Трактир на развилке. 4

Начало здесь: http://www.proza.ru/2017/06/06/2065

4.

Умными людьми давно подмечено, что способ мышления определяет ценности, и как следствие, выстраивание жизненного пути: от вешки до вешки, от одной ценности до другой, от одного результата к другому.
Еще более умные люди предложили разделить всех тех, кто мыслит, на две группы. Хотя, что я тут рассусоливаю, мало кто об этом не знает.
Да, одни живут в выстроенном мире фиксированных ценностей. Сами назначили ценности, и сами всю жизнь пытаются им соответствовать. А если не хватило ума придумать собственные, то можно позаимствовать и чужие – благо, их сколько угодно, на любой цвет и каприз. И если ты достиг этой цели-ценности, то в последующем тебе и остается только утверждаться.
Властный – удерживай власть до конца.
Опытный – ищи учеников и самоутверждайся.
Модный – держи марку, следуй всем трендам.
И делай всё, чтобы ни у кого даже мысли не мелькнуло, что ты можешь быть вторым. А потому – не рискуй: никаких сложных задач, чтобы никто не усомнился в твоем уме, никаких новых веяний, чтобы не показать свою некомпетентность, и только самые модные штучки, дабы никто даже подумать не мог, что ты – не в бизнес-классе!
А если вдруг кто-то «наступает» на пятки, кто-то пытается вырваться вперед, - топи! А если всё же обошли – это катастрофа. Ты теперь не самый умный, опытный и модный. Ты – как все. И остается лишь сжигать остатки сил на то, чтобы хоть немного вернуть бывшие позиции! Пусть в обществе тех, кто ничего не смыслит ни в уме, ни в опыте, ни в моде, но пусть они думают, что я все еще на коне! Самоутверждаться! Вечно! Во всем!

Вторые, те, кто мыслит иначе, смотрят на мир по-другому. И по-другому его оценивают. И ценности у них другие. Их ценности растут вместе с ними. Поражение – всего лишь доказательство того, что я еще, возможно, не полностью раскрыл то, на что способен. И мои результаты зависят лишь от приложенных усилий. И от моих возможностей. Больше усилий – больше результат. До максимума возможностей. Но, не больше. Проигрыш – лишь вызов собственным способностям. Каждый день я конкурирую с единственным человеком на всем белом свете – с собой. Вчерашним.

**
…Её звали Элли. Еще ребенком она была пригнана из разгромленного поселения с севера: набег норманнов оказался удачным для них и трагичным для сельчан Элли.
С раннего детства Элли росла в семье норманна, убившего ее отца. Маленькая, юркая, с копной рыжих волос, Элли была самой расторопной среди челяди. И всё же, расторопность не всегда спасала ее от внимания среднего сына хозяина. Олина.
Олин отличался особой грубостью. Ему ничего не стоило отвесить подзатыльник, подставить подножку, когда ты несешь с кухни горячий харч или тащишь от колодца тяжелую кадку с водой.

Он мог подстеречь и выдрать из пальцев только что испеченный и выданный втихаря стряпухой горячий и пышный калач. Невзначай схватив за рукав, порвать новую одежку, за которую потом жестким боем «учит бережливости» хозяин.
Элли никогда никому не жаловалась. Может, потому Олин и продолжал свои подначки.

Когда Элли подросла настолько, что уже могла управляться с парусом на небольшой лодчонке, хозяин отправил ее на ежегодно проводимые соревнования. Челядь со всего острова соревновалась в выносливости, силе, сноровке и преданности хозяину.

В тот год Элли пришла на лодке последней.
Олин измывался на ней почти месяц.
А в следующий год Элли стала первой.

Хозяин был доволен. Олин – нет.

В следующий год Элли отправили соревноваться в ощипывании кур. Элли была третьей. На следующий год стала первой.

К пятнадцати годам Элли была лучшей среди челяди почти во всем, оставалось последнее испытание – преданность хозяину. И тут Элли наотрез отказалась участвовать.

Ее «нет!» было столь категоричным, что поначалу хозяин опешил, а после, успокоившись и вспомнив все заслуги Элли, вызывал ее к себе для серьезного разговора. И вот тут девочка удивила отца Олина.

- Я хочу, что бы в соревнованиях участвовали не вы, хозяин, а Олин.

Все, кто жил в хозяйском доме знали, как ведет себя Олин. Повзрослев, он не переставал преследовать Элли, и только строжайший запрет отца не позволял Олину применять силу по отношению к девушке.

Старый норманн покусал ус, вперил взгляд в Элли и выдохнул:
- Согласен. Но если ты сделаешь что-то, что ему повредит, я утоплю тебя во время первого же прилива…

Олин к тому времени был известен всему острову как парень, с которым лучше не связываться. Он был из тех, кто бьет один раз – второго не требовалось. Он заводился с половины оборота и вечно искал повода для драки. Девушки его боготворили, парни – ненавидели.

В день соревнований все шло по обычному сценарию.
Каждому хозяину назначалось место, где он ожидал слугу. Все хозяева играли роль раненных: стонали, изображали беспамятство, некоторые даже ходили под себя. Места встречи со слугами выбирались путем жеребьевки: у старой рощи, на краю утеса, в ложбине у южного склона, среди скал у восточного берега... То есть там, куда добраться было не так-то и просто.
Соревнующимся выдавались лишь плед, два сухаря и флягу с водой.
Путь налегке занимал день.

