Глава тринадцатая

   Киселева-старшего привезли домой. Перед глазами была пелена, будто все в
тумане вокруг. Генка приволок его в комнату, усадил на кровать. Отец уставился
на стену, так и остался сидеть без движения. Он ничего не мог понять, что
было и что происходит. Вроде Генка рядом, знакомая комната, а может и нет
ничего, кроме белого кафеля по стенам и лампы, мигающей напротив.
   - Отдыхай, батя. Теперь может поймешь, не надо мешать другим жить.-
проговорил Генка.
Отец поднял взгляд на сына, губы шевелились, а голоса не было.
   - Умойся, весь в краске.-посоветовал Генка и ушел.
Александр Михайлович не пошел умываться, он долго еще просидел на краю кровати,
потом осторожно лег, но не спал. Ему казалось, опять рядом чьи-то голые ноги
под покрывалом. И он зачем-то снимает покрывало, видит самого себя, лежащим на
железном столе. Дрожь пробежала по телу, настолько реальна картинка, в которую
он верил теперь. Значит все правда, Киселев почувствовал, как кто-то дотронулся
до него рукой.
   Тетя Маша вернулась со смены, застала мужа в странной позе. Лежал, подогнув
ноги, весь в чем-то красном. Она потрогала жив ли, и побежала за Генкой.
  - Что с отцом? Нажрался опять? Ты его избил что ли, олух?
  - Да все нормально с ним, мам. Никто его не бил.-Генка хотел уйти, но мать
схватила его за руку.
  - Ты это, не трогай отца. Он всю жизнь колотил меня, тебе досталось хорошо.
Не будь таким же извергом, понял, Гена?-она отпустила сына, махнула рукой-
От калинки не родятся апельсинки... Ты вырос, как твой батя стал. Чего уж
теперь учить тебя уму-разуму!
  - Ага, хочется терпеть-давай, а мне не охота, вот я и сделал так, чтобы
больше этот гад не смог никого даже пальцем тронуть.
  - И что ты сделал?-с подозрением поинтересовалась мать.
  - Попугал малость и все. Отстань от меня!-он хлопнул дверью, ушел к
Мишке и Глебу.
  - Таким же психом стал.-сама себе сказала тетя Маша, устала она от скандалов.
Подумалось, вот бы уехать и больше не возвращаться к опостылевшему мужу,
поменять судьбу. Да как это сделать не знала и не умела. Она повздыхала еще
раз-другой, да и пошла на кухню разогреть вчерашние щи.
   Киселев не спал всю ночь. Он смотрел на тени, ползающие по потолку. В два
часа поднялся и побрел в ванную. Тусклая лампа осветила проржавевшие трубы
и желтую потрескавшуюся ванну. Киселев долго мыл руки, глядя, как  красная
вода утекает в сток раковины. Она все лилась, лилась, и конца не было этому
красному потоку. Кровь не смывалась, а наоборот уже все руки до локтей были
покрыты ею. Киселев глухо застонал, полез в ванну. Его обдало холодной струей
из сломанной душевой лейки, но он не заметил этого даже. Надо смыть с себя
красные пятна. Он тер руки чьей-то мочалкой, попавшейся на глаза, ничего не
получалось. Спустя час с лишнем, он выключил воду, но как ему казалось
кровь только глубже въелась в кожу и майку. Он лежал в ванной, потому что
силы оставили его, да и было все равно.
   Утром Гавриловна пошаркала в туалет, вставала по часам в шесть, чтобы
пописать и проверить, не оставил ли кто включенным свет. Так и есть, полоска
пробивалась сквозь щель под дверью. Гавриловна решила заглянуть, обнаружила
Киселева, валяющегося в мокрой ванне.
  - Вот пьянь, допился до чертиков!-взвизгнула она.-Ты чего здесь разлегся?
Свет горел всю ночь, вона, сколько воды налил, придурок пьяный! Кто платить-то
будет? Жена твоя или ты?-Гавриловна только теперь заметила странный вид соседа.
Нет, пьяным он выглядел иначе. Она с подозрением осматривала его бледное
лицо с пустыми глазами. Он вроде смотрел на нее, а кажется, что сквозь,
словно Гавриловна была стеклянная.
  - Батюшки, совсем ошалел! Машка,-крикнула она в пустоту коридора,-Иди сюда,
что это с твоим муженьком-то? Никак ума лишился с перепоя!

Продолжение-http://www.proza.ru/2018/02/19/117