И лес, и парк, и кладбище

               
Глава 1
      
     Странная  какая-то жизнь была у Алексея. Вечно ему не везло.  Женат был во второй  раз, да что толку. Бесконечные ссоры, обиды, полное взаимное непонимание. Совершенно разные взгляды на все. Еще неизвестно, с какой женой  было лучше. Да и другие люди не очень его понимали и не очень-то хорошо к нему относились. Он это чувствовал и поэтому часто менял работу, но в каждом новом коллективе становился изгоем, над которым смеялись и которого не любили. Все это сильно действовало на него и отражалось на его поведении. То что-нибудь потеряет или забудет сделать, то в работе допустит какой-нибудь ляп или сделает совсем не то, что надо.
    
     Алексей часто думал, почему же  все это с ним  происходит? Почему все так плохо к нему относятся? И постепенно начал приходить к мысли, что дело не в других людях, а в нем самом. Но в чём его отличие от других людей? Может быть он просто не очень талантливый, не очень способный, и все это чувствуют. Но ведь сколько вокруг не очень талантливых людей, которые живут хорошо, их любят и у них много друзей. Может все дело во внешности? Так и это какая-то ерунда. Мало ли какая у человека бывает внешность. Ничего от этого не зависит. Разве только успех у женщин, так не в том вопрос. Да и не такая уж у него плохая внешность. Самая нормальная. Нет тут что-то другое. Но что?
    
     И очень хотелось Алексею кому-нибудь излить душу, с кем-то посоветоваться. И тут вспомнил он одного, не то что друга, но хорошего знакомого, Борьку Гольденштейна, с которым вместе еще в школе учились. Прошло много лет. Теперь это не Борька, а Борис Борисович, ученый - физик, доктор наук, профессор, умнейший человек. Может быть он поймет, что происходит с Алексеем и поможет ему. Правда в последнее время они редко виделись - у каждого свои  дела, но Борис всегда относился к нему очень  хорошо, и Алексей решил ему позвонить.
    
     К телефону подошла жена Гольденштейна Соня.
    - Здравствуй, Сонечка. Это Леша Пахомов. Как у вас дела, как здоровье?
    - Леша, Пахомчик! Рада слышать тебя. А дела наши не очень-то. Боречка ведь серьёзно болен, он сейчас в больнице.
    - Ай, ай. Как плохо. Да что же с ним?
    - У него психическое расстройство. Все обещают его выписать, да никак пока не выписывают.
    - Как же это так? Такой умный, спокойный человек и психическое расстройство. Что же это такое?
    - Вот так. И умный и спокойный, а случился нервный срыв на работе, его прямо с работы и увезли. Он там очень скучает. А ты, Лёшенька, его бы навестил. Он был бы очень рад.
    - Конечно, конечно, Сонечка, я обязательно его навещу. Обязательно. А что за больница?
     Выяснив координаты больницы, Алексей попрощался с Соней.
    - Ну до свидания. Мужайся. Я уверен, он поправится и его скоро выпишут. Пока.

Глава 2
    
    В больнице лечащий врач объяснил Алексею, что Гольденштейн в критическом состоянии, и, ни в коем случае, нельзя задавать ему какие-либо острые и провокационные вопросы. Алексей, правда, не очень понял, что это за вопросы, острые и провокационные, и какая между ними разница, но пообещал их не задавать.
    
    Из коридора с прогуливающимся на всякий случай санитаром он вошел в палату, где сидел Гольденштейн.
   - Привет, Борис. Вот пришел тебя навестить.
   - Леха! Вот это сюрприз. Очень рад тебя видеть. Смотри-ка и фрукты принес. Спасибо. С фруктами-то тут не очень. Сонечка приезжает, да не так часто, как бы хотелось, трудно ей часто ездить. Старые ведь мы все уже, вот в чем дело.
   
   - Да выглядишь ты Боря неплохо. Прямо и не скажешь, что больной.
Выглядел Гольденштейн, действительно, вполне нормально и ничего «психического» в нем заметно не было. Только вот пристальный, внимательный и какой-то острый взгляд. Но, возможно, что именно такой взгляд и должен быть у ученого-физика, профессора и доктора наук.
   
   - Вот психанул на работе, меня и забрали сюда. И чего я психанул, сам не понимаю, а теперь выписывать не хотят. А как твои дела?
   - Да как-то не очень. Интересно бы узнать твое мнение…
Алексей, правда, помнил о своем обещании не задавать острых и провокационных вопросов, но решил, что его вопросы не острые и не провокационные и рассказал о себе все, о чем собирался.
   
    Гольденштейн  слушал очень внимательно, и, когда Алексей закончил свой печальный рассказ, схватил его за руку и выпалил, - скажи мне Леша, что есть Бог? Ага, не знаешь. Не слушай Леша церковников, они не понимают ничего, а я тебе скажу. Бог есть объединенное сознание всех людей в едином информационном поле. Вот возьми десятую заповедь. Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего. Там не сказано – не угнетай раба или отпусти раба на свободу. Почему? Да потому, что не было в сознании у людей того, что иметь раба плохо. Значит не было такого и в информационном поле, то- есть у Бога.
   
