что смогу, – снова без каких-либо эмоций на лице пожал плечами врач.

                Эксперты постояли еще с пару минут рядом с телом, размышляя о произошедшем, а затем вышли из помещения морга.

                – И что ты думаешь об этом? – посмотрел на товарища Валерий, когда они оказались на улице. – Что это за мистика такая?

                – Если бы это была простая мистика... – Вздохнув, в задумчивости покачал головой Андрей. – Нет, все-таки необходимо набрать больше информации о месте падения. А пока узнаем, что там извлекли из «черных ящиков».

                Эксперты покинули территорию больницы и отправились в районное отделение МЧС, где сейчас занимались предварительным исследованием записей «черных ящиков».
Работа была в полном разгаре, но первые данные уже наверняка имелись.

                – Появились какие-либо предварительные заключения? Может, записи внутренних микрофонов? – осведомился Данилин у старшего экспертной группы, занимающейся «черными ящиками».

                – Ну, что могу сказать, – немного подумав, ответил седовласый эксперт, являвшийся руководителем группы, – приборы регистрации практически не повреждены, предварительные данные говорят о том, что всё оборудование, включая системы управления и двигательную установку, работало штатно.

                – То есть, если делать предварительный вывод, версия о технической неисправности отпадает? – уточнил Андрей, бросив пристальный взгляд на своего коллегу.

                – Я бы, наверное, не стал утверждать что-то категорически, но как мне кажется, с вертолетом все было в порядке, – чуть помедлив, ответил эксперт, – и я не думаю, что при более подробном исследовании мы обнаружим какие-то нюансы.

                – Так, а когда будут извлечены записи переговоров пилотов? – поинтересовался Валерий, включаясь в разговор.

                – Ну, если подождете немного... – Ответил эксперт, повернувшись к столу, за которым работали члены его группы. – Мы уже заканчиваем.

                – Мы подождем, – кивнул головой Данилин, обменявшись взглядом с Чернышевым.

                Старший эксперт отошел к столу, к своим сотрудникам, которые возились с оранжевыми контейнерами, называемыми «черными ящиками».

                – Ну, и что ты думаешь? – потерев подбородок, посмотрел на Данилина Валерий.

                – Если сопоставить данные об исправности оборудования с обширным инфарктом у наблюдателя, а мне почему-то кажется, что у пилота будет тот же диагноз, – проговорил задумчиво Данилин, слегка нахмурив брови, – получается, здесь сыграл свою роль тот самый, человеческий фактор.

                – Но что же такое могло вызвать одновременный инфаркт сразу у двух, совершенно здоровых, насколько можно понять, людей? – с озадаченным видом почесал затылок Валера.

                – Если бы я мог ответить на этот вопрос, все расследование закончилось уже сегодня, – слегка поморщившись, ответил Андрей, внимательно следя за действиями экспертов. – А пока у нас только сплошные загадки. Если же сопоставить нынешний случай с постоянными авариями на шоссе, то дело и вовсе оказывается в полном тумане.

                – Да, если вспомнить об авариях на шоссе, случившихся за последнее время, да еще и старые сведения об этой местности добавить, получается, как будто некий экологический фактор играет роль, – с задумчивым видом проговорил Валера, бросив взгляд в окно.

                – Интересно, можно ли получить информацию обо всех авариях, которые случались ранее на этом шоссе? – после недолгого раздумья поинтересовался вслух Андрей. – В том числе и данные по машинам, и по медицинскому освидетельствованию погибших.

                – Дельная мысль, – согласился Валера, кивнув головой, – надо будет информацию в ГИБДД запросить.

                В этот момент от стола экспертов отделился старший и приблизился к Данилину с Чернышевым.

                – Есть расшифровка аудиозаписей переговоров пилотов, – эксперт кивнул головой Андрею.

                – Ну, пойдем, послушаем, – предложил Данилин, продолжая пребывать в глубокой задумчивости.

                Эксперты приблизились к столу, и старший группы экспертов дал знак своему подчиненному. Тот щелкнул каким-то тумблером, и из динамика послышалось негромкое шипение, а затем стали слышны голоса экипажа вертолета.

               «Выходим на маршрут наблюдения. Контроль четыре» (Наблюдатель)

               «Принял контроль четыре. На связи» (Наземный пост)

               «Видимость хорошая. Высота двести. Иду вдоль Р–ского участка шоссе» (Пилот)

Пауза

                «Вижу неясное облако ниже по курсу, справа от шоссе» (Наблюдатель)

                «Снижаюсь. Подхожу ближе» (Пилот)

Затем короткая пауза, странный треск в динамике.

                «О, черт, что это за хрень такая!?» (Пилот, необычайно эмоционально)

                «Назад, давай назад!» (Наблюдатель с признаками сильного волнения)

                «Тянет, сволочь, тянет! Ах, что б тебя!» (Пилот с явными признаками паники)

                «Ой, её–ё...» (Кто-то нечленораздельным голосом)

                «Нет, нет, нет, нет...а...а...о...у» (Неясный голос, все время слабеющий)

Через секунду запись прерывается.

                В комнате, где проводилось исследование «черных ящиков», установилась мертвая тишина. Все присутствующие молчали, стараясь смотреть куда угодно, только не в глаза товарищам. Впечатление запись производила, более чем тягостное.
Наконец Данилин решился нарушить молчание, прокашлялся и произнес немного хриплым голосом:

                – Ну, что, какие будут версии?

                – Создается впечатление, что они увидели что-то в полете, – медленно, с трудом подбирая слова, проговорил седовласый старший эксперт, – увидели нечто такое, что повергло их в совершеннейший шок.

                – Да, похоже на это, – согласился Валерий, проглатывая внезапно появившийся комок в горле.

                – Что такого могут увидеть два взрослых, видавших виды человека, к тому же человека хорошо подготовленных, что это вызовет у них столь сильный шок и полную панику? – спросил Данилин, глядя в пустоту перед собой, об обширном инфаркте наблюдателя он решил пока не упоминать.

                – Даже представить себе не могу, – развел руками седовласый эксперт, причем было видно, что он крайне взволнован.

                Впрочем, остальные эксперты тоже выглядели крайне подавленными. И их можно было понять – произошло нечто, явно выходящее за рамки обычных представлений.

                – Так, Валера, появляется настоятельная необходимость узнать о состоянии автомобилей, попадавших в аварию на этом участке шоссе ранее, а также о причинах смерти людей в этих машинах, – искоса взглянув на полицейского эксперта, проговорил Данилин, а затем потер подбородок, делая при этом несколько шагов по комнате.

                – Насчет автомобилей можно послать запрос в нашу техническую службы, я позвоню кое-кому, чтобы было быстрее, – ответил Валерий, тяжело вздохнув, – а вот о причинах смерти погибших людей, наверное, стоит узнать в том же морге, что мы посетили утром, наверняка жертв аварий привозят туда.

                – Отлично, в таком случае я отправляюсь в морг и выясняю все, что известно о погибших водителях, а ты попробуй разузнать об автомобилях, – Данилин уже взял себя в руки, превращаясь в уверенного и серьезного эксперта.

                – Хорошо, тогда я в местное отделение ГИБДД, а затем оттуда – сразу в морг, – преувеличенно бодрым голосом ответил Чернышев и быстрым шагом покинул помещение, судя по всему, в душе его царили не самые позитивные ощущения.

                Посмотрев еще раз на практически целые «черные ящики», вышел из комнаты и Данилин. Дело все больше обрастало какими-то совершенно необъяснимыми факторами. И теперь вновь приходилось отправляться в морг и пытаться узнавать о причинах смерти водителей, погибших в автокатастрофах на этом участке шоссе, за последние месяцы.
                По дороге в морг Данилин снова вспомнил о странных явлениях, происходивших в данной местности в прошлом, о которых ему рассказывал Валера. Если в районе дороги и ранее случались подобные случаи, значит, дело могло оказаться намного серьезнее, чем можно было предположить вначале.
                Похоже, в здешних местах присутствовало нечто такое, что продолжало оказывать влияние на людей, даже спустя столетия после своего первого появления, а может  и больше.

                С такими мыслями Андрей и подъехал к моргу. Там находился все тот же патологоанатом, который ничуть не удивился столь быстрому появлению Данилина.

                – Только, только закончил вскрытие пилота, – пробурчал медик, бросив косой взгляд на вошедшего.

