Месть гл. 66, 67, 68

Месть

                66

         На этом история не закончилась. Несмотря на то, что мне пошел всего семнадцатый год, отец ухватился за эту идею. Он видел в ней реальную возможность окончательно   выдавить меня из семьи.
         Уж очень ему хотелось покрасоваться перед Николаем. Показать,  какой он в доме хозяин, как он все решает, что его слово закон для всей семьи. А заодно и освободить ему комнату. У нас уже все было занято: в одной комнате двое мальчишек, в другой мать с отцом, в третьей самой маленькой я, из которой просто взять, и выкинуть меня было, вроде как, неудобно. Временно Николая устроили  в проходном зале на диване. И, несмотря на то, что его со дня на день должны были призвать в армию, отец  уже планировал  его возвращение.
         И тут так удачно подворачивается  этот Виктор, готовый красиво решить  проблему, а я, неблагодарная, не хочу понять своих родителей и исполнить их волю.      
        Эта история с Виктором тянулась еще много лет подряд,  и крови у меня выпила немало.      


                67
 
          У Витьки в вечерней школе завелся  друг-одноклассник  по фамилии  Нерода. Имени его не помню, но он с усердием принялся  помогать ему в  процессе слежки  за мной и теперь на посту перед классной дверью один сменял другого. 
        Однажды, как обычно, мы с Шуркой возвращались со школы домой, автобуса не дождались и пошли пешком. На полпути заметили, что Витька,  как всегда, на расстоянии   тащится  за нами и вдруг шум. Трое парней остановили  Витьку,  и завязалась драка. Мы с Шуркой испуганно бросились бежать. Это было очень некрасиво, что мы сбежали, но чем мы могли ему помочь, вмешавшись в эту драку?
        Весь следующий день мать настойчиво пыталась  выяснить у меня: кто его избил, и не по моей ли просьбе это сделано? Я устала ей объяснять, что я не знаю, кто это сделал, мне он надоел до чертиков, но бить его я никого не просила. Она мне не верила.
       Избитый Витька исчез из школы, а меня стал усердно опекать его дружок Нерода. Через пару дней после драки он вдруг пришел к нам домой с учебниками в руках и просьбой что-то объяснить ему по математике. Я была дома одна, и это было так неожиданно, что я опешила и, отложив все, села с ним за уроки. Просидел пару часов, ушел довольный,  сказав, что я хорошо объясняю, теперь он все понял  и завтра он придет еще позаниматься.  Я отказалась, сказав, что меня не будет дома. На что он бесцеремонно заявил,  что он все-таки зайдет, может быть,  я передумаю.
        К вечеру следующего дня я специально ушла из дома, чтобы с ним не встречаться.  Когда вернулась, меня ожидали  родители со странным вопросом: знаю ли я местного завклуба? Я ответила, что знаю, его вся округа знает, он и в вечерней школе часто бывает, вешает объявления о новых фильмах и приглашения в спортивные секции.  Секции ведет его жена, а он крутит кино и играет в оркестре на танцах.
         Оказывается, в мое отсутствие, действительно,  приходил этот урод - Нерода и сказал моим родителям, что он сам  лично видел как я ухожу с уроков, чтобы тайно встречаться с женатым завклубом. Эта была такая дикая чушь, что даже родители в нее не поверили.
         Мне нечего было скрывать, и я рассказала, что этот завклубом, действительно, на днях остановил  меня прямо на выходе из школы с предложением рисовать в его клубе афиши, пообещав за это, что вся моя семья сможет бесплатно ходить в  кино, а я на танцы. Но я отказалась - на кино у меня не было времени, а на танцы я и сама не рвалась. За этим разговором мы  вместе с ним дошли до остановки и  сели  в подошедший  автобус. В этот день я возвращалась  домой на два урока раньше, у нас неожиданно заболел учитель. Я сошла на своей остановке, а завклуб  поехал дальше. Это был единственный раз, когда я вообще как-то с ним общалась. Видимо, Нерода видел со стороны наш разговор, а потом совместную поездку в автобусе, истолковал это все по-своему и доложил Виктору. А тот захлебываясь от ревности и обиды, направил этого придурка к родителям, как живого свидетеля моих похождений.
        День-два это тянулось без изменений, я искала  Нероду в школе, но он исчез и не приходил на занятия.  Нагадил и слинял, видимо, понял, что я первым делом расскажу все  завклубу, и тот уж точно разукрасит ему морду.
       Исчез и Витька, он перешел в другую школу.
 

