Убей их всех форева

                Подарок для Владиславы Роговенко
     Лизкина бражка из под ляжки из бездарных и стремных Горна, Плакидюк, каких - то фотомоделек, будто слепленных из лошадиного навоза Ренаты Литвиновой, как и их восточные соратники в деле неистовой рубки проституционного бабла и моего гноя и желчи, выжатых селезенкой самобытного вкуса из осколков гранитных кенотафов Лавкрафта и По, обрывков Хаусхофера и Дугина, дневников негодяя и хроник оранжевой е...и снова моей любимицы Лизаветы, косых и вырванных блесной глаз ведьм  " Пусси райот ", начетов Витухновской и афоризмов Довлатова, криминальных фильмов и порно, славного, доброго, честного порно вполне ожидаемо повело мыслишки, вяленько бурлящие внутри головы, к размышлениям о культурной начинке Льва Лещенки в музыкальной обработке Пахмутовой, разбудившей Херцена Ходорковским.
     - А супец - то жидковат, - указал Прилепин - Бабченко кучерявым пальцем правдоискателя на видоискатель одного из Германов ( по х...й какого ), - пейсатый супчик - то выходит.
     - В моем доме попрошу не выражаться, - хихикнула голая девка в эсэсманской фуражке, выбегая недотыкомкой под ростры Церетели, сквозняковым кактусом пророщенного лабораторно моим приятелем Риобраво, снова привлекшего внимание к вопросам бытия и Исхода, а уж жидиев, судя по рощению волосни антагонистической опять же Лизки, будет теперь в плепорцию.
     - А то, - не стал спорить лысый Кристиан, нагло обнимая сразу пару великолепных трансгёл. - Манда виолончели не выражение, а символ всей направленности всей вообще русскоязычной культурки, как, - он задрал лысину к противогазистому автору историй, красующемуся в костюме химзащиты посреди зоопарка, - этот уже не раз говорил, ничтожного и выхолощенного отростка культуры европейской, всеми Пушкиными и Дзигами не стоящей ни хера, даже фальшивый пражский грош будет излишним на распродаже секонд - хенда Таккерея и Бельмондо с буэно айре, выходящим ледяными струями морозного пара из ноздрей коня святого Георгия, сменившего пиковину ромея на хер Годохмы.
     - Да харэ, - тихо и вежливо попросил лошадиный граф Невзоров, припадая ниц к могуществу Ивлукича, мечтавшего ночью об обретении четвертного, что позволил бы купить ночь любви потаскухи и мразоты Шараповой, а уж на рассвете свинорез решил бы все проблемы их запутанных взаимоотношений мудацкого Пигмалиона и говенной Галатеи, вырубленной топором Паука из застывших фекалий Габи Сабатини, украденных папарацци из музея антинаучных открытый чудных, самым великим из которых оказалась цитата Юэна Макгрегора о бабуинах и шимпанзе, он в одном австралийском кино гонит, что, мол, тыр, пыр, е...ся в сраку, ученые открыли, что людей нет и не было, а двуногие произошли либо бабуинами, либо шимпанзе. - Надоело об культуре, давайте в салочки играть или о Навальном.
    - Суки рваные ! - завизжал дежавюсто маленький медвежонок, более известный как Пох, расстреливая кощунников из Бонни Роттен. - Ведь каждый день одно и то же, не Витухновская, так Владислава, твою ж ты мать. Где простые русские люди грузины ? - выл медведь, уставя бороду, выросшую за сутки по обету перед Асфиксией, на луну, так и не взошедшую этой ночью. - Где, бля, Чичваркин и кролики Мосей Борисыча ? Где чистые помыслы и грязное белье менструирующей Миллы Йовович, сделавшей аборт Малахову карданом от БелАЗа ? Где, я тебя, собака, спрашиваю ? - вскрывая глотку нечестивого пса Потупчик шипел медвежонок, в который раз давая себе слово забыть родную речь и отстрелить все эти ублюдочные аккаунты, оставив лишь порноактрис и ничего и никого более ; сдоба из лакированной чепухи и дичи накрыла Вселенную и замысленная как  " Памяти Егора Летова " сказка замылилась в  " Убей их всех без числа и счета, не говоря о смысле ".
    Иншалла, короче.