Хозяин в любое время мог прервать соревнование, каждый хозяин знал, где по дороге имеется схрон с едой, водой и прочей мелочью, так необходимой во время похода.
Служка не знал ни о чем. Его задача – доставить раненого хозяина в поселок как можно раньше.

Хозяин Элли должен был ждать у старой рощи. Вроде бы, ничего особенного, если не учитывать того, что дороги к поселку как таковой от старой рощи не было. Болото, холмы со скалами, два оврага и, пусть и не глубокая, но бурная речушка.

Олин был настолько разгневан, что даже суровый характер отца не смог его успокоить. Парень негодовал, понимая, что не может напакостить Элли, так как не может допустить, чтобы его служка проиграла. Но он пообещал устроить ей такую прогулку, которую она запомнит на всю жизнь.

Домашние сочувственно поглядывали на Элли, а та, закусив губу и гордо вскинув подбородок, шла мимо, ни на кого не бросая взглядов.
Лишь много позже Олин узнал, что Мори – подросток-ученик предлагал Элли уехать на Большую Землю. Но та отказалась.

В тот день, Олин вышел в путь на рассвете. Небо только-только начало светлеть. Элли должна была отправиться следом после полудня. Олин довольно легко продвигался к старой роще, по дороге подстрелил пару куропаток. День был погожим, солнце припекало, ветер отгонял комаров, в общем, путь превращался в приятную прогулку.
Вот только у старой рощи его ждали.
Пятеро. Те, самые, что пришли с юга. «Торгаши» - презрительно называл их Олин. Вот только они оказались не совсем торгашами, а охраной купцов, три корабля которых качались на мелкой волне у причала.

Расправа тогда была короткой. Олин не выбирал оружие, он расколошматил об их головы стулья паба. А нечего щипать наших девах! Разборка как таковая не состоялась, так как за спиной Олина встали братья Криспы да еще парочка мужиков из отцовского дома.

Пришлые отступили не солоно хлебавши, пообещав разобраться в другой раз.

И вот этот другой раз настал. Разговоров и угроз не было. Они сунули Олину под ребра два клинка да огрели по голове чем-то тяжелым.

Таким и нашла его Элли в ту лунную ночь. Он еще дышал, но потерял столько крови, что не смог поднять голову и открыть глаз. Он только слышал ее негромкий голос, чувствовал, как мокрая тряпка гуляет по его лицу, пил воду, текущую тоненькой струйкой, а потом провалился в беспамятство и, в короткие моменты, когда темнота выкидывала его в реальный мир, чувствовал, что его тянут по каменистой земле.
Как она дотащила его до поселка, Олин не имел представления.
Очнулся он уже дома.

Почти месяц он не выходил из дома. А когда стал выходить, делал всё возможное, чтобы не попасть на глаза Элли.

А потом пришел к отцу за разрешением взять Элли в законные супруги.

Свадьбу сыграли непышную, всё же Олин был средним сыном, да и Элли не имела родственников, которые могли бы сделать вклад в торжество и обеспечить молодых нужными подарками.

Они уехали на западную оконечность острова. Жизнь была ни слишком сурова к ним, ни слишком милосердна. Но со временем, Олин стал уважаемым воином-наемником, а Элли наконец-то решилась стать матерью.

Вспоминая тот период своей жизни, Олин с отчаянием признавал, что никогда не был настолько счастлив. Эта быстроногая, с вечной улыбкой девчушка была для него олицетворением того, чего он не мог понять раньше. Ее совершенно не страшили невзгоды, она переступала через неудачи, проигрыши и поражения так легко, словно это был мелкий ручей на ее дороге. И лишь спустя время, Олин понял, что все эти препятствия были для Элли своего рода неким вызовом. Вызовом ее способностям. Незаметно, она становилась лучшей в чем-то, а в том, в чем лучшей быть не получалась, она достигала максимума по своим меркам, и успокаивалась.
Она ни с кем не соревновалась. Не стремилась быть лучшей ради признания других. Нет, она сама ставила себе цели, достигала их, делала выдох и шла дальше.

Благодаря ей, Олин увидел жизнь в новом свете. Сопровождая торговцев, он подолгу размышлял, обнаруживая, что быть лучше всех – утопия. Всегда найдется кто-то, кто станет лучше тебя. Пусть и со временем. И именно тогда Олин осознал, что соперник у него – один единственный. Это он сам. Тот, который жил во вчерашнем дне.
Азарт самовоспитания захватил его! Каждый день он ставил себе небольшие цели: сделать чуть больше, чем вчера. Придумать что-то новое, того, чего не было вчера. Так в доме появился второй подпол, а позже – подземный ход до пристани. Дом обзавелся вторым этажом. В пабе он выпивал уже не семь кружке, как раньше, а всего, три. Бойцовские тренировки увеличились и он мог пробегать в полной выкладке на два часа дольше…

Элли смеялась, а он гладил ее по округлившемуся животу.

В тот раз он уходил на неделю. И вернулся на пепелище. Вернулся на день позже, так как решил отметить в соседнем поселке удачную сделку. Вернись он во время…

Элли не успела добраться до причала. Задохнулась в вырытом им же подземном коридоре.

Поселок почти не пострадал, варвары пощипали дома окраины. На окраине стоял и дом Олина: когда они выбирали место для дома, Элли хотела «жить ближе к лесу».

Олин сломался. Потерял смысл. Даже поиски бродяг и месть не принесла облегчения. И однажды, когда над головой гремела осенняя гроза, а глаза заливал холодный ливень, Олин увидел надпись над входом в Лабиринт…

***

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/02/20/568