Вот так святой! 2014 г

Скажите мне кто ваши святые, и я скажу вам, какова ваша Церковь, – гласит пословица.
Я не богослов, а это значит, что мои знания в области христианской апологетики весьма ограниченны. Но, все же рассуждая о святости Иоанна Павла II одного из двух Римских пап провозглашенных сегодня к канонизации Римско-католической церковью, проявлю дерзновение высказать свое частное мнение по этому поводу.
 Я довольно-таки терпимо отношусь к любой религии, но не приемлю сектантство. Как и многие относящие себя к православным христианам я сдержанно, но иногда и критически подхожу ко многим вещам, которые Западная церковь понимает и преподносит своей пастве как нечто непогрешимое и образцовое, хотя таковыми по многим христианским показателя, если оценивать с точки зрения святоотеческого толкования, эти вещи не являются.
По своим святым принято оценивать состояние любой церкви, в том числе и инославной. Христианский идеал – это тот критерий, по которому Церковь (католическая и православная) применяет по отношению к христианину, который по ее суждению достоин, является примером для подражания и этим примером свидетельствует и о самой Церкви.
Святость с точки зрения святоотеческого (догматического) понимания
состояние, наивысший духовный уровень христианина, при котором он пребывает весь в Боге. Это не птичка, по рассуждению профессора А.И.Осипова которую ловец поймал и заключил навсегда в клетку. Это постоянный процесс наблюдения за своим духовным уровнем, постоянное сомосовершенствоание, постоянное критическое отношение к себе как человеку слабому и недостойному благодати Божьей.
К святым принято относить тех христиан, которые  своим духовным подвигом достигли уровня высочайшего смирения, а это значит, возлюбили ближнего как самого себя (добрых и злых) и, следовательно, Бога. Это те люди, которые независимо от убеждений, веры, нации, достигли особой духовной радости по отношению ко всему. Это те люди, которые достигли и прозорливости, дара исцеления и прочее, хотя эти дары святыми (во всяком случае, преимущественно святыми Восточной церкви) мало почитались в отличие от святых Западной церкви, которые искали более всего чудес связанных с собою, исцелений и предсказаний.
Прежде чем поставить вопрос (именно только постановка вопроса) о святости вышеуказанного понтифика, приведу пример святости некоторых подвижников католической и православной церкви.
Католический святой Франциск Ассизский так «страдал» за Христа, что у него открылись стигматы (кровоточащие раны на запястьях) и он так возгордился этим, что перестал обращать внимание на свои грехи. Даже тем, кто мало знаком с христианской догматикой известно, что первым признаком возрождения в человеке духовности является осознание своей греховности, которая исправляется подчас до гробовой доски. А что касается стигм, так психиатрия дает на этот вопрос ответ, указывая, что подобное происходит при возбуждении психики путем непрерывной концентрации внимания на чем-либо. Выходит, что Франциск Ассизский желал стигм и получил их.
Вот и вся его святость. А где же борьба со страстями человеческими: гордыней, тщеславием? Франциск хотел уподобиться Иисусу, пострадать за других, искупив чужие грехи, позабыв об исправлении себя в первую очередь, позабыв о своих грехах. Впрочем он считал себя уже святым, а значит и безгрешным. Хотя по Писанию мы знаем, что никто не свят как только сам Господь Бог. И зачем, спрашивается Франциску, надо было искупать уже дано искупленное Иисусом? Ответ один – духовно ослеп этот католический святой и дальше внешних очарований его святость не пошла. Но Западная церковь, зная природу его святости никак не сочетаемую с подвигом Христовым все же пошла на его канонизацию.
Смотрим для сравнения православных святых.
Святость православных подвижников заключалась в очищении от страстей и достижения смирения во всем. Эти  подвижники начинали, видеть себя худшими из худших и не достойными благодати Божией и, следовательно, пребывания в раю после физической смерти. Это не самобичевание как может показаться, а нормальная критическая оценка уже исправленного своего душевного состояния. Таковыми были Пимен Великий, преподобный Сисой и др. Они в помыслах своих боялись даже согрешить, ибо приглушили в себе страсти, но считали, что не избавились от них окончательно, и переживали об этом в душе, сокрушаясь сердцем.