                – И каков результат? – внимательно посмотрел на эскулапа Данилин.

                – Да, в общем-то, такой же, как и в случае с наблюдателем, – с недовольным видом покачал головой врач, – множественные травмы, но практически все они – не смертельны.

                – А смерть, так же, как в случае с наблюдателем, наступила от обширного инфаркта?! – уже больше утвердительным тоном произнес Данилин.

                – Именно так, разрыв сердца, – чуть помедлив, подтвердил врач, – могу еще добавить, что имеются несколько лопнувших сосудов в голове.

                – Могли ли они оказаться следствием контузии при падении? – предположил Андрей, бросив быстрый взгляд на медика.

                – Не та физиология разрыва, тут на лицо внутренние причины, а не внешнее воздействие, – немедленно возразил патологоанатом, – создается впечатление, что у пилота, за очень короткое время максимально поднялось давление, причем сильнее всего – внутричерепное.

                – И от чего же такое может быть? – удивленно поднял брови Данилин. – Он же явно не принимал ни алкоголь, ни какие-то транквилизаторы.

                – Возможно, причина все та же, что и в случае с разрывом сердца, – пожал плечами врач.

                – А скажите, – чуть подумав, спросил Данилин, – погибших в последней аварии на этом же шоссе, не к вам сюда привозил?

                – Вполне возможно, могу посмотреть, или Вы еще и заключение хотите увидеть? – спросил врач с явным неудовольствием.

                – Было бы более чем неплохо, – спокойно ответил Данилин.

                – Ладно, попробую посмотреть, – все тем же равнодушным тоном ответил врач, и отошел к большому шкафу, с кучей папок на полках.

                Данилин подумал, что, наверное, все патологоанатомы со временем превращаются вот в таких, совершенно равнодушных манекенов.
Спустя пару минут врач вернулся с папкой в руках, заявив с немалым удивлением:

                – Знаете, это удивительно, но причина смерти обоих погибших в запрашиваемом ДТП, точно такая же, как и у наших пилотов.

                – То есть у них тоже констатировали разрыв сердца? – уточнил Данилин, начиная настораживаться.

                – Как ни странно, но так, – проговорил врач, листая папку и с некоторым сомнением жуя губами, – да, были так же и другие повреждения, переломы и тому подобное, но причиной смерти стал именно разрыв сердца.

                – Так, понятно, – проговорил Андрей, хотя от того, что он нашел некую тенденцию во всех этих происшествиях, понятнее ему не стало.

                В этот момент у Данилина зазвонил телефон, эксперт достал аппарат из кармана и нажал кнопку ответа на вызов. Звонил Чернышев, и в голосе приятеля слышалось немалое волнение.

                – Знаешь, в чем заключается  странность? – начал Валерий, немного запинаясь. – В последних двух авариях, та же подоплека – как будто водитель просто бросил руль на скорости, или даже сам вывернул в сторону. Ни следа от торможения или резкого поворота. Об остальных случаях, увы – нет данных.

                – Понял тебя Валера, похоже, мы наблюдаем общую для всех аварий картину, но что она означает, ума пока не приложу, – ответил Данилин, размышляя обо всем, что произошло, – приезжай снова к управлению МЧС, посмотрим, что делать дальше.

                – Извините, это здесь морг, куда доставили погибших в катастрофе на вертолете? – раздался в этот момент голос от двери.

                – Да, а Вы, собственно, кто? – вопросом на вопрос, ответил патологоанатом.

                В помещение морга шагнул невысокий мужчина необычайно представительного вида, которого можно было принять одновременно и за научного работника, и за офицера высокого ранга.

                – Прошу прощения, за то, что возможно нарушаю какие-то правила, но я двоюродный брат погибшего Федора Милютина, пилота вертолета, Александр Милютин, – вошедший говорил негромким, но каким-то необычайно значительным голосом.

                – Андрей Данилин, старший эксперт МЧС, занимаюсь расследованием этого происшествия, – ответил Андрей, выходя вперед, и протягивая вошедшему руку.


4.   Никита Вихров, сотрудник секретного НИИ

                После сообщения о несчастье в семье Александра Всеволодовича работа в коллективе лаборатории трансгрессии как-то совсем не клеилась. Большинство сотрудников впало в этакое задумчиво-меланхоличное настроение, а Никиту почему-то немало беспокоило необычное видение, случившееся во время последней трансгрессии. Что-то в этом погружении казалось странным, как будто оператор прикоснулся к чему-то темному, холодному, необычайно неприятному.
                Поработав некоторое время вместе с Чигринским над результатами погружения, а затем, обработав с помощью Олега полученные ментограммы, Никите захотелось поговорить с Олесей.
                За то время, что они работали вместе, у молодых людей сложились довольно теплые, дружеские отношение, позволявшие говорить практически о любых вещах. Никита иногда подумывал над тем, чтобы попробовать перевести эти отношения в более близкую сферу, но никак не мог понять до конца отношения Олеси к себе. Отношение выглядело исключительно дружеским и, хотя отличалось некоторой теплотой, все же казалось не совсем тем, чем хотелось бы молодому человеку.
                Но пытаться подталкивать девушку к каким-то действиям, Никите не хотелось, да у него и самого словно возник некий ступор, не позволявший перейти некую внутреннюю границу.
                Однако, несмотря ни на что, разговоры по душам, время от времени происходившие между молодыми людьми, доставляли Вихрову немало удовольствия.
И сейчас он с удовольствием пообщался бы с Олесей, но, увы – она находилась в отъезде, в командировке.

                Закончив работу, Никита вышел с внутренней территории института, оказавшись на такой же, по сути, закрытой территории городка. Чигринский, идущий рядом, вопреки обыкновению, не балагурил без конца, не сыпал своими обычными шуточками, а выглядел предельно серьезным, видимо Алексея, тоже немало зацепило произошедшее с их начальником.

                – Странное какое-то происшествие, – с несколько рассеянным видом рассуждал Чигринский, бредущий с понурым видом рядом с Никитой, – вот упал вертолет, а понять причину падения никак не могут.

                – Да... – Тяжело вздохнув, задумчиво проговорил Никита. – Такие вещи всегда тяжело воспринимаются, начинают думать об ошибках пилотирования или о каком-нибудь еще человеческом факторе.

                – Ну, я думаю, Александр Всеволодович разберется со всеми нюансами, – уже более уверенно произнес Чигринский, когда они подошли к общежитию.

                Никита теперь тоже проживал здесь, хотя назвать это здание пресловутой «общагой» уж точно не стоило. С прекрасным ремонтом, просторными, фактически гостиничными номерами, в которых имелся полный комплект всех удобств, общежития больше напоминали гостиницы квартирного типа.
                В данном корпусе помимо Никиты проживали и Чигринский, и Анатолий, напарник Олега Васильченко. Сам Олег, как человек семейный, жил в другом общежитии, предназначенном для супружеских пар. Там квартиры имели больший размер, да и комфортом могли похвастаться большим.
                Никита за несколько месяцев работы в закрытом НИИ уже привык и к здешнему распорядку, и к среде обитания. За все это время он лишь один раз съездил на пару дней домой, в своеобразный краткосрочный отпуск.

                По обыкновению приятели собирались после работы в кафе, расположенном на первом этаже гостиницы, но сегодня настроения для вечернего отдыха, увы, не было.
Чигринский отправился ужинать в столовую жилгородка, а Никита, зайдя в местный магазин, закупил продуктов для домашней трапезы.
                Придя домой и, перекусив на скорую руку, Никита уселся перед телевизором, который, впрочем, почти никогда не включал, и задумался.
Неясные предчувствия, мучившие оператора в течение дня, все больше оформлялись в некие соображения, которые может и не имели под собой объективной почвы, тем не менее, вызывали безотчетную тревогу. Странное совпадение гибели вертолета, в котором летел двоюродный брат Милютина, с необычным погружением в родовую память, почему-то, казалось, совсем не случайным. Проведя некоторое время в подобных раздумьях, Никита так и не пришел ни к каким выводам, и решил просто отправиться на боковую.

                Вероятно, сказалось немалое психологическое утомление сегодняшнего дня, поскольку заснул Никита почти сразу же.
И что оказалось самым удивительным, молодой человек вновь увидел очень необычный сон. Нет, у него и раньше появлялись совершенно нетривиальные сновидения, обыкновенно после проведенных трансгрессий. Но так, чтобы сон становился фактическим продолжением погружения в глубины родовой памяти, такого еще ни разу не случалось.

