Пока горит свеча любви

 
       У Нади был другой склад ума. Она была легка на всякие задумки, игры. С ребятами она тоже подружилась быстро. Они знали: когда дежурит Надежда Николаевна, надо поскорее выполнить задание, потому что потом начнётся самое интересное. Она придумывала разные викторины, увлекала ребят литературными играми, а то выводила на улицу, где они любили играть в игру на местности «Ищи знамя». Причём, все её викторины и игры заканчивались награждением. И ничего, что порой это были всего лишь конфеты, печенюшки, блокнотики или карандаши. Главное – вкус – победы.

        Больше всех привязались к ней девчонки. И немудрено: хотя это был пятый класс, но учились в нём переростки, которым было часто по пятнадцать-шестнадцать лет. А это  время   сердечных тайн, раздумий о справедливостях и несправедливостях их жизни.
Уже через пару месяцев её комната превратилась в «пещеру тайн» - так однажды назвала  шутливо Женя в шутку её комнату, а ребята подхватили.
       -Я пошла в пещеру, - говорил кто-то из них, и остальные понимали, что у человека назрела серьезная причина поговорить.


        Надежда дорожила тем, что ребята, особенно девочки, ей доверяли самое сокровенное. Она вообще старалась их  поддержать  не только словом или советом. На столе стоял электрический чайник, который был всегда наготове чтобы  обогреть не только горло, но и душу очередного визитера или визитерши, а то и целой гурьбы пришедших.

      В её небольшой комнатке стояла полка с книгами, неширокий одноместный диван, который раздвигался в длину, интернатовский двустворчатый   шкаф для одежды, выданный во временное пользование,  журнальный столик, а ближе к входной двери – обычный обеденный стол, пара стульев и вешалка.

       Но особое очарование комнате придавала самодельная «стенка», которая делила комнату на две части: «парадную» - с окном, красиво задекорированным не только тюлем, но и легкими желто-коричневыми боковушками, книжной полкой, диваном и журнальным столиком, всё остальное относилось к «хозяйственной» части.

         А  «разделительную» полку Надя смастерила по своему плану, но не без помощи школьного учителя труда. Именно у него она нашла подходящий деревянный ящик и  выпросила его. Он же помог приделать к ящику ножки.
Идея Нади была неожиданной: она купила несколько мотков бельевого шнура, а когда в очередной раз поехала навестить родителей, покрасила шнуры в жёлтый, коричневый, оранжевый и зелёный цвет. Осталось сделать две перекладины, одну – на потолок, другую – к ящику.

       В перекладине  ребята на уроке  просверлил дырки, через которые были пропущены цветные шнуры. А в ящик она  поставила горшки с цветами – красными и розовыми, а вдоль шнуров – циперусы, на высоких тонких ножках зелёные резные зонтики. Такого не было ни у кого! К тому же это сооружение не только разделяло комнату, но и придавало ей особое очарование.
          Когда случались в школе какие-то проверки условий проживания детей в интернате, директор, проведя гостей по нижнему коридору, норовил открыть дверь в её комнату и обязательно добавлял:
     -А здесь живет наша затейница.

        Её окружали дети со сложными судьбами. Особенно она привязалась к двум сестричкам Оле и Наташе, у которых мама сидела в тюрьме. Учились они неважно, на занятиях после уроков ей часто приходилось подходить к их парте, чтобы помочь решить задачу или разобраться по другим заданиям.

         Они и вечерами забегали к ней, чтобы получить хоть каплю внимания, в котором так нуждались. Очень редко, но приходили письма от матери. В такой день девчонки были  притихшие, с красными от слёз глазами. И тогда Надя находила причину вечером позвать их к себе. Иногда они показывали ей полученное послание. Увы, в нём не было ни слова  о любви к дочерям – чаще проклятия бывшему мужу и жалобы на судьбу.

       А Надя говорила им, что это от ожесточения, что в сердце матери всегда остается уголок для детей, что пройдут годы, и она будет искать их, чтобы попросить прощения за всё. А они тоже сохранят в душе если не любовь, то хотя бы осознание, что она – мать, именно ей они обязаны жизнью. А эта жизнь зависит от них самих.  Чобы она сложилась, сейчас надо учиться.
        Они старались, но, видно, гены давали знать о себе…

Через год-другой обе стали называть Надю мамой. Иной раз возникала мысль: а что, если удочерить этих девчонок? Но это была невыполнимая идея.
         Вспоминалась Наде и другая история, растянувшаяся на пару лет. Как-то зимним днём в школу привезли новую девочку, которая жила в другой школе-интернате. Такой обмен трудными подростками случался не однажды. А вдруг на новом месте к ним будет найден подход?
         Так получилось, что Катю Матанцеву определили в класс к Наде и Жене.

 Продолжение следует