В то время как многие католические святые разгорячали воображение до такой степени, что могли вызывать перед собой взоры «ада и рая» тогда когда захотят. Извините, но, по-моему – это клиника, а не святость.
Теперь о предмете нашего поста. Действительно ли понтифик Иоанн Павел II был святым мужем? А может святость папы исходит из догмата католической церкви о Папе Римском как наместнике Бога на земле? Тогда все понятно. А если нет? Так это или иначе обратимся к исторической правде.
Святость, как отмечалось выше это богоподобие. Не смотря на благочестивую казалось бы жизнь, которую вел понтифик, чудес он не являл, «боролся за мир во всем мире», но мир так и не наступил, даже хуже стало.
Приняв Святой Престол Иоанн Павел II (Кароль Войтыла) был, как пел В.Высоцкий «из наших из славян», и как не равнодушный славянин и «наместник Бога» на земле принялся, наступать на православие, поддерживая грекокатоликов в Украине. Помните в недалеком прошлом, когда униаты в Украине по команде Ватикана бросились в бой,  срывая православные богослужения, избивая священников, не пускали верующих в храмы. Все это время Иоанн Павел II упорно делал вид, что антиправославная кампания на Украине его не касается. А видя, что униатские приходы окончательно легализованы, он развязал униатам руки, подчеркнув, что Украина «должна дышать двумя легкими», католичеством и православием, но при этом, папа не спросил согласия православных, хотят ли они дышать этими двумя «легкими».  Как мы видим сегодня общество в Украине расколото не только политически, но и духовно и немалая заслуга в этом того, кто не переставал молиться за «мир во всем мире», а на деле же вел с 1881 году «крестовый поход» против братьев славян молящихся «иному Богу».  Ничего себе святой!
Далее, в эти же лихие 80-е Войтыла открыто призвал своих земляков поляков не поддерживать режим В.Ярузельского, духовно и финансово начав вдохновлять на бунт «Солидарность» Л.Валенсы. «Валенса послан Богом, самим провидением», – говорил папа. Вот так святой! А как же тогда  христианские догматы «всякая власть от Бога»,  «кесарю кесарево, а богу богово»? Если от Бога, то зачем призывать менять ее, зачем предвосхищать промысел Божий. Бог сам упорядочит то, что не по воле Его. Неужели папе сие было неизвестно, или как говориться бес попутал? Да, видать попутал, что как грибы после дождя во всем соцлагере  с «благословления» понтифика стали набирать силу различны национальные движение сеющие смуту и кровопролитие. Иоанн Павел II  первым признал сепаратистов Хорватии и Словении, и дал указание на поставку хорватам оружия на 2 млн. долларов, чтобы они  убивали православных сербов. Как вам человеколюбие того, кого сегодня Западная церковь причисляет к лику святых?  По-моему, ну, никак со святостью не вяжется.
Таким образом, Войтыла,  находясь, как приято, говорить в духовной (бесовской) прелести активно благословлял и разжигал гражданский конфликт на Балканах, продолжая «добрую» традицию Ватикана положенную  фашиствующим кардиналом Алозием Степинацем, который духовно окормлял усташей в Италии благословляя их на геноцид сербов, цыган и евреев.
В заключении еще раз подчеркну, что не преследую цели унизить чувства католиков и почитателей христианской деятельности Иоанна
Павла II. Я просто ставлю вопрос о святости этого выдающегося деятеля мировой истории.
 Добавлю, что я также критически отношусь и канонизации некоторых православных святых, например, мне не понятна канонизация последнего русского царя Николая II и его семьи. Многие скажут, мол, умер мученической смертью. Так много кто из православных и не только царей  принимал мученичество, однако к лику святых их Церковь не причисляет. Мне не понято, почему определенные силы в православии сегодня продолжают борьбу за канонизацию Григория Распутина. Все это вопросы, на которые можно дать ответ, но всему свое время.