                После уже привычного полета в странном зеркальном коридоре, затем переходящего в бесконечную равнину, Никита неожиданно вновь оказался на том же месте, куда перемещался во время дневного погружения.
Только на сей раз, оказался в сознании того паренька, Добрита, который спрашивал в прошлый раз отца, чем заняты люди в черных балахонах.
Однако, Никита очень быстро понял, что с того момента, когда он проникал в сознание далекого предка, прошло некое время.
                Во-первых, сооружение, которое в дневном погружении, разрушали те люди в черных балахонах, сейчас представляло собой разбросанные развалины.
                Во-вторых, здесь сейчас стояли сумерки, судя по всему, закат уже близился к концу.
                И, в-третьих, и это ощущение оказалось самым главным, охватывающим все существо, в душе паренька одновременно уживались и смертная тоска, и безудержный гнев. Чуть прислушавшись к эмоциям Добрита, Никита с ужасом понял, что парень стал сиротой, и отца его, по какой-то причине уже нет в живых.
                И почти тотчас после этого сообразил, что же именно произошло – отец его был убит людьми в черных балахонах, руководившими разрушением деревянного сооружения.

                Добрит пришел сюда, на это место, насколько можно было понять, из какого-то чувства отчаяния и мести за смерть отца. Подростку, судя по его чувствам и мыслям, казалось, что он найдет убийц отца именно здесь, возле разрушенного строения.
                Но сейчас на этом месте царило запустение. Добрит сделал несколько шагов вперед и остановился перед остатками разрушенного сооружения. Прямо перед ним на земле валялся единственный оставшийся кумир. То есть это в сознании Никиты возникло понимание, что бревно, покрытое резьбой, лежащее сейчас перед ним, является самым настоящим кумиром – изображением одного из основателей рода. И письмена, покрывавшие деревянный брус, тоже что-то да означают.
                Никита с удовольствием попробовал бы, с помощью Добрита, прочитать вырезанные надписи, но, увы – паренька слишком переполняли чувства, из глаз невольно выкатилась слеза. Никите стало искренне жаль подростка, все-таки парень в возрасте двенадцати, максимум, тринадцати лет, лишился отца, и насколько удалось понять – других родственников у него не было.

                Тем временем, пребывавший в полной растерянности Добрит, сделал несколько шагов по направлению к развалинам бывшего храма. И вдруг...
                Земля под ногами подростка стала, как будто проваливаться. Добрит вздрогнул и сделал несколько торопливых шагов назад. Однако на некотором расстоянии поверхность земли вновь обрела твердость. Подросток вновь сделал три осторожных шага вперед, и как только оказался рядом с развалинами храма, земля начала уходить из-под ног, буквально превращаясь в грязную жижу.
                Добрит с трудом выдернув ноги из вязкой черной жидкости, отошел в сторону и принялся осматриваться. Что-то вокруг было не так, что-то изменилось в окружающей местности.
                И спустя мгновенье подросток понял, что именно изменилось. Деревья, растущие вокруг храма, совершенно засохли. Хотя еще несколько дней назад, когда храм стоял, его окружала цветущая, ярко-зеленая растительность, а теперь все деревья и кустарники разом высохли.
                И не только деревья, вся поверхность земли вокруг того места, где располагался храм, оказалась пожухшей, совершенно пожелтевшей травой. Хотя, на расстоянии буквально двух десятков шагов все было в полном порядке.
                Получается, сообразили одновременно и Добрит и Никита, нечто произошло именно в том месте, где был разрушен храм.
В этот момент Добрит огляделся и понял, что стало совсем темно, солнце окончательно закатилось за верхушки деревьев.

                Парнишка поежился, не зная, что ему делать дальше, и в этот момент на полянке что-то появилось. Нечто неосязаемое, невидимое обычным взглядом, как будто призрачное. Тем не менее, присутствие неизвестной субстанции ощущалось Добритом всеми струнами его души.
                Это нечто казалось безмерно холодным, невероятно равнодушным, излучающим какие-то странные, необычайно тяжелые эмоции. В голове у Добрита натужно загудело, а все тело стало ватным.
Подросток буквально пересилил себя и сделал пару шагов назад. И в то же мгновенье почувствовал, как эта темная, сумрачная сила тянет его к себе. Несколько мгновений подросток колебался, чувствуя, как затуманивается сознание, и даже сделал шаг вперед, навстречу неведомой сущности.
                Внезапно на его груди стало очень горячо. Добрит как будто очнулся от тяжкого оцепенения, и опустил голову вниз. Там, на груди светился вишневым цветом, подаренный отцом оберег. Это он, почувствовав опасность, начал нагреваться и предупредил своего владельца о ней.

                Добрит быстро отошел в сторону, и неведомая темная сила, как будто отступила назад, словно её отталкивал маленький, светящийся в темноте огонек оберега.
                Парнишка поднял голову и вздрогнул, буквально воочию увидев странную, похожую на огромную птицу, с раздувшейся тушей и зубастым клювом фигуру, но она через пару мгновений исчезла.
                Добрит взялся рукой за оберег и сжал его до боли в ладони.
                А затем развернулся и быстрым шагом двинулся прочь от этого места, едва ли не физически ощущая, как умирает вся природа вокруг разрушенного храма.
                Паренек шел, не обращая внимания на хлещущие ветки кустов, на кочки под ногами, каждое мгновенье, явственно ощущая тяжелый, давящий со всех сторон взгляд.
                Наконец, Добрит выскочил на небольшую тропинку и, не выдержав, побежал по ней все быстрее и быстрее, пару раз сильно споткнулся, едва не кувыркнувшись и не пропахав носом в землю.
                Лишь оказавшись на опушке леса, остановился, тяжело дыша, и только тут сообразил, что во время своего бегства потерял где-то оберег.
                В горячке хотел было побежать назад, но воспоминание о давящем взгляде в спину, о странной фигуре, целиком состоящей из клубящейся тьмы, сделало свое дело и Добрит пошел прочь от неприятного места.

                Никита хотел было осмотреться по сторонам, но тут послышалась какая-то странная трель, и... спустя мгновенье оператор проснулся, сообразив, что слышит звонок будильника.
                Молодой человек сел в постели, чувствуя необычайную тяжесть в голове, как будто не спал, а находился в каком-то трансе. Он еще раз вспомнил свой сон и, поразмыслив немного, пришел к выводу, что сумел пройти трансгрессию памяти без всякой инициации и даже без камеры сенсорной депривации. Просто во сне.
Хотя, если хорошенько подумать, это состояние не являлось сном в полном смысле этого слова.
                Никита отлично понимал, что подобное явление не может быть совпадением, родовая память явно давала знать о каком-то необычайно важном, чрезвычайно серьезном происшествии в его далеком прошлом. Но что означает это видение, и с чем именно столкнулся неизвестный парнишка, Добрит, его далекий предок, оставалось совершенно неясным.

                Сделав над собой некоторое усилие, молодой человек встал с постели и, после легкой разминки отправился в душ. После контрастных струй воды, то обжигающе горячих, то холодных как лёд, стало немного легче. Позавтракав, Никита быстро оделся и выскочил из своего номера.
На улице ему почти тотчас встретился Олег Васильченко, бредущий в сторону внутренней проходной с озабоченным и задумчивым видом.

                – Утро доброе! – постарался придать своему голосу бодрости Никита, но вглядевшись в лицо товарища, сразу стал серьезным. – Судя по твоему внешнему виду, пришла еще какая-то неприятная новость.

                – И тебе доброго утра, – ответил Олег, продолжая пребывать в рассеянном состоянии, что было для него нехарактерно, – да, не то, чтобы неприятная, но какая-то странная.

                – И в чем же теперь дело? – с удивлением посмотрел на товарища Вихров.

                – Да все в том же случае, с вертолетом, в котором погиб брат Милютина, – слегка поморщившись, покачал головой Оле. – Тут краем уха услышал, что Милютину придется задержаться там. Какие-то непонятные обстоятельства выясняются, вроде бы пытаются списать катастрофу на человеческий фактор. Да только не все эксперты согласны с этим, вот Милютин и хочет разобраться в этом запутанном деле.

                – Ну, его вполне можно понять, – немного подумав, согласился Никита, – я бы, при таком раскладе, наверное, тоже проявил максимальную внимательность и следил за всеми нюансами расследования.

                – Да, я так понял, что в этом деле вообще некая странная тенденция вырисовывается, – озабоченным тоном проговорил Олег, наконец-то повернувшийся в сторону товарища, – вроде бы на том участке шоссе, еще до падения вертолета, очень уж часто аварии происходили.

                – Даже так? – искренне удивился Никита. – Тогда понятны сомнения некоторых экспертов, это явно не простые совпадения.

                – Да, совпадения в таких вещах очень уж странно выглядят, – согласился Олег, вновь погружаясь в задумчивое состояние.

                – А мне какой-то странный сон приснился, – после небольшой паузы признался Никита. – Как будто продолжение вчерашнего погружения по линии памяти. Вернее, я даже думаю, что это не совсем сон, а подсознательное продолжение прошлой трансгрессии памяти.

                – Насколько я помню, у тебя нечто подобное происходило как-то раз, – Олег очень внимательно посмотрел на товарища. – Возникло, по-моему, в позапрошлый раз?

                – Да, случалось такое, но нынешние образы выглядели невероятно яркими, – после короткого размышления ответил Никита, а затем рассказал о своем необычном сновидении в подробностях.

                – Надо же, как интересно, действительно похоже на спонтанное продолжение трансгрессии, – в голосе Олега чувствовался все возрастающий интерес, – об этом стоило бы поговорить с Маргаритой Алексеевной.

                – Я тоже так думаю, – кивнув головой, согласился Никита, – а вы с Алексеем, сегодня снова на «передвижке» работаете?

                – Да, там вроде почти все готово, – Олег махнул рукой в сторону территории, где располагались лаборатории, – в принципе, можно уже и эксперименты проводить по трансгрессии на выезде.

                – Может мне доверят такую честь, – понизив голос, пробормотал Никита, но мысли его пока никак не могли сосредоточиться на работе, оператор все еще пребывал под воздействием странного сна.

                К этому времени приятели миновали внутреннюю проходную института, и двигались теперь в сторону административного здания.
И уже на подходе встретили заведующую лабораторией, Маргариту Алексеевну. К удивлению молодых людей, облик женщины мало чем отличался от внешнего вида Васильченко несколько минут назад.

                – А, вот и оператор наш появился, – вместо приветствия заметила заведующая, и в голосе её как будто слышались некоторая растерянность и печаль.

                При этом смотрела женщина куда-то в сторону, чего с ней практически никогда не бывало.

                – Что-то случилось, Маргарита Алексеевна? – осторожно спросил Олег, внимательно посмотрев на руководителя лаборатории.

                – У нас нет, вроде бы ничего, просто волнуюсь за Александра Всеволодовича, вдруг ему там нужна помощь, – глубоко вздохнув, с немалым волнением произнесла заведующая, и голос её чуть дрогнул.

                – Мы, если что... – Переглянувшись с Олегом, начал было Никита. – Готовы оказать любую помощь.

                – Спасибо ребята, но пока я и сама не знаю, чем мы можем помочь, – Маргарита Алексеевна грустно улыбнулась и подняла, наконец, глаза на своих сотрудников, – как у вас дела, что с последним погружением?

                – Да, как сказать, имеется некоторая странность, – Никита слегка замялся, не зная, стоит ли рассказывать о странном сне.

                – И какая же? – мгновенно  посерьезнев, заведующая внимательно посмотрела на молодого человека.

                Никита пару секунд помолчал, а затем рассказал, сначала о том, что видел во время трансгрессии памяти в институте, а затем о неожиданном продолжении этой ночью, в своем сне.

                – Интересно, действительно похоже на самопроизвольную трансгрессию... – Задумавшись на мгновенье, покачала головой Маргарита Алексеевна. – Или даже на некую наведенную трансляцию извне. Хотя, ума не приложу – откуда и для чего. Либо, упомянутый случай и в самом деле являлся необычайно важным моментом в жизни твоих предков и сейчас он, по некоей причине, всплыл из глубины родовой памяти.

                – И что может вызвать такой эффект? – после короткой паузы спросил Никита, озадаченно посмотрев на женщину.

                Однако заведующая лабораторией не успела ответить, из административного корпуса выглянула одна из сотрудниц и крикнула:

                – Маргарита Алексеевна, Вам Александр Всеволодович звонит!

                Женщина тотчас развернулась и быстрым шагом, едва ли не бегом, направилась в сторону административного здания.
                Никита с Олегом переглянулись и двинулись следом за заведующей лабораторией.


5.  Андрей Данилин, эксперт-аналитик МЧС

                Александр Милютин, брат погибшего пилота, даже своей внешностью производил немалое впечатление. Начальник крупного отдела в каком-то закрытом НИИ, казалось, он совершенно соответствовал своей должности, по крайней мере, так это выглядело в представлении Данилина.
Разумеется, для начала Андрей решил выяснить у Милютина все, что тот знает о болезнях и привычках брата.

                – Я понимаю, – Милютин воспринял подобное желание эксперта на удивление спокойно, без малейшей тени раздражения или возмущения. – Вы пытаетесь искать любые зацепки, но мысли о пьянстве можете отбросить сразу же. Федор, хотя и был в прошлом военным пилотом, но вопреки стереотипам, человеком оставался практически непьющим. И со здоровьем у него всегда было все в порядке.

                – Я так понял – он не был женат? – после небольшой паузы вновь приступил к расспросам Данилин.

                – Разведен, – вздохнув и отвернувшись в сторону, ответил Милютин. – Когда ему пришлось уйти из армии по сокращению, несколько лет назад, супруга ушла к другому. Но, если Вы подумаете, что уход жены мог оказать столь негативное воздействие на психику брата, то это не так, он вполне спокойно пережил развод.

                – А дети у него имелись? – снова задал вопрос Данилин.

                – Нет, к сожалению, детей у них не было, – Милютин с задумчивым видом покачал головой.

                – Скажите, чем Ваш брат занимался в свободное от работы время? – уже скорее для проформы поинтересовался Андрей, начиная сознавать, что ничего существенного из этого разговора не узнает.

                – Помогал матери, тетке моей, она уже совсем старенькая, да еще вел кружок технического моделирования в местной школе, просто так, на общественных началах, – Милютин чуть помолчал, а затем добавил, – видимо, пытался таким способом заместить отсутствие своих детей.

                – А в последнее время ничего странного в его поведении не замечали? – Данилин внезапно поймал себя на мысли, что ведет допрос как следователь.

                – Мы виделись не часто, примерно раз в две недели, у меня сложный график работы, – немного подумав, покачал головой Милютин, – но, после последней встречи прошло не больше недели, и тогда с ним было все в порядке.

                – Вы не подумайте, что спрашиваю из чистой формальности или любопытства. – Данилин подумал, что эта фраза уже начинает смахивать на извинение, хоть виноватым он точно себя не считал, просто выполнял свою работу. – Вы, наверное и сами понимаете, что и ситуация и обстоятельства, при которых произошла эта катастрофа, уж больно необычные. Создается впечатление, хотя не все готовы в это поверить, что во время полета оба члена экипажа увидели нечто такое, что вызвало у них настоящий шок. И этот шок привел, собственно, к катастрофе.

                Андрей был готов увидеть в лице Милютина недоумение, непонимание при своих словах, но увидел только немалое внимание и озабоченность. Брат погибшего остался предельно серьезным, и даже, если можно применить подобное слово к сложившейся ситуации, по-настоящему заинтересованным. Данилин кивнул сам себе головой и рассказал вкратце об аудиозаписи в кабине вертолета.

                – Да, действительно выглядит необычно – с задумчивым видом покачал головой Милютин, – зная своего брата очень хорошо, могу сказать одно – там, в воздухе, действительно произошло нечто экстраординарное.

                – Понимаете, катастрофа вертолета – лишь одно из звеньев в целой цепи, – почувствовав в собеседнике внимательного слушателя, продолжил рассказывать Данилин, – дело еще и в том, что в той местности, где случилась катастрофа, уже давно творится нечто странное.
 
                И немного подумав, эксперт, сам не зная почему, рассказал Милютину обо всех автомобильных происшествиях, случившихся на этой трассе за столь короткий срок. А затем поведал так же и о том, что в прошлом подобные, необычные вещи случались тут и ранее.
К удивлению эксперта, Милютин отнесся к этой информации, пожалуй, даже серьезнее, нежели сам Андрей, его лицо стало чрезвычайно задумчивым и даже суровым.

                – Знаете, я понимаю, наверное, это будет против правил, но, если бы мне удалось подключиться к данному расследованию, пусть неформально, возможно я мог бы помочь вам, – после окончания рассказа Данилина Милютин внимательно посмотрел на Андрея.

                – Знаете, давайте для начала выйдем из морга, нет смысла продолжать разговор здесь, – спохватился Данилин, подумав, что место, где они сейчас находятся, не лучшее для беседы, – кстати, о причине смерти брата Вы уже знаете?

                – Слышал только от администрации больницы, что-то об инфаркте, – слегка поморщился Милютин.

                – Это и так, и не так одновременно. – Выбравшись, наконец, из атмосферы склепа, коей был пропитан морг, Данилин несколько раз глубоко вздохнул, а потом продолжил:
                – Врач констатировал разрыв сердца. Причем и у пилота, и у наблюдателя одновременно. И я Вам больше скажу, наиболее вероятная причина смерти погибших в автокатастрофах – та же самая.

                – В таком случае, я вынужден настаивать на своем участии в расследовании, и готов, при необходимости, выйти на самый высокий уровень, – твердо произнес Милютин, глядя эксперту прямо в глаза.

                – Надеюсь, этого не понадобиться, – ответил Данилин, и в это время у него зазвонил телефон.

                – Андрюха, я нашел тут одного старика-историка, серьезно изучавшего местные легенды и фольклор в целом, – послышался в трубке голос Чернышева, – подумал, может он расскажет об этих местах какие-то неизвестные подробности, нет желания присоединиться?

                – Жди нас, – взглянув искоса на своего собеседника, решительно проговорил Данилин, – через двадцать минут встретимся у здания городского УВД.

                Затем эксперт положил телефон в карман и повернулся к Милютину:
                – Если желаете, попробуем сейчас прояснить непонятную ситуацию с местностью вокруг дороги, судя по всему, здесь давно чертовщина какая-то творится.

                – Я однозначно еду с Вами, – ответил Милютин тоном, не вызывающим ни малейшего сомнения в том, что тот готов идти до конца.

                К тому моменту, когда автомобиль Данилина подъехал к зданию УВД, Чернышев был на месте и ждал их. Представив Милютина своему коллеге и соответственно Чернышева новому знакомому, Данилин заметил, что на Валеру Милютин произвел ничуть не меньшее впечатление, чем на него самого.
                И в самом деле, этот Александр Всеволодович, работающий в каком-то секретном НИИ, невольно внушал уважение и необъяснимую уверенность.
Путь до дома, где проживал пожилой историк-энтузиаст, занял еще минут двадцать. После чего все трое вышли из машины возле трехэтажного дома постройки явно не позднее середины прошлого века.

                – Небогатый квартал, однако, – с легким оттенком неудовольствия пробормотал Валера, оглядываясь по сторонам.

                – Увы, но в наше время многие специалисты живут не в самых лучших условиях, – понимающим тоном отозвался Милютин, с интересом осматривая окружающую местность.

                Отыскать нужный подъезд старенького здания не составило труда и вскоре эксперты уже поднимались на третий этаж.

                – Нас должны ждать, – сказал Валера, обернувшись к своим спутникам, – я звонил, предупреждал о нашем приезде.

                В этот момент одна из дверей на лестничной площадке действительно открылась, и на пороге показался пожилой человек в домашнем костюмчике, напоминавшем пижаму.

                – Это вы из МЧС, по поводу истории этих мест? – сильно прищуривая глаза, поинтересовался старичок.

                – Да, это мы, – просто ответил Данилин.

                Местный житель распахнул дверь шире и сделал приглашающий жест.
                Данилин кивнул головой спутникам и прошел в довольно бедно обставленную комнату, где изрядное, если не самое главное, место было отведено книгам.

                – Привалов Дмитрий Иванович, историк и исследователь старины, – с важным видом представился хозяин квартиры.

                В ответ Данилин назвал себя и коротко рассказал о своих спутниках.

                – И что же привело столь уважаемых и занятых серьезным делом людей, в мои скромные покои? – с некоторой долей иронии поинтересовался старичок-историк.

                – Мы расследуем обстоятельства авиакатастрофы, произошедшей на новом участке шоссе, а также все обстоятельства автокатастроф, произошедших ранее на том же месте, – ответил Данилин, бросив короткий взгляд на Милютина, – и в этом деле имеется много непонятных нюансов, часть которых, по некоторым соображениям, может иметь некоторые корни в прошлом.

                – Хм, да, я хорошо понимаю, о каком месте вы говорите, – с необычайно серьезным видом произнес старичок, судя по всему, ничуть не удивляясь услышанному, – сталкивался как-то с этим феноменом, и узнал, пока исследовал, немало занятных фактов.

                – Мы с удовольствием выслушаем Вас, нас интересует любая информация, которая может быть связана с этим вопросом, – заявил Данилин, весь обращаясь во внимание.

                – Ну, насчет того, что строительство дороги в этом месте задумывали еще в девятнадцатом веке, но дело сорвалось, вы наверняка уже знаете, – начал старичок, обведя своих посетителей пристальным взглядом из-под старомодных очков.

                – Да, я нашел сведения об этом в местном архиве, – эхом отозвался Валера Чернышев.

                – Тогда возможно, вы знаете так же и о том, что в поселениях, кстати, поселениях старообрядцев, пытавшихся здесь обосноваться, в свою очередь фиксировались случаи беспричинных болезней и даже душевного помешательства, – продолжал, тем временем, старый историк, многозначительно подняв указательный палец, – как понимаю, возможно, известно и о постоянно горевших часовнях?!

                – Да, информацией об этих случаях мы тоже владеем, – подтвердил Валера, кивнув головой и посмотрев на Данилина.

                – Ну, собственно, мои расследования на эту тему, еще лет двадцать назад, примерно с этих же фактов и начинались, – с чувством легкого удовлетворения кивнул головой старичок, – но, странности, как понимаете, на этом не заканчиваются, точнее, не начинаются.

                Данилин промолчал и переглянулся со своими спутниками. Милютин же чуть наклонился вперед и спросил:

                – А о каких, собственно, странностях идет речь?

                – Понимаете, местность, через которую пролегает нынешняя дорога, да и та, что хотели строить в позапрошлом веке, лежит на землях, некогда принадлежавших Н-скому княжеству. И христианство сюда добралось достаточно поздно, лишь в самом конце двенадцатого века. Поэтому здесь всегда были сильны позиции старой веры! – с искренним увлечением рассказывал историк.

                – То есть веры языческой, – уточнил Данилин, слегка наклонив голову.

                – Это не совсем верное название... – С явным оттенком неудовольствия поморщился старичок, помолчал пару мгновений и продолжил:
                – Но в целом можно сказать и так. Однако дело не в этом. Когда я начал изучать историю здешних мест, вскоре выяснил, что болото, вдоль которого проходит участок нынешней дороги, еще в девятнадцатом веке имело заметно меньшие размеры. Насколько я понял из изучения планов и карт начала позапрошлого века, площадь заболоченных земель была почти в полтора раза меньше. То есть, за период времени примерно ознакомился с историей переселенцев-старообрядцев, очень скоро пришел к выводу, что часть из них стояла на том месте, где в девятнадцатом веке уже располагалось болото. Значит, в семнадцатом веке заболоченная территория была еще меньшей, причем значительно.

                – Странное явление, насколько я понимаю, болото само по себе не увеличивается, засохнуть может, но никак не может расти, если конечно не заболачивается озеро, – задумчивым тоном проговорил Данилин, коротко переглянувшись с Милютиным.

                – Именно так, – кивнув головой, подтвердил историк. – Однако, никакого озера в этих местах никогда не существовало, все естественные водоемы лежат намного южнее и западнее, а там чистый лес. Так вот, продолжая углубляться в старину, я наткнулся на упоминание вотчины некоего боярина, к сожалению, уже не помню его фамилию, которая была основана еще в четырнадцатом веке. Судя по местоположению вотчины, в четырнадцатом веке болото и вовсе представляло собой участок величиной не более чем полкилометра в поперечнике.

                – Но сейчас территория болота – почти двадцать квадратных километров, – заметил Чернышев, внимательно слушавший историка, – получается, с четырнадцатого века, оно выросло почти в сорок раз.

                – И что самое интересное, вокруг территории болота во все времена происходило нечто такое, что ранее обыкновенно связывали с нечистой силой. – Чуть понизив голос, продолжал свой рассказ старичок. – Рядом с ним постоянно случались какие-то несчастья, болезни и тому подобное. Но самое главное оказалось не в этом, продолжая изучать все местные сказания, я наткнулся на одну интересную легенду. И легенда сия гласила, что болото появилось на этом месте примерно в те времена, когда  христианство лишь начинало проникать в эти земли. Как будто некое проклятие было кем-то наложено, когда разрушили то ли капище, то ли святилище некое. И вот на месте этого самого святилища и начало образовываться болото.

                – А имеются ли какие-то более реальные сведения об этих местах, не связанные с нечистой силой? – поинтересовался Данилин, в голове которого мелькнула мысль о том, что связываться с какой-либо мистикой совсем не хотелось бы.

                – Боюсь, молодой человек, что и те данные, о которых мне удалось разузнать, в большинстве своем из области мифологии, – с сожалением развел руками старый историк. – Даже о боярине, якобы жившем на месте этого болота в конце четырнадцатого века, нет упоминаний ни в одной поместной летописи. Это лишь пересказ легенды, записанной уже в веке семнадцатом. А уж про существовавший здесь некогда языческий храм, это вообще из раздела легенд, не имеющих даже четкого письменного источника.

                – А примерное местонахождение места, где находилась вотчина этого боярина, можно как-то указать? – поинтересовался неожиданно Милютин, до сих пор не проронивший ни единого слова

                – Эх, мил человек, Вы бы еще про точное местонахождение разрушенного храма спросили, – с грустным выражением на лице покачал головой историк, – единственное, чем я могу вам помочь, так это попытаться найти местоположение последних деревень, существовавших в том районе в прошлом.

                – Ну, хотя бы что-то, – с задумчивым видом покачал головой Милютин.

                Данилин не совсем понимал, чего можно добиться, узнавая точное местонахождение места, которое сейчас скрыто болотом, но возражать, не стал.
В это время старик достал с одной из своих бесчисленных книжных полок, потрепанную папку и вытащил оттуда свернутую карту, которую выпустили, наверное, лет сто пятьдесят назад, настолько она ветхой она выглядела.

                – Вот глядите, – хозяин квартиры развернул бумагу, оказавшуюся картой района, только болото на нем было указано несколько меньшего размера, это Данилин помнил абсолютно точно.

                Старик, тем временем, нашел нужное место и указал его на карте своим слушателям.

                – Так, посмотрим, – Данилин бросил взгляд на бумажный вариант плана местности и открыл планшет с навигационной системой.

                Сравнив изображение на карте с тем, что отображалось на экране, эксперт пришел к выводу, что одна из брошенных деревень находится не так и далеко от нынешнего края болота и туда вполне можно попробовать добраться. Видимо, к такому же мнению пришел и Милютин, который посмотрев и на карту и на планшет Андрея, с удовлетворением кивнул головой.

                Поблагодарив старика историка, Данилин с Чернышевым, а вместе с ними и Милютин вышли во двор. Уже возле машины Андрей остановился и посмотрел на своих спутников:
                – Насколько я понял, у всех возникла идея попробовать добраться до той деревни, остатки которой, возможно до сих пор лежат где-то на краю болота?

                – Можно и попробовать, почему бы и нет, – чуть помедлив, пожал плечами Чернышев.

                – А мне кажется, в этом имеет прямая необходимость, – в голосе Милютина послышались стальные нотки.

                – Не могу сказать, что подобная идея мне очень нравится, но больше зацепиться не за что, – проговорил Данилин, с некоторым сомнением взглянув на собеседника, – нужно достать кое-какое снаряжение и может быть, завтра попробуем выступить.

                – В таком случае, я однозначно иду с вами, – снова твердым, не терпящим возражений тоном, произнес Милютин.

                – Не возражаю, – кивнув головой, ответил Данилин, – у Вас есть, где остановиться на ночь?

                – Я останусь в квартире тетки, она живет в соседнем городке, заодно попробую хоть немного успокоить, – после небольшой паузы ответил Милютин. – Ей, конечно, помогают соседки, очень хорошие женщины, но все же родной человек лучше. А завтра с утра я буду возле местного отделения МЧС.

                – Что же, это меня вполне устраивает, – согласился Данилин и повернулся к Чернышеву, – Валера, надеюсь, ты пойдешь с нами, все-таки представитель полиции был бы в такой экскурсии очень кстати?!

                – Честно говоря, не горю желанием, но пойду обязательно, просто для подстраховки, – чуть помедлив, ответил Валера.

                – Вас подбросить до места? – спросил Данилин, снова обернувшись к Милютину.

                – Благодарю, подвезите меня до больницы, я оставил свою машину там, – проговорил Александр Всеволодович, о чем-то размышлявший все это время, – только позвоню на работу, возможно, мои сотрудники в свою очередь попробуют найти какие-либо сведения о здешних местах и об их истории.

                – Хорошо, ждем Вас в машине, – кивнул головой Данилин и вместе с Чернышевым двинулся к своему автомобилю.

                Милютин немного помедлил, а затем вытащил телефон и набрал номер.


6.   Никита Вихров, сотрудник секретного НИИ

                Войдя в кабинет заведующей лабораторией, Никита с Олегом успели застать только самый конец разговора Маргариты Алексеевны с Милютиным. Никита заметил, что заведующая что-то быстро записывала на листке бумаге, прижимая трубку к уху.
                Через полминуты женщина закончила разговор и, положив трубку, повернулась к своим сотрудникам.

                – Олег, необходимо сходить в информационный блок и попробовать там поискать информацию по прошлому вот этого места, – Маргарита Алексеевна передала Васильченко листок бумаги, – чем старше по возрасту будет информация, тем она ценнее и значимее.

                – Сейчас же схожу и сделаю все что смогу, – кивнув головой, ответил Олег, забирал бумагу и удалился, читая на ходу.

                – А Вам, Никита, возможно, придется в скором времени воспользоваться «передвижкой», – повернулась Маргарита Алексеевна к оператору, хотя явно продолжая размышлять о чем-то.

                – Но что же все-таки случилось? – поинтересовался Никита, испытывая искреннее желание помочь.

                – Видите ли, Никита, Вы уже должны были привыкнуть к тем нетривиальным вещам, которыми мы здесь занимаемся, – немного помедлив, не очень уверенно начала заведующая, но затем её голос окреп, – но теперь похоже может возникнуть необходимость того самого, пресловутого вмешательства, ну или по крайней мере – осознанного поиска, в одном из отрезков прошлого.

                – Да, я понимаю и, конечно же, готов к любым экспериментам, – Никита нисколько не колебался, чувствуя, что снова подходит к некоей важной черте в своей жизни, – но что же именно нам предстоит искать?

                – Это сложно объяснить в двух словах, – некоторое время Маргарита Алексеевна смотрела в пустоту, а потом повернулась и внимательно взглянула Никите в глаза, – Вы же, насколько я знаю, человек местный?

                – Ну, точно не скажу, но по рассказам предков, и по отрывочной информации, которую когда-то получил в краеведческом музее... – Никиту изрядно удивил вопрос. – Как минимум до пра-пра-прадедушки по отцовской линии – точно местный.

                – А если судить по погружениям в родовую память? – уточнила Маргарита Алексеевна, продолжая пристально смотреть на оператора.

                – Ну, здесь мне сложно судить, – немного помедлив, развел руками Никита. – Могу лишь ориентироваться по костюмам и местности, увиденной во время двух последних трансгрессий, проведенных с месяц назад. Если судить по этим признакам, возможно, какие-то мои предки жили здесь намного раньше.

                – Вот теперь нам предстоит проверить – нет ли твоей родовой линии в нашей местности, точнее – именно в той губернии, где ты проживал до поступления на работу в наш НИИ, – выражение лица заведующей оставалось предельно серьезным, – и думаю, для этого как раз может понадобиться наша «передвижка».

                – А нам санкционируют выезд на ней, в отсутствии Милютина? – после небольшой паузы осторожно спросил Никита.

                – Думаю, санкционируют, ведь это все равно часть программы, – почти без колебаний ответила заведующая, – да и на первый раз мы отъедем совсем недалеко, я полагаю, до ближайшей железнодорожной станции.

                – Хорошо, я согласен, – просто ответил Никита, который уже все для себя решил.

                – Прекрасно, тогда отправляйся в лабораторию, возьми выездной комплект спецодежды, а Чигринский с Анатолием пусть готовят машину, – окончательно переходя на свой обычный, строгий и деловой стиль беседы распорядилась Маргарита Алексеевна. – А я пока дам указание, чтобы водителем выделили Игоря, а в сопровождение – Вадима и Виктора Николаевича. А потом – дождемся первых результатов от Олега и поедем.

                Виктор Николаевич, как уже знал Никита, был непосредственным начальником Игоря и Вадима, являвшимися официальными представителями спецслужб в институте.
И их присутствие на подобном выездном эксперименте являлось обязательным условием.

                Вихров еще раз кивнул головой, вышел из кабинета заведующей и быстрым шагом направился к лабораторному корпусу. Возле последнего уже стоял выведенный из гаража передвижной автомобильный модуль, со встроенной камерой сенсорной депривации и аппаратурой контроля. Автомобиль был построен на базе четырехосного шасси повышенной проходимости, изготовленного Ярославским «Яровитом», а начинку для него готовили в двух оборонных НИИ. Снаружи он представлял собой удлиненный кунг с набором антенн на крыше. Конструкция внутри кунга была выполнена таким образом, что позволяла проводить работу даже в движущемся автомобиле.
                Неподалеку от кунга стоял внедорожник «Патриот» с синим проблесковым маяком на крыше, возле которого виднелась фигура Игоря.
Никита немного подумал, а потом направился к нему, надеясь, что сотрудник спецслужб сможет что-то прояснить по поводу происшествия с вертолетом.
Хотя Игорь стоял спиной, да еще и рядом с автомобилем с работающим двигателем, но все равно обернулся в тот момент, когда Никита находился в нескольких шагах от него.

                – Всегда удивляюсь, как ты умудряешься замечать все, что творится у тебя за спиной, – в голосе Никиты, протянувшего руку для приветствия, слышались оттенки искреннего уважения.

                – Понимаешь, – с глубокомысленным видом ответил Игорь, пожимая руку Вихрова, – у человека на задней стороне уха имеются такие чувствительные точки...

                Никита с легкой оторопью уставился на Игоря, но спустя пару мгновений оба рассмеялись.

                – Опять ты меня поймал на той же самой цитате из Шерлока Холмса, – покачав головой, улыбнулся Никита, – наверное, в зеркало меня увидел?

                – Ну, а где же еще, – слегка прищурившись, усмехнулся Игорь и подмигнул товарищу, – как я понимаю, намечается выездная работа с оператором, и честь открыть сезон погружений вне стен института выпала именно тебе?!

                – Да, оператором буду я, причем выезд связан косвенно и с тем происшествием, в котором погиб брат Александра Всеволодовича, – уже намного более серьезным тоном ответил Никита.

                – Да, я уже в курсе, – кивнул головой Игорь, чье лицо мгновенно приобрело суровое выражение, – чертовски неприятное дело, особенно с учетом целого набора невыясненных обстоятельств.

                – Ты, кстати, не в курсе, что такого могло случиться с вертолетом, и почему это так упорно пытаются увязывать с ошибками пилотирования? – Никита пристально посмотрел на сотрудника спецслужбы.

                – Подробности мне, конечно, неизвестны, – после небольшой паузы ответил Игорь, – но кое-что рассказать могу.

                – Весь во внимании, – отозвался Вихров, мгновенно подобравшись и сосредоточившись.

                – В общем, мы уже знаем результаты расшифровки черных ящиков, однозначно говорящих о том, что вертолет был полностью исправен, и никаких отказов техники в воздухе не происходило, – Игорь несколько раз с силой сжал пальцы в кулак, – более того, не зафиксировано не единого признака столкновения в воздухе.

                – Да, при таком раскладе вырисовывается нечто непонятное, – покачал головой Никита, задумавшись на мгновенье, – ведь получается, что вертолет направили к земле сами пилоты, но не могли же они сойти с ума, да еще и оба сразу.

                – В том и дело, что в этом деле присутствует нечто необычное, – бросив быстрый взгляд по сторонам, ответил Игорь. – При прослушивании записей разговоров в кабине пилотов, эксперты выяснили, что во время полета члены экипажа заметили нечто сначала на земле, а затем и в воздухе. И это нечто поначалу изрядно удивило их, а затем настолько напугало, что оба испытали сильнейший шок. В результате чего вертолет и потерпел аварию.

                – Хм, нечто такое, что заставило в буквальном смысле потерять голову двух взрослых, морально устойчивых мужчин? – Вихров с нескрываемым удивлением покачал головой. – Даже представить такое сложно.

                – О том и речь, – согласно кивнул Игорь.

                – Ладно, пойду переодеваться, – после недолгого размышления сказал Никита, поворачиваясь к входу в лабораторный корпус.

                – Заодно Чигринского там поторопи, а то его как за смертью посылать, – бросил вслед Вихрову Игорь.

                Никита вошел в здание лабораторного корпуса и отправился в раздевалку. Чигринского ни в коридоре, ни в раздевалке обнаружить не удалось, вероятно, тот находился где-то внизу, в лаборатории.
Никита быстро переоделся, сначала в комплект для внутренних работ, а затем накинул поверх него куртку и брюки для выездов.
Выйдя на улицу, он обнаружил Чигринского уже там, причем в компании Васильченко.

                – Ну, как – узнал что-нибудь? – с живейшим интересом обратился Никита к Олегу.

                – Знаешь, кое-что узнал, но тут либо пахнет какой-то мифологией, либо недалеко находится некая весьма серьезная природная аномалия, – развел руками Васильченко, имевший несколько обескураженный вид.

                – И в чем это заключается? – после подобного ответа товарища, интерес оператора только возрос.

                – Да понимаешь, получается, что в районе двух заброшенных много лет назад деревень, – Олег склонил голову и почесал затылок, – где–то лет семьсот или даже чуть больше лет назад, самопроизвольно начало образовываться болото, и его территория все это время увеличивается в размерах.

                – Может просто озеро какое-то заболачивается, – предположил стоявший рядом Чигринский, не пропускавший ни единого слова рассказчика.

                – Насколько я понял, никаких озер в этом районе никогда не существовало, – Олег отрицательно покачал головой, – зато львиная доля всех катастроф, происшествий или неприятностей, случавшихся в этой местности, почти всегда прямо или косвенно связаны с этим болотом.

                – В таком случае совсем не удивительно, что Милютин хочет попробовать разузнать подробности, заглянув в прошлое по родовой линии, – с пониманием кивнул Никита.

                – А Маргарита где? Она в курсе? – поинтересовался Чигринский, вертя головой во все стороны.

                – Да, я уже доложил ей, – останавливая приятеля, ответил Олег, – скоро подойдет, и тогда можно будет выезжать, я пока пойду, тоже переоденусь.

                Не успел Олег скрыться за дверью лабораторного корпуса, как на дорожке, ведущей к администрации, показались Маргарита Алексеевна и Виктор Николаевич.

                – Ну, я вижу, к выезду все готовы? – заведующая окинула всех присутствующих внимательным взглядом, причем внешний облик заведующий говорил о крайней степени озабоченности.

                – Сейчас Олег вернется, и можем ехать, – ответил за всех Игорь.

                – Тогда расклад такой, – выходя вперед, распорядился Виктор Николаевич, – Игорь ведет машину, в кабине с ним находится Лучко (это была фамилия Анатолия). В кунге едут оператор (он кивнул Никите), Маргарита Алексеевна, Чигринский и Васильченко. В машине сопровождения я и Вадим. Выезжаем к станции, там минуем поселок и встаем сразу за ним, примерно в полукилометре. Всем все ясно?

                В ответ все присутствующие лишь молча кивнули. В это время из корпуса быстрым шагом вышел Васильченко и через несколько секунд присоединился к остальным.

                – Все в сборе, отлично, в таком случае размещаемся в транспорте и следуем за машиной сопровождения, – спокойным уверенным тоном распорядился Виктор Николаевич.
 