    Он говорил, повысив голос, нервно тряся головой и прожигая  Алексея своим  пристальным  взглядом. В этот момент в комнату заглянул санитар и подозрительно посмотрел в их сторону. Заметив санитара, Гольденштейн несколько успокоился, перестал трястись и продолжал тихим хриплым голосом.
  - Информационное поле – мощнейший компьютер, саморегулирующаяся машина. В нем просчитано все про всех – что было, что есть, что будет. С ним связано все – телепатия, предсказания, вещие сны, наказания за грехи. Вспомни Вернадского с его ноосферой – он был не далеко от истины.
  - Так и мое сознание тоже там, в этом общем поле? А что же будет с моим сознанием, когда я умру?
  - А ты про реинкарнацию слышал? Может твое сознание и перейдет к другому человеку. А может и нет. С тобой все не так просто.
Гольденштейн замолчал и впился в Алексея своим жгучим, пронизывающим взглядом.
   - С тобой все не так просто, - повторил он, - ведь у разных существ свои информационные поля. У людей свое, а, например, у муравьев свое. Ты видел, Леша, как умно и слаженно работают муравьи, как они разумно тащат соломину или как делают живой мост. Ведь кто-то ими управляет. Этот кто-то и есть их бог, их информационное поле. И у деревьев, если они растут кучно, например, в лесу или в парке, тоже есть свое общее поле, общее сознание.
    - Сознание у деревьев?
    - Да, да, сознание у деревьев.
    
     Гольденштейн снова начал трястись и повышать голос.
    - Конечно, у отдельного дерева очень слабое биополе, а, значит и слабое сознание. Но когда деревьев много, то общее информационное поле, общее сознание достаточно большое. Но самое главное заключается в том, - уже кричал он, - что возможны перегрузки, сбои систем, когда информационное поле деревьев начинает управлять людьми. Обычно это касается меланхоликов с заторможенной психикой и со слабой неустойчивой нервной системой, если они любят часто и подолгу находиться в лесу или гулять в парке. При реинкарнации их сознание может перейти к дереву.
    
     Он совсем перешел на крик.
    - Скажи, Леша, ты часто гуляешь по парку? Все твои беды только от этого. Не ходи ни в лес, ни в парк, а то ты уже совсем станешь как дерево, - орал и трясся всем телом Гольденштейн.
    
     Тут в комнату вбежали санитары, схватили его и куда-то потащили. Алексею же велели немедленно уходить.
    
    Ну Борька, ну накрутил, - думал Алексей по дороге домой. Был ли какой-нибудь смысл в словах Гольденштейна или все, что он говорил - плод его больного воображения? Этого Алексей так и не понял. Но его сильно поразило и озадачило услышанное про деревья. Что же теперь делать? Ведь он, действительно, особенно после каких-нибудь неприятностей, обид или ссор с женой, любил для успокоения ходить по паркам, бульварам или по каким-нибудь городским окраинам, где еще росли деревья.

Глава 3
      
      На следующий день во время обеденного перерыва Алексей увидел группу сослуживцев, шумно и весело что-то обсуждавших. Он решил узнать, о чем они говорят, но как только к ним подошел, все сразу замолчали и быстро разошлись.
      
      Это сильно повлияло на Алексея. Остаток дня он провел на общем собрании фирмы, где мальчишка менеджер делал доклад о модернизации, инновациях и прогрессе – новый бренд, новый тренд, спонсор, дилер, дистрибьютер, фишка тут, фишка там.
Алексей не понял почти ничего. Все эти слова отлетали от него, как теннисный мяч от стенки.
      
     Когда он приехал с работы домой, жена в очередной раз начала высказывать ему свои претензии.
    - Что ты там бубнишь? Ты так поешь? Не надо так петь, ты пугаешь кота. Ты все равно зря сидишь, принеси кастрюлю. Господи, да не такую, а с ручками. А зачем ты взял эту чашку? Я же просила тебя эту чашку не брать. Господи, ты что, хочешь меня доконать? Потерпи, уже не долго осталось ждать.
И все в том же духе.
    
    Совершенно   убитый Алексей вышел на улицу. Может зайти в кафе да и взять грамм 150 для поднятия духа. Да нет, не хотелось как-то. Он сел в трамвай, доехал до метро Волковская и пошел по кладбищу.
    
    Здоровенные высокие деревья. Птички чирикают, а деревья им подпевают, шевеля огромными ветками. Алексей почувствовал какую-то приятную освежающую легкость в затылке и все его плохое настроение отодвинулось куда-то на второй план.
    "Вот и ладно, вот и хорошо, они ведь добрые, они все понимают, пусть управляют мной. А как помру, может и стану настоящим деревом. И буду иметь с ними общее сознание. Они ведь добрые..."