                68

       Через пару недель Витька с пожелтевшими синяками вновь объявился в нашем доме. Мать громко ахала, жалея  его, а отец доложил все новости, Николая забрали в армию. И тут Виктор, видимо, и подкинул ему свежую идею. 
        Вечером заходит в комнату мать и говорит, что вся эта история с клеветой вызывает у них с отцом огромные сомнения, а не занимаюсь ли я чем-то непорядочным. Мне следует сходить к гинекологу и принести им справку, что со мной все в порядке. Я помню, что просто захлебнулась от обиды.  Мне было понятно, чья эта затея  и кто хочет убедиться в качестве приобретаемого им товара.
        Я не знала за собой вины, но чем упорнее я отказывалась, тем больше росли подозрения.
        Отец уже в открытую стал называть меня шлюхой, обвиняя мать в плохом моем воспитании.  Мать в свою очередь ежедневно давила на меня, требуя справку.
       Назревал грандиозный скандал. В голове крутилась  единственная  мысль: пойти на вокзал и сесть в первый попавшийся поезд. Но мой паспорт хранился у матери, я работала, но не видела своей зарплаты,  ее получала мать. Без паспорта и без денег как далеко я уеду?
       За пару недель отношения накалились до крайности,  и мне предъявили окончательное требование.  Или я приношу  эту справку, или уже сегодня собираю свои вещи и иду на все четыре стороны.  На улице сорокоградусная зима…
        Виктор, хитро  ухмыляясь, забегал  к родителям практически каждый вечер, контролируя  ситуацию. Однажды я подслушала их разговор, отец его успокаивал, говоря, никуда она не денется, еще немного и дожмем, как я сказал, так и будет. И я поняла, что передо мной разыгрывается  отвратительный спектакль, весь расчет которого построен на том, что я не пойду к врачу, за что меня демонстративно выкинут, а Витя - добрая душа в этот  момент случайно окажется рядом, пожалеет и подберет, ему я была нужна любая.
        Доведенная до отчаяния, я пошла на прием к врачу.
        Пожилой врач внимательно слушал мой безумный  рассказ, меня колотила истерика, я рыдала, медсестра капала какое-то лекарство в стакан  с водой, я пила, захлебывалась и вновь рыдала…
       Но я рассказала ему все, и про Витьку и про материальную заинтересованность  моих родителей и про уже невыносимое давление и даже угрозы.
      Внимательно выслушав меня до конца, врач спокойно сказал, что он никоим образом не пойдет на поводу моих родителей. Во-первых,  я  несовершеннолетняя  и, если уж возникли какие-то проблемы, то со мной в обязательном порядке должна была явиться моя мать. И вообще он мне просто по-человечески  верит. А с моей матерью он сегодня же поговорит, как оказалось, он с ней хорошо знаком и теперь немало удивлен ее поведением. В конце разговора написал матери записку с подписью и печатью состоящую из короткой фразы: «Вы напрасно травмируете свою дочь». 
        Я шла домой с тяжелой мыслью, почему совершенно чужие люди стремятся меня понять и готовы помочь, а моя мать даже не попыталась встать на мою защиту.
        Дома мать встретила меня  прямо в дверях, я, не говоря ни слова, сунула  ей в руки записку и прошла в свою комнату. 
        Шкаф был открыт, на столе уже лежали  собранные вещи.  Мамочка спешила, видимо, сегодня  должен  был состояться  последний акт «марлезонского балета» …
        Но мне уже было все равно. Страх ушел, я приняла решение…
        Молча, закрылась в своей комнате. Достала украденный  накануне в процедурке флакон таблеток  и, запивая водой, проглотила их все разом…
        Кто-то сказал, что жизнь прекрасна. Может быть, но мне такая  не досталась. А какая  есть, мне уже и самой была не нужна.  Я ушла не прощаясь…