                Несмотря на то, что научное руководство экспериментами лежало на Милютине, а в его отсутствие на Маргарите Алексеевне, за общий ход работ и за безопасность нес ответственность именно старший представитель спецслужб.
                Вот и сейчас, раздав указания всем сотрудникам, Виктор Николаевич уселся в «Патриот», на водительском сиденье которого уже разместился Вадим. Игорь, в свою очередь, забрался на водительское место тяжелого фургона «передвижки», а место рядом с ним занял Анатолий.
                Чигринский открыл боковую дверь кунга и пассажиры, один за другим, поднялись по приставной лесенке внутрь.
Внутреннее пространство кунга состояло из трех частей. В передней части, шириной чуть больше метра, располагались два места операторов контроля. В средней части автомобиля, наибольшей по объему, находилась камера сенсорной депривации, помещенная на специальном амортизирующем основании. И наконец, в задней части, ненамного большей переднего отсека, располагалось оборудование для автономного питания.
                Маргарита Алексеевна с Олегом разместились в передней части, а Никита с Алексеем Чигринским уселись в кресла, стоящие в помещении с камерой.
                Спустя полминуты автомобиль тронулся. В помещении, где находились Никита и Алексей, никаких окошек не было, поэтому пройденный машиной путь они могли оценивать лишь приблизительно.

                Через пару минут автомобиль остановился, вероятнее всего, экспедиция проезжала ворота. Спустя несколько мгновений, маленькая колонна двинулась дальше. Пару минут двигались по прямой, затем последовал поворот и новая остановка. Никита сообразил, что они подъехали к внешней проходной. Еще минута ожидания, затем машина вновь тронулась в путь.
                Теперь автомобиль набрал больший ход, и двигался с небольшими поворотами минут десять-пятнадцать, после чего притормозил и сделал более крутой поворот.
Никита, бывавший в этих местах, сообразил, что они выбрались на площадку перед станцией и там повернули на дорогу, ведущую к поселку.
Некоторое время «передвижка» тряслась по ухабистой поверхности, видимо как раз проезжала поселок, затем выехала на проселочную дорогу.
Еще три минуты пути и автомобиль остановился.
И почти тотчас в дверь заглянула Маргарита Алексеевна.

                – Ну как, дорога не вызвала каких-то неприятных ощущений, которые могут помешать трансгрессии памяти? – спросила заведующая, внимательно глядя на оператора.

                – Не вижу таковых, – бодро ответил Никита, приводя себя в состояние готовности.

                – Ну что же, тогда готовимся, и задача у тебя сейчас относительно простая, – после короткой паузы произнесла заведующая, – пройти по своей линии памяти на максимальную глубину и осмотреться на местности.

                – Понял, – просто ответил Никита.

                В помещение с камерой депривации пробрался Олег, и они вместе с Чигринским принялись колдовать вокруг стойки с аппаратурой.
Никита же привычно разделся и залез по небольшой лесенке, здесь она была намного меньше, чем в лаборатории, наверх камеры.

                – Сможешь погрузиться без инициирования? – взглянул на оператора Олег, отрываясь на секунду от аппаратуры.

                – Ну, ночью я вообще погрузился без камеры, – слегка пожав плечами, откликнулся Никита.

                – Тогда приступаем, – кивнув головой, сказал Олег.

                Чигринский помог Никите спуститься в камеру депривации, имевшую несколько меньшие габариты, нежели в лаборатории института. Но оператору это нисколько не мешало, и вскоре он принялся сосредотачиваться на ощущениях, свойственных для погружения.

                Поначалу, как обычно, включилось мысленное выстраивание целого ряда определенных ассоциативных образов. И через некоторое время оператор ощутил, как перед ним появляется бесконечный коридор, в котором он, через несколько мгновений, и начал свой полет.
                Но сегодня этот полет закончился на обыкновенной проселочной дороге. Проезжая часть имела очень неглубокую колею, оставленную узкими колесами каких-то древних экипажей. Здесь же присутствовало немалое число следов от копыт лошадей.
                Никита мгновенно понял, что находится в прошлом.
Бегло осмотрел себя, оператор пришел к выводу, что попал почти в то же время, в коем видел мальчика-подростка, носившего имя Добрит.
                И сейчас именно его образ выплыл именно в сознании оператора, хотя парень прилично вырос, теперь его возраст можно было оценить лет в семнадцать-восемнадцать.
                Предок был облачен в меховую жилетку, вероятнее всего из козьей шерсти, и какие-то, выглядевшие и вовсе затрапезными, штаны. На голове напялена несуразная меховая шапка. Странный образ парня поначалу немало удивил Никиту, помнившего, что в прошлый раз Добрит одевался вполне прилично для своего времени. Но, чуть поразмыслив, оператор понял, что парень просто маскируется, прячется от кого-то.

                Теперь ничто не мешало осмотреться на местности, благо она показалась оператору знакомой. С одной стороны виднелась молодая дубрава, с другой возвышался высокий холм с раздвоенной вершиной. А чуть поодаль просматривался еще один холм с сильно скошенным склоном с одной стороны. Никите показалось, что он где-то видел эту местность в своем времени. Но понять, где именно, пока не получалось, хотя в настоящий момент это было не столь важно.

                Добрит, тем временем, огляделся и быстрым шагом двинулся вдоль дороги, выглядевшей весьма наезженной, поскольку следы колес и копыт лошадей на её поверхности имелись во множестве.
Пройдя метров триста, предок разглядел впереди двух всадников на лошадях, и немедленно скрылся в кустах, что еще больше убедило Никиту в том, что парень прячется от кого-то.
                И почти сразу всплыло понимание – от кого именно. Все от тех же людей, которые несколько лет назад разрушили храм и стали причиной гибели его отца.
                Но одежда на всадниках была иной, выглядели они скорее, как княжеские дружинники и проскакали мимо, практически не глядя по сторонам.
Добрит вновь выбрался на дорогу, проводил взглядом удаляющихся дружинников, а затем двинулся дальше. Пройдя около двух километров, по ощущениям Никиты, парень свернул в сторону и двинулся теперь по неширокой лесной тропе.
                Этот путь занял больше времени, даже в состоянии погружения оператор изрядно устал от длительного хождения пешком.

                Наконец, паренек остановился и огляделся вокруг. Тут только Никита понял цель, которая вела Добрита. Парнишка направлялся к тому самому месту, где потерял оберег, видимо все еще надеялся найти его.
Да и сам Вихров узнал эту местность – именно тут Добрит выбежал из леса на тропинку.
                Вскоре и сам предок это понял и двинулся через кусты, но пройдя всего лишь сотню метров, остановился – перед ним лежало болото. Причем болото, имевшее крайне неприятный, буквально отталкивающий вид. Осклизлые искривленные деревья, стоявшие то тут, то там, среди грязноватой жижи, кое-где виднелись засохшие прутья кустарника, напоминающие чьи-то кости.

                Добрит неодобрительно покачал головой и прошел с десяток шагов в сторону, пытаясь найти проход. Однако его ждала неудача – со всех сторон расстилалось болото, занимавшее теперь не менее двухсот метров в поперечнике.
                Лишь в одном месте, метрах в тридцати от края, торчал одинокий холмик, выглядевший сухим и чистым. Островок казался неким светлым пятном в луже темной грязи. Но дальше, вплоть до противоположной стороны болота, просматривалась уже знакомая грязная жижа.
И в это мгновенье Добрит, а следом за ним и Никита, почувствовали чей-то тяжелый, необыкновенно давящий, холодный и неприятный взгляд.
На этот раз Добрит не стал искушать судьбу, а немедленно быстрым шагом отправился назад.

                Никита попытался еще раз осмотреться на местности, но вокруг все вдруг померкло, а через мгновенье он вышел из состояния трансгрессии.
Люк в камере открылся, и в нем почти тотчас появилось лицо Олега, выглядевшего весьма встревоженным.

                – Ты в порядке? – никогда еще Никита не видел Васильченко настолько взволнованным. – Ты находился в состоянии погружения больше двух часов, такого не было еще ни разу!

                – Все нормально, – бодрясь, ответил Никита, на самом деле ощущавший немалую слабость, – сейчас выберусь и все расскажу.

                Однако стоило ему подняться на верхнюю крышку камеры депривации, как пространство вокруг завертелось перед глазами и, если бы Олег и Алексеем его не подхватили, оператор, наверное, упал бы на пол.
Но, к счастью, почти сразу пришел в себя.

                – Наверное, столь длительное погружение дает негативный эффект для организма, – продолжая поддерживать товарища, предположил Чигринский.

                – Наверное, – согласился Никита, одеваясь, – чайку бы сейчас горячего, а потом расскажу обо всем, что видел.


Продолжение следует…