Прощёное воскресенье

     Я вышла из автобуса на первой остановке. Обида сдавливала горло своими костлявыми пальцами так, что казалась материальной причиной настоящих синяков на шее.
     Я привыкла видеть сны, сюжеты которых, один другого бредовее, быстро забывались. А если и хранились в памяти, то таким особым "послевкусием", которое невозможно облечь в слова. Кажется, в этот раз всё пошло не по плану.
     Подходила к концу масленичная неделя очередного года моей никчемной жизни. Очередного года не первого десятка, и даже не второго... Накануне Прощеного воскресенья – как шлея под хвост! – захотелось в деревню, где прошло моё детство, откуда бабушка, незамужняя сестра деда, постоянно водила меня в церковь. Почему-то вспомнилась не только присказка, с которой мне небольно доставалось в День Входа Господня в Иерусалим: " Вярба б’е, не я б’ю, за тыдзень – Вялікдзень!" – но и какая-то давняя песня, из слов которой одна фраза – "Вырастешь ты большая – отдадут тебя замуж!" Жизнь, можно сказать, прошла. И я большая выросла. А вот замуж так и не отдали.
     Семьсот километров во сне преодолеваются моментально. Вот он, дом моего детства, с чистой горенкой, в которой светло и уютно. До Пасхи ещё весь Великий пост впереди. Тишина – перед Чистым понедельником. Что-то шмелёвское из "Лета Господня" – по ощущениям. И вдруг – какие-то люди. Семейная пара. У них здесь и дом, и офис. Они меня знают. Приглашают располагаться. Сегодня будут гости. Посидим, Прощёное воскресенье проводим, вспомним друзей, прощения попросим друг у друга...
     Выхожу на улицу. Кое-где снег между огромными проталинами. Хочется добраться до реки. В принципе, идти можно. Правда, немного мешают заросли обнажённых кустов. И вдруг – он!!! Моего возраста мужчина, светловолосый, с начинающимися рыжей бородкой и бакенбардами. Идёт, прихрамывая, и улыбается. Я помню эту улыбку!!! Она целую жизнь назад запала мне в душу. Но я не могу вспомнить, кто он!
     Мы стоим на краю лужи – нам никак не разойтись в этой талости начинающейся весны. Глаза – в глаза. Он: "Здравствуй..." – называет моё имя! Я тоже знаю этого человека – знаю его глаза, немыслимо притягивающие губы, но память меня подводит. Я не знаю его имени. Он находит мои ладони и крепко сжимает в своих. Нет, мы не пойдём в дом, где его ждут и откуда я только что вышла. Мы пойдём вон к тому летнему домику под ёлками...
     Весь мир не имеет никакого значения, когда вот так погружаешься в объятья единственного на свете любимого... Он подносит к губам мою ладонь – как будто огни новогодних гирлянд начинают соперничать друг с другом, в восторге освещая пространство. Я прикасаюсь к его щекам, покрытым почти детским пушком, что странно, но для сна вполне объяснимо... Целую его глаза... Как же это прекрасно – попасть из бытия в небытие и встретить там того, с кем встречи не могло бы быть больше никогда, если верить, что жизнь – это дефис между датами рождения и смерти...
     – Я приехал только на один вечер. Потом мне нужно в рейс. Везу студентов на экскурсию. У меня путёвка – в один конец. Твоё имя, кстати, я видел в списках – ты сопровождаешь группу.
     – Вот те раз! Не знала даже. Хотя ничего ж удивительного – у нас с белорусами договор о сотрудничестве. Странно, что я не помню, как сюда попала.
     – Не заморачивайся! Давай ещё немного понаслаждаемся тем, что мы вместе.
     И мы пытаемся наслаждаться. Но что-то теперь совсем не так. Эти глаза, брови... Память резко возвращается! Точно!!! Мы приехали утром в тот самый городок со старинной церковью, в которой меня крестили. Студенты остались в гостинице, а я поспешила в деревню – три километра по масленичной распутице не проблема, когда хочется увидеть дом детства.
     И он, этот нежный фантом из моего сна, на самом деле реальный водитель реального экскурсионного автобуса!
     А так как во сне всё бывает быстро, мы прощаемся с хозяевами дома, куда он даже не заходит, и уже летим в автобусе по ровным дорогам не нашей страны.
     Я сижу рядом с водителем. Мне кажется, что все мои скитания по жизни в одиночестве закончились. Всё немыслимо хорошо – даже для сна! Только чей-то взгляд тревожно сверлит мой затылок. Резко оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с глазами, полными страдания, нежности, ненависти (всё это одновременно). Юноша идёт между сидениями автобуса и в упор смотрит на меня. Сердце моё начинает стучать где-то ниже того места, где обычно, тупо отдаётся ударами в висках...
     – Остановите автобус. Мне надо выйти. Мне плохо. Очень плохо, – говорит он водителю, но не отрывает глаз от меня.
     Мы тормозим на стоянке, возле небольшого вокзальчика какого-то посёлка. Парень хватает меня за руку, и мы падаем со ступенек прямо в небольшой сугроб.
     – Бежим! – горячо шепчет он, поднявшись и пытаясь поднять меня. – Нам нельзя дальше с ними! Рано ещё. Бежим!!!
     Но страх сковал мне ноги. Я не могу подняться.
     – Если это так важно, то спасайся один. Мне уже всё равно...
     Он стягивает с моей правой руки перчатку, целует подушечку моей ладони, прижимает ладонь к своей щеке... Это было уже. Сегодня было! Но не с ним!
     Что же это за путаница такая?
     – Прости...
     Я смотрю ему вслед – он пошатывающейся походкой движется вдоль автобуса и исчезает за ним.
     – Ну, мы едем дальше или как? – приводит меня в чувства такой родной голос водителя.
     – Или как... – шёпотом отвечаю я.
     Я не смогу сесть в этот автобус. Я не хочу туда!!!
     – Это твоё окончательное решение? – спрашивает, наклонившись надо мной водитель. Я уже сижу посреди сугроба и уверенно киваю головой:
     – Да! Прости меня.
     – Ну, это твоё право. И ты меня прости. Я хотел как лучше, – говорит он и...
     Я вижу исчезающий вдали автобус...
     Сон, конечно, с лёгкостью переносит нас на любые расстояния. Но я почему-то снова еду. Вот и первая остановка. Здесь я выйду. Надо купить крем и замазать синяки на шее.
     А потом я пойду искать юношу, который целовал мою ладонь, когда я сидела в сугробе. Я точно знаю: он где-то здесь, в этом городе...

     17